Начало русского книгопечатания в Кенигсберге

Следует отметить, что в середине XVII века в Кенигсберге уже существовала православная община, официально зарегистрированная прусскими властями в 1656 году. Основу общины составляли купцы, имеющие обширные связи с западно-русскими землями. Немецкий историк Курт Форстройтер особо отмечает торговый путь между Кенигсбергом и Вильно по реке Мемель (Неман), по которому русские купцы осуществляли так называемую «мемельскую торговлю». Ежегодно этим путём проходили сотни торговых судов. Вместе с русскими купцами в Кенигсберг прибывали из Вильно и православные монахи, которые совершали богослужения в городе. Известно, например, распоряжение курфюрста прусскому правительству от 15 мая 1682 года, которым православным предоставлялось право проводить богослужения и отпевать умерших в Кенигсберге. Этим распоряжением православным разрешалось иметь постоянное место для богослужения в Альтштадте или Кнайпхофе (районы Кенигсберга).

Василий Квасовский прибыл в Кенигсберг с целью создания в этом городе не только русской типографии, но и православного духовного центра. Человек он был предприимчивый. Быстро заимел обширные связи при дворе, и в том же 1727 году уже числился «его королевского прусского величества тайным секретарём, присяжным транслятором, упривилегированным русским, польским типографом», то есть получил исключительное право быть официальным переводчиком с русского и польского языка. Квасовский имел хорошее по тем временам образование. Несколько ранее, в 1719 году, он уже был известен на Руси как «учитель философии в краковской и пражской академиях, математики и архитектуры профессором». Этот «учитель философии» в 1719 году издал в Чернигове «Греческий, римский и еврейский календарь», дававший читателю, кроме месяцеслова, довольно полные по тем временам астрономические и хронологические сведения. Таким образом, издательское дело было одним из основных занятий Квасовского. В Кенигсберге он рассчитывал издавать церковные календари без тех препятствий, которые чинили католические власти Польши. Действительно, ему удалось развернуть в Кенигсберге своё дело. Исследователи отмечают, что, получив 11 ноября привилегию на создание типографии, Квасовский до конца года уже напечатал в Кенигсберге тираж церковного календаря под названием: «Календарь старий православний и новий римски, на лето Господне 1727». Любопытно, что Черниговский календарь Квасовского 1719 года издания напечатан церковным шрифтом, а Кенигсбергский 1727 года издания — уже гражданским, разработанным в Амстердамской типографии Ильёй Фёдоровичем Копиевским.

Пётр Первый в своё время предписал все нецерковные книги печатать этим «амстердамским» шрифтом. Копиевский пытался перевезти свою типографию из Амстердама в Россию, но в Гданьске она в 1706 году была реквизирована шведами. Шла Северная война. Шведы стали печатать отлитыми Копиевским шрифтами воззвания к украинскому народу. После Полтавской битвы, понятно, нужда у шведов в этих шрифтах отпала, и след типографии затерялся. Вероятно, эти шрифты каким-то образом перешли в руки Квасовского, так как для печати в Кенигсберге своих календарей он использовал именно их.

За календарём на 1727 год последовали другие. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона называет следующие кенигсбергские издания Квасовского: «Календарь или месяцеслов, в котором первый ряд литер являет число месяца, второй в руце лето, по ему же познавается день недельный, такожде в который день каковый праздник и память всякого святого чрез весь год прилучается по чину церковному, явствует кое-же в руце лето, в котором году быти имать, табель после месяцей предлагается, цифирное же число при всяком месяце восхода и захода солнечного на всякий день, часы и минуты извещает», а также «Календарь греко-русский, по штилю Юлианскому первое на лето Господне 1730 г., а потом от лето 1731, на лет сто». В третьем номере за 1854 год московского журнала «Магазин землеведения» было помещено исследование некого Перевощикова издательской деятельности Квасовского в Кенигсберге. В сегодняшнем Калининграде имя Квасовского прочно забыто. Мы, например, не найдём даже упоминания имени Квасовского в учебниках и учебных пособиях по курсу «История Западной России», хотя этот курс одной из целей имеет, якобы, показ связей между Россией и территорией нынешней Калининградской области. Увы, не просто так этот самый курс «История Западной России» некоторые называют «История Восточной Германии».

Квасовский же любопытен нам ещё и тем, что, кроме издательской деятельности, он опекал православную общину Кенигсберга. Так, в 1726 году он добился официального разрешения властей Кенигсберга на оборудование домовой церкви в своём доме, а в следующем году — разрешение на строительство православной часовни. До Квасовского богослужения проводились в постоялом доме «Пальмбаум» кнайпхофского Форштадта. Из Брестского монастыря Квасовский пригласил трёх монахов, которые совершали в Кенигсберге регулярные богослужения. Монахи были не простые. Например, игумен Гервасий (Рудницкий) был наместником Брестского Во имя преподобного Симеона Столпника монастыря, игуменом которого некогда был священномученик Афанасий (Филиппович). Ещё в 1722 году «берестейские старцы» наместник Гервасий (Рудницкий) и иеромонах Антоний (Почаевский) письменно обращались за помощью в Святейший Синод РПЦ, жалуясь на притеснения со стороны католиков и униатов, прося назначить в монастырь настоятеля и испрашивая богослужебные книги. Сложность тогдашнего положения монастыря можно видеть по тому факту, что переведённый туда настоятелем из московского Заиконоспасского монастыря игумен Варфоломей (Филевский) уже в 1724 году самочинно покинул обитель, несмотря даже на запрет киевского архиепископа Варлаама.

Появление в Кенигсберге монахов из Бреста можно с уверенностью расценить, как попытку создания православного духовного центра рядом с Речью Посполитой, но вне достигаемости её католических властей. В Российском Государственном Историческом архиве сохранилось прошение причта и прихожан «Кенигсбергской православной церкви» на высочайшее имя Императора Всероссийского от 17 мая 1728 года. Описав подробно льготные условия, предоставленные прусским правительством православным в Кенигсберге, сообщив о разрешении прусских властей на строительство в городе православного храма, причт и прихожане, жалуясь на определённые экономические трудности, просили принять кенигсбергскую православную церковь под протекцию российского государства, помочь построить здание храма, снабдить приход церковной утварью, а причт — жалованием. Под прошением стоят подписи игумена Гервасия Рудвицкого, иеромонаха Серафима Радышевича, старосты кенигсбергской церкви Федота Фетотовича и самого Василия Квасовского.

Прошение рассматривалось в Святейшем Синоде российской Православной Церкви 3 июня 1728 года и было 20 июня направлено в Коллегию иностранных дел российского правительства. Далее следы его теряются. Можно с уверенностью предположить, что из-за частой смены в те годы российских монархов дело дальнейшего развития не получило. Православный храм в Кенигсберге в те годы так и не был построен. Игумен Гервасий с собратьями вернулись обратно в Брест. Упорный Квасовский уговорил иеромонаха того же монастыря Антония (Пашковского) переехать в Кенигсберг им на смену. Отец Антоний проводил богослужения в Кенигсберге и после смерти Квасовского, наступившей в 1736 году. Со смертью Квасовского прекратила свою работу и первая русская типография в Кенигсберге.