 |
| Русская линия | Игорь Алексеев | 23.11.2009 |
Как известно, в начале двадцатого века постановка и общее состояние православной миссии в Казанской епархии и во всем Волжско-Камском крае оставляли желать лучшего, на что неоднократно обращали внимание высших правящих кругов, церковного начальства и общественности многие известные миссионеры из числа наиболее последовательных продолжателей дела Н.И.Ильминского. В результате этого, в целях усиления эффективности миссионерской работы, были приняты меры по реформированию миссии, которые повлекли за собой заметные организационно-структурные изменения, непосредственным образом коснувшиеся и Казанского Спасо-Преображенского монастыря.
В 1898 г., когда настоятелем монастыря и, одновременно, председателем Педагогического Совета (начальником) Миссионерских курсов при Казанской духовной академии (КДА) являлся еще ректор последней — первый викарий Казанской епархии, епископ Чебоксарский Антоний (в миру — А.П.Храповицкий), была учреждена должность наместника монастыря и наблюдателя (фактически — инспектора) курсов, органически связывающая эти учреждения. 23 июля 1899 г. на должность наблюдателя Миссионерских курсов при КДА был назначен бывший инспектор Александровской миссионерской духовной семинарии Андрей (в миру — князь А.А.Ухтомский), которого уже 6 августа того же года архиепископ Казанский и Свияжский Арсений (в миру — А.Д.Брянцев) рукоположил в сан архимандрита в Казанском Спасо-Преображенском монастыре. Как позднее — в 1909 г. — отмечал сам Андрей (Ухтомский), когда с 1899 по 1907 гг. он занимал обе эти должности, на нем лежало «все заведование монастырем и курсами», «настоятели же монастыря (Ректоры Академии) делали свое большое дело и лишь иногда непосредственно заведовали отдельными частями монастырского хозяйства».(1)
3 сентября 1907 г. Императором Николаем II был утвержден доклад Святейшего Правительствующего Синода (СПС) «об учреждении в Казанской епархии на местные средства кафедры третьего викарного епископа, с присвоением ему именования Мамадышским и с предоставлением ему заведывания миссионерскими курсами в гор[оде] Казани, вместо ректора Духовной Академии, почему не считать эти курсы впредь состоящими при Академии и внести в их устав соответственные изменения, и о бытии наблюдателю названных миссионерских курсов, архимандриту Андрею, Епископом Мамадышским, с тем, чтобы наречение и посвящение его были произведены в г. Казани». Так, в Казанской епархии появилась новая викарная епископская (миссионерская) кафедра, а при монастыре начали действовать Казанские миссионерские курсы (КМК), отделенные от КДА.
Согласно последовавшему за этим указу СПС от 13 сентября 1907 г., данному архиепископу Казанскому и Свияжскому Димитрию (в миру — Д.И.Самбикину), первый параграф устава КМК был изложен в следующей формулировке: «Учрежденные в г. Казани миссионерские курсы имеют целью доставлять научно-практическую подготовку для деятелей против магометанства и язычества». Одновременно с этим, в новой редакции устава указывалось, что: «Председателем педагогического Совета миссионерских курсов состоит викарий Казанской епархии, заведующий делами миссии, который есть вместе с тем и настоятель миссионерского Спасо-Преображенского монастыря». Тем же синодальным указом ректор КДА — первый викарий Казанской епархии, епископ Чистопольский Алексий (в миру — А.Я.Дородницын) был освобожден от управления Казанским Спасо-Преображенским миссионерским монастырем (КСПММ), который поручался «в управление, на правах настоятеля, Епископу Мамадышскому: с присвоенным настоятельской должности содержанием из доходов сего монастыря и с положенным по званию Председателя Педагогического Совета миссионерских курсов жалованьем».
3 октября 1907 г. в КСПММ архимандрит Андрей (Ухтомский) был наречен, а 4 октября — хиротонисан во епископа Мамадышского, став первым в истории (и третьим по определению) викарным епископом Казанской епархии по миссионерской работе и инородческим приходам, а также первым председателем Педагогического Совета КМК. Кроме того, он настоятельствовал и заведовал, соответственно, основанными им же Трехсвятительским крещено-татарским скитом при КСПММ (впоследствии — отдельным монастырем) и Покровской просветительной крещено-татарской общиной. Одновременно епископ Андрей (Ухтомский) являлся председателем Совета «Братства святителя Гурия» (БСГ), а с 1908 г. — еще и председателем действовавшего при нем «Кружка сестер-сотрудниц Братства святителя Гурия». В 1909 г. епископ Андрей (Ухтомский) стал также редактором издававшегося последним еженедельного журнала «Сотрудник Братства святителя Гурия». Вместе с этим, он занимал должность председателя Педагогического Совета «Казанских женских богословских курсов» (КЖБК). И все это, не считая других, более «мелких» постов и должностей.
Энергичная, всеобъемлющая духовно-миссионерская деятельность епископа Андрея (Ухтомского) позволила ему «замкнуть» на себе управление практически всей миссионерской работой в Казанской епархии. Однако, помимо очевидных положительных результатов, эта «централизация» не в лучшую сторону отразилась на таком важном деле, как управление КСПММ и КМК. При всем своем желании, вникать во многие тонкости и текущие вопросы жизнедеятельности монастыря епископ Андрей (Ухтомский) был не в состоянии. Вместе с тем, как настоятель КСПММ, он старался целиком контролировать и влиять на все стороны монастырской жизни.
Первым его соратником в этом деле, по самому своему определению, должен был выступать наместник КСПММ, наблюдатель КМК архимандрит Варсонофий (в миру — В.М.Лебедев), который, к тому же, ранее — с 1899 по 1907 гг. — уже состоял в должности помощника наблюдателя Миссионерских курсов при КДА. Однако настоятель и наместник монастыря, что называется, не сошлись характерами, которые и у того, и у другого были весьма сложными и противоречивыми. Постепенно дошло до того, что архимандрит Варсонофий (Лебедев) начал целенаправленно избегать встреч с епископом Андреем (Ухтомским), объясняя это постоянными придирками к нему. Наконец, в 1909 г. назревавший под спудом межличностных противоречий конфликт вырвался наружу.
28 июня 1909 г. епископ Андрей (Ухтомский) обратился с докладной запиской к архиепископу Казанскому и Свияжскому Никанору (Каменскому), в которой по долгу службы, «к величайшему своему сожалению», доложил «о той ненормальности, которая наблюдалась за последний год в жизни Спасо-Преображенского монастыря и Миссионерских курсов». Причем, владыка отмечал, что за это время он и его «наместник и необходимый помощник совершенно стали расходиться во взглядах на наше общее дело». Результатом таких расхождений, по мнению епископа Андрея (Ухтомского), стало непрекращающееся падение монастырской дисциплины, ухудшение делопроизводства и хозяйственной деятельности монастыря, а также неприглядные происшествия и игнорирование мнения владыки при постановке учебного процесса на КМК.
В свою очередь, архимандрит Варсонофий (Лебедев) в ответном рапорте на имя казанского архиерея, датированном 13 июля 1909 г., постарался переложить всю вину за «ненормальное состояние» монастыря, КМК и страдающее от этого «великое дело миссии» на самого епископа Андрея (Ухтомского), особо подчеркнув, что: «Причину этого можно усмотреть в том, что Преосвященный Андрей имеет слишком много сложных и ответственных обязанностей, крайне затрудняющих желательное исполнение их». При этом наместник КСПММ не преминул, в частности, обвинить епископа Андрея (Ухтомского) в ненадлежащем внимании и отсутствии систематического педагогического руководства КМК, поддержке лиц с предосудительной репутацией, удалении из монастыря неугодных ему монахов и предвзятом отношении к нему самому. Архимандрит Варсонофий (Лебедев) также особо акцентировал внимание на отрицательных последствиях решения об отделении миссионерских курсов от КДА и ликвидации должности помощника наблюдателя последних.
Стараясь отреагировать на эти взаимные упреки в духе «соломонова решения», архиепископ Никанор (Каменский) 21 июля 1909 г. поставил на рапорте наместника КСПММ следующую резолюцию: «Все написанное вновь подтверждает трудность и неполезность совместного сослужения означенных здесь лиц. Прошу Преосв[ященного] Андрея позаботиться об устранении означенных непорядков, а о. Архим[андрита] позаботиться о другом месте или о наибольшей подчинимости».(2) Однако этим дело не кончилось. Настоятель и наместник КСПММ продолжали стоять на своем, что вынудило казанского архиерея, в соответствии с иерархическими предпочтениями, занять более жесткую позицию в отношении архимандрита Варсонофия (Лебедева). В декабре 1909 г. архиепископ Никанор (Каменский) распорядился указать наместнику монастыря на то, что «он должен подчиниться своему служебному положению» и придти к согласию с настоятелем. В противном же случае, как отмечал казанский архиерей, «я принужден буду принять решительные меры, неблагоприятные для него».
Тем не менее, конфликт между епископом Андреем (Ухтомским) и архимандритом Варсонофием (Лебедевым) не только не утих, но и, более того, стал предметом разбирательства на уровне СПС. Известно, по крайней мере, еще о двух рапортах епископа Андрея (Ухтомского) и одном «объяснении» архимандрита Варсонофия (Лебедева) на имя казанского архиерея, появившихся в 1910 г. и препровожденных последним в СПС. Кроме того, в представлениях от 14 июля и 24 ноября 1910 г. архиепископ Казанский и Свияжский Никанор (Каменский) ходатайствовал о перемещении наместника КСПММ архимандрита Варсонофия (Лебедева) «на другое место», но решение по ним так и не были приняты.
25 июля 1911 г. Император Николай II утвердил доклад СПС «о бытии Преосвященному Андрею, Епископу Мамадышскому, третьему викарию Казанской епархии, Епископом Сухумским», о чем синодальным указом от 29 июля того же года — с соответствующими указаниями — было доведено до сведения архиепископа Казанского и Свияжского Иакова (в миру — И.А.Пятницкого).
Для многих в Казани, в том числе, и для самого епископа Андрея (Ухтомского), известие о переводе в Абхазию оказалось крайне неожиданным и абсолютно нелогичным. Сам владыка небезосновательно был склонен усматривать в этом происки неких «тайных сил». И хотя в то время епископ Андрей (Ухтомский) не конкретизировал, что это за силы, из более поздних его высказываний, с достаточным основанием, можно предположить, что перемещению владыки из Казани в Сухум «посодействовал» Г. Е.Распутин, с которым тот находился тогда в состоянии открытого конфликта. Существует мнение, что поводом к этому послужило демонстративное нежелание епископа Андрея (Ухтомского) подчиниться телеграфному «распоряжению» Г. Е.Распутина по части организации «должного» приема в Казани паломников, совершавших во главе с иеромонахом Илиодором (в миру — С.М.Труфановым) паломничество из Царицына в Саров (13 июля 1911 г.), а затем — и обратно (24 июля 1911 г.).(3)
Любопытно также, что уже 28 июля 1911 г. Император Николай II утвердил еще один всеподданнейший доклад СПС «о бытии наблюдателю миссионерских курсов в Казани, наместнику Казанского Спасо-Преображенского миссионерского монастыря, архимандриту Варсонофию Епископом Мамадышским, третьим викарием Казанской епархии, с тем, чтобы наречение и хиротония его в сан Епископа были произведены в Казани».(4) Однако вызывает большое сомнение, что сам Варсонофий (Лебедев) был в курсе о его готовящемся высоком назначении.
При этом ни до, ни после отъезда епископа Андрея (Ухтомского) из Казани, последовавшего 29 августа 1911 г., равноценной замены ему найдено так и не было. Имен своих преемников он не назвал: в рапорте, направленном 4 августа 1911 г. архиепископу Иакову (Пятницкому), он лишь испросил разрешение «передать исполнение моих обязанностей кому-либо по усмотрению Вашего Высокопреосвященства». В результате ранее сосредотачивавшиеся в одних епископских руках миссионерские и общественно-церковные функции в августе того же года были распределены между пятью лицами, что, в свою очередь, отнюдь не способствовало их столь же слаженному и эффективному, как при епископе Андрее (Ухтомском), исполнению.
Согласно резолюции казанского архиерея от 4 августа 1911 г., исполнение обязанностей настоятеля КСПММ и председателя Педагогического Совета КМК поручалось архимандриту Варсонофию (Лебедеву), а назначение псаломщиков в инородческие приходы («впредь до особого распоряжения») — епископу Чебоксарскому Михаилу (в миру — М.А.Богданову). Исполнение обязанностей председателя Совета БСГ возлагалось на товарища (заместителя) председателя протоиерея Е.А.Малова, а председателя Педагогического Совета КЖБК — на бывшего инспектора КДА протоиерея Н.П.Виноградова. Имущество Трехсвятительского крещено-татарского монастыря велено было передать исправляющему должность его настоятеля иеромонаху Серафиму (Семенову), «с точным выделением его из имущества Спасского монастыря». «Раздел миссии» усугубился еще и тем, что в конце 1911 г. прекратилось издание редактировавшегося епископом Андреем (Ухтомским) журнала «Сотрудник Приволжской Миссии» (бывшего «Сотрудника Братства святителя Гурия»).
13 августа 1911 г. епископ Андрей (Ухтомский) сдал денежную наличность и имущество КСПММ архимандриту Варсонофию (Лебедеву). Однако новый настоятель монастыря, ближе всех знакомый с миссионерскими делами в Казанской епархии, в силу постоянно изнуряющего его заболевания — «глубокой неврастении», оказался не в состоянии принять на себя тяжелые епископские обязанности. Согласно предписанию синодального указа от 3 августа 1911 г., через несколько дней архиепископ Иаков (Пятницкий) вызвал к себе архимандрита Варсонофия (Лебедева) для вручения ему «печатного экземпляра чина архиерейской присяги», а также для обсуждения вопроса о месте и времени его будущего наречения и хиротонии во епископа Мамадышского, третьего викария Казанской епархии. Но тот, по словам архиепископа, «не выразил согласия на принятие епископского сана» и отказался взять означенный текст, «ссылаясь на свою болезненность, препятствующую ему читать и понимать что-либо, тем более, чин присяги». Испросив у казанского архиерея двухмесячный отпуск и разрешение отложить на это время свою хиротонию, архимандрит Варсонофий (Лебедев), вернулся к делам с окончательным убеждением в правильности своего выбора.
Свой отказ от епископского сана он подтвердил и в письме обер-прокурору СПС В.К.Саблеру, отметив, по словам последнего, что «готов впредь потрудиться в сем монастыре и на курсах, но высокое Епископское служение он признает выше своих слабых и ничтожных сил», а также присовокупив, что, «если Святейшему Синоду благоугодно будет, оставив его в сане архимандрита, заведывающим миссионерскими курсами и настоятелем Спасо-Преображенского монастыря, назначить, вместе с тем, в названном же монастыре местопребывание и Епископу Мамадышскому, то необходимо будет, в виду затруднительного материального положения сего монастыря, дать необходимые средства на содержание Епископа и заведение хотя бы сносной обстановки». В ответ на письмо В.К.Саблера от 4 ноября 1911 г. с просьбой о предоставлении отзыва по этому вопросу, архиепископ Иаков (Пятницкий) 11 ноября распорядился заготовить ответ, указав в нем, в частности, что исполнение обязанностей третьего викария Казанской епархии можно возложить на бывшего епископа Якутского и Вилюйского Макария (в миру — М.М.Павлова), управлявшего в то время на правах настоятеля Свияжским Успенско-Богородицким монастырем.
28 декабря 1911 г. Император Николай II утвердил доклад СПС об освобождении наместника КСПММ «архимандрита Варсонофия, согласно его ходатайству, от назначения во епископа Мамадышского, третьего викария Казанской епархии», что было доведено до сведения соответствующих инстанций и архиепископа Казанского и Свияжского Иакова (Пятницкого) указом СПС от 2 января 1912 года. Но дело «о несогласиях» между епископом Андреем (Ухтомским) и архимандритом Варсонофием (Лебедевым) оставалось в синодальном «производстве» еще почти год.
То, что отец-архимандрит не преувеличивал степени своей физической немощности, стало окончательно понятно уже через несколько месяцев. 20 мая 1912 г., в возрасте 39-и лет, настоятель КСПММ архимандрит Варсонофий (Лебедев) (в схимомонашестве — Алексий) скончался и 22 мая был погребен на монастырском кладбище при большом стечении народа. «Смерть о. Варсонофия, — писал, в частности, „А.Н.“ в „Известиях по Казанской Епархии“, — встречена была с глубокой скорбью всеми знавшими его и открыла, насколько он дорог был Казанской церкви. Не говоря уже о том, что при гробе и при погребении была масса народу, скажем, что даже в 9, 20 и 40 день по кончине почившего о. Варсонофия за богослужением в Спасовой обители было так много богомольцев, как бывает в церквах в большие двунадесятые праздники».(5)
Архиепископом Волынским и Житомирским Антонием (в миру — А.П.Храповицким), «вместе с друзьями и почитателями о. Варсонофия», при КДА был учрежден капитал под названием «Лепта о. Варсонофия», «дабы %% с него шли на нужды учащихся в академии иноков в виде ли стипендии или в виде пособия на построение иноческих одежд для принимающих монашество». Помимо этого, по предложению членов «Казанского Общества Трезвости», в Комитете которого состоял архимандрит Варсонофий (Лебедев), был организован и произведен сбор средств на сооружение надгробия над его могилой, над проектом которого работал архитектор П.П.Голышев.
На второй день после кончины архимандрита Варсонофия (Лебедева) — 21 мая 1912 г. — «временное заведование» КСПММ было поручено архиепископом Казанским и Свияжским Иаковом (Пятницким) исполняющему обязанности наблюдателя КМК, экстраординарному профессору КДА иеромонаху Гурию (в миру — А.И.Степанову), на которого также временно, впредь до особого распоряжения, возлагалось и председательствование в Педагогическом Совете КМК. Обязанности монастырского казначея были временно возложены Гурием (Степановым) на иеромонаха Амфилохия (в миру — А.Я.Скворцова).
31 мая 1912 г. архиепископ Иаков (Пятницкий) вышел в СПС с ходатайством о назначении настоятелем КСПММ и председателем Педагогического Совета КМК 26-летнего помощника инспектора КДА, иеромонаха Иосафа (в миру — И.И.Удалова), с возведением его в сан игумена. Данное предложение получило одобрение, и 11 июля 1912 г. синодальным указом было определено назначить последнего «исполняющим обязанности настоятеля Казанского Спасо-Преображенского миссионерского монастыря и председателя Совета состоящих при оном миссионерских курсов, с возведением его, Иеромонаха Иоасафа, в сан игумена».
6 августа 1912 г., в праздник Преображения Господня, архиепископ Иаков (Пятницкий) за Божественной литургией в монастыре возвел иеромонаха Иоасафа (Удалова) в сан игумена, а 25 августа последний официально принял обитель у временно заведующего им архимандрита Гурия (Степанова). Период «разброда и шатаний» в управлении КСПММ подошел к концу. 29 ноября 1912 г. в докладе СПС архиепископ Иаков (Пятницкий) сообщил, что «в настоящее время, в виду назначения Преосвященного Андрея Епископом Сухумским и за смертью архимандрита Варсонофия», «в производстве» дела «о несогласиях» между епископом Андреем (Ухтомским) и архимандритом Варсонофием (Лебедевым) не имеется больше нужды. Указом от 8 января 1913 г. СПС, согласно заключению казанского архиерея, определил «возникшее в Святейшем Синоде дело о несогласиях между Преосвященным Андреем и архимандритом Варсонофием производством прекратить».
Наконец, указом СПС от 17 апреля 1915 г., в соответствии с представлением архиепископа Иакова (Пятницкого), было определено «утвердить игумена Иоасафа в должностях настоятеля Казанского Спасо-Преображенского монастыря и председателя Совета состоящих при оном миссионерских курсов с возведением его в сан архимандрита».(6) Однако вакантную кафедру викарного епископа Мамадышского так никто и не занял. Только 11 июля 1920 г. архимандрит Иоасаф (Удалов) был хиротонисан во епископа Мамадышского, викария Казанской епархии. Однако о миссионерской деятельности в это время нельзя было даже уже и помыслить.
Игорь Евгеньевич Алексеев, кандидат исторических наук, Казань
Сноски:
(1) См.: Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф. 4. Оп. 1. Д. 123 928. Л. 1.
(2) Там же. Л. 3.
(3) См.: Знатнов А.В. Юродивый всея Руси или последняя надежда дома Романовых// Независимая газета («НГ — Религия»). — 2008. — 3 октября. (http://religion.ng.ru/history/2008−09−03/8_rasputin.html)
(4) См.: НА РТ. Ф. 4. Оп. 1. Д. 127 829. Л.л. 28, 40.
(5) Известия по Казанской Епархии (неофициальный отдел). — 1912. — №№ 27 — 28 (15 — 22 июля). — С. 819.
(6) См.: Известия по Казанской Епархии. — 1915. — № 17 (1 мая). — С. 586.
Источники и литература:
НА РТ. Ф. 4. Оп. 1. Д.д. 123 928, 127 829, 130 072.;
Известия по Казанской Епархии. — 1912. — №№ 27 — 28 (15 — 22 июля), № 34 (8 сентября); - 1915. — № 17 (1 мая).
Алексеев И.Е. Смиренный бунтарь (К вопросу о мировоззрении архиепископа Андрея /князя Ухтомского/)// На страже Империи/ Выпуск II: Статьи и документы по истории черносотенного и белого движений. — Казань: ООО «Стандарт Инвест», 2007. — С.с. 5 — 80. (http://www.rusk.ru/st.php?idar=104 459)
Тезисы сообщения, представленные на IX ежегодную научно-практическую конференцию «Богословие и светские науки: традиционные и новые взаимосвязи» (г. Казань, 5 — 6 ноября 2009 года)
http://rusk.ru/st.php?idar=114822
Страницы: | 1 | |
