Памяти убиенного собрата о. Даниила Сысоева

Было интересно наблюдать убежденного, ироничного, остроумного оппонента эволюционистов, на теории которых мы воспитывались и в советской школе, и даже в какой-то степени в стенах духовных учебных заведений. Позже, тут же на Крутицком подворье, я присутствовал на занятиях по Библии, которые проводил о. Даниил. Он был блестящим знатоком Священного Писания. Меня поразило тогда — с каким восхищением, радостью объяснял он Писание, как светился при этом.

Батюшка был очень динамичным человеком. Как сейчас вижу его бодро идущим в рясе и плаще, с сумкой через плечо.

Когда я о нем думал — мне он напоминал Александра Матросова, безстрашно бросившегося на амбразуру. Он поразительно мало безпокоился о том, чтобы организовать массовку, группу поддержки на своих захватывавших дух диспутах.

Помню первый диспут с мусульманами в гостинице «Россия» незадолго до ее демонтажа (я тогда еще подумал — случайно ли избрали объект с таким названием накануне его слома?). Ведущим диспута был Максим Шевченко. Вел он, на мой взгляд, профессионально и достаточно корректно. В зал набилось несколько десятков темпераментных молодых мусульман — студентов различных московских вузов.

Оппонентом о. Даниила был бывший священник В. Полосин (я учился с ним в Московской Духовной семинарии). Энергетика в зале зашкаливала. О. Даниил пришел с небольшой группой своих соратников, которые количественно сильно уступали другой стороне.
Но как он выступал!

Опытный полемист, прямолинейный, безстрашный, мужественный, резковатый, неподдающийся. Темой первого диспута было доказательства Богодухновенности Писаний обоих религий.

Запомнилось, как о. Даниил оперативно, логически четко выстраивал систему аргументов, уверенно оперировал цитатами.

В какой-то момент ситуация достигла крайнего напряжения, из зала стали раздаваться угрожающие крики. О. Даниил оставался хладнокровным, его оружием было слово Божие — «меч обоюдоострый, доходящий до разделения души и тела».

Всего я был на трех диспутах о. Даниила с мусульманами. Как мог, поддерживал, подбрасывал записки с какими-то аргументам по ходу полемики. После нашумевшей статьи о. Даниила в журнале «Русский дом» с резкой критикой старообрядчества, я инициировал его диспуты с ревнителями старой веры. Идея возникла во время работы Международной конференции по старообрядчеству, проходившей в Старообрядческом духовном училище на Рогожском. Поделился этой идеей с молодыми старообрядцами-пассианариями, те горячо поддержали. Диспуты (всего их было три) проходили в Доме российской прессы, рядом с нашим храмом. Здесь же прошел круглый стол о единоверии.

Опять знакомая картина — о. Даниил пришел с парой соратников, в то время как старообрядцы пришли в значительном количестве. Немало было присутствующих, которые были, что называется, не в теме.

Модератором первого диспута пришлось быть мне. О. Даниил, полемизируя со старообрядцами, убежденными в своей правоте и весьма начитанными в области истории, каноники и прочем, не ставил под сомнение православность старых обрядов.

Он акцентировал на пагубности раскола и на необходимости послушания епископам — блюстителем веры Вселенской Церкви.

Еще помнится, он упирал на то, что текст Символа веры в новообрядной редакции буквально соответствует греческому оригиналу.

Старообрядцы, ссылаясь на различные примеры, отстаивали правильность и авторитетность древнерусского текста, хранимого ими.

Разгорелся спор. Со стороны старообрядцев о. Даниилу по этому вопросу наиболее компетентно оппонировал один из преподавателей Старообрядческого духовного училища, знаток греческого языка.

Прошедшие диспуты я считаю очень полезными — они дали большую пищу для размышлений и сравнений. Жаль, что их было немного, что как-то они затухли.

О. Даниил поражал своей неутомимостью, он буквально искрился идеями. Батюшка являл собой потрясающий пример безкомпромисного следования за Христом, предания себя в Его волю. Вечная ему память!