 |
| Вера-Эском | Станислав Лятошинский, Василий Берляев | 25.05.2005 |
Так случайно познакомился я с Наташей, а через нее — с московскими православными туристами. Несколько лет назад они объединились в Клуб православных путешественников. Возглавляет КПП (так они кратко называют свой клуб) инженер-электрик Станислав Вадимович Лятошинский, а роль инструктора и организатора в нем выполняет Василий Сергеевич Берляев. Вот запись разговора с ними.
Начать с малого
— Станислав, слова «православие» и «туризм» как-то не сочетаются, — поделился я сомнением. — Не лучше ли вам называть себя по-православному — «паломниками»?— Ни в коем случае, — категорически возразил он. — Паломничество — это когда человек в молитвенном настроении отправляется к святыне, и только к ней, и ничем не отвлекается. Нельзя все смешивать в одну кучу. У нас, к сожалению, многие турбюро, предлагающие обычный туристический сервис, стали называть себя «православными» и «паломническими» центрами. Читаешь красочные проспекты таких «паломнических» центров и диву даешься: тут тебя и по Золотому кольцу провезут, и красоты природы покажут, и к святым мощам подведут. Дискредитируется само понятие «паломничество».
— Если не паломник, то, значит, турист? Но слово-то уж какое-то мирское…
— В таких случаях лучше именовать себя «православным путешественником». Если человек отправился в путь не по молитвенному обету, а с познавательными целями, то он — путешественник. В программе нашего клуба четко и ясно обозначено: помимо приобщения к православным ценностям, наши путешественники расширяют свой культурный кругозор, набираются здоровья и, наконец, просто отдыхают. Так что какие же из нас паломники?
— То есть вы занимаетесь, так сказать, организацией «православного отдыха»?
— А почему бы и нет? Никто не спорит, что должны быть молитва, церковные службы, труд, послушание, делание добрых дел. Но также одна из сторон жизни человека — это его отдых. И разве плохо, если его организацией займется церковный приход? Как минимум он оградит своих прихожан, особенно молодежь, от мирских развлекательных центров. Я считаю, что клуб путешественников, подобный нашему, может прекрасно действовать при каждом храме — в числе других православных приходских кружков. Такой клуб помог бы укрепить общинную жизнь и привлечь молодежь.
— Во многих наших храмах общинной жизни вообще нет: отстоял службу и домой пошел. Но ваш путь кажется слишком простым. Созвал прихожан в турпоход — и тут же общинность появится?
— В идеале христиан должны объединять любовь, молитва и дела во имя Христа. Но если приход слабо организован и пока не в силах сообща потрудиться, то можно начать и с «турпохода» — там хотя бы познакомятся. У нас ведь в иных так называемых общинах люди на службы годами ходят, видят в храме одни и те же лица, но даже имен своих братьев во Христе не знают. Какая ж это община? Чем сетовать на свою неорганизованность, надо просто взять и с чего-то начать, хотя бы с самого простого — со знакомства. А когда люди познакомятся и подружатся, то появятся и общие дела.
— Чем путешествия вашего клуба отличаются от обычных турпоходов?
— Тем, что в пути православный человек может чувствовать себя нормально. Перед выездом идем на общий молебен. Маршрут подбираем так, чтобы по пути обязательно были монастыри и храмы — там тоже молимся. В приготовлении общей трапезы учитываются постные дни, что немаловажно — ведь в обычных турпоходах с этим всегда проблемы. Распорядок составляется так, чтобы участники путешествия могли спокойно исполнять утреннее и вечернее правила.
Или, скажем, традиционные вечерние посиделки у костра. У нас, как и в обычных турпоходах, ребята поют песни, читают стихи, рассказывают интересные истории, обсуждают самые сокровенные вопросы. Все вроде бы похоже. Но вы бы послушали эти разговоры! Насколько они духовнее и глубже! Часто мы с собой берем людей невоцерковленных, так они после общения с ребятами, после наших походов становятся активными прихожанами храмов.
На маршруте иногда мы встречаемся с другими туристическими группами и проводим общие вечера. Певчие нашего храма поют у костра церковные песнопения — и так это впечатляет гостей. Однажды после вечернего костра со встречной группой мы предложили совместную молитву перед отбоем. Перед этим была беседа о молитве, чем она отличается от медитации. Один из гостей, буддист, сразу же ушел, а другие встали с нами на молитву.
— Куда вы обычно ходите в походы?
— У клуба есть любимые маршруты. В позапрошлом году сплавлялись на плотах по реке Пинеге Архангельской области с последующим паломничеством на Соловки. В пути останавливались в селе Сура — на родине св. прав. Иоанна Кронштадтского, посещали Иоанно-богословское сестричество, Антониево-Сийский и Артемие-Веркольский монастыри. На Пинеге северная природа удивительна и люди хорошие, поморы.
Еще один маршрут — на Селигер. Это не просто озеро, а разветвленная система озер и речек, широких плесов и тенистых проток, заливов и уютных бухт. Там множество островов от самых маленьких, в несколько квадратных метров, до великана Хачина, площадью более 30 кв. км. Природа там очень разнообразная и абсолютно чистая. Можно зачерпнуть воду из-за борта лодки и спокойно ее пить. Что интересно, в деревнях по берегам Селигера колодцев почти нет — местные берут воду прямо из озера.
На острове, называемом Столобным, находится знаменитая Нило-Столобенская пустынь. Обычно после посещения пустыни мы на лодках направляемся на речку Черемху, где подвизался преподобный Нил до того, как укрылся на острове. Сейчас на том месте стоит каменный Казанский храм с развалинами часовни на месте землянки преподобного Нила Столбенского. Вблизи из-под земли бьет его святой источник. Местные жители, кстати, считают святой и всю речку Черемху. Рядом с храмом сохранился и камень, на котором молился преподобный. В наши дни храм Казанской иконы Божией Матери восстанавливается, его планируют использовать как подворье Нило-Столобенской пустыни.
По пути селигерского маршрута много не только православных святынь, но и культурно-исторических памятников. Например, в прошлом году мы сделали остановку в селе Кравотынь. Накануне в нем был освящен восстановленный Введенский храм, и его настоятель отец Виктор отслужил по нашей просьбе молебен Пресвятой Богородице, святителю Николаю и пророку Илье. По древней легенде, хан Батый дошел до этого села и встал лагерем, пустив свой передовой отряд вперед. Тот увяз в болотах селигерского края, в результате татары прекратили движение на Новгородские земли. Это была самая северная точка Руси, до которой дошел Батый. Есть там и места, связанные с последней войной — во время Великой Отечественной по Селигеру проходила линия обороны наших войск. Также много там сохранившихся дворянских поместий… С Селигера, оставив лодки, на автобусе съездили к истоку великой русской реки Волги. Впечатлений масса.
— Ваш клуб действует только летом, в период отпусков?
— Нет, конечно. После походов ребята не хотят расставаться, и мы раз в месяц собираемся в помещении клуба — в воскресной школе храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», что на Большой Ордынке. У нас общая приходская жизнь. Кроме того, вместе ходим в музеи, проводим беседы, приглашаем интересных людей. В период с осени по весну организуем одно-двухдневные поездки по различным местам Подмосковья с посещением святынь — в Новый Иерусалим, Серпухов, Боровск и так далее. Так что путешествия продолжаются…
От «я» до «мы»
Рассказ Станислава дополнил Василий Берляев. Он старший инструктор по туризму, имеет в этом деле большой опыт, поэтому и вопросы к нему были специфические.— Как создавался клуб?
— Лет восемь-девять назад, когда я уже работал инструктором на Селигере на базе «Хатинь бор», нас попросили провести поход с русскими эмигрантами из Канады. Было их сорок человек, и, как оказалось, они приехали со своим священником. И чему мы удивились: все было как раньше — знакомый маршрут по Селигеру, по которому сколько раз ходили, — но все получилось по-новому, как-то очень духовно. Наверное, все дело было в священнике. И мы со Станиславом подумали: почему бы и с нашими людьми не проводить такие православные путешествия? Года два готовили лодочный маршрут по Селигеру и его святыням, развесили во многих храмах объявления. Сначала батюшки и в целом православные люди отнеслись к нам с недоверием, мол, что еще за православный туризм такой! Но после удачи похода участники его в своих храмах рассказали о нем, и батюшки на следующий год сами предложили свою помощь в организации.
А свой нынешний статус клуб получил четыре года назад. Благословение на его деятельность дано архиепископом Иоанном, председателем миссионерского отдела РПЦ. Официально мы приписаны к Центру реабилитации жертв нетрадиционных религий имени А.С.Хомякова.
— Что вы посоветуете тем, кто берется организовать турпоход для православных?
— Однажды со схожим вопросом я обратился к одному из лучших инструкторов Тверской области, заместителю директора крупной турбазы. «Сережа, — спросил его, — вот ты здесь живешь, что ты посоветуешь, каким маршрутом пойти?» Мы сидели перед картой, он долго объяснял, а потом отложил все в сторону и сказал: «Знаешь, вот тебе совет: вложишь душу, и поход получится. А не вложишь — никакой замысловатый маршрут не поможет». В другой раз спросил я священника, это было в конце 80-х годов: «Батюшка, что посоветуете? Вот везу людей в ваши края, где есть монастырь, много церквей…» Он ответил почти так же: «Начинай, и Бог подскажет».
Конечно, у нас наработан опыт, и кое-какие рекомендации можно дать. Например, кого брать в поход — только молодых, физически подготовленных, или пожилых тоже? Если у вас в группе много детей, то без пожилых никак не обойтись. В этом случае оптимальный вариант — лодочные походы. Например, для озер Селигера 4-местные лодки очень хорошо подходят. Туда можно посадить двух крепких парней и двух пожилых или детей. Пожилые люди в походе лишним грузом не станут — на берегу они займутся приготовлением пищи, за детьми посмотрят — то есть проведут ту работу, на которую у инструктора-проводника времени не хватит. А рассчитывать на молодежь, что она все время будет с детьми возиться, не стоит.
Вообще смешанный состав — пожилые, молодежь, дети — создает здоровый климат в группе, дисциплинирует. Обычно в наших походах возраст участников составляет от 5 до 70 лет, хотя, конечно, больше половины всегда молодежь, студенческого и старшего школьного возрастов. Хорошо, когда в группе есть хотя бы одна крепкая православная семья, ее пример благотворно будет действовать на молодых.
— В походах молодые люди часто влюбляются. Как вы к этому относитесь?
— Свой первый сезон на турбазе я начал еще в 76-м году, и моими наставниками были инструкторы, начавшие работать в туризме сразу после войны. И у них была необычная традиция, своего рода соревнование. Итоги летнего сезона они подводили перед самым началом следующего, и критерием было количество присланных приглашений на свадьбу. Кому из инструкторов в течение года придет больше таких телеграмм, тот и победитель. Его даже награждали за это.
— На дискотеках тоже знакомятся, потом женятся. В чем отличие?
— Танцы — это физическая близость, молодежь красуется друг перед другом, и часто пары сходятся по каким-то внешним признакам, что не делает их брак крепким. А в походах такой близости нет, там все целомудреннее, там больше товарищества. Конечно, юноша в преодолении трудностей показывает свою физическую силу, волю и так далее. Но это не существенно в обстановке похода. Сколько раз наблюдал: есть в группе сильный красивый парень, но девчонки тянутся к другому, на вид невзрачному. Почему? А потому, что он как человек более привлекателен… Тут очень много зависит от инструктора — какую атмосферу он создаст в походе, как сможет раскрыть людей с самой лучшей стороны. Ведь сами люди часто не подозревают, насколько они красивы и в чем они красивы. Если молодые люди увидят друг в друге эту духовную красоту, то она в будущем сохранит их семью и православный уклад их жизни.
— Нынешним летом ваш клуб куда собирается?
— Запланирован Екатеринбург. Благословение нашего батюшки и монастырского начальства уже есть. Это будет просто пеший поход по тропе св. праведного Симеона Верхотурского.
— А экстремальный туризм вы не приветствуете?
— Все наши маршруты не имеют даже категории сложности, они по силам абсолютно всем. И все же это не простая прогулка, трудностей достаточно, чтобы человек смог себя показать. Все ведь на простых вещах проявляется: сходить за дровами для костра, помочь палатку поставить, чем-то пожертвовать. Лучшей школы общинности и представить невозможно. Вообще, общинность тут заложена изначально, поскольку в походах нельзя быть наособицу, все делается сообща. Я всегда удивляюсь, наблюдая, как шероховатости во взаимоотношениях людей сглаживаются и участники похода становятся близкими друг к другу. И никогда не хочется расставаться после этого чудесного путешествия от «я» до «мы».
* * *
Вот такой разговор получился после случайного знакомства с московскими православными путешественниками. Вернувшись в Сыктывкар, в редакцию, я спросил Евгения Суворова про тот случай в горах, не он ли помог москвичке со сломанной ногой. Тот припомнил: «Да, было дело. На моем месте так поступил бы каждый православный». Вот вам и живой пример жертвенности, о которой говорил старший инструктор Василий Берляев.М.ВЫГИН
