 |
| Сайт Симбирской епархии | Митрополит Лонгин (Корчагин) | 13.03.2025 |
Что такое настоящая исповедь? Как к ней правильно готовиться? Сколько раз причащаться христианину? Обязательно ли у каждого верующего должен быть духовник? Эти и другие вопросы, касающиеся таинств Исповеди и Причастия, мы обсудили с митрополитом Симбирским и Новоспасским Лонгином.
— Владыка, наше время, на мой взгляд, можно назвать временем частой исповеди и причащения. Мы знаем из истории, что до революции к этим таинствам зачастую приступали только раз в год — говея Великим постом. Где найти золотую середину?
— Действительно, в то время всеобдержным (всеобщим) обычаем в России было крайне редкое причащение. Вообще, в разных странах, в разных Православных Церквах традиции разные, и редкое причащение одними осознавалось как неправильность, а некоторыми — как должное. Мне, например, всегда — сколько я священствую — бывает не по себе, когда я читаю молитвы благословения на пост в Прощеное воскресенье. Особенно вторую — большую, проникновенную, в которой мы призываемся готовиться ко Причащению — как понятно из контекста, единственному в году. То есть весь пост воспринимается как подготовка к принятию Святых Христовых Таин. Конечно, сегодня в нашей церковной действительности это звучит странно.
О том, что причащаться раз в год — неправильно, в Русской Церкви говорили в XIX веке разные люди, в том числе и святые. Сейчас же маятник качнулся в противоположную сторону — звучат призывы причащаться на каждой Литургии, на которой человек присутствует. Но это другая крайность, и это тоже неправильно. В доказательство этих призывов ссылаются на древнюю практику. Но ведь если возвращаться к этой практике, надо вспомнить, что Литургия долгое время совершалась только по воскресеньям. Сейчас она служится ежедневно, по крайней мере в монастырях и соборных городских храмах. При этом кто-то говорит — причащайтесь сколько угодно, а кто-то советует — раз в пост. Одни говорят, что перед Причастием надо поститься три дня, а другие — что семь. Некоторые призывают отменить перед Причастием не только пост, но и исповедь. Сколько голов — столько и мнений.
— Так как же быть тогда? Какой точки зрения придерживаться?
— Дискуссии на эту тему были достаточно долгие, серьезные и аргументированные при подготовке документа «Об участии верных в Евхаристии». Он был одобрен на Архиерейском Совещании Русской Православной Церкви в феврале 2015 года. Всем — и мирянам и священникам — настоятельно рекомендую ознакомиться с этим документом. Он ставит определенные рамки, но оставляет и большую свободу для христианина в выборе частоты причащения. Многие духовно опытные люди — в их числе «всероссийские духовники» архимандриты Кирилл (Павлов), Иоанн (Крестьянкин) — советовали современным христианам причащаться раз в две недели. Плюс к этому — на большие праздники и в личные памятные даты. И мне кажется, что это оптимально для сегодняшнего человека.
Нельзя лишь одну практику объявлять единственно верной и возможной. Опасно давить на людей. Безрассудное требование единообразия в духовной жизни приводит только к довольно неприятным искажениям, есть много тому примеров.
— В русской церковной традиции Причастие невозможно без исповеди. Но если стараться причащаться каждые две недели, не превратится ли исповедь в формальность?
— Исповедь перед Причастием — хорошее, утвердившееся у нас правило. К сожалению, в наше время некоторые с ним пытаются бороться. Мне видится в этом слишком много страстности. Это попытка навязать всем людям свое мнение, не учитывая ни разности характеров и воспитания, ни степени воцерковленности.
Лично я считаю, что Причастию должна предшествовать исповедь — настолько глубокая, насколько человек к этому способен. Люди, внимательные к себе и прожившие в Церкви достаточное время, знают одну особенность. Когда мы исповедуемся регулярно (я не говорю — часто, степень этой регулярности может варьироваться), то у нас вырабатывается навык внутреннего внимания к самому себе, к своим поступкам, навык оценки этих поступков и борьбы с тем недолжным, что есть в жизни каждого из нас. Но если исповедоваться все реже и реже, то через какое-то время человек приходит в храм — а сказать-то и нечего. Человек перестает видеть свои грехи! Преподобный Петр Дамаскин сказал, что начало спасения — это видение человеком своих грехов, бесчисленных, как морской песок. Это не преувеличение, не просто образное выражение, — это реальность. Наши грехи действительно бесчисленны, потому что мы живем, постоянно соприкасаясь со грехом. И если мы имеем навык внимательной жизни и исповеди, мы это ощущаем, можем с этим бороться и выбираться из греховной грязи на сухие чистые места. А если мы перестаем исповедоваться, то мы эту грязь просто перестаем замечать. Поэтому исповедь нужна.
Другое дело, что из всех правил есть исключения. К примеру, у священника есть прихожане, которые регулярно ходят в храм, исповедуются ему, он знает их жизнь. И время от времени священник может благословить таких людей причащаться без исповеди, если ничто не тяготит совесть. Особенно в дни Страстной и Пасхи, когда церковные люди стремятся причаститься несколько раз: и в Великий Четверг, и в Субботу, и на самом пасхальном богослужении. В эти дни бывает большой наплыв людей, а священник один. Надо и службу совершать, и выйти исповедовать 500 человек, некоторые из которых первый раз в храме.
В «Огласительном слове» святителя Иоанна Златоуста, которое читается во всех храмах на Пасху, говорится: «Постившиися и не постившиися, возвеселитеся днесь. Трапеза исполнена, насладитеся вси». То есть на Пасху все призываются ко Причастию, и можно было бы без исповеди причастить всех. Но будет ли это полезно людям? И если кто-то сам хочет поисповедоваться, особенно в первый раз? Священнику приходится в каждом конкретном случае самому решать, как поступить.
— Владыка, а как готовиться к исповеди?
— Вспоминать свои грехи. Есть очень много пособий для подготовки к исповеди с перечислением грехов. Они достаточно объемны, иногда даже чрезмерно. Я бы выделил два хороших издания подобного плана: «В помощь кающимся» святителя Игнатия (Брянчанинова) и «Опыт построения исповеди» архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Но, конечно, не нужно оттуда постоянно что-то выписывать и каждую исповедь повторять. Эти пособия должны показать пример правильной исповеди, направить в нужное русло. Иначе можно утонуть в мелочах и повредить себе. Одна из опасностей при частой исповеди — максимальное погружение в мелочи, бесконечное самокопание. За этим можно потерять главное.
— Владыка, а можно ли тут напомнить: что такое правильная исповедь и что ею не является?
— Исповедь — это раскаяние в своих грехах и исповедание этих грехов перед священником, духовником. Это не оправдание, не объяснение, почему я так поступил (поступила) и по-другому нельзя было поступить, не обвинение других («Она сама виновата»). Это не беседа. Не попытка взять благословение в каких-то бытовых, жизненных, семейных ситуациях. Это именно глубокое, искреннее раскаяние в своих грехах с твердым намерением больше их не совершать. Но люди тут часто путают, и бывает, что исповедь превращается в беседу и затягивается. Тогда, конечно, переживает и смущается и священник — потому что видит, что еще стоят люди, которым он должен успеть отпустить грехи, — и остальные прихожане, стоящие в очереди на исповедь. И человек может обидеться, если этот разговор прервать: вот, вечно они торопятся, эти священники, всегда им некогда. Каждому пришедшему в храм необходимо внимание, но человеческие силы священника тоже не безграничны.
Священникам надо помнить, что их главная обязанность — не просто удовлетворять потребности людей. Есть ведь слово «треба» — то есть «то, что требуется», чего просят люди: покрестите, отпойте, благословите, освятите и так далее. Но на самом деле священник в первую очередь должен воспитывать, учить своих прихожан. Он должен постоянно объяснять людям, что и как делать в храме, начиная с каких-то практических моментов (когда надо становиться на колени, когда не надо, когда преклонить голову и так далее) и заканчивая объяснением Евангелия, научением духовной жизни, рассказом о житиях святых и подвигах новомучеников, организацией помощи больным и нуждающимся на приходе. В число его обязанностей входит и объяснение, что такое правильная исповедь.
Конечно, Господь касается человеческого сердца, Сам умудряет, учит человека каким-то вещам. Ведь сколько людей приходит в Церковь и остается в ней, несмотря на то что им порой пришлось преодолеть и какие-то неприятные вещи, например невнимание к ним в храме. Господь позвал — они пришли. И я думаю, что Господь посылает таким людям тех, благодаря кому они учатся. Находясь в Церкви, мы все находимся в школе. Как говорил святитель Филарет (Дроздов), ученики — это сущностное наименование последователей Христовых. В Церкви учит не только священник, но и просвещает Сам Господь.
— Владыка, я сталкивался со случаем, когда недавно родившей женщине, которая к тому же лежала с одним из детей в больнице, священник запретил причащаться в качестве епитимьи. Допустимо ли это? Что такое епитимья и для чего она нужна сейчас? На кого можно накладывать епитимью и на какой срок?
— Я воспитан на духовнической практике архимандрита Кирилла (Павлова). Разумеется, были случаи, когда он кому-то давал епитимьи, но я об этом не знаю. Хотя на исповеди от приходящих к нему он слышал все грехи, какие только есть на свете. Отец Кирилл жалел людей. Мог, конечно, спросить (но только у церковного человека): «А ты сам как думаешь? Смог бы исполнить вот это?». Мне кажется, епитимью нужно давать только в том случае, если человек сам понимает, что ему это нужно, и об этом просит.
Я сталкивался с подобными случаями «неудобоносимых бремен». Однажды в лавре, будучи молодым иеродиаконом, я зашел в Троицкий собор поклониться мощам преподобного и в притворе увидел женщину, рыдавшую в голос. Оказалось, она не могла войти в храм, потому что один батюшка назначил ей такую епитимью — только стоять в притворе и плакать. Конечно, так делать нельзя.
— Многие священники почитают святого праведного Иоанна Кронштадтского. Он был известен тем, что совершал общую исповедь. Опираясь на этот пример, некоторые пастыри тоже проводят на приходах такие же исповеди. Допустимо ли это? Если да, то при каких условиях?
— Начнем с того, что подражать святым надо, это добродетель. Но подражать не во внешнем, а в чем-то более глубоком. Отец Иоанн служил в Андреевском соборе Кронштадта, и к нему на службу приходило по пять-семь тысяч человек, которые хотели причаститься. Здесь не было другого выхода, кроме общей исповеди. Вспомним при этом, что отец Иоанн благодаря своему дару слова мог привести всех собравшихся к искреннему и глубокому раскаянию даже во время общей исповеди. Такая практика была применима и в советское время, когда в немногие действовавшие тогда храмы собирались в дни праздников тысячи людей. Но если на службу пришли 20−30 человек, зачем проводить общую, а по сути — формальную, исповедь? Это неправильно.
Конечно, в случае острой необходимости можно проводить общую исповедь и сегодня. Например, однажды я благословил поступить так в кафедральном соборе, когда на праздник почти все соборное духовенство уехало в командировки служить Литургию на отдаленные приходы. Для меня важнее было дать людям возможность принять участие в Литургии на сельских приходах, где нет постоянного священника. Но и в таком случае — если священник видит, что у человека есть потребность выговориться, или он пришел впервые, надо его обязательно выслушать, уделить внимание.
— Владыка, как быть с тем, что иногда священника воспринимают в качестве психолога?
— Да, бывает такое. Это вопрос сложный. Но я не видел положительных результатов практики, когда священник сам чересчур увлекается психологией. Да, мы — священники и психологи — работаем с одним и тем же — с человеческой природой. Но у нас разные подходы к сущностным вещам, к понятию греха. Святые отцы говорят о том, что грех — это искажение человеком естественных душевных сил. Грех — это то, с чем человек должен бороться, то, что он должен в себе изживать. Психология говорит другое: «Хочешь быть вот таким? Будь!». Все нравственно нейтрально, все можно. Это заманчиво для человека, легко.
Поэтому лично я думаю, что мы с психологами стоим на разных позициях. Кстати, почему бы самим психологам не начать с чтения святых отцов? Первые два тома «Добротолюбия» прекрасно иллюстрируют процессы, происходящие в человеческой душе, описывают, что такое грех и как он возникает, как с ним бороться. По сравнению с аскетической литературой самые глубокие психологи не сказали ничего нового.
— Практика духовничества зародилась в монастырях. Нужен ли мирянину духовный отец сегодня?
— Конечно.
— Владыка, Ваш монашеский путь тесно связан с Троице-Сергиевой лаврой, которая явила целую плеяду духоносных старцев. В Вашем опыте — что такое духовничество?
— Для меня образец духовника — отец Кирилл (Павлов). Исповедь он проводил с любовью к человеку и благоговейным отношением к его свободе. Священник не должен излишне доверять себе, считать возможным радикально вмешиваться в жизнь доверившихся ему людей.
— Отношения духовника и чада строятся на послушании. Должно ли оно быть беспрекословным?
— Беспрекословное послушание естественно и возможно в монастырях, и то не во всех. Монах — это по определению человек, который пришел слушаться. Но мне кажется, что и семейные люди, если они христиане, тоже призваны друг другу творить послушание.
Бывает, сталкиваешься с тем, что прихожане начинают спрашивать благословения у священника на какие-то мелкие бытовые дела. Духовник должен полагать этому предел, останавливать. За таким отношением чаще всего кроется нежелание и неготовность человека отвечать за свои поступки, безответственность, инфантильность.
Другое дело, что и люди сегодня не готовы и не хотят слушаться. Как говорил болгарский старец архимандрит Назарий (Терзиев), которого я знал: «Большая часть людей идет ко мне для того, чтобы я узаконил их беззакония».
— Можно ли иметь несколько духовных наставников?
— Это не полезно. «Спасение, — сказал авва Дорофей, — во многом совете». И добавил: «Не в совете с многими, а во многом совете с одним».
— Владыка, можно ли через духовника узнать волю Божию?
— Можно. Если человек верит в то, что духовник говорит не «от ветра главы своея», а по воле Божией. Но нужно быть готовым эту волю исполнить.
Беседовал иерей Владимир Маняков
