 |
| Радонеж | Иеромонах Макарий (Маркиш) | 26.05.2005 |
(Из Доклада Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на Епархиальном собрании города Москвы 15 декабря 2004 года).
Сказанное Святейшим о задаче православной журналистики вряд ли вызовет у кого-либо (кроме, разумеется, врагов Церкви и России) какие-либо недоумения или сомнения. Важно, однако, другое. Нашему невидимому врагу, фюреру, сиречь, лидеру врагов видимых и невидимых, в точности так же ясен данный тезис. При этом он по самой своей природе имеет лишь весьма ограниченные средства воздействия на православную журналистику — пока и поскольку она остается православной. Отдавая себе в этом отчет и будучи вполне расчетливым стратегом, он все свои адские силы бросит на то, чтобы вакуум не образовался, либо чтобы заполнить его прежде нас. Иными словами, сатана ведет с нами оборонительный бой на подступах к сердцу человека.
* * *
Огромный рекламный плакат попался мне на глаза в тот самый момент, когда, шагая по улице, я беседовал с прихожанкой о природе свободы. «Свобода — основная отличительная черта человека по сравнению со всем остальным творением» — говорил я. «Утверждают даже, что образ Божий в человеке — это наша свободная воля». — «Но что такое свобода? — возразила моя собеседница, — ведь логически невозможно определить, действую ли я свободно или по принуждению внешней силы. И в этот самый момент я увидел яркий самодовольный лозунг на фоне какой-то оргии женских и мужских тряпок: «Наш стиль диктует мода!» — «Верно, — говорю я ей, — логически это невозможно, да и не нужно. Это очень даже возможно эмпирически, то есть по данным наблюдений. Вот, к примеру, идет нам навстречу дамочка средних лет, выставив свой пуп на обозрение публики, а брюки у нее вот-вот сползут долой с ее бедер. По какой причине она так оделась? (Заметьте, в данном контексте мы ни в малейшей мере не привлекаем никаких нравственных критериев для оценки ее одеяния). Она станет до хрипоты твердить вам, что ей «просто так больше нравится», и даже сама будет в этом убеждена, но — стиль ей диктует мода, и она приняла этот диктат. Лишь только СМИ донесут до нее весть о переходе нужных людей на новую форму одежды, а шмоточная торговая сеть предоставит ей новые возможности, как ее пуп, словно вечерняя звезда, тут же закатится за горизонт штанов очередного новомодного фасона…* * *
Итак, свобода измеряется управляемостью. Управлять человеком — посредством моды на тряпки или пиво, тяги к наркотикам или азартным играм, неспособности думать и помнить — значит, лишить его свободы.Освободиться от такого управления — значит освободиться от рабства.
Когда я вижу по телевизору фирменную марку нижнего белья, плавленого сырка или сотового телефона, а на следующий день покупаю товар именно такой марки — по той причине, что видел ее на экране («As seen on TV» — напоминают ярлыки для особо несообразительных) — я раб. Когда же, придя в магазин, я делаю выбор вопреки виденной рекламе, — назойливой, похабной, тупой и пошлой — я разрываю цепь рабства.
А теперь самое главное. Душа человека по природе христианка. Человек по природе свободен, ищет свободы и ненавидит рабство. Порабощение средствами массовой информации, будь то в сфере рекламы товаров, идеологии, политики, «развлечений» или «музыки» (только в кавычках) для него отвратительно. Но ведь на нем, на этом порабощении, держится весь Новый Мировой порядок. Не только идейно-политический, но и, главным образом, экономический: страшно подумать, что будет, когда мы приобретем рвотный рефлекс на кока-колу и закусочную «Макдоналдс», или перестанем копировать свой внешний вид с межнациональных топ-моделей!
Диктат моды, деспотический и наглый, как ни странно, не держится ни на чем, кроме нашей собственной нерешительности, равнодушия и робости.
Не столько монополия на СМИ (такой монополии нет, и она все менее достижима за счет Интернета и других технических средств), сколько пресловутая толерантность к привычной баланде на телеэкранах, журнальных и газетных полосах, — необходима сегодня сатане! Только бы не раскачивали лодку! Только бы человек не очнулся от угарного обморока: «Где я? Что я делаю и зачем? Почему я вбираю в себя эту помойку? Почему подчиняюсь чужому диктату?»
Но информационный вакуум, о котором упомянул Святейший, образуется, так или иначе, и у нас в стране, и повсюду — и борьба за него, похоже, становится Сталинградом XXI века.
* * *
Как-то в «Радонеже» мы обсуждали черты будущей общероссийской православной газеты (пока, как видите, дальше обсуждения дело не пошло, но, быть может, в связи со сказанным выше оно все же сдвинется с мертвой точки…) и речь зашла о такой тривиальной рубрике, как программа телепередач. С одной стороны, она, конечно, нужна читателю. С другой — бумага не выдержит той мерзости, которую придется печатать хотя бы только в названиях передач. Выход? «Давайте печатать программу выборочно — предложил я, — только те передачи, кинофильмы, постановки, которые отвечают достоинству человека, будь он православный или инославный, церковный или внецерковный, а всякую пакость и нечисть выбрасывать. Как просто!» — «На первый взгляд, просто, — ответил кто-то многоопытный, — да вот только редактору в таком случае придется ездить в бронированной машине!»Тогда мне, помнится, такой аргумент показался весьма сильным, и я снял свое предложение. Сегодня, однако, я вижу, что сотрудникам православных СМИ так или иначе придется ездить в бронированной машине, причем и это вряд ли гарантирует нам безопасность.
Мы — солдаты свободы. Мы должны быть готовы к любому повороту событий.
Можно ли победить в этой войне? Великие скорби и потрясения XX века, победа над нацизмом, 60-летие которой мы только что праздновали, дают нам твердую уверенность в успехе. Но для этого мы и сами должны быть достойны наших славных предшественников.
