 |
| Украина.ру | Леонид Решетников | 01.07.2024 |
Сотрудники Службы внешней разведки еще с 90-ых предвидели, что отношения с Украиной перерастут в кровавый военный конфликт, но по информации экс-руководителя аналитического управления СВР Леонида Решетникова, на самом верху, где принимались решения, к ним, разведчикам, не прислушивались.
У него очень доброе лицо, мягкая притягательная харизма, умение, не льстя, понравиться собеседнику. В общем, все то, что именно и присуще настоящему разведчику, вербовщику агентов. Острый ум и искусное жонглирование фактами и, в тоже время, колоссальный опыт и знания, которые приобретены за 36 лет работы в Службе внешней разведки России, а когда-то ранее в грозном КГБ, где он начинал карьеру разведчика еще при Брежневе.
И только глаза. Глаза, которые за внешней пеленой добра и мудрости неукоснительно следят за тобой, каждым твоим жестом, мимикой, движением рук, бровей, губ. Все время, словно на калькуляторе просчитывают тебя. Во всяком случае, мне так показалось. И, главное, читают тебя как открытую книгу.
Леонид Петрович Решетников — легенда СВР, бывший руководитель аналитического управления Службы внешней разведки. Теперь — в ранге ветерана и военного пенсионера. Но в этой службе бывших точно не бывает. Все так же, даже не имея доступа к совсекретным документам и сообщениям наших агентов, он анализирует происходящее в мире, у наших противников и в нашей стране.
— Леонид Петрович, как Вы в целом охарактеризуете общую политическую обстановку вокруг России сегодня?
— Сложная обстановка. Мы встретили сопротивление, и даже агрессивное сопротивление почти всех стран НАТО и ближайших их союзников. С другой стороны, все-таки очевидная поддержка, можно прямо говорить, и Китая, и Ирана, и целого ряда азиатских, африканских и латиноамериканских стран. Как сейчас модно говорить, Глобальный Юг лоялен, а скорее дружески настроен в отношении России, наших планов, наших целей.
Глобальный Запад, за редким исключением, проявляет жесткое неприятие нашей политики и современной России вообще. Как известно, они нацелены, используя ситуацию, ослабить, а может быть и раздербанить Россию.
— А вероятность этого последнего сценария вы допускаете вообще?
— Как человек, отслуживший 36 лет в Службе внешней разведки, по большей части в аналитическом управлении, могу сказать, что планы эти возникли не сегодня, не в 20-ые годы 21 века. Мы писали на самый верх еще в конце 90-х годов, что столкновения России и Украины неизбежны. Подчеркну, военные столкновения. Для нас было очевидно, что они делают, как они работают на Украине.
— Вы говорите «они». О ком это?
— Ну, прежде всего, США, Англия, Германия. Но больше всего США, или даже так: Великобритания и США. Они создавали из Украины АнтиРоссию очень целенаправленно, активно. С 1991-го года Запад получил возможность в определенном смысле свободно работать на этой территории, то есть на части наших южно-русских земель.
Я вырос в Харькове. Уехал из Советской Украины, когда в аспирантуре стал учиться. Мне пришлось видеть в те годы ползучую, тихую украинизацию исторически русского населения города, Украина и тогда была в зоне интересов Запада, хотя возможности их были ограничены. Но и США и их союзники и в советское время способствовали по мере сил процессу украинизации, которую проводили коммунисты, начиная с 1918 до 1991 годы, ну, может с очень небольшими перерывами.
Главное здесь было — лишение русской идентичности малороссийского населения Украины. Через «радянство», через советскость. Как любили говорить наши учителя в школе, преподаватели в университете: «Мы все радянские».
— То есть советские?
— Советские. Но им нравилось больше слово радянские, от Рада. Тоже украинизация. Ну, советские, да. А что значит «советские»? Это лишение русской идентичности, особенно характерной для Слобожанщины, Донбасса, Новороссии, Киева. Мы, по идеям того времени, должны были быть не русскими, а советскими. И потихонечку шло внедрение украинского самосознания на первом этапе как политической нации.
Вот, например, спрашивают меня сокурсники: куда едешь на зимние каникулы? Отвечаю: в столицу. Переспрашивают: «В Киев?» Нет в Москву. А мне говорят: у нас столица Киев. Вроде бы мелочь, но из нее складывается жизнь и в конце концов Москва златоглавая становится чужим городом.
Такие разговоры были в 60-е — начале 70-х годов. В середине 60-х, кстати, за украинизацию взялись вообще засучив рукава. Тогда Петро Юхимович Шелест возглавлял Советскую Украину.
Во внешнюю разведку я пришел позже — в 29 лет в 1976 году. И тогда уже было ясно, что Украина находится в приоритетах Запада и его спецслужб.
— Ну, это дела давно минувших дней. А сейчас мы все понимаем, что США, Великобритания, или Великобритания, как вы правильно подчеркнули, а потом и США, имеют определенные планы относительно того, чтобы разрушить Россию. А в чем их интерес?
— Особенно до 1917 года мы просто были альтернативной цивилизацией. Российская империя — это тысячелетний продукт творчества русского народа. Она была не только и не столько экономической и политической альтернативой, но и духовной. То есть альтернативной цивилизацией Западу. Мы были и продолжаем быть другими, не как они.
— А в чем разница была? Вы говорите «другая». А в чем? В культуре, в истории, в подходе к каким-то семейным ценностям?
— В принципе во всем. Расскажу один эпизод из своей жизни. Разговаривал как-то с одним иностранцем, за границей было дело. Страну не буду называть. Собеседник довольно известный у себя поэт. Неплохо знал русский язык. Интересовался русской поэзией. Сидим в горах, костерок, винцо. И он мне говорит: «Леонид, ведь вас русских в мире практически никто не понимает?» «В каком смысле?» «В прямом. Ну, вот ты мне объясни, как можно петь песни про траву, про деревья, про цветы, про ягоды? Это же ненормально».
Мы всегда, особенно в советское время, недооценивали нашу разность, наоборот всегда подчеркивали, что мы — такие же как они. Да и сейчас подчеркиваем. Конечно, на Западе есть немало людей близких нам по представлениям о ценностях жизни, но по духу разница приличная. Вот отец у меня в войну до Берлина дошел, мама с маленьким старшим братом в оккупации была, родственники от немцев погибли. А когда в Харькове в 60-е годы у нас дома оказались гости-немцы, из ГДР, конечно, родители мои с ними как с друзьями разговаривали, как будто ничего не было. Хотя всего 15 лет прошло после Победы. Это наше, русское отношение. Они на Западе так не могут. Все время какой-то сторожок, а чаще и камень за пазухой.
Взять англичан. 500 лет их спецслужбам и столько же лет занимаются Россией. И все эти 500 лет они считали и считают нас врагами. По их понятиям мы не такие как они. В миропонимании, мироощущении, в межчеловеческих отношениях. Отсюда их непреодолимое желание поставить нас под контроль, ослабить, а лучше всего расколоть на двадцать квазигосударств. Не только по геополитическим, экономическим соображениям, но и по духовным.
Советский Союз уже был попыткой построить другую модель вместо Российской Империи. Лондон со своими подельниками приложил огромные усилия, чтобы создать эту модель. Не русская православная цивилизация, а вот другая — советская, лево глобалистская. Англичане с американцами активно поучаствовали в организации смуты на нашей земле. Вроде бы русскую цивилизацию уничтожили, свой проект затвердили. Ан, нет. Человек у нас, несмотря на все испытания, репрессии, войны, все-таки, в основном остался инаким, что заложено еще тысячу лет назад, никуда не девается. Приходит время и оно все равно проявляется.
Вот пример. В 1999 году, когда я был начальником управления СВР по контактам с иностранными спецслужбами (Евгений Максимович Примаков создал такое подразделение в бытность директором разведки) с официальным визитом приехал директор Ми-6 — сэр Дэвид Спеддинг со свои заместителем помощником Скарлетом, который потом стал во главе разведсообщества Великобритании. Спеддинг. попросил расширить культурную программу визита и включить в нее посещение Троице-Сергиевой Лавры.
Необычная для таких контактов просьба и я решил сопровождать англичанина. После экскурсии по Лавре говорю: «Сэр Спеддинг, пора возвращаться. Обед и „Лебединое озеро“ в Большом театре. Поехали».
Он в ответ: «мы хотели бы погулять еще, просто походить просто сами, полчаса». Стали ходить и всматриваться в лица людей, особенно бородатых и в рясах. У меня появилось опасение, что может случиться скандал, уж больно нагло себя вели англичане. Опять говорю: «Всё, мы должны ехать. Мы опаздываем». Спеддинг: «Хорошо. Мы поедем, но прошу ответьте на вопрос. Вы такой молодой генерал (я молодо выглядел, но было мне под 50) ваш помощник — современный человек, когда заходите в церковь — креститесь, выходите — креститесь. Почему? Вообще, что делают здесь люди? Такое огромное количество в будний день? Мы же вам указали путь. Ясно сказали куда идти, все вам объяснили. А вы опять за старое беретесь? Россия должна идти тем путем, который мы вам показали». Цитирую, я это на всю жизнь запомнил. У Спеддинга черные бездонные глаза горят, весь возбудился, кипит. Его напарнику Скарлетту, такому типичному рыжему англичанину, вижу, неудобно за шефа. Объяснять, спорить в этой ситуации бесполезно.
Тут вижу, идет мой хороший знакомый, писатель Владимир Николаевич Крупин. Подвожу его к гостю: «Сэр Спеддинг, знакомьтесь, русский писатель Владимир Николаевич Крупин». На что шеф одной из самоых мощных разведок мира говорит: «О, Крупин, из группы деревенщиков, почвенников, друг Распутина, Астафьева». Тут я сам застыл. Ничего себе, думаю, как готовился к поездке. Значит учуяли признаки возможного поворота русских опять к своему цивилизационному пути. К тому, который они так гнобили и вроде бы стерли с лица земли.
Всё, что сейчас происходит — это сугубо цивилизационное противостояние. Запад понимает, что мы опять уходим из-под них. А после того как Владимир Владимирович Путин в 2007 году произнес речь в Мюнхене, где многое напрямую обозначил, они совсем озверели.
Помните, в 90-е годы, что только у нас не писали и не говорили. «Мы проиграли холодную войну». «Мы слабые, нас никто не уважает. Никто не любит». Атмосфера самоуничижения. А в документах, которые добывали наши разведчики на Западе, утверждалось обратное: «Россию не добили. Россия представляет потенциальную угрозу. Надо добить, добить, добить. Этого мало, что мы сделали».
Поэтому то, что произошло с Украиной, было неизбежно. Просто неизбежно. Вы должны понимать, что — спецоперация — это попытка нашего президента нанести превентивный удар, остановить врага. Если бы не это, то зачистили бы Донбасс и через год приняли бы Украину в НАТО. И всё. Приставили взведенный пистолет к нашему виску. Вся безопасность страны в этой ситуации летела бы в тартарары.
Ведущие западные страны прошли уже, как мне кажется, точку невозврата в своей цивилизационной деградации. Они создают эту новую, условно новую цивилизацию «абсолютной свободы» для дураков. Она — антихристианская, безусловно. И в этом смысле наша, традиционная христианская цивилизация им враждебна. Судя по всему, если мы говорим про тот же Лондон, там уже создаются новые разные проекты.
— Какие проекты?
— В 2007—2009-ом я читал информации о том, что в «глубинном» Лондоне отрабатывается проект смены мирового гегемона. В этом смысле проект США закрывается и главные устремления направляются в Азию. Надо мол решать вопрос с Китаем, который мог бы исполнять роль гегемона, но естественно под контролем «глубинного государства». Думаю, на самом верху у нас об этом есть более полная информация.
Сейчас процесс разложения в США зашел очень далеко. Мне американский политолог российского происхождения Дмитрий Саймс еще полтора года назад сказал: «Вы в Москве неправильно вообще оцениваете ситуацию в Соединенных Штатах. У нас слово „гражданская война“ — это не история, не фигура речи. Это реальная возможность».
— Ну, он трезвый, очень трезвый аналитик. Он по экономике говорит, что США фактически сейчас разваливается.
— Да, нельзя исключать. США сегодня, говорит Саймс, очень похожи на Советский Союз 1988−1989 годов. Даже этим старческим маразмом, который демонстрирует нынешний американский президент. В этой ситуации, чтобы оттянуть свое падение, Западу, прежде всего США нужна была Украина. Но если мы углубимся в историю, то увидим, что эта территория часто была полем битвы нашей цивилизации с ее оппонентами. Австро-Венгрия и Германия, еще глубже в историю — Польша, Литва. Еще глубже — Турция, Крымское ханство.
— Леонид Петрович, я бы хотел вернуться все-таки к тому моменту, когда вы сказали о том, что поддерживаете решение Путина о проведении спецоперации. И тут я поделюсь своими впечатлениями. Я встречался с офицерами-фронтовиками, которые с самого начала войны находились там. Я называю это войной. Хотя я понимаю, почему это называют спецоперацией, а не войной. Но я все-таки называю так, как оно есть. И некоторые из тех, с кем я встречался и неформально общался были даже Героями России, получили звания и награды за те дни, за те операции, которые были в начале этой войны. Но они все говорят как один, что они были абсолютно не готовы, и наша армия с их точки зрения тоже была не готова к такому ожесточенному сопротивлению. Так один из них мне сказал: мы входим в деревню, и я, говорит, не знаю, что делать. Полковник, Герой России. Я говорю: «А что такое?» Он отвечает: «Ну, понимаешь, во-первых, стоят братские могилы наших советских солдат. Ну, там, моих, собственно, дедов, отцов и так далее. Во-вторых, это же русские люди. А в-третьих, они в нас стреляют». Или вот еще. Эта группа, о которой я сейчас расскажу, кстати, до вашего Харькова дошла. И вот, что они рассказывают. «Мы были уверены, что нас встретят нормально… А в нас изо всех орудий, изо всех окон, из дверей, отовсюду стреляли». Так что, получается, наше руководство было не в курсе того, что ожидает на Украине нашу армию 24 февраля 2022 года?
— Думаю, что недооценивали вообще весь процесс, который шел на Украине с начала 20 века. Просто недооценивали, не понимали. Марксизм-ленинизм мешал. Тот же доблестный офицер, Герой России. У него как и у многих всё в голове перепуталось. Вроде они русские люди. Здесь же советские могилы. А они в нас стреляют. Мы в них. Вопрос, а действительно ли, в момент, когда наши вошли в это село, население и солдаты противника были русскими? По сердцу, по сознанию? Мы не понимаем, не знаем толком что произошло с малороссийским, будем называть, населением за последние 100 лет. Там же всё было направлено на ликвидацию русской идентичности.
Не знаю, как вы, я в советское время слово «русский» слышал только дома. Родители так говорили.
— Ну, говорили «советские». Говорили, что нет специально отдельных народов, все мы один советский народ. Единый советский народ.
— Поэтому, когда мы туда в феврале 2022-го вошли, большинство местного населения воспринимало нас не как своих русских, а как других, москали мол пришли. Как я уже говорил, их отделяли от русских 100 лет, навязывая иную идентичность, а про советскость большинство быстро забыло, это же политическая конструкция, она долго не живет. Мы для них — москали, русня, орки, а они украинцы. Всё! Нет русских-малороссов. Есть бывшие советские, а теперь истинные украинцы.
Кстати, наша армия во многом, особенно до спецоперации, оставалась советской армией. С советскими политическими, идеологическими установками. Пришла же она на Украину в другой мир. Они, на Украине уже очень решительно отказались от советскости. Кто не отказывался, бежали к нам или погибли, по тюрьмам, по СБУшным подвалам затаскали. Кто-то просто затаился. Основная масса уже всё — не реагирует на советские идеи и лозунги.
Чтобы достучаться надо идти через общие русско-малороссийские корни, общую историю от святого Владимира, начиная. Но для этого мы должны сами быть русскими. С пониманием и знанием своей истории. В первые же дни СВО мы пришли в украинские города и сёла с красным знаменем. Сразу киевская пропаганда завопила: «Смотрите идут те, кто у нас голодомор устраивали, кто крестьянство наше уничтожил, священников убивал. Вы помните, как мы плохо жили при коммунистах?». И это работает, хотя на Украине при СССР лучше жили, чем в средней полосе России.
Мы приходим на Украину даже с портретами Ленина. А там от этого отказались. Это не Донбасс, для подавляющего большинства населения восточных, центральных и западных областей Ленин и советы уже совсем чужое. Мы только сейчас пытаемся что-то найти общее в реальной истории. Обращаемся к памяти общей борьбы с фашизмом. Правильно, конечно, но не надо забывать, что немалое количество украинцев участвовало в той войне на стороне Германии. Недостаточно мы были в идейном, политическом плане готовы к СВО. Из-за этого не могли реально оценить ситуацию на Украине, настроения людей. Мы же ставку делали на что? Дадим больше нефти, больше займов, больше денег, и все выстроится как надо.
В 1989-ом году собрал Владимир Александрович Крючков, тогдашний начальник разведки, весь руководящий состав всех уровней КГБ. Прибалтика шумит, трещит, горит. А он с трибуны вещает: «Никуда она не денется. Смотрите рижский завод ВЭФ связан жизненными нитями с производствами на Урале, комбинат в Вильнюсе с Воронежем» и т. д. и т. п. В общем как учили на курсах марксизма-ленинизма.
Не понимали роль национального фактора, делали акцент на материальном, а не на идейном. В момент глубокого кризиса люди не думают, как они будут жить завтра. Главное устранить, разрушить то, что мешает, стало ненавистным. В этот момент не деньги, не инвестиции и экономические связи решают. Забыли, что национальное — это естественное человеческое чувство и в определенный момент оно может так выстрелить, что снесет все искусственные построения, концепции и «учения». И мы проиграли в те дни и годы. В той же Прибалтике. Так же и на Украине. Мы считали, что экономически мы все решим. А там тем временем раскручивалось совсем другое. Уже не национализм, а нацизм.
— Получается, что Запад нас переиграл на Украине?
— Да, конечно. Но смотрите, как получилось. В советское время мы просто играли по схеме, разработанной на Западе. 1985-й год, запись беседы Юлия Александровича Квицинского, нашего посла в ФРГ с Штраусом, помните, этого баварца, вице-канцлер. Штраус говорит: «Ваша страна в ближайшие годы развалится». Квицинский, один из лучших советских послов: «Как развалится?» Штраус: «Не может существовать государство, в котором еще есть 15 государств со своими флагами, гимнами, гербами, государственными языками. Это система на одну человеческую жизнь. Рождаются другие люди уже под этими флагами, гимнами, языками и так далее. И ваше государство развалится». А Квицинский говорит: «Подождите, у вас в ФРГ тоже земли, тоже флаги». Тот отвечает: «Нет. У нас на территориальной основе, а у вас на национальной. Все это развалится».
Штраус, конечно, не провидец, он просто знал, что они насоветовали, а наши ленинцы заложили, и чем все это кончится. Но это действительно так. Помните Кучма книгу издал «Украина — не Россия», когда многим казалось, что ничего страшного не происходит. А ведь в названии собственно идея противников русской цивилизации: Украина — АнтиРоссия. Но он тогда так еще не мог написать, назвал чуток по-мягче «Украина — это не Россия».
У нас материалистический подход: мы все решим деньгами. А это далеко не всегда работает. Во-первых, всегда найдется тот, кто больше заплатит. Потом всегда найдется тот, кто уже на крючок посадил того, кому ты хочешь заплатить. Поэтому это и не сработало. Наша зависимость при Ельцине от Запада была фантастической же, огромной. Мы не могли играть на наших общерусских корнях, что мы один народ и так далее. Владимир Путин произнес это только в 2022 году в феврале в своей известной речи.
Я думаю, нам просто при Ельцине по рукам западники били бы за это. Хотя играть надо было на нашей истории, общей Вере, на нашей совместной несколько веков общей жизни, на общих героях. Не только в годы Великой Отечественной. В целом. Это помогло бы сохранить у тех же жителей Харькова не только фамилии на «-ов», но и русскую идентичность. К сожалению, мало что сохранилось.
— Ну вот смотрите. Для того, чтобы вот это устроить, было внедрено достаточно большое количество, скажем, таких агентов влияния. Через всякие НКО. Значит, платили деньги людям, они должны были какие-то там вроде бы как опросы делать. На самом деле все это систематизировалось. Это вот американская государственная компания «USAID», которая финансировала и продолжает финансировать всевозможные вот эти вот организации, которые у нас сейчас называются иноагентами. Почему мы на это внимания не обращали, когда на Украине начало все это происходить? Потому что, когда я разговаривал с Виктором Януковичем и министром внутренних дел Украины Виталием Захарченко, они мне сказали, что там были, на Украине, оказывается, тысячи этих организаций. По два, по три человека в организации, в штате, но фактически это была сеть иностранных агентов влияния, финансируемых из США. А бороться с ними власть не посмела, боясь гнева посольства США. Да и не видели в них до определенного времени угрозы.
— Слушайте, если при Януковиче в здании Службы внешней разведки Украины сидели ЦРУшники, чего вы от него хотите. Они там сидели еще при Ющенко, потом при Януковиче. Так что ничего удивительного, что в Украине работали тысячи агентов влияния.
Но у нас же то же самое происходило с НКО. Вопрос, насколько патриотическая была наша элита до операции СВО. Она тоже в немалой степени была прошита агентами влияния, иноагентами. Мы тоже могли упустить страну. Но спецоперация помогает нам очиститься, понять, кто есть кто.
— Хорошо, но почему мы не увидели угрозы в соседней Украине, я имею в виду до госпереворота в феврале 2014 года? А скажите, у нас есть агентура на Украине, которая должна и могла нас об этом информировать?
— У спецслужб наших должна быть.
— А вот тогда скажите, у нас есть агентура, которая может влиять на принятие решений в Великобритании, в США, в Германии? Как вы думаете? Я не говорю, что вы можете знать об этом, но думать об этом вы можете.
— Я думаю, агенты есть как источники информации. Но Запад как работает? В массовом порядке создавали на Украине свои НКО. А мы вообще ничего не создавали.
— А может это и неправильно было?
— Конечно неправильно. Мы никого толком не финансировали, кроме одной-двух организаций. Никаких НКО не создали. Откуда возьмется влияние? В Восточной Европе мы тоже ничего не делали. Мы капитулировали в 1991 году. И мало что делали. Видно, был запрет, указание от Запада — ничего не делать. И ничего не делали.
— Ни в Восточной Европе, ни в Польше, например, нигде?
— Даже в Болгарии практически ничего не делали вообще.
— А если бы делали, то было бы иначе?
— Конечно. Конечно, было бы иначе.
— А сейчас не поздно начать это делать?
— Ну, не поздно, но… Правильно вы говорите. СВО — это война. Тут очень сложно. И создавать что-то такое во время войны очень сложно. Вот они, США, Великобритания в мирное время развернулись везде. В Грузии, на Украине, в Молдавии, да где только они не развернулись. Даже в России.
Поэтому полковник этот, герой России, о котором вы рассказали, он прав. Мы не готовы были. И, конечно, президента подвела руководящая структура министерства обороны, спецслужб. Конечно, подвели, на мой взгляд. Я всегда против, когда говорят: «Вот за 30 лет людей превратили в манкуртов». Да нет, какие 30? Минимум 100.
— Вы имеете ввиду с 1917-го?
— До 17-го были какие-то начатки, но после прихода к власти большевиков пошел масштабный процесс создания Украины. Объединяли территории, которые никакого отношения к Малороссии не имели. За пару лет создали огромную республику, а потом до 1924−1925 годов всё прирезали, прирезали кусочки. Вот сейчас штурмуем Волчанск. Он же в составе РСФСР был до 1925 года. Я уже не говорю про Буковину, Галицию, которые Сталин советской Украине отвалил, а после войны Хрущев Крым добавил.
Своими руками себе проблему создали на десятилетия, если не на века. Недаром Путин как-то сказал, даже потом не раз повторил, что советская модель построения государства привела к национальной катастрофе. В течение 100 лет у людей сознание менялось. Столица — это не Москва, а Киев. Конечно сознание будет меняться, если тебе всю жизнь будут талдычить: «В Киеве то, в Киеве это». Вышиванок никто не запрещал. У нас классный руководитель исключительно в вышиванке ходил. Иван Данилович. А вот если бы кто-то одел косоворотку, вот тогда огреб бы так.
Наша проблема, моего поколения, да и вашего и других — мы воспитывались чисто в материалистическом духе. И это сильно подводит. Потому что на самом деле в мире, в истории работают совершенно другие факторы, очень сильно работают. Религиозные, национальные, традиционные.
— А вот скажите, о том, что вы сейчас говорите, что духовное, национальное имеет приоритет по отношению к материальному и что идет духовная переориентация Украины, об этом руководству страны писали аналитики службы внешней разведки? Доводили до них? Или это только сейчас вы начали понимать?
— Мы постоянно говорили, писали о том, что такое развитие Украины и некоторых других республик, приведет неизбежно к военному конфликту, за которым будет стоять Запад. А я даже под псевдонимом в конце 80-х писал в газетах подобные оценки.
— Принимало это руководство нашей страны во внимание?
— До 2000 года может кто-то в окружении президента и читал такое, но на самом верху, я думаю, считали, что опять эти СВР-цы хренью занимаются.
А вот с приходом нового президента мы заметили, я это первый раз увидел — пометки, надписи, вопросы на наших документах, отправленных первому лицу. Причем практически каждый документ, который ему лично шел, или плюс еще две-три фамилии, он не возвращался без пометок… Путин обязательно или подчеркивал, какие-то замечания писал, какие-то вопросы ставил, то есть президент с ними работал, и это обнадеживало нас всех. С Брежнева до Ельцина такого не было.
После Советского Союза при Ельцине все запущено было очень сильно.
— Вы имеете в виду службу внешней разведки?
— Нет, вся страна при мощнейшем западном проникновении. Полагаю, что у наших закадычных «партнеров» не просто был выбор для вербовки или привлечения к сотрудничеству, а переизбыток желающих. Или возможностей. Вот еще история. Одного из офицеров нашей Службы награждали орденом «За личное мужество», сейчас сменили название на «Мужество», что естественно. Орден вручали в закрытом кабинете, пояснив офицеру, что Ельцина, который подписывал указ о награждении, конкретно в курс дела не вводили, так как боялись утечки из его окружения, что могло провалить нашего ценного агента. Вот такая ситуация была в 1990-е.
Владимиру Путину потребовалось, наверное, десятилетие, чтобы потихонечку действовать как бы не наступить на какую-нибудь «стратегическую мину», заложенную противником. Это как когда на родину отца приезжал, он говорил, что в деревне босиком надо ходить. Я ходил и боялся, тут говно коровье, тут гусиное. Наступишь, потом отмывайся.
Мы не задумываемся в каком состоянии Путин страну принял. Западное проникновение, в том числе спецслужб, было мощное. Я думаю, до сих пор, дай Бог, если сейчас его свели на нет.
— То есть, как вы думаете, оно есть и сейчас?
— Враг не дремлет, работает. Успокаиваться нельзя.
— А скажите, вот наши олигархи, которые деньги зарабатывают здесь, держат их там, на Западе, но сейчас их, конечно, там тоже сильно поприжали, что правильно. Их жалеть за это мы не будем уж точно. Но они могут выступать агентами влияния Запада?
— Ну какая-то часть в определенной степени и выступала. Если на Западе капиталы, то не обязательно таких олигархов было вербовать, они и так выступали как агенты влияния. Как-то разговаривал с одним из них. Говорю: «Ваша просьба не совпадает с российскими интересами. Эта страна идет в НАТО на полных порах. Почему мы должны поддерживать ее руководителя? Ваш завод будет там успешно работать, но России какая польза, если страна переходит в стан наших постоянных противников». В общем, не поняли друг друга. Так что их не обязательно вербовать, они сами на добровольной основе действовали, исходя из своих интересов. Но надо иметь в виду, что в России немалое число богатых людей-патриотов, они просто не светятся по понятным причинам. На них может опереться наш президент. Я лично знаю нескольких миллионеров — искренних патриотов России. Кстати, все верующие.
— А вот скажите, есть такая история, меня она сначала озадачила, потом я понял, в чем там дело. Вообще можно себе представить ситуацию, что приезжает там, ну, руководитель государства, с визитом в иностранное государство. И идет в здание спецслужбы. Ну, как Зеленский приехал в 2020-м году в Лондон. И пошел к директору МИ-6 Муру в офис, а там провел несколько часов. Кстати, так до сих пор неизвестно, о чем они говорили. Я вот не помню, чтобы, допустим, Путин в любом государстве, находясь с визитом, ходил в кабинет руководителя спецслужбы этого государства. По-моему, это вообще исключено.
— Да, исключено. Он может принять руководителя иностранной спецслужбы только у себя.
— Да, у себя вопросов нет. У себя в кабинете, на своей территории, но идти туда — это значит, ты фактически признаешь, что тебя могут перевербовать.
— Ты признаешь, что ты марионетка, в общем-то.
— А вы допускаете, что они могли его там завербовать, допустим, Зеленского? Или зачем все это?
— Нет, если так поразмыслить, то что Зеленский, что Пашинян, подработаны были заранее.
— Заранее? До того, как стали руководителями государств?
— Скорее всего до того. Пашиняна могли подхватить еще в этих соровских НПО и повести к цели. Зеленского, уверен, тоже заранее подхватили, а в Лондоне могли просто «застолбить», оговорив новые условия. В офисе МИ-6 объяснили уже всё и новые задачи поставили. А так подрабатывают заранее, как правило. Думаю, в наших спецслужбах, в ФСБ или в СВР есть и документальные подтверждения того, что эти люди загодя изучались и подтягивались к сотрудничеству.
— А как это происходит? Хотя бы принципиально.
— Ну, смотрят какой-нибудь Пашинян активничает в НПО, начинают изучать его слабые и сильные стороны, решают для чего может пригодится и подходят с предложением сотрудничать в обмен на карьеру, деньги, безоблачное будущее. Или Зеленский. Видят способный лицедей с огромной нереализованной амбицией. Составляется психологический портрет, и по нему начинают работать, находят подходы, основу для вербовки.
— Значит, наши так же работают?
— Ну да. Но у нас, еще с царских времен, а в Советском Союзе особенно, большую роль играла идейная основа. Идейные агенты понадежнее, чем те, кто только за деньги или тем более из-за компромата.
— Мы сейчас вот начали одно интересное такое направление, стали изучать, кто к нам приезжает жить. Очень много из Германии, из Австрии, даже Соединённых Штатов Америки, из Канады. Наши корреспонденты с ними встречаются, не просто в интернете, а именно в каком бы городе России они не жили, мы туда отправляем корреспондентов, иногда группу, чтобы они поговорили с ними, выяснили по-человечески, почему так, почему они едут к нам. И очень многие приезжают сюда, потому что, говорят, здесь традиционная семья. «У нас многодетная семья, мы детей хотим воспитать нормальными людьми, а не то, что у них там 32 этих пола или что-то еще», — говорят. Многих возмущает, конечно, вот эта вот западная система полного разрушения вообще морали, нравственных каких-то основ и, кстати говоря, веры.
— Мой знакомый харьковчанин 26 февраля 2022 года с семьей (трое детей, жена) на машине рванул из Харькова в Польшу. Больше двух недель не смог там продержаться, потому что там слишком много идиотов-националюг. Перебрался в Германию, дали сразу квартиру-студию и полторы тысячи евро в месяц, очень даже прилично. Думали там пережидать войну. А детям в школу надо. Сентябрь наступает, дали ему направление в школу. Приходят, школа красивая, оборудована, выходит директор в красивейшем платье, туфли. Но с бородой. Говорит: «Ой, как мы рады, взять ваших детей». После этой встречи, рассказывает мне знакомый: «Я понимаю, что мы должны за эти полторы тысячи евро расплатиться своими детьми. На следующий день сажусь в машину: Гамбург, паром, Финляндия, Петербург, Москва». Сейчас гражданин России, интересная работа.
— Выходит, не только национальное нас может объединять, но и моральные, традиционные ценности, религия, общие идеи.
— Да, именно так.
Автор: шеф-редактор Украина.ру Захар Виноградов
