К вопросу политизации церковной жизни

Доклад на Международной конференции «Патриарший визит в Украину: отвечая на вызовы времени»

Церковь должна осознать, что она — родной дом для всех, для правых и
левых, для восточных и западных, для демократов, коммунистов,
националистов — для всех. Исходя из своей миссии быть общим
пространством для всех, она должна выстраивать свои
отношения с миром.
Святейший Кирилл, Патриарх Московский и всея Руси

Глобальные преобразования во всем мире, финансово-экономический и нравственный кризисы, новая историческая обстановка, новые комплексы проблем, с которыми сталкивается Православная Церковь, требуют не только незамедлительного ответа, но и глубокого научно-богословского изучения опыта существования Православной Церкви в посттоталитарный период. «Доктринальный опыт христианской православной мысли чрезвычайно обширен и глубок. Он обладает неисчерпаемыми познавательными возможностями и способен обнажать такие грани политической реальности и высвечивать такие смысловые оттенки в ее теоретических моделях, которые скрыты от современного секулярного мира непроницаемой завесой релятивизма и политической конъюнктуры»[1]. Тот вклад, который вносит православная мысль в объяснение современных социально-политических реалий, весьма существенен. Эти слова в полной мере сохраняют свою значимость, если говорить о геополитических стратегиях, о взаимоотношениях Церкви и государства, о христианском сознании перед лицом политической реальности.

Социальное учение Церкви касается не только духовной жизни, но и политической сферы деятельности человека. Безусловно, есть православные христиане, которые не думают о взаимосвязи веры и политики. Для них атмосфера храмового богослужения и социальное служение в мире — два разных мира. Один принадлежит Богу, а другой — кесарю. Им и в голову не приходит, что эти два мира связаны между собой. В основе подлинного христианского миросозерцания политика и духовная жизнь не противопоставляются. Все процессы социально-политической, культурной и общественной жизни освящаются Божественной любовью и милостью Творца. Христиане обязаны взять ответственность на свои плечи за развитие подлинных социальных структур бытия общества, не замыкаться в ограде церковно-приходской жизни. Верующий человек должен использовать свою свободу для того, чтобы обращаться к свободе других. Поэтому свобода церковной жизни от любой идеологии, политической конъюнктуры — основа полноценного бытия христианина. Чтобы духовные силы христианской истории оставались силами настоящего и будущего, чтобы снова и снова возрождалась очевидность, абсолютность и вечность ценностей Христа Спасителя, православное богословие должно иметь собственную христианскую позицию по многим вопросам современной политики, бизнеса, экономики, социальных преобразований, информационных инноваций и геополитических перспектив. Общественная свобода, подлинная демократия, настоящие социальные преобразования, духовные реформы невозможны без вектора Божественной Истины и проблесков Правды Божией. Соответственно этатизм, «обожествление власти», преклонение перед государством, идеализация временных и преходящих политических форм любых идеологических конструкций, обслуживание партийных интересов олигархических групп и политических псевдоэлит — это величайшее заблуждение современной церковной жизни, а в конечном итоге — подрыв эсхатологических основ бытия христианина.

После крушения тоталитарной системы бывшего Советского Союза в странах постсоветского пространства распространилось убеждение, что только плюрализм, гласность, либерализм и этатизм националистической демократии следует признать единственными ценностями современного общества. Складывающиеся в последнее время отношения Церкви и государства в Украине, после «оранжевой революции» и прихода к власти радикально настроенных националистов, позволяют лучше проанализировать механизмы государственного диктата, вмешательства в жизнь Церкви и становления националистической идеологии как стержня развития государства и общества. Ценный познавательный материал национального строительства дает не только история раскольнических организаций, но и современная политическая картина в Украине. «Здесь осуществляется большой проект по отрыву Украины от России путем демонтажа советского украинского народа и формированию новой, „политической“ нации. Кульминацией в процессе реализации этого проекта стала „оранжевая революция“ На то, что результатом ее должно было быть возникновение „нового народа“, настойчиво обращали внимание западные СМИ, обнаруживая наличие продуманной политико-философской доктрины. Во множестве сообщений о событиях на Украине прямо писалось, что украинцы стали „политической нацией“ и перестали быть постсоветским народом»[2]. Главным средством мобилизации политизированной этничности на Украине стало разжигание отдельными политическими лидерами и партиями в сознании части населения Украины антироссийского психоза во внутренней, внешней государственной и церковной политике.

Манипуляция, промывание мозгов с помощью средств массовой информации, историческое мифотворчество, зомбирование технологами-«виртуозами» политической коррупции, просто обман, ложь и шантаж — реальная и, к огромному сожалению, привычная картина жизни современного человека. Осложнения и рецидивы начинаются тогда, когда эти негативные наслоения «активной» политической жизни проникают в церковное бытие и начинается новая либеральная, национал-патриотическая «реформа» Церкви. Здесь на помощь революционерам-демократам приходят профессиональные «національно свідомі» «патриоты» со стажем, с глазами, залитыми кровью по отношению к русским, и с аллергией на все московское и империалистическое. Исключение в «аллергической реакции» одно — империализм Америки, НАТО и проповедь «евроинтеграции». Но это совсем не проявления тех патриотических чувств, которые издавна были присущи украинцам — умереть за родную землю, родную православную веру и родной край. Нынешний «патриотизм» — это пресмыкательство перед властью любого могущественного Кесаря, даже если он далеко за океаном или на вершине финансового Олимпа. Нынешние «патриотические» призывы — это ненависть к России, проклятия в адрес канонического единства Русской Православной Церкви и обязательно обвинения в наших бедах кого-то. С помощью сильнодействующих «патриотических» акций, политических спекуляций и манипуляции общественным сознанием осуществляется строительство «единой» «Поместной Украинской Церкви», признание воинов УПА героями, возведение в ареопаг мучеников и героев украинского государства раскольников и преступников. Нельзя не согласиться со словами видного исследователя церковных расколов постсоветского периода священника Павла Бочкова: «Складывается такое впечатление, что современные украинские политики заняты вопросами не экономического развития и социально-политической стабильности в государстве, а внутренними богословскими вопросами в области канонического права и экклезиологии»[3]. Видный общественный и церковный деятель протоиерей Всеволод Чаплин пишет: «При неоднократно звучавших, в том числе из уст Президента Украины Виктора Ющенко, заверениях в том, что государство не намеренно вмешиваться в церковную жизнь и решать за верующих, в какие храмы им ходить, существует немало случаев давления государственных органов центрального и регионального уровня на выбор верующих»[4].

Но на протяжении новейшей украинской истории в условиях демократии и религиозного плюрализма государство, к огромному сожалению, на практике, стимулировало многие расколы во внутрицерковной жизни для ослабления позиций Русской Православной Церкви в целом. Даже сами раскольники не скрывают факта особой миссии украинского президента в «решении» проблем церковного единства, «геохристианского статус-кво»[5] и в празднике «независимости украинского православного духа»[6]. Лидер украинского раскола Михаил Денисенко, он же лжепатриарх Филарет, говорит: «Время работает на единую Поместную Украинскую Православную Церковь…. Неслучайно первый украинский Президент Леонид Макарович Кравчук выдвинул лозунг: „Независимому государству — независимую Церковь“. О независимости Украинской Церкви говорил и другой Президент — Леонид Данилович Кучма. А третий Президент, — Виктор Андреевич Ющенко — стал действовать в этом направлении»[7]. «Решимость президента — все это закрепится в памяти и еще отзовется в нужное время»[8] — пишут сами раскольники.

О проблеме вмешательства государственной власти во внутреннюю жизнь Православной Церкви говорит и Предстоятель Украинской Православной Церкви Блаженнейший Митрополит Владимир: «Намерения у государства могут быть добрые, а вот способы их реализации могут привести к еще более тяжким последствиям, когда вместо старых расколов появятся новые. Угроза именно такого развития ситуации возникает в том случае, когда представители государственной власти игнорируют позицию наибольшей в Украине Церкви, предпринимают те или иные действия, направленные на уврачевание раскола без ее ведома, не посоветовавшись с ее Предстоятелем. В таких случаях мы считаем действия нашей власти неправомочными и выходящими за пределы, предусмотренные Конституцией Украины в области церковно-государственных отношений»[9].

Основой такой политики высшего руководства Украины является, по словам профессора Дмитрия Владимировича Табачника, идеология «оранжевого» фашизма[10] и «пещерного» национализма. Актуализация и воплощение этих постулатов нашли свое место не на общем (всеукраинском), а на региональном (западном) национальном массиве. Политическая украинская элита прошлого и настоящего, к огромному сожалению, оказалась под влиянием и полным контролем западных спецслужб (австрийских, польских, германских в XIX — XX веках, а сегодня, в XXI столетии — США, Евросоюза), готовивших экспансию против России, а также под духовным окормлением Римско-Католической и Греко-Католической Церквей. В постсоветский период, с обретением Украиной независимости, при активной поддержке государства началась агрессивная экспансия этих Церквей против Православия. Архиепископ Львовский и Галицкий Августин подчеркивает: «Следует помнить, что в среде греко-католиков существует большой заряд ненависти к Православию. В сегодняшнем святоотеческом Православии униаты видят живой укор себе, укор в измене. Их ненависть к Православию является аналогичной ненависти калеки к здоровому, двоечника к отличнику, бедного к богатому»[11].

В процессах современной государственной, культурной и социальной политики Украины формируется ненависть, злоба и неприязнь. Безусловно, все эти процессы осуществляются на фоне разговоров о диалоге Востока и Запада Украины, о единстве нации, государства, о приоритете национальных интересов и патриотизме. Однако диалог Запада и Востока, как правило, заканчивается жестким обличительным монологом Запада по отношению к Востоку. Жители восточных регионов, граждане, находящиеся в оппозиции к «оранжевой» власти, православные христиане, принадлежащие к полноте Русской Православной Церкви, должны склонив голову, стоять молча и внимать наставлениям галицких «крестоносцев»[12]. А еще лучше, в духе толерантности, политкорректности, опуститься на колени и выслушать лекции о патриотизме «просвещенной», «интеллигентной» культурной «патриотической» элиты — конъюнктурщиков от политики, манипуляторов от культуры и фальсификаторов от науки. В сложном положении находится духовенство и верные чада канонической Украинской Православной Церкви. В адрес священнослужителей, которые возносят свои молитвы за единство Православия Святой Руси[13], звучат обвинения в измене Украине, предательстве национальных интересов и служении интересам Путина, Медведева и разведки России. Параллельно с этими процессами в СМИ возникают двойные стандарты освещения существующей проблематики. Говорить о дискриминации священнослужителей, мирян РПЦ — нельзя. В лучшем случае вам ответят, что это неправда. И вообще: «Не носите ли вы портретик Путина или Медведева на груди, не выходите ли вы на связь с российской разведкой по рации каждый вечер?» — вполне серьезно спросят вас оппоненты. А вот если вы «оранжевый» духовник, священник «киевского патриархата», а ещё лучше — греко-католик — вам будут рукоплескать за мужественную гражданскую позицию и патриотическое воспитание.

Политизация церковной жизни, проникновение национализма в церковную жизнь и политическая целесообразность, меняющиеся перед очередными парламентскими или президентскими выборами являются причинами многих церковных расколов и христианских разделений. Не случайно, что проповеди, доклады, послания и воззвания украинского «патриарха» Филарета, освященные политической выгодой и целесообразностью рождают экклезиологическую ересь. «Независимость государства и независимость Церкви — это факторы, которые взаимосвязаны очень тесно»[14]. «Поместная Церковь — это полнота государственного суверенитета»[15]. Вот только основные лозунги «патриарха» Филарета. «В украинском государстве должна быть своя Церковь»[16]. «Без Украинской Церкви не будет Украинского государства, а без Украинского государства не может быть Украинской Церкви»[17]. Если всерьез принять эти слова, то выходит, что в первые века христианской истории без власти Рима, без «патриотического» одобрения иерусалимских «національно свідомих» властей не могла существовать Единая, Святая, Апостольская Церковь? Свидетели Христовой Истины, апостолы Слова Божьего Святейший Патриарх Кирилл и Блаженнейший Митрополит Владимир говорят об универсальности христианского вероучения, где у Евхаристической Чаши[18] разрушаются любые преграды социальные, национальные и политические. Раскольник же Филарет противопоставляет православному вероучению свое видение Церкви: «Мы поддерживаем те партии и блоки, которые отстаивают национальную идею»[19]. «В Поместной Церкви Украинское государство будет иметь гарантию своей независимости»[20]. «Киевский Патриархат — это национально сознательная часть украинского общества»[21]. «Независимость государства и автокефалия Церкви — вещи нераздельные: без собственной Церкви не может быть государства, а без государства — Церкви».[22] По словам самого Филарета, раскольническая организация «могла бы сотрудничать с Греко-Католической Церковью для построения Украинского государства»[23]. Вот такая «единая и тесная симфония» — основа неканонических действий раскольников и современных «демократических» украинских политиков. Но, в диалоге с раскольниками нельзя употреблять слово «каноничность», так как для Филарета, как и для его духовного предшественника, раскольника Василия Лыпкивського каноны — в лучшем случае «полезный архив»[24], а «каноничность — это выдумка Московской Патриархии»[25].

Национальная идея, ревизия истории, национальное мифотворчество, «трипольская» доктрина, шароварщина, «глечики, вишиванки», провинциализм и хуторянство — это основные стремления раскольников, которые связаны не с идеалами Христа и евхаристической жизнью самой Церкви, преодолевающей национальные и культурные разделения, а с проблемами государства, построениями политических преград и культурной изоляцией. Хотелось бы сказать лишь одно: полнота жизни Церкви — это не этнический индейский праздник в резервации, а свет Христовой Истины, просвещающий весь мир. «Отсюда и раскольническая деятельность в жизни Церкви имеет много общего с политической демагогией и манипуляцией как формой сознательного одурачивания широких масс, спекуляции на реально существующих противоречиях и проблемах, нуждах и ожиданиях людей»[26].

Проблема политизации в Церкви — это проблема не только Украины, но и России. Здесь планы украинских раскольников построить политически и государственно-подведомственную, национальную «Церковь» вполне совпадают с «империалистическими и монархическими» стремлениями раскольников в России. Почти для всех раскольников из лона РосПЦ, ИПЦ, ИПХ, адептов диомидовского раскола и «сочувствующих» православных христиан политические противоречия, спекуляции на монархических постулатах — твердый фундамент раскольнической деятельности. Идеологическое отличие украинских националистов и российских раскольников-монархистов лишь в том, что одни хотят одеть Христа Спасителя в украинскую вышиванку и шаровары, а другие — в мундир императорской гвардии и офицерские эполеты. «Хранители православного благочестия», как правило, раскольники и, к огромному сожалению, даже отдельно взятые епископы, вместо того чтобы каяться в грехе уныния, неверия, отчаяния, осуждения и злобы, призывают христиан каяться в «наследном грехе измены царскому роду»[27], и в так называемых грехах «геополитической»[28] ереси «многополярности», «глобализации» и «экуменизма». Если не получится перейти к монархической форме правления и победить «экуменизм», раскольники вполне могут принять и фашизм, лишь бы отречься от наследия «советского, проклятого, богопротивного, сатаноизбранного народа иудейского», от «православной синагоги» — Московской Патриархии" и от дня «величайшего торжества сатаны»[29] — 9 мая 1945 года. Ведь раскольники учат: «Антифашизм — переход вслед за сергианами в лагерь антихриста»[30].

Невооруженным глазом видно, что эти вопросы никакого отношения не имеют к подлинной духовной жизни христианина, однако они, не без помощи определенных политических сил внедряются в ментальные основы массового сознания постсоветского общества. «В жизни Православной Церкви есть важные и более актуальные вопросы, чем национальная самоидентификация, и эти вопросы нуждаются в срочном рассмотрении. Это, прежде всего: противоречие между доктринальными вопросами православного вероучения и реальной практикой бытия христианина; низкий уровень богословского осмысления церковно-приходской жизни; коммуникативные барьеры общения; социально-психологический изоляционизм. Но сквозь секулярную призму и очки политической конъюнктуры видится другой подход к решению церковных проблем. Складывается такое впечатление, что не грех, не пороки, не слабости, не гордыня, не пассивность, не инертность человеческой природы отделяют нас от Бога, Евангельского Откровения, а государственные границы, вопросы национальной идеи, языка и культуры. Отсюда, отголосками многих политических мифов есть церковные расколы. Но уже известно, что часто под видом новой раскольнической духовности распространяются и утверждаются не цельное миропонимание, а обскурантизм и невежество. В нашем обществе возник определенный вакуум в духовной жизни, которая быстро заполняется искаженными представлениями истории, примитивными националистическими предрассудками, антинаучными и псевдонаучными идеями. Распространение и пропаганда политического мракобесия и мифотворчество во всех его формах и проявлениях представляет серьезную угрозу духовным, моральным и социальным ценностям нашего общества»[31].

Таким образом, подводя итог вышесказанному, нужно отметить:

Во-первых, мы живем в смутное время, когда сами христианские понятия, здравые и истинные, подменяются ложными мифологемами и фальшивыми идеологемами политической манипуляции, зачастую злонамеренно изобретаемыми с несомненной целью разрушить целостность христианского миросозерцания. Современные политики и раскольники разных мастей и направлений, манипулируя историей, идеализируют и абсолютизируют временные и преходящие историко-политические формы развития человечества, тем самым ограничивают социально-культурные границы восприятия Евангельского Откровения и сужают общественные рамки миссии Православной Церкви в современном мире.

И, во-вторых, политизация церковной жизни, попытка решить внутренние церковные проблемы государственными методами на основе мифической идеализации монархии, русского империализма или украинского национализма приводят лишь к еще более сложным противоречиям, разногласиям и новым церковным расколам. А в конечном итоге, наиболее вероятным следствием политического вмешательства во внутреннюю жизнь Церкви может стать не только раскольническая структуризация церковной жизни, но и дестабилизация общественного порядка в странах постсоветского пространства.

Протоиерей Дионисий Мартышин, профессор МКА, заведующий кафедрой православной культуры и теологии МАУП