 |
| Радонеж | Константин Затулин | 18.05.2005 |
В условиях глобализации и триумфального шествия проекта однополярного мира вопрос самоидентификации, самоопределения православного мира актуален как никогда. Этот вопрос стоит принципиально. Либо православный мир, страны восточнохристианской традиции обретут себя и найдут оптимальные формы координации своей деятельности и Православие будет полноценно, полновесно звучать в мире. Либо православное сообщество не найдет в себе сил и желания для консолидации, верх возьмут исторические или племенные амбиции и Православие затеряется на фоне экспансии других религиозных систем и, самое главное, воинствующего секуляризма.
Секулярный тоталитаризм является реальной опасностью. Вспомним игнорирование Евросоюзом требований христианских сообществ о внесении в Европейскую конституцию упоминания о христианских корнях Европы. Всё более тревожно выглядит ситуация на Украине, где новые власти под знаменами евроинтеграции пытаются оторвать Украинскую Православную Церковь от Московского Патриархата, где вновь возобновились захваты православных храмов и где высокопоставленные чиновники продолжают вмешиваться в сугубо церковные дела, а члены правительства — обвинять Православную Церковь в «антиукраинской деятельности». Схожие события происходят и в Греции. Нынешняя кампания против Элладской Церкви уже названа «оливковой революцией» по аналогии с «оранжевой революцией» на Украине. Обшей чертой этих «революций» является наличие внешнего заказчика и инвестора, а также прогнозируемая десуверенизация, деградация государств, ставших жертвами таких революций. Общей чертой в складывающейся ситуации являются призывы — в публичных политических выступлениях и комментариях СМИ — одновременно отделить церковь от государства и поставить ее под строжайший государственный контроль.
Кажется, греческие антиклерикалы добились того, о чем давно мечтали их единомышленники в США. Там, собрав педофильские дела за много лет, адвокаты, пресса и политические круги организовали мощную кампанию, в результате которой некоторые католические епархии обанкротились, проиграв массовые судебные иски. Впрочем, не удалось достичь главной цели — поставить под контроль политизированных «мирян» кадровые назначения в американской Католической Церкви. Рукоположение священников и внутрицерковные назначения остались за Ватиканом, а значит — католическим епархиям следует ждать новых юридических и информационных атак.
Бесспорно, в любой церкви найдется немало грешников — она ведь и создана для того, чтобы быть местом покаяния и очищения. Но никто не ставит вопрос, например, о радикальном контроле над всеми страховыми компаниями или о демократических реформах в балетных театрах, если в первых вдруг нашли коррупционеров, а во вторых — педофилов.
Кампании за либеральные реформы в церквях отражают глубокое противостояние умов в вопросах веры и религии. Противники религии мечтают взять её под полный контроль, сделав церковь «толерантной» и «политкорректной», то есть не ставящей острых вопросов, не будящей совесть, не нарушающей покоя, не мешающей обывателю жить в свое удовольствие в обществе потребления.
Только вот на самом деле такая оскопленная религия вряд ли сможет удержать людей. В поисках истины люди уйдут… нет, необязательно в сообщества гуманистов. В скорее в секты и в радикальные, в том числе террористические группировки.
Происходящие события ставят вопрос о православной солидарности во главу угла. Вызовы Православию огромны (Косово, Кипр, Крым, Западная Украина и др.). Когда влиятельные секулярные круги пытаются загнать Церковь в социально-политическое гетто, православные народы должны держаться вместе. В наибольшей степени это касается восточнославянского ядра православного мира. Первопричиной нынешнего кризиса являются попытки отречься, отказаться от православной традиции — того, что создало и выпестовало Киевскую Русь, историческую Россию, современную Российскую Федерацию, Украину и Белоруссию.
Я утверждаю: единственным ареалом, в котором Россия, Украина и Белоруссия, а также единоверные Сербия и Греция, сохраняют свои смыслообразующие столичные функции, является православная цивилизация. В хвосте протестантской Америки, католической Европы, исламского мира и, наконец, глобального секулярно- атеистического проекта, мы- провинция.
Ныне единство православного мира находится под угрозой. Показательно родство вызовов православной цивилизации и сценариев, по которым эти вызовы реализуются. Возьмем вызов радикального ислама. Одни и те же, по одному сценарию, события происходят в Косово, на Кипре, в Крыму и Поволжье. Безусловно возможен, даже необходим диалог с последователями традиционного ислама, которые неприемлют воинствующий ваххабизм (например, муфтии Дагестана или традиционалисты Ирана). Но диалог между православием и исламом результативен только в условиях единства православного мира. Иначе ислам, пусть даже умеренный, поглотит православные нации, находящиеся к тому же в состоянии духовного, государственного и демографического кризисов.
Перейдем к глобалистскому секулярному проекту. Европейский Союз принял свою Конституцию, в которую не было внесено упоминание о христианских корнях европейской культуры. Европейская элита демонстративно проигнорировала солидарную позицию христианского сообщества, объединяющего миллионы жителей этого континента. «Единая Европа» отрекается от Христа. Не случайно, при первом посещении Франции покойный Папа произнес горькие слова: «О, Франция! Что ты сделала со своим причастием?» Если «еврогосударство» демонстративно отвергло влиятельнейшую римо-католическую Церковь и протестантские конфессии, то оно тем более не прислушаются к православному меньшинству Европы. Только в условиях полной консолидации и наступательной позиции с православными будут считаться.
Хочу особенно отметить, что никто не возражает против диалога с Европой. Весь вопрос о позициях в этом диалоге. Единый православный мир-это сильная единица в таком диалоге, разрозненные православные страны — нет. Критикуя либерализм, мы критикуем не права и свободы человека, которые, кстати, вытекают из христианского учения о богоданности и, следовательно, уникальности каждой человеческой личности, а квазирелиозное либеральное понимание, согласно которому любое упоминание о религиозной традиции противоречит «догмату о политкорректности». Этот подход и привел евробюрократов и депутатов к отречению от Христа и собственных корней.
Наконец, приходится сказать о вызове православию со стороны католицизма. По сути, католическая церковь пытается навязать свою версию всему христианству, оседлав процесс глобализации и распространяя его на вопросы веры. Когда мы говорим о католическом прозелитизме, мы имеем в виду не отдельные обращения в католичество романтических интеллигентов. Мы имеем в виду глобальные политические проекты, попытку захвата умов и душ верующих. Один из главных таких проектов реализуется на Украине. Речь идет о возможности ее превращения в униатское антироссийское государство, важнейшей вехой в котором идеологи и заказчики считают захват власти лидерами «оранжевой революции». Однако суть такой «украинской идеи» сформулировал еще в начале двадцатого века львовский униатский митрополит Андрей Шептицкий: «Украинцы являются орудием Божественного промысла, призванным вырвать христианский Восток из клещей ереси (то есть Православия), водворить его в лоно Апостольского престола (Ватикана и Европейского сообщества)». Ему в те же времена вторил сопредседатель временной Украинской директории Винниченко: «Православие завело Украину под власть московских царей, необходимо запретить Православную Церковь, митрополитом Киевским поставить Шептицкого».
Таким образом, суть не в национальном и духовном возрождении Украины, а ровно наоборот — в радикальном изменении её православной идентичности, в смене веры.
А именно сейчас Украина переживает важнейший момент в своей истории. И те, кто призывает к созданию «Единой поместной Украинской Церкви», — на самом деле призывают к капитуляции перед унией. Православные России и Украины не могут пройти мимо заявлений некоторых иерархов Вселенского Патриархата, например Архиепископа Скопелосского Всеволода, которые подливают масло в огонь. Каковы бы ни были мотивы уважаемого архиепископа, как впрочем и Вселенского Патриарха Варфаломея, объективно попытки их вмешательства в этот вопрос только поощряют разрушителей Православия на Украине. Как иначе можно оценить пришедшие в голову архиепископу Всеволоду идеи о неосновательности притязаний Московского Патриархата на духовное окормление православных на Украине, — через 300 с лишним лет после решения этого вопроса Вселенским Патриархом Дионисием? Увы, священники, как и миряне, заходят порой слишком далеко, когда не знают, куда идут.
Надо проснуться. Мы стоим на пороге великой трагедии православного мира, не меньшей чем падение Константинополя в 1453 году или Октябрьская революция 1917 г. в России. Те цивилизационные и политические тенденции, которые мы наблюдаем сегодня на Украине, напоминают события 16−17 веков, когда в результате Брестской унии на Западной Руси появился целый политический класс, считавший благом «смену веры и смену судьбы», сращивание Православной Украины с католической Речью Посполитой.
Возвращаясь к теме диалога православной и западнохристианской цивилизаций, следует внимательно отнестись к внутреннему развитию католицизма при новом понтификате. В случае, если сейчас Ватикан пойдет на уступки «мировому общественному мнению» в вопросах «женского священства», выхолащивания вероучения в угоду воинствующему либерализму в вопросах нравственности, то католический мир ждут серьезные внутренние потрясения. И не исключено, что в результате консервативная часть католического сообщества станет смотреть в сторону Православия. И мы должны быть готовы к этому.
Только единая позиция православного мира, основанная на невозможности вероучительных компромиссов, но возможности солидарных действий против воинствующего секуляризма, сможет сделать диалог с католичеством полезным. Разрозненные же действия православных приведут только к подписанию пустых деклараций, которые столь часто нарушаются.
В свете вышесказанного становится совершенно очевидно, что православное сообщество не может более плестись в хвосте мировых цивилизационно- культурных и политических проектов. Нас все время зовут к кому-нибудь присоединиться, одни к Ватикану, другие к «Исламской конференции». Нет, православный мир должен вести со всеми диалог на равных, быть субъектом, а не объектом мировой культуры и политики. Сообщество православных наций должно разработать свой политический проект и занять достойное место в мире. Если мы веруем, что истина в Православии, то почему мы до сих пор стесняемся своей веры?
В ситуации глобальных вызовов православная цивилизация, как никогда, нуждается в структурировании и объединении. Следует прямо сказать, что союз России, Украины и Белоруссии является условием сохранения православного мира как самостоятельного центра, как сильного фактора мировой культуры и политики. Вместе Россия, Украина и Белоруссия являются единым моноконфессиональным пространством, объединенным Московским Патриархатом. Это консолидированное православное большинство может реально контролировать политические процессы. В разделенном состоянии — в России поднимают головы те, кто, спекулируют на «многонациональности и многоконфессиональности», на Украине — униаты, в Белоруссии — политический католицизм. Православные граждане должны ясно осознавать, что единство России, Украины и Белоруссии является залогом того, что их позиция будет влиять на культурные и политические процессы. В этом контексте принципиальным является вопрос сохранения единства Русской Православной Церкви на всей ее канонической территории.
Православный мир нуждается в сильной России как единственной православной великой державе. Россия нуждается в православном мире как в единственном культурно-политическом пространстве, в котором она может представлять столичные функции.
Однако православная цивилизация стоит на двух столпах, у неё двое легких. Это славянство и эллинизм. Сказанное выше нереализуемо и неполноценно без выстраивания эффективной системы славяно-греческого православного единства. Вспомним исторические плоды такого взаимодействия, когда Российская империя поддерживала Восточные патриархаты и спасала их от уничтожения, когда Россия подержала национально-освободительную борьбу греческого народа (восстание Каподистрии), когда православные греки создали в Москве систему высшего образования (Славяно-Греко-Латинскую Академию) и первый учебник грамматики русского языка: «Адельфотес или наука о восьми частях слова, переданная многименитому Российскому роду» митрополита Арсения Элассонского, изданный Львовским Свято-Успенским православным братством в 1586 г.
Православная цивилизация остро нуждается и в политическом структурировании, в создании надежных инструментов для реализации жизненно важных задач православного мира. У ислама есть «Организация Исламская конференция». Необходим ее православный аналог.
Предтечей «Организации Православная Конференция» может стать Межпарламентская Ассамблея Православия. Для этого необходимо её превращение в профессионально работающую структуру, включающую геополитический, культурный, экономический и правовой департаменты, профессиональные рабочие органы.
Не грех поучиться в этом отношении у мусульман. Напомним, что «Организация Исламская конференция» создана в 1969 г. на конференции глав государств и правительств мусульманских стран в Рабате (Марокко). Она осуществляет тесное сотрудничество с ООН, имея при ней с 1975 г. имеет статус наблюдателя. На XXVI сессии Генеральной Ассамблеии ООН принята специальная резолюция «О сотрудничестве меду ООН и ОИК. Согласно Уставу, принятому в 1972 г., высшим органом ОИК является конференция глав государств и правительств, проводимая раз в три года. В составе Генерального секретариата ОИК действует ряд отделов: социально-экономический, по науке и технике, по делам Азии, по делам Африки, по международным вопросам, информации, по правам человека и делам религиозных меньшинств, по делам мусульманских неправительственных организаций и др. При ОИК действует ряд самостоятельных организаций, созданных по решениям ее конференций: Исламский банк развития, Исламское агентство новостей, Организация радиовещательной и телевизионной службы исламских государств, Исламская комиссия по экономическим и культурным вопросам, Исламский центр по профессионально-техническому обучению и исследованиям, Исламский фонд научно-технического развития, Центр по исследованию исламского искусства и культуры, Фонд Иерусалима, Комитет по Иерусалиму, Исламская торгово-промышленная палата, Организация исламских столиц, Центр по статистическим, экономическим и социальным исследованиям, Комитет исламской солидарности с мусульманскими африканскими странами зоны Сахеля, Исламская ассоциация судовладельцев, Исламский центр развития торговли, Исламский фонд развития, Исламский суд справедливости, Исламская организация по образованию, науке и культуре.
Представляется, что православные могут позаимствовать организационные принципы ОИК для структурирования «Международной православной конференции». Не менее актуален вопрос и православной составляющей гражданского общества в наших странах (что, безусловно, является темой отдельного разговора).
Вызовы православной цивилизации, не будучи отвеченными, могут выбросить этот великий пласт мировой культуры на обочину истории. В этом случае наши народы потеряют историческую память и национальное самосознание, а государства — суверенитет. Пока не поздно, православные народы могут и должны выступить вместе.
Выступление на конференции Межпарламентской Ассамблеи Православия в Афинах 19 апреля 2005 г.
