К итогам Дня народного единства — 2009

или Для чего нужна канонизация Минина и Пожарского. Часть I

Знамения и реальность

Дело в том, что замироточила икона Новомучеников, в земле Коми просиявших, исполненная современным иконописцем. Тем самым нам недвусмысленно говорится: боритесь, страдайте, рабы Божии, за каждый клочок родной земли, за каждую душу ближнего своего, как не так давно за них боролись и страдали ваши земляки-новомученики под гнетом большевистского засилья! А новый общероссийский праздник, появившийся теперь на Казанскую, День народного единства — он хоть и светский, но тоже поле брани, причем самой многотрудной, самой важной — духовной…

Война вокруг Дня народного единства, отмеченного в этом году в пятый раз, действительно, идет. Конца и края ристалищу не видно. Потому, читатель, что неприятель неутомим, искушен и вездесущ. Как только не изгиляется!

Для примера возьмем радиостанцию «Эхо Москвы». 2 ноября на своем интернет-портале ее деятели объявили конкурс карикатур «Таинственный праздник 4 ноября». К участию в конкурсе принимались работы в любом из следующих жанров: «фотоколлаж ( Юмористический, соответствующий тематике; выполненный при помощи цифровых средств (программы Photoshop и др. графических редакторов, удобных для вас )», а также «классическая карикатура (Может быть нарисована от руки и оцифрована (сканер, цифровой фотоаппарат); нарисована при помощи цифровых средств (программы Photoshop, Paint и прочие графические редакторы)». Победителям были обещаны призы: «Захватывающие компьютерные игры с потрясающей воображение графикой».

Конкурс идет до сих пор. Вот некоторые из образчиков, выставленных «Эхом Москвы» в интернет для голосования:

Как видим, порочится сам праздник, православные, мусульманские, иудейские символы (о персоналиях умолчим)…

На этом «эхомосквисты» не успокоились и 8 ноября в радиопередаче «Дым Отечества» запустили в прямой эфир дискуссию на тему «4 ноября — день чего и для чего?». В качестве затравки ведущий Д. Дымарский объявил заранее подготовленный сюжет некоего Дзядко, однако вещать отчего-то стала некая Землер (Дымарский, правда, тут же оправдался: «Как вы поняли, Тихон Дзядко у нас трансформировался в Инессу Землер». Но если бы это была единственная в эфире «трансформация»!).

Инесса рассказала, что: «4-е ноября — день загадочный. Однозначно про него можно сказать, что это выходной. Появился праздник в 2005 г., а в Трудовом кодексе говорится, что «4 ноября 1612 г. воины Народного ополчения под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского штурмом взяли Китай-Город, освободив Москву от польских интервентов и продемонстрировав образец героизма и сплоченности всего народа, вне зависимости от происхождения, вероисповедания и положения в обществе» — потому и День народного единства. Появился праздник для того, чтобы аккуратно избавиться от празднования годовщины Октябрьской революции — выходной ведь сохранили, пусть и тремя днями ранее. Правда, идеологическая ценность праздника так и осталась непонятной. А потому пустующую нишу с успехом заняли националисты: 4 ноября — это ежегодный «Русский марш», акция националистов всех мастей. В День народного единства они выходят на улицы с имперскими «триколорами», вскидывают правые руки в нацистском приветствии и скандируют: «Мы — Русские», «С нами Бог», «Россия — для русских», «Москва — для москвичей"…».

Читатель, сколько бы не искали Вы в Трудовом Кодексе РФ упоминания о Минине с Пожарским, уверяю, не найдете! Кого же тогда или что цитировала Землер?.. Смысл же ее суждений ясен:

а) День народного единства властями был создан в спешке и в угоду политической конъюнктуре — предать забвению 7 ноября, «самый красный день календаря»;

б) в связи с чем «идеологическая ценность праздника так и осталась непонятной», а поскольку свято место пусто не бывает, «пустующую нишу с успехом заняли националисты».


Приглашенный в студию публицист А. Ципко возмутился: «…с моей точки зрения, у Инессы Землер очень плохой текст, крайне агрессивный и очень нехороший…». Ведущий на публициста надавил: «Дайте Инессе Землер право иметь свою точку зрения».

На гостей студии, на радиослушателей, которые слали СМСки, Дымарский давил и после, четко проводя заданную линию: его наводящий вопрос — «…учреждение самого этого праздника, 4 ноября, — чего там было больше — заботы об историческом сознании… или текущей политики?»; еще вопрос — «Так что здесь больше, истории или политики?»; почти утверждение — «То есть, 7 ноября нужно было заменить 4 ноября». Наконец:«Вы видите какую-то другую дату, которая может быть символом народного единства? Если вообще нам этот символ нужен ?». Иными словами, «символом народного единства» нужно бы сделать другую дату, если она вообще в российской истории существует! И «если вообще нам этот символ нужен»!


При этом — никакой со стороны ведущего мало мальски сносной аргументации, знания отечественной истории, хотя бы краткого, для пользы радиоаудитории, экскурса в нее!

В то же время в связи с событиями 400-летней давности Дымарский не преминул помянуть: «Я сейчас вернулся из Латвии — там был «круглый стол» историков, и от латвийских коллег, как, думаю, от любых прибалтийских, можно услышать теорию «трех оккупаций» — это две советские и одна нацистская. То есть, оккупация первая — 40-й, вторая — нацистская, и третья — 45-й год».Мы ему, Дымарскому, об оккупации России польско-литовской, он нам — «о бедных прибалтах замолвите слово»! И акценты — чувствуете? — дескать, нацисты лишь единожды Прибалтику оккупировали, а Советы в лице России, которой те же латыши предъявляют сейчас претензии, аж дважды! Таки кто хуже?

А вообще, если уж развивать тему, о четвертой «оккупации» Дымарскому и его зарубежным друзьям следовало бы напомнить: столетиями до Октябрьского переворота 1917-го года бедолаги-прибалты «томились» под «игом» Российской империи. Покуда «томились», Россия им города возводила, их крепости от вражьих набегов укрепляла, грамоте обучала (кое-кто не имел даже своей письменности, но русские ученые-лингвисты алфавиты составили)…

Образ врага

Явно не в ладах ребята с историей!

Вот же и 5 ноября все на том же «Эхе Москвы» в передаче «Ну и денек!» «закадровый» голос вещал на всю страну: «…в 1612-м окончательно одержало победу над поляками народное ополчение Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского. Несмотря на то, что князь на известном памятнике сидит в отличие от более простого по происхождению гражданина Кузьмы, ведущую роль все же сыграл именно Минин. Князь же Пожарский после освобождения довольно скоро оставил политику, а, постригшись в монахи, принял имя своего бывшего товарища по борьбе — Козьма».

Право же, нужно срочно предупредить А. Венедиктова, главного и несменяемого редактора «Эха Москвы», что понабрал он в редакцию неучей! К его и радиослушателей сведению: князь Дмитрий Пожарский, который с воцарением Михаила Романова «довольно скоро оставил политику», получил чин думного боярина, высший, между прочим, в те времена в России (говоря сегодняшним языком, стал членом Государственной Думы). А потом еще почти два десятилетия верой и правдой служил царю и Отечеству. В качестве… кого бы вы думали? Руководил Дмитрий Михайлович Ямским, Поместным, Разбойным, Судным приказами, то есть был, по нынешним меркам, министром федерального значения (транспорта, внутренних дел и так далее), проявив себя, и блестящим самым образом, в различных сферах госуправления! Перед смертью, в самом деле, принял схиму, при пострижении получив имя КОСМА — на византийско-православный лад, но никак не КОЗЬМА или КУЗЬМА…

Впрочем, сдается мне, что излишни эти знания на «Эхе Москвы». Поскольку иные поставлены перед ведущими, редакторами, равно как и перед их редакционными начальниками, задачи. В нашем случае — это, не брезгуя ничем, ни инсинуациями, ни откровенной ложью, опорочить новый патриотический праздник, принизить личности руководителей Народного ополчения 1612 года, посеять в душах неуверенность, сомнение, попросту говоря, смуту.

В едином этом порыве, отрабатывая кусок хлеба, по-видимому, обильно смазанный икрой с маслом, либеральные СМИ договорились до того, что Минин и Пожарский… не более чем легенда!

Галина Юзефович (пишут, что известный литературный критик) в «аналитической» статье так и формулирует свое сногсшибательное открытие (интернет-портал «Частный корреспондент», на самоё 4 ноября): «Красивую и тенденциозную легенду о Минине и Пожарском, 4 ноября 1612 года изгнавших из Москвы польских интервентов, придумали в XIX веке…»!

Для чего, спрашивается, «придумали»? А для того, сообщает Юзефович, «чтобы легализовать приход к власти династии Романовых и гегемонию России над Польшей».

Кто, извините, «придумал»?

«Первым автором легенды о Дмитрии Пожарском, — рушит авторитеты Юзефович, — стал великий российский историограф Николай Карамзин — именно он отвел князю особую роль в истории Смуты, выделив его среди прочих вождей народного ополчения за безупречную с тогдашней точки зрения репутацию. Прочие военные руководители ополченцев — князь Дмитрий Трубецкой и Прокопий Ляпунов — как фигуры амбивалентные (служили Лжедмитрию II, якшались с поляками, после притязали на царский престол) были отодвинуты на задний план. Карамзин же возвысил и Кузьму Минина — героя заведомо второго плана, выполнявшего в ополчении функцию казначея и отстоявшего очень далеко от реального центра принятия решений. Минин был необходим для того, чтобы показать: в возведении на престол дома Романовых самое деятельное участие принимали и представители третьего сословия». Ну, а окончательно идея «забронзовела в 1890 году в краеугольном труде крупнейшего отечественного историка Сергея Федоровича Платонова «Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв."…. Предложенная Карамзиным — Платоновым трактовка сакрализовала приход к власти династии Романовых, с одной стороны, а с другой — легализовала гегемонию Российской империи над Польшей, придавая ей черты справедливого возмездия».

«Формирование исторических мифов — дело вполне естественное и благое, — вроде бы, утешает автор читателей. —  Равно, кстати, как и приписывание нашим предкам современных взглядов и ценностей (таких понятий, как «национальная и культурная идентичность» ни в такой формулировке, ни в какой-либо другой в XVII веке попросту не существовало, поэтому приписывать Минину и Пожарскому борьбу за их сохранение по меньшей мере наивно)».

«Сакрализовала», «легализовала», «амбивалентные», «идентичность"… Ничего не скажешь, умеет критикесса подпустить туману! Но нас не «затуманишь»!

И бедный Николай Михайлович Карамзин — ему-то за что «по шапке» спустя 200 лет?!

Ничего-то историк про Минина с Пожарским не придумывал, не принижал их чрезмерно и не превозносил. Про Нижегородское ополчение и его вождей высказаться не успел: последний, 12 том «Истории государства Российского» обрывается ровнехонько на Ляпунове с Трубецким — на поистине трагической неудаче их Первого ополчения.

Просто однажды в «Письме к господину NN» («Вестник Европы», № 24 за 1802 г.) Н.М.Карамзин разоткровенничался: «В Нижнем Новегороде глаза мои ищут статуи Минина, который, положив одну руку на сердце, указывает другою на Московскую дорогу. Мысль, что в русском отдаленном от столицы городе дети граждан будут собираться вокруг монумента славы, читать надписи и говорить о делах предков, радует мое сердце». В самом деле: чего же в том плохого, если поставить в Нижнем, на родине героя, ему памятник? Плохо как раз то, что не было памятника! Его и решили ставить: откликнувшись на публикацию, нижегородцы всем миром принялись собирать деньги, работу заказали скульптору И.Мартосу. Денег, как всегда, не хватало. Памятник, между тем, оказался столь хорош, что Александр I распорядился установить его на Красной площади в Москве, где радуют Минин с Пожарским до сих пор и наши сердца! Хотя — по статусному положению своего времени — Минин стоит, а Пожарский, к истовому негодованию «демократов» с «Эха Москвы», — сидя.

Не стоило бы далее комментировать вышеприведенный Галиной Юзефович бред, если бы… не экстраполяции автора.

Переведя стрелку на ситуацию нашего дня, Юзефович предлагает: «Оставим в стороне не лишенные убедительности рассуждения о том, что, возможно, другой сценарий выхода из Смутного времени в конечном итоге привел бы Россию в лучшую точку, нежели та, в которой она оказалась благодаря героическим действиям Минина и Пожарского…». Никто, в принципе, абсурдных дискуссий по поводу «других сценариев», как, собственно, и сама Юзефович, не предлагал но… ФРАЗА ПРОЗВУЧАЛА. Прозвучала в том смысле, что данные дебаты отнюдь были бы«не лишены убедительности«! А «точка», куда бы не Иван Сусанин, а поляки завели Россию, — «лучшая»!

Ко всему прочему, Юзефович предостерегает: по ее мнению, «легенда про Минина с Пожарским» «активизирует антипольские настроения». А поскольку «отношения России с Польшей трудно назвать безоблачными, санкционированная государством всенародная радость по поводу давнишней победы приобретает совершенно излишнюю мрачноватую многозначительность». О-о-о! Это, господа, — уже серьезно!

Мало того, что критикесса обвиняет великих русских историков в мифотворчестве, априори лишая наш народ «таких понятий, как «национальная и культурная идентичность»», пусть и в современном их толковании, она еще и намекает! На то, что четыре века назад можно было бы и «лечь» под поляков: глядишь, лучше бы нам, дуралеям, было. Ежели продолжить логическую цепочку, «лечь» стоило и под Наполеона, и под Гитлера, да мало ли с кем Россия воевала!

А затем Юзефович примитивным образом нас с поляками стравливает, так сказать,«активизирует… настроения»! Только не антипольские в России, но антирусские в Польше. Что нам поляки? Они далеко, нам от них, согласитесь, ничего не надобно. Зато поляки всё от нас чего-то требуют! И по-русски читают, в том числе российские «оппозиционные» власти и народу интернет-СМИ…

Называется же статья Юзефович — «Образ врага». Который наше государство, учредив День народного единства, представьте себе, собственными же руками и лепит! В понимании Юзефович, 9 мая — это тоже «вражий» праздник (немцам с их «чувством вины» лишний раз кое о чем вдруг да напомним!), о Бородинском сражении также лучше не упоминать (французы — они, понимаешь, тонкие натуры!)…

Не знаю, как насчет фальсификации истории, с которой в последнее время на государственном уровне предлагается бороться (создана специальная комиссия), а вот на статью УК о разжигании межнациональной розни подобные суждения вполне потянут! Равно как по соответствующей статье УК можно привлечь и «Эхо Москвы» за оскорбительные для чувств верующих «хи-хи-коллажи»

При всем при том аргументы Юзефович, со всеми ее претензиями на новизну, не оригинальны.

Помнится, небезызвестный В. Познер осенью 2004 года, когда в Госдуме дебатировался вопрос об учреждении Дня народного единства, в одном из своих «телешоу» не менее рьяно предостерегал: «Объявим 4 ноября праздником и выходным днем — не обидим ли тем самым поляков?». Ёрничал на многомиллионную аудиторию: нельзя, де, отменять выходной 7 ноября, но и праздник следует переименовать. «Давайте, — предложил, — отмечать как День скорби. И выпить (пауза, улыбочка на аудиторию)… будет повод!»» (см. мою статью «За что Познер не любит Россию» на Русской линии от 19 ноября 2004 г. — www.rusk.ru/st.php?idar=102 724).

Пролеткультовец Джек (он же Яков Моисеевич) Алтаузен «на заре советской власти» с высоких трибун взывал:

«Я предлагаю Минина расплавить,
Пожарского. Зачем им пьедестал?
Довольно нам двух лавочников славить,
Их за прилавками Октябрь застал,
Случайно им мы не свернули шею.
Я знаю, это было бы под стать.
Подумаешь, они спасли Россию!
А может, лучше было не спасать?»

И все ж таки интуиция автора не обманула: в статье действительно рисуется ОБРАЗ ВРАГА! За каждым словом, каждой строчкой проглядывает он с «мрачноватой многозначительностью». Как не странно, образ этот — самой Юзефович, ее собратьев по перу, теле-, радиоэфиру…

Обобщенно говоря, это образ человека без корней, а потому с огромным комплексом собственной неполноценности.

Да, ОН родился в России, вскормлен и обучен ею. ОН здесь живет, но ОН же ее и презирает.

ОН, как самонадеянно считает, интеллектуал, а на Руси — из классики доподлинно известно — «горе от ума». И ЕМУ в родных пенатах претит всё — культура, нравы, обычаи, порядки.

Об истории и не говорю: Россия, в ЕГО понимании, — это извечный бунт, «бессмысленный и беспощадный», правители-душегубы, раздолбанные дороги, пьянство, мздоимство, дураки. Мучается, страдалец, не спит ночами…

Вот и езжал бы, к примеру, на «благословенный» Запад. Многие уезжают и… многие же возвращаются. Потому что не так «благословен» Запад, как его малюют. Потому что «искателей счастья» там и своих хватает, впрочем, дураков тоже.

Словно цепями, ОН прикован к России, искренне недоумевая: «За что?!». Отношения с ней строит, как с нелюбимой, опостылевшей женой: выискивает огрехи, недостатки «на пустом месте», по поводу и без конфликтует. Или же, затаившись, молча чертыхает. А отвернется жена, тут же, если подвернется случай и потенция позволяет, изменит…

Невдомек ЕМУ, что жену можно сменить, а Россия, как и мать, одна. Нет другой! Отсюда парадокс: куда бы не занесла ЕГО страдальческая судьба, хоть в Австралию, хоть на Северный полюс, извечно будет ныть сердце в ностальгии по толчее в метро, дружеским попойкам до утра, по «раздолбанным дорогам» и солнечным пролескам вдоль них.

Согласится со мной читатель или нет, но иными причинами шабаш, устраиваемый ежегодно либеральными СМИ вокруг Дня народного единства, объяснить не могу.

Что же касается профессиональных навыков, стиля работы… Я сам журналист, в профессии более четверти века и что к чему знаю: пустобрехи эти либеральные писаки, слабаки!

Тихону Дзядко на «Эхе Москвы» поручили «опарафинить» патриотический праздник, но Дзядко «трансформировался» в Инессу Землер (наверное, по назначению все-таки употребил Тихон праздничный выходной). Инесса второпях вынула из интернета первую попавшуюся фразу, ту, где про «образец героизма и сплоченности всего народа», вне всякой логики осудив власть за политическую конъюнктуру. Вообще-то, фраза неплохая Однако цитируется сведущими людьми не по Трудовому Кодексу, а по пояснительной записке, что предлагалась к законопроекту, вносившему поправки в Федеральный закон «О днях воинской славы (Победных днях России)». Но Землер — все равно. Как без разницы ей тот факт, что инициатором Дня народного единства явилась не власть предержащая, а Московская Патриархия, лично Святейший патриарх Московский и всея Руси Алексий II.

Наконец, Юзефович… Она, как понимаю, специалист по искусствам: на ниве литературы, кино всё больше «критикует». Спустя несколько дней, 8 ноября, на Международный день вампира (есть и такой) все в том же «Частном корреспонденте» так хорошо, с такой теплотой про эволюцию вампиров в мировом кинематографе Галина написала: «На смену диким, страшным и притягательным кровопийцам былых времён пришли вампиры трогательные и безобидные — буквально ручные. Вместо роковых страстей у них — интересная бледность и милые зубки, вместо кровавых пиршеств — гематоген и тотальная абстиненция».

Может, и правда, не лезть бы вам, «друзьям», куда не следует, не позориться?

А поляки, как бы вы не старались, не обидятся! По большому счету, им до их собственного фиаско четырехсотлетней давности дела нет. Кроме того (цитирую):

«Следует оговорить, что понятие «польские» или «польско-литовские» войска, применяемое в научных и популярных публикациях, — условность. Правильнее было бы говорить о войсках Речи Посполитой — государства, объединявшего Польшу, Литву, Украину, Белоруссию (при главенстве Польши). Документы свидетельствуют, что воины Речи Посполитой, служившие в Московском гарнизоне, полках гетмана Я. Ходкевича и других отрядах интервентов, по этнической принадлежности (национальности) были не только поляки, но и литовцы, белорусы, украинцы, а также «немцы» (западноевропейские наемники) и русские. В религиозном отношении среди них, по-видимому, преобладали католики, но немало было и православных; отмечается и некоторое количество протестантов».

Написал это Борис Пудалов, мой давний друг, известный российский архивист-исследователь, то есть человек, работающий не с мифами, но документами (Нижегородское Поволжье в 1608—1612 гг. и действия ополчения под руководством К. Минина и Д.М. Пожарского. / Пудалов Борис Моисеевич. Нижегородская старина = Краеведческо-историческое издание. Н. Новгород: Изд-во Вознесенского Печерского мужского монастыря, 2009. С. 20 — 37)

Не менее пестрил, по архивным данным Б.М.Пудалова, состав и с нашей стороны: «Русское ополчение также было многонациональным и поликонфессиональным: кроме преобладавших по численности русских (православных), здесь воевали татары и башкиры (мусульмане), «служилая литва» и «служилые иноземцы» (среди которых возможно некоторое количество католиков и протестантов)»

Так что не сомневайтесь — всё верно в идеологическом обосновании праздника. Народная победа 1612 года была и есть для нас — «образец героизма и сплоченности всего народа, вне зависимости от происхождения, вероисповедания и положения в обществе».

Сергей СКАТОВ, православный журналист, координатор Движения «Народный Собор» — специально для «Русской линии»

(Продолжение следует)