Самый читающий в мире лев

Эмблема апостола Марка во всех смыслах крашает «веницейскую жизнь»

Венеция всегда пользовалась заслуженным успехом, особенно у русских поэтов начала ХХ века. Мало кто из них не почтил этот загадочный город не менее загадочными строками. Венецию восхваляли, проклинали, ей умилялись и преклонялись перед ней со всем пылом сочинительского темперамента. Осип Мандельштам увидел отраженную в венецианских каналах обреченность и праздничную скорбь:

Тяжелы твои, Венеция,
уборы.
В кипарисных рамах зеркала.
Воздух твой граненый.
В спальне тают горы
Голубого, дряхлого стекла…

Ему вторит Борис Пастернак: волны веницейских каналов «шлендают с тоски» (с этим авторским глаголом придется смириться), крик, слышимый во сне поэтом, принимает образ оскорбленной женщины, которая к тому же «бросается с набережных вплавь» — под стать самому городу. Анна Ахматова в отличие от своих собратьев по перу ничего душераздирающего и особо печального в чудном городе не увидела — скорее уж наоборот:

Сколько нежных, странных
лиц в толпе.
В каждой лавке яркие
игрушки:
С книгой лев на вышитой
подушке,
С книгой лев на мраморном
столбе.

Что же это за лев с книгой, да еще и на мраморном столбе? Вся Венеция украшена этими львами. А это ни много ни мало — святой апостол Марк. Его Евангелие считается старейшим, написанным около 50 года н.э. Исполняя волю апостола Петра и христианской общины Рима, апостол оставил современникам и потомкам свое свидетельство о Христе и вернулся в египетскую Александрию, где и скончался 25 апреля 68 года н.э.

Мощи апостола, как известно, ныне захоронены в соборе св. Марка на одноименной площади. О том, что именно здесь будут возлежать его останки, апостол, согласно древней легенде, узнал за восемь столетий до этого значительного события. «Pax tibi Marce, evangelista meus — Мир тебе, Марк, Мой евангелист. Здесь да почиет тело твое», — приветствовал его ангел, когда ничего не подозревавший апостол, следуя из Аквилеи в Рим, остановился в окрестностях Риальто. (Кстати, приветствие Христа своему апостолу изображено каменными буквами на странице каждой открытой книги.) Это была, так сказать, первая ласточка в облике божественного вестника. Дальше события стали развертываться всем на удивление.

Предание гласит, что мощи святого были похищены из Александрии и по морю перевезены в Венецию, как и следовало ожидать, через восемь предсказанных столетий. Дело в том, что двое венецианских купцов, патриотов своего отечества, решились на отважный поступок: тайно изъять останки апостола, избавив их от общества «неверных» (настоятель Александрийской Церкви, где покоились останки святого, жаловался, что христианские храмы вот-вот превратятся в мечети благодаря рвению мусульманского населения). По плану украденные реликвии апостола далее следовало перевезти в Венецию.

Замысел отчаянных купцов питаем был не только возвышенными, но и вполне земными политическими соображениями: мощи апостола должны были подарить Венеции мистическую силу, мощь и славу, что избавило бы «город прекрасный, город счастливый» от печальной необходимости признавать первенство Рима. Независимость от столицы — вещь стоящая, и расчет купцов оказался верен: обретя мощи апостола Марка, Венеция облеклась в пурпур и крученый виссон и сделалась впоследствии самой себе госпожой. Городской кафедральный собор святого Марка — святыня не только в глазах венецианцев, но и паломников со всего света. Настоятель собора — не кто иной, как патриарх, а Венеция — соответственно патриархия.

Надо сказать, что история похищения изобилует разными изумительными подробностями. Так, похитив останки святого в Египте примерно в 800 г. н.э., предприимчивые торговцы, как мы знаем, должны были переправить их морем, скрыв от глаз любопытных мусульман. Суда в то время, как, собственно, и сегодня, подвергались довольно тщательному досмотру, поэтому тело святого пришлось спрятать в огромной корзине среди свинины. Расчеты оправдались: надсмотрщики и не подумали досматривать такую, по их меркам, гадость, и все закончилось хорошо. Были, конечно, и другие казусы: капитан корабля заснул и корабль чуть не сел на рифы. Разбудил его не кто иной, как сам апостол Марк.

Несмотря на все эти происшествия, судно благополучно прибыло в венецианский порт.

Но почему же все-таки лев?

Символы апостола Марка — это вышеозначенный лев, книга и перо. Лев — образ древний и, разумеется, многозначный. В христианстве его природа двойственна: в первую очередь этот царственный зверь означает неизреченную мощь Христа, величие Царя Иудейского, золотое владычество Спасителя. С другой же стороны, как мы помним, это дьявол «ходит, аки лев рыкающий, ища, кого поглотить». Так что царь зверей в данном контексте еще и воплощенная сила Христа, умение защитить Своих овец от Отца всякой лжи.

Образ льва — символ воскресения. По древнему поверью, львята рождались на свет мертвыми и их великолепный Родитель, обладавший способностью вызволять существа из потустороннего мира, вдыхал в них дух жизни. Легенд о львах немало. Например, считалось, что сон их чуден: они спят не смыкая глаз и поэтому считаются символом духовной бдительности. Они — эмблема самых разных святых (не только апостола Марка), например святых Адриана, Иеронима, Марии Египетской, Павла Отшельника и т. д.

Царь зверей — отшельник и мистик, он стражник Церкви, блюститель устоев. Евангелие в лапах Льва — живое воплощение величия Христа. Царственный зверь изображался на стенах катакомб: вызволение Даниила из пасти льва говорило таинственным подземным зрителям о спасении христиан от язычников.

Так что не зря русские поэты уловили двойственность Венеции — города святого Марка. Есть в нем и сумрачность, и «черным бархатом завешанная плаха», и скорбь, и «праздничная смерть» легендарного мученичества апостола… Есть и радость, и восхищение жизнью, и детство с игрушками, масками и переливающимися витринами.

Сыровато, пожалуй, — это да; но, как писала та же Ахматова: «Не тесно в этой тесноте и не душно в сырости и зное». Так что поверим ей на слово.

http://religion.ng.ru/style/2005−06−01/8_venecia.html