 |
| Церковный вестник | Игумен Петр (Мещеринов) | 20.05.2005 |
Мы предлагаем беседу об итогах прошедшей конференции сотрудника Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи Юрия Белановского с игуменом Петром (Мещериновым), руководителем Школы молодежного служения Патриаршего центра.
— Отец Петр, как вам видится сама проблема — молодежь и Церковь?
— Однажды на встрече с сотрудниками нашего Центра митрополит Кирилл высказал мысль, которая мне показалась важной: что неправомерно выделять молодежь как некую особую группу людей. В то же время молодежи свойственно более острое восприятие многих вещей и вообще жизни, поэтому молодежь является неким индикатором проблем, общих для всех людей. Другое дело, что наши молодые люди — другие, чем были мы в советское время, они иначе относятся ко многим реалиям нашей жизни. Для них недостаточны ссылки на какую-либо традицию, авторитет, им нужно доказывать то, что ты говоришь. Они более требовательны к добросовестности, более открыты к правде жизни, более честны, более смелы. Взрослые люди, уже имеющие семьи, проще абстрагируются от многих проблем, им проще жить частной жизнью. Молодежь в этом смысле гораздо более социальна, ей необходимо общение, ей необходимо какое-то совместное делание, ей необходим, наконец, поиск смысла во всем. И если говорить о проблемах, то оказывается, что именно это не получает отклика со стороны Церкви. Молодежь в Церкви часто брошена, она особо никому не нужна; специальной молодежной работы в Церкви почти нет. Это главная проблема.
— Митрополит Кирилл говорил еще о том, что молодость — это небольшой отрезок времени, который дан человеку как наиболее плодотворный и продуктивный этап его становления и развития, когда человек может многое сделать для себя сам и привлечь ресурс извне для построения своей будущей жизни. Как это может быть соотнесено с Церковью?
— В Церкви есть место как для личной духовной жизни, так и для общинной жизни, в которой люди могут на деле реализовывать то, что они получают в учении Христовом, то есть возможность творить добрые дела, иметь общение друг с другом в любви и тому подобное. Одна из особенностей молодежи — что она, как никакая другая социальная группа, нуждается в этом. Поэтому задача Церкви не только в том, чтобы человек ходил на богослужения и спасался индивидуально, но и чтобы во всей своей жизни он становился христианином, а это возможно именно при развитой общинной жизни. С сожалением нужно сказать, что наша Церковь очень мало делает в этом отношении, особенно на фоне успехов протестантов. От церковных структур молодежь почти не получает помощи — ни материальной, ни духовной. Задача церковных молодежных структур состоит, в частности, и в том, чтобы была обеспечена преемственность, чтобы были определенные формы работы, которые могли бы быть использованы следующим поколением людей. Всего этого, к сожалению, нет, все держится только на энтузиазме.
— Если мы хотим, чтобы у нас было будущее, мы должны планомерно, серьезно и ответственно строить свою работу. Почему сегодня этому уделяется так мало внимания?
— Я думаю, этому есть две причины. Первая в том, что мы своим менталитетом, своим церковно-историческим сознанием находимся в совершенно другой эпохе, мы не осмыслили современность. Это идеологическая проблема, ее корень в том, что Церковь более полутора тысяч лет существовала в состоянии симфонии, определенного симбиоза с государством. Часть церковных проблем решалась государством, часть государственных проблем — Церковью. Многие в наше время не осознали и не хотят осознавать то, что эта эпоха закончилась. Церковь как бы возвращается в период жизни до 313-го года, то есть к жизни христиан в языческом окружении, когда Церковь не может особо рассчитывать на помощь государства, когда она вынуждена решать свои проблемы самостоятельно. Это отнюдь не значит, разумеется, что не надо сотрудничать с государством. Сотрудничать надо везде, где к этому есть хоть малейшая возможность. Однако необходимо понимание того, что мы уже перешли в новую историческую эпоху. Сейчас Церковь свободна, но она оказалась к этому совершенно не готова: слишком велика сила инерции византийского и имперского периода церковной истории. А вторая причина — в том, что нет денег, а когда они есть, они больше идут на материальную сторону жизни, на восстановление храмов, например, а не на устроение внутренней церковной жизни. За 15 лет раствор, как говорят химики, уже приблизился к насыщению, и поэтому уже необходимо переориентировать распределение материальных средств с внешней стороны на внутреннюю, пастырскую. Нужно созидать не только стены, но и Церковь как Тело Христово. Святейший Патриарх на последнем Епархиальном собрании г. Москвы с тревогой и болью указывал на коммерциализацию Церкви, то есть на то, что церковные средства расходуются не на пастырские цели. Эти две причины — достаточно серьезные, и они во многом объясняют наши проблемы в работе с молодежью.
— Сегодня большей частью общества Церковь воспринимается как организация, занимающаяся исключительно социально неблагополучными слоями населения. Дескать, пусть Церковь работает в интернатах, детских домах, тюрьмах и домах престарелых, но когда дело касается наиболее здоровой и активной части молодежи, сосредоточенной в школах и вузах, то здесь уже не только общество, но, к сожалению, и Церковь не мыслит себя как активная структура. Как вы можете это прокомментировать?
— Я думаю, что это прямое наследие советских времен. Кроме того, эта ситуация демонстрирует расцерковление и даже, я бы сказал, антицерковность общества, несмотря на внешнюю кажущуюся благоприятную обстановку. Государство не в состоянии наладить работу с теми, кому сейчас трудно. И поэтому в эту область пускают Церковь. От Церкви ждут не церковного проявления, а некой социальной смиренности: тяжелый труд, низкие зарплаты и т. д. Однако то, что составляет суть Церкви — евангельская правда и христианская нравственность, современными людьми не востребовано, хотя объективно обществу, безусловно, нужны христианские ценности, ибо только они способны направить жизнь людей в созидательное русло. Конечно, мы не можем пренебрегать свободой выбора, но засвидетельствовать существование этих ценностей, и прежде всего перед самой активной и плодотворной частью общества — детьми и молодежью, мы обязаны.
— Может быть причина в том, что за эти 15 лет Церковь не смогла наладить систему профессиональной подготовки кадров в области своей деятельности — миссионерства, социальной работы, духовно-нравственной работы в школах и вузах и т. д. Другими словами, люди не встречают профессионализма и в связи с этим не настроены к сотрудничеству с Церковью?
— Это правда. Я вспоминаю замечательного пастыря советского времени, о. Сергия Желудкова, который пророчески говорил: «Обязательно придет время, когда советский режим падет и когда священники получат возможность нести публичное общественное слово. Вы представляете, что они понесут?» И действительно, мы видим, что люди церковные получили слово и что они «несут"… В наше время эта проблема стала особо острой в силу именно расцерковленности общества. К сожалению, когда люди сталкиваются с образом Церкви, который создаем мы, сегодняшние православные — и пастыри, и миряне (а образ этот такой, что Церковь — это этнографический музей, прибежище для неграмотных, узко националистически настроенных маргиналов), то у многих нормальных людей нет желания с такой Церковью сотрудничать. Это уже, безусловно, внутрицерковная проблема.
— Как возникла идея проведения конференции?
— Идея возникла у сотрудника Патриаршего центра Александра Боженова. Он предложил обсудить назревшие церковные проблемы, которые многие из нас осознают и обсуждают частным образом, на некоем общецерковном молодежном уровне. Подготовка конференции длилась около пяти месяцев. Регулярно собиралась рабочая группа по подготовке конференции. На ней происходило обсуждение документов, которые мы хотели представить вниманию участников конференции. Рабочая группа состояла из представителей синодального Отдела по делам молодежи, ОВЦС, Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи при Даниловом монастыре, международного православного братства православной молодежи Синдесмос, представителей молодежных организаций г. Москвы. Консультантами рабочей группы были проф. МДА А.И. Осипов, проф. МДА диакон Андрей Кураев, главный редактор журнала «Фома» Владимир Легойда. Мне очень нравилось то, что и в рабочей группе, и на самой конференции участники искали именно соборного мнения, вырабатывалось общее видение вопросов, которые мы поднимали.
— Расскажите о наиболее, значимых выступлениях на пленарном заседании и о том. как проходила работа по секциям.
— Что касается пленарного заседания, то уже присутствие владыки Климента, управляющего делами Московской Патриархии, свидетельствовало о важности этой конференции и о заинтересованности священноначалия в вопросах, которые мы подняли.
Всех участников очень воодушевило приветственное послание Святейшего Патриарха, в котором, в частности, были такие слова: «Доля ответственности за будущее Церкви и страны уже сейчас лежит и на молодых людях. В связи с этим особенно важно услышать голос православной молодежи, узнать проблемы и чаяния молодых людей — как они видят миссионерскую работу со своими сверстниками, как оценивают свои возможности в этом служении, что нового предлагают для развития духовно-просветительской работы среди подрастающего поколения». Мне очень понравилось выступление владыки Марка, заместителя председателя ОВЦС, который говорил о проблемах общинной жизни.
— Какие документы были представлены к обсуждению?
— Во-первых, это «Основные положения концепции духовного развития человека», затем «Миссия, катехизация и религиозное образование среди современной молодежи», «Церковная община, литургическая жизнь и христианское служение» (где в частности были затронуты вопросы жизни молодого человека в церковной общине) и «Основные формы и методы работы с молодежью».
Одна из задач этих документов — изменение того взгляда на приходскую жизнь, который сложился в советское время. Формы приходской жизни, которые сложились вынужденно, под давлением богоборческой власти, исключали какое бы то ни было миссионерство, какую бы то ни было социальную работу, какую бы то ни было подготовку церковных кадров помимо священников. Подобная ситуация стала привычной для многих клириков.
Приход же — это прежде всего община, а раз так, то она должна жить полной церковной жизнью. Следовательно, на приходском уровне нужно осуществлять и миссионерское, и молодежное, и социальное служение. И вот на это обращали особенное внимание участники конференции. Если бы эти документы были приняты во внимание на епархиальном и на приходском уровнях, то они могли бы быть очень полезны для организации церковной работы.
Вообще, нужно особо подчеркнуть, что будущее Церкви — в возрождении церковной общины. Если мы обратимся к историческим источникам, то увидим, что исконное устроение Церкви была именно общинное, именно там язычники видели ту любовь, о которой произносили знаменитые слова: «Как они любят своего Христа и друг друга!» Это была именно община, а не то, как сейчас — человек сидит дома, читает аскетическую литературу, молится, а в храм приходит «индивидуально освящаться». Это время кончилось. Оно кончилось объективно, и проблема заключается в том, что мы или примем эту объективность и будем действовать в соответствии с ней, или мы как организация просто сойдем с исторической арены. Третьего не дано. Вот собственно об этом и говорят материалы нашей конференции: об организации и устроении общинной жизни в том или ином аспекте.
Особенностью этих документов является их концептуальная выстроенность. Святейший Патриарх эти документы одобрил и сказал, что их следует донести до церковной общественности. Если Бог даст и дело пойдет, то мы сможем осуществить и некоторые организационные формы, чтобы это было не только констатацией факта, но и некоторым руководством к деятельности.
