 |
| Нескучный сад | Николай Емельянов | 16.05.2005 |
У нас на кафедре существует база данных «Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви ХХ века», где мы собираем все сведения о новомучениках. Однажды, в конце 90-х, прихожанка храма Святителя Николая в Кузнечной слободе Нина Ивановна Кузнецова передала нам сведения о своем духовном отце архимандрите Германе, служившем в московском Высоко-Петровском монастыре. До принятия монашества он был иереем Борисом, а фамилию его женщина не помнила. Нина Ивановна рассказала, что, когда в 1997 году вышел 1-й том серии «За Христа пострадавшие», она заметила, что там есть иеромонах Герман (Полянский Борис Иванович), сведения о котором были взяты из книги протопресвитера Михаила Польского «Новые мученики Русские», изданной за рубежом в 1957 году. Нина Ивановна предположила, что иерей Борис и архимандрит Герман — это один и тот же человек. То же высказала и монахиня Иннокентия (Петровская), помнившая о. Германа.
Сведения в нашу базу данных поступают из многих точек земного шара. При этом биографии, как правило, далеко не полные. Каждый корреспондент сообщает только то, что он знает, при этом могут быть и ошибки. Поэтому специальная программа определяет, можно ли объединить биографические данные из двух справок в одну общую или нет. В нашем случае эти две биографические справки можно было слить в одну, и мы объединили их в базе данных.
Нина Ивановна, вспоминая своего духовного отца — архимандрита Германа, всегда говорила, что он был святым человеком и его нужно обязательно представить к канонизации. Она сообщила, что он был арестован в 1933 году, и сотрудники Отдела новейшей истории РПЦ нашего института запросили дело в архиве ФСБ. Однако рассмотрение дела показало, что о. Герман никак не удовлетворяет главному критерию Комиссии по канонизации. Этот критерий требует стойкости на допросах и отказа от называния других верующих, которые потом могут быть привлечены к следствию. Из протоколов допросов о. Германа было очевидно, что он назвал нескольких верующих — из числа своих духовных чад.
Мы сказали Нине Ивановне, что готовить материалы к канонизации бессмысленно, так как нарушено главное требование. Но женщина стояла на своем: «А я точно знаю, что он святой!» Тогда мы предложили выписать ей пропуск в библиотеку архива ФСБ, чтобы она могла сама познакомиться с делом о. Германа, в котором, кстати, названы и ее родители. На это Нина Ивановна сказала, что все-таки считает о. Германа святым, а смотреть дело ей вовсе неинтересно. «Да и как он мог не назвать моих родителей, — добавила женщина, — если регулярно исповедовал их в храме на виду у всех».
Материалы к канонизации о. Германа мы готовить все же не стали. Тем временем прошел Архиерейский собор 2000 года, на котором были причислены к лику святых более 1000 новомучеников и исповедников. А через месяц после публикации деяний собора Нина Ивановна говорит нам:
— Вы заметили, что о. Герман причислен к лику святых?
— Как так? Этого не может быть!
— Да посмотрите сами, в списках есть священник Борис Полянский.
— Почему вы уверены, что это именно он? Священников Полянских было очень много. А от какой епархии он канонизирован?
— От Кемеровской. А моя тетя ездила к нему как раз в Кемеровскую область.
— Но в Кемеровской области было много лагерей. И почему он назван не монашеским именем?
— Ну, могли не знать.
— Это маловероятно.
— А я все-таки уверена, что это он, и теперь молюсь ему как святому! Он был человеком высокой духовности, внимательным к своим многочисленным духовным чадам.
Нам стало понятно, что нужно скорее доставать материалы на прославленного однофамильца и тезку о. Германа. Мы начали изучать их и выяснили следующее. Священник Борис Полянский был прославлен на основании дела 1937 года, где он на допросах держался ис ключительно стойко и никого не назвал. При этом в деле нет никаких данных о том, что он монах, зато указаны место и дата рождения: Тирасполь, 1901 год. А вот это уже совпало с делом архимандрита Германа. Более того, в обоих делах указано, что подследственный происходит из семьи священника-миссионера. Таким образом, после сравнения двух дел, стало ясно, что Нина Ивановна права. Права, вопреки вероятности!
Сведения о священномученике иерее Борисе Полянском и об архимандрите Германе (Полянском), полученные из США, Москвы и Кемерова, вновь пришлось объединить: они были об одном и том же человеке.
Борис Полянский родился в Тирасполе в 1901 году в семье священника-миссионера. Приняв монашество с именем Герман, он в 1924 — 1926 годах учился в тайной Духовной академии, существовавшей при Высоко-Петровском монастыре. В 1926 году епископ Варфоломей (Ремов) рукоположил его во иеромонаха, в 1932-м — в архимандрита.
Священник Дмитрий Пашков передал нам интересный документ, найденный в архиве профессора Московской духовной академии протоиерея Александра Ветелева. Это копия отзыва на магистерскую диссертацию архимандрита Германа, написанную в 1932 году. Отзыв составлен священномучеником митрополитом Анатолием (Грисюком), в прошлом ректором Казанской духовной академии (митрополит Анатолий был арестован в 1936 году и скончался в лагерной больнице 23 января 1938 года. Причислен к лику священномучеников). Отзыв рукописный, очень подробный и занимает больше трех страниц формата А3. Заканчивается он так: «Ученая сторона диссертации довольно высока для нашего времени. Литература привлечена достаточно обширная. Автор изучил греческий язык и почти везде безошибочно переводит подлинный текст взятого церковного писателя. Он делает ряд экскурсов в литургику, в биографические тонкости. По всем этим данным и принимая во внимание условия для богословско-научных работ в нынешнее время, считаю автора… заслуживающим поощрения».
Этот отзыв показывает, что и в условиях тяжелейших гонений в Высоко-Петровском монастыре велась педагогическая работа и даже писались магистерские диссертации.
В 1933 году архимандрит Герман был арестован и осужден на три года лагерей. Из лагеря отец Герман присылал письма, которые в Москве разрезались на кусочки, адресованные разным чадам. В лагерь к нему ездила духовная дочь — тетка Нины Ивановны. В 1936 году от отца Германа пришло письмо, в котором из намеков было понятно, что дело его пересмотрено и срок добавлен. Из документов стало ясно, что срок продлили еще на пять лет, а в 1937 году «тройка» приговорила архимандрита Германа (Полянского) к расстрелу. О. Герман расстрелян 4 ноября 1937 года, в день праздника Казанской иконы Божией Матери, вместе с архиепископом Серафимом (Самойловичем), место расстрела и их могила неизвестны.
Итак, установив, что иерей Борис Полянский и архимандрит Герман (Полянский) — одно лицо, мы должны были внести поправку в деяния Архиерейского собора: вместо священномученика Бориса записать священномученика Германа. Если бы мы подали материалы на канонизацию о. Германа в первоначальном виде, он не был бы канонизирован. Но по промыслу Божию и молитвами духовной дочери получилось иначе.
В связи с этой историей возникает вопрос о правильности непременного требования неназывания никого на допросах. Про это уже писали разные авторы, говоря о том, что протоколы допросов часто подделывались или читались измученному заключенному (может быть, с пропусками) с требованием тут же подписать. Поэтому не очевидно, что этим следует определять святость мучеников, доверяя следователям и «писарям» из КГБ. Особенно в тех случаях, когда страницы протокола написаны рукой следователя, и только краткая подпись — которую очень легко подделать — может свидетельствовать о подлинности протокола.
Архимандрит Герман (Борис Полянский) с миллионами православных людей победил сатанинские силы зла безбожной власти, которая ставила задачи: закрыть последний храм, уничтожить последнего попа, уничтожить слово «Бог» на всей территории Великой России. Прошло более 60 лет, мы пользуемся плодами их побед, наша Родина свободна, и на нашей земле, как нигде в мире, растет число храмов, в которых совершается хвала Богу. Воистину нет большей любви, чем отдать душу свою за други своя!
Письмо, присланное архимандритом Германом семикласснику Борису Ивановичу Клушанцеву, брату Нины Ивановны Кузнецовой (урожденной Клушанцевой) к Пасхе 2 мая 1937 года. Письмо написано за несколько месяцев до расстрела.
Борис Клушанцев родился в 1922 году в Москве в верующей семье, окончил в 1940 году школу с отличием. Он был собранным, серьезным, в старших классах много помогал товарищам в занятиях, в школе его любили. После школы учиться дальше не смог, так как должен был идти в армию. Год служил на Дальнем Востоке, в сентябре 1941 года был переведен на Западный фронт. С фронта пришло одно-единственное письмо, потом официальное извещение: «Пропал без вести».
