 |
| Правая.Ru | Ярослав Бутаков | 25.05.2005 |
В последнее время, наверное, только ленивый из пишущей братии не откликнулся, так или иначе, на ситуацию, связанную с выводом российских военных баз из Грузии и на истеричное поведение лидера Грузии и состояние российско-грузинских отношений. Не желая принадлежать к числу ленивых, автор этих строк также почёл своим долгом высказаться по сему поводу.
Первая мысль, которая автоматически возникает при взгляде на проблему — если бы не истерика Саакашвили и неадекватное поведение других официальных лиц Грузии (Бурджанадзе и иже с нею), эту маленькую кавказскую страну, затиснутую где-то между Россией и Турцией, никто бы и не заметил. Никто в мире, а тем более большой дядя Сэм, даже и не вспомнил бы о её существовании. Возможно, с этой точки зрения, поведение грузинского руководства является единственно оправданным. Только, как известно, и буйного сумасшедшего в толпе тоже легко замечают.
Грузинским лидерам может представляться, что у их «маленькой, но гордой страны» нет иного способа обратить на себя внимание окружающего мира, кроме как своим эпатажным поведением. Однако это поведение вызвано, скорее, не объективными причинами, а кучей личных комплексов, обуревающих самих грузинских руководителей, да ещё их же торгашеским расчётом.
Я хочу подчеркнуть именно личный или узкогрупповой характер комплексов нынешнего грузинского руководства, никоим образом не отождествляя испытываемую ими неполноценность с мироощущением всего грузинского народа. Хотя последний, похоже, начинает поддаваться психозу, охватившему их вождей, в чём, впрочем, учитывая кавказскую ментальность, нет ничего удивительного. Наглядной картиной такого разброда и аберрации национального сознания явилось празднование в Грузии 9 мая в нынешнем году.
Собственно, никакого празднования и не было. 9 мая в Грузии был обычным рабочим днём, никаких официальных праздничных мероприятий не проводилось. Отчасти можно понять демонстративный отказ Саакашвили ехать на юбилей Победы в Москву. Отмазкой послужила им же спровоцированная напряжённость российско-грузинских отношений. Сам грузинский лидер назвал свой шаг поступком руководителя «небольшого, но независимого и гордого государства». Как будто прямо для этого случая кем-то было придумано:
Как гордый орёл на вершинах Кавказа,
Сижу я, друзья, на краю унитаза…
Но отмена празднования 9 мая в Грузии явилась плевком Саакашвили не в Россию — нет, это был плевок в лицо грузинской нации, каковой плевок сия нация, несмотря на весь свой гонор, молча стерпела и утёрла.
Как же так? Ведь грузины неспроста и по праву гордились своими заслугами в общей победе народов СССР над врагом. То, что Советский Союз в годы Великой Отечественной возглавлялся грузином по происхождению, то, что грузином был один из водрузивших Знамя Победы над рейхстагом — это ещё только частные эпизоды, хотя наиболее яркие и хрестоматийные. Даже они одни способны доставить нации законное чувство гордости. Но есть и общий момент. Более 650 тысяч уроженцев Грузии сражались против фашистов в рядах Советской Армии, несколько десятков тысяч из них погибло. 134 жителя Грузии были удостоены высочайшего звания — Героя Советского Союза (многие посмертно). Саакашвили попросту украл у своих соотечественников юбилей Победы. И ему это простили?
При этом у самого Саакашвили наблюдается явное клиническое нарушение ассоциативности мышления, свойственное душевнобольному. Демонстративно отказываясь считать победу над фашизмом благом для Грузии, он, тем не менее, вдруг вспомнил о ней в связи со своими империалистическими амбициями, заявив, что у Грузии найдётся ещё немало таких, как Кантария, «чтобы водрузить знамя победы над Сухуми». Следовательно, Кантария остаётся символом национальной гордости. Так что же получается: правильно или неправильно грузины вместе с русскими воевали против немцев? Или, по мнению Саакашвили, в то время, как советские войска штурмовали Берлин, Кантария и его соплеменники занимались не тем делом? Вместо того, чтобы содействовать общей победе, им надо было, выходит, поднять восстание в тылу с целью ликвидации автономии Абхазии и Южной Осетии?
Но все подобные вопросы обречены на зависание в воздухе. Демарши Саакашвили, чем дальше, тем больше, напоминают бред Берлаги из «Золотого телёнка»: «Я — вице-король Индии (то есть, в данном случае, конечно, Грузии)! Где мои верные наибы, махараджи, слоны, где мои абреки и кунаки?» И заметно, что подобным бредом мало-помалу заражается значительная часть грузинского народа, своим невро-политическим экстазом начинающая напоминать «больных с неправильным поведением» из упомянутого произведения.
Но вдруг, как в оправдание маниакального бреда, на надрывный зов тбилисского Берлаги явился верный заокеанский кунак — Джордж Буш-старший. Именно его встреча, напомнившая встречу венграми в Будапеште кумира идиотов Майкла Джексона лет 15 назад, и была задумана Саакашвили в качестве основного празднества для грузин, взамен попавшего в немилость Дня Победы. Буш прибыл в Тбилиси как вестник вожделённой халявы для миллионов грузин — халявы в виде вступления в НАТО, ЕС, ВТО, в виде «золотого дождя» инвестиций в несуществующую грузинскую экономику и тому подобных миражей.
Скажем без ложной политкорректности. Грузинская история последних двух с небольшим столетий представляла собой ничто иное, как общенациональные поиски масштабной дармовщины. В конце XVIII века, непрестанно просясь быть принятой в русское подданство, Грузия хотела только одного — избавления от постоянных забот и трудов по обеспечению собственной безопасности. Только оказавшись «за гранью дружеских штыков», Грузия вздохнула свободно и начала ленивое накопление собственного богатства. В советское время, когда на 1 рубль собственной произведённой продукции Грузия получала ещё 4 рубля дотаций из общесоюзного бюджета, эта привычка к халяве стала ещё устойчивее. Годы «застоя» основательно развратили Грузию, незаслуженно ставшую богатейшей республикой Советского Союза.
Показательными как для ненормальности ситуации, так и для её оценки советскими людьми, стали сложившиеся тогда же два анекдота.
1. «Купил грузин своему сыну „Волгу“. Тот ездил-ездил, в конце концов, разбил её. Ему снова купили „Волгу“ — тот через какое-то время опять разбил её. Говорит ему отец:
— Я тебе, конечно, и третью „Волгу“ куплю. Но если ты и её разобьёшь, будешь на „Жигулях“ ездить. И пусть все соседи над тобой смеются!».
2. «Встречаются Брежнев с Никсоном, хвалятся друг перед другом, как у них хорошо народ живёт. Никсон:
— У нас каждый белый имеет в собственности коттедж или квартиру.
Брежнев:
— А вот у нас каждый грузин имеет и квартиру в городе, и отдельный дом.
Никсон:
— Зато у нас каждый белый имеет приличный счёт в банке.
Брежнев:
— Это что! У нас каждый грузин имеет счёт по именной сберкнижке, счёт по сберкнижке на предъявителя и ещё дома кучу валюты хранит.
Никсон:
— Но вот зато у нас у каждого белого по меньшей мере две автомашины.
Брежнев:
— А у нас каждый грузин имеет по три-четыре машины и каждый год покупает новую!
Никсон:
— Да что вы мне всё про грузин? Как у вас русские живут?
Брежнев:
— Так вы ведь не говорите, как у вас живут негры!"…
Развал Советского Союза болезненно отозвался на инфантильно-паразитической экономике Грузии. Это у нас, в России, вызывает справедливое возмущение тот факт, что Грузия, несмотря на враждебную политику её руководства, пользуется нашими энергоносителями за полцены. В Грузии же совершенно искренне возмущаются другим, а именно тем, что Россия не может (а по их понятиям — не хочет, хотя почему-то обязана!) даром давать Грузии ещё что-нибудь (например, продовольствие), сверх газа и электричества. И винить в этом одних только наглых и жадных южных соседей — было бы пенять на зеркало. Начинать-то надо с себя. Это сначала царская, а потом советская Россия столетиями приучала Грузию к халяве, так что последняя стала восприниматься там как нечто само собою разумеющееся, как природный дар.
Поиск новой дармовщины взамен утраченной советской превратился в способ существования для всех, отягощённых политической олигофренией, постсоветских новообразований во главе со всяческими саакашвилями, викефрейбергами и им подобными. Их припадочность — просто способ попасть в «палату для больных с неправильным поведением», где им будет обеспечено усиленное питание и неусыпное наблюдение заокеанского главврача. Причём, в отличие от литературного Берлаги, они не опасаются того, что главврач разоблачит их как симулянтов. Потому как этот главврач напрямую заинтересован в том, чтобы их укрывать своей заботливой дланью. Конечно, не просто так, а за некоторые услуги, главной из которых является охаивание конкурирующего дурдома, то есть СССР-РФ, причём сами хающие должны при этом позиционировать себя как его бывших пациентов, сбежавших оттуда из-за плохого обращения с ними.
Грузия всё больше напоминает «маленькую психиатрическую больницу» (совсем как по Бильжо), самый буйный пациент которой пользуется наивысшим авторитетом у больных именно благодаря своей буйности, а также близости к главврачу. Между тем такая близость вызвана всего лишь тяжестью клинической картины и, соответственно, пристальным наблюдением над наименее вменяемым пациентом. Вот только лечить его этот главврач не торопится. Наоборот, ему выгодно как можно дольше держать пациентов в психушке — ведь лечение-то платное, хотя сами сумасшедшие об этом пока не догадываются. В действительности же излечить их можно только одним — электрошоком наоборот, то есть отключением электричества.
Но если Грузия — «маленькая психбольница», то современная Россия — это большой дурдом. Ибо каким здравым смыслом можно объяснить капитуляцию нашей страны перед грузинскими требованиями о скорейшем выводе наших военных баз? Как бы ни изворачивалось российское внешнеполитическое ведомство, очевидно, что Россия согласилась убрать свои базы в 2008 году лишь на несколько месяцев позже, чем того требовала грузинская сторона, а также, что вместо адекватного ответа на грузинский ультиматум Россия униженно пошла на переговоры. Теперь для всех очевидно, что любое захудалое государство, даже полностью зависящее от России экономически, может успешно разговаривать с политическим руководством РФ языком шантажа.
Иногда приходится слышать высказываемое наполовину в шутку, наполовину всерьёз, такое мнение. Один «швили» как-то руководил Россией, и получалось не так уж плохо. Не пригласить ли нам Саакашвили в правители? То-то бы он тогда отстаивал российские интересы, как сейчас защищает грузинские! Сомневаюсь. Потому что в таком случае он перешёл бы из разряда блатных пациентов в разряд нормальных людей и лишился бы привычной халявы. Нет уж, если предоставлять сему господину вид на жительство в Москве, то только как постояльцу Кащенко. От простой перемены места жительства мозги не вправляются.
Нынешние проблемы российско-грузинских отношений — из разряда ещё тех, кои «придумал Черчилль в восемнадцатом году». Тогда Грузия во главе с такими же отвязными лидерами, опираясь на поддержку западных держав, оккупировала не только Абхазию, но и Сочинский округ, захватила военное имущество бывшего Кавказского фронта Русской армии, выдвигала ряд претензий на бывшее имперское достояние. В тех условиях единственный носитель русской государственности на юге России — белогвардейская Добровольческая армия — вступила в войну с Грузией за ничтожный, казалось бы, объект — город Сочи, рискуя при этом потерять благоволение Антанты, претендовавшей, как ныне США, на роль монопольного арбитра в постимперских разборках. Но белая гвардия всё-таки одушевлялась патриотической целью, и у неё был конкретный и ответственный руководитель, не прятавшийся за спины гражданских министров.
Ныне же ультиматум Грузии, больно задевший чувства и достоинство миллионов простых россиян, требовал ответного веского выступления не министра иностранных дел, не Госдумы, но — главы Российского государства. Выступления, недвусмысленно указывающего на тяжесть последствий для страны, смеющей разговаривать с Россией угрожающим тоном, и подкрепляемого твёрдым обещанием «вырвать провода», если руководители соседней страны не образумятся. То, что вместо этого мы наблюдаем «двусторонний переговорный процесс», начавшийся по требованию грузинской стороны и завершающийся тем, что почти все её условия беспрекословно приняты, заставляет задуматься: а есть ли вообще нынче голова у Российского государства?
