 |
| Русская линия | Архиепископ Константин (Горянов) | 11.09.2009 |
Ни одно государство в мире, кажется, не испытало стольких «бед», как Россия. Но в ХХ веке они стали повторяться с большей частотой, нежели в предыдущие века русской истории, каждый из которых имел «беду» свою. Казалось враг, торопясь покончить с Православной цивилизацией, решил не давать ей покоя. Следом за одной национальной трагедией спешила другая. ХХ век для России стал особым испытанием на государственную прочность, которое она, сегодня можем сказать с уверенностью, выдержала. Невозможно судить о цене нашей свободы и независимости, когда, как в последнее время, изменяются и приемы, и очевидность, и направления военных действий, когда враг переносит сражения с боевых полей в поле души человеческой, когда предают правители, а бывшие друзья становятся врагами. Конец столетия был более чем богат подобными примерами. Войны в традиционном ее понимании не было, но Россия стояла на грани гибели. «Смутные времена», казалось, закончатся временами «темными», как в начале ХХ века. Тогда так же постепенно, незаметно сгущались тучи над нашей страной, которая пугала врагов своей нарастающей мощью, стабильностью и процветанием.
Начало ХХ века для России, казалось, стало началом духовного обновления общества, но на самом деле оказалось началом очередного Смутного времени. Столкнулись две тенденции, два пути развития. Один предлагал духовно-нравственное преображение общества, а другой — механическо-революционное преобразование. Широко обсуждались вопросы церковной жизни, а также религиозно-философские вопросы. С другой стороны, либеральная и революционно настроенная часть общества, как бы не замечая благотворных изменений в жизни российского государства, продолжала бичевать пороки уже уходящего дня. Если в первом случае общество нуждалось в постепенном, требующем нравственного труда исправлении уже существующего социального устроения, то во втором предлагалось насильственное и скорейшее уничтожение старого порядка для установления неизвестного нового строя.
Больше всего этот антагонизм проявился в разнородной среде русской интеллигенции. Одна её часть пыталась понять исторический путь России в связи с преемственностью и традициями, что выражалось в осмыслении и освоении различных аспектов православной цивилизации и церковности, а другая часть отказывалась от всякого историзма.
Историзм же, рассматриваемый в христианском контексте, неразрывно связан с провиденциализмом, с синергией Бога и человека. А в самой жизни синергия осуществлялась и осуществляется в церковной жизни, которой не бывает без храмостроительства и богослужения.
«Я несказанно был рад видеть готовым храм у Варшавского вокзала. Дай Бог Вам кончить святое дело благополучно. Молитесь, Господь промышляет о Своем храме. И он воздвигнется, и украсит собою столицу и Церковь Православную. Господь Вам помощник». Так о строящейся на Обводном канале церкви Воскресения Христова, во второй день Пасхи 1908 года, незадолго до своей кончины, писал один из основных благодетелей и жертвователей, протоиерей Иоанн Сергиев, известный всей России под именем Иоанн Кронштадтский. И сами современники восхищались и удивлялись чуду воздвижения этого величественного храма, ведь «постройка как раз пала на годы нашего общественного безумия, когда вся страна переживала период бури и натиска мятежных идей и революционного брожения. И невольно в душе поднималось бодрое чувство при виде того, как, точно наперекор общественному разброду и разложению заветных православно-русских настроений, при отливе пожертвований, у Варшавского вокзала постепенно росло величественное сооружение, ставшее отныне памятником преданности царелюбивого народа русского своим родным свято-историческим заветам» [1].
Впрочем, оторванная от жизни основных русских сословий интеллигенция по-своему представляла и народ, и его счастье. Так пишет об ошибках современной ему интеллигенции Н.А. Бердяев: «Она шла на соблазн великого инквизитора, который требовал отказа от истины во имя счастья людей. Основное моральное суждение интеллигенции укладывается в формулу: да сгинет истина; если от гибели ее народу будет лучше житься, если люди будут счастливее; долой истину, если она стоит на пути заветного клича «долой самодержавие» [2].
Многие русские люди предчувствовали неладное и понимали ошибочность новомодных стремлений задолго до первых народных революционных волнений. Так несправедливо забытый сегодня, талантливый русский поэт и публицист Василий Величко уже в 1903 году писал: «Думайте о благе России, Царя и народа!.. Душа Царя — душа народа! Он Божий ставленник, живая связь народа с Богом!.. Народ не виноват в пороках русской интеллигенции. На крыльях его духа Россия вознесется над миром!..» [3]. Поэт страстно призывал к сплочению русских сил.
В тумане смутных дней
В нелегкий путь пошли мы,
Огнем любви палимы —
Любви к земле своей.
Обступим стяг священный,
Как доблестная рать!
За Русь! За нашу мать
Поднимем кубок пенный!
За русский пыл в крови,
За славные преданья,
За луч самосознанья
И торжество любви!
Революция, казалось, грянула неожиданно. Внешние и внутренние враги России решили воспользоваться неизбежными трудностями Русско-японской войны и взорвать фундамент русской державности, вырвать «якорь русского спасения» (граф С. Уваров) — Православие, Самодержавие, Народность, справедливо полагая, что без него Россия не удержится на волнах мировой истории. Ситуация требовала новых, не только политических, действий. Сегодня, отстоя на век от тех событий, мы видим, что один из немногих, св. прав. Иоанн Кронштадтский, решительно возложил на свои пастырские плечи заботы духовной борьбы за Великую Россию. В «торжестве любви» бесстрашно, будучи в преклонном возрасте, вошел и воссиял «лучом самосознанья» великий русский подвижник в «тумане смутных дней». Если бы только дней! Дни оказались длительными смутными временами.
«Смутное время» — название для России не новое. Так назывался исторический период конца ХVI — начала ХVII века не только потому, что в России происходила политическая Смута, разрушалась привычная система государственной власти, возникла угроза потери национальной независимости. В это время происходило крушение исконных основ духовно-нравственного и религиозно-философского русского сознания, потеря смысла бытия. Смута властвовала в первую очередь в душах и умах русских людей. Разорение богоизбранной России, казалось, произошло навеки. В связи с этим укоренялись настроения, связанные с идеей гибели Руси. Все сочинения этого периода содержат несомненную мысль, что Господь разгневался за отступление русских людей от истинной веры, за всеобщие неискупленные грехи народа, потерявшего страх Божий. Во многих произведениях Смутного времени можно найти развернутый перечень многочисленных прегрешений, характерных для всего русского общества.
Но в те же времена наблюдался всенародный всплеск религиозных настроений: существует множество литературных памятников, рассказывающих о знамениях и видениях, об обретении чудотворной иконы Казанской Божией Матери, чудотворной Тихвинской иконы Божией Матери. В эти времена воссиял проповеднический дар святителя Дмитрия Ростовского. Но более всего о неотступной милости Божией к боголюбивой России, которая выстояла во всех испытаниях и обрела новую крепкую царскую династию, свидетельствовал жизненный подвиг всероссийского святителя Патриарха Гермогена.
Его служение было до последнего вздоха посвящено государству Русскому и Православной Церкви. Кажется, что одному человеку не под силу свершить все те подвиги, которые выпали на долю героического Патриарха, сумевшего противостоять не только иноземным захватчикам, но, самое трудное, победить собственных предателей. Патриарх Гермоген выступил против продажных бояр, которые под страхом смерти требовали приказ о роспуске ополчения. Патриарх не дал такого приказа и с помощью своих соотечественников-предателей был заключен в Чудов монастырь, где принял мученическую смерть. Но уже через полгода, благодаря подвигу этого премудрого священноначальника, Москва была очищена от иноземцев и их пособников ополчением князя Пожарского и Козьмы Минина. Слава Богу, Русской Победой закончилось Смутное время.
Однако если внимательно исследовать причины наступления Смутных времен, то станет видно, что это не всегда удачная атака внешних сил зла, что в большинстве случаев можно выявить внутренние, духовные, социальные, то есть сугубо русские причины наступления этого нестабильного времени. Механизм возникновения Смуты в России подобен возникновению болезни в ослабленном организме. Ведь известно, что настоящая причина болезни заключается не столько во внешних инфекционных, агрессивных, всегда существующих условиях, сколько во внутренних, глубоко лежащих изменениях самого организма, не имеющего достаточного иммунитета. Внешние проявления, симптомы есть только поводы для выявления причин внутренних, то есть сущности болезни, они помогают врачу диагностировать фактическую причину заболевания, чтобы правильно способствовать целительным силам самого организма.
Государство тоже живой организм, нравственные расстройства которого приводят к глубоким кризисам, внешними проявлениями которых и являются «смутные времена». Для восстановления «физиологических норм» общества тоже требуется врач — духовный. Его обязанности в России с дней своего возникновения возложила на себя Русская Православная Церковь. Праведный Иоанн Кронштадтский, один из лучших ее пастырей, яснее многих своих современников видел скрытые болезни любимой родины. Он пытался лечить их, не щадя ни сил своих, ни самой жизни, которой практически пожертвовал во имя победы над «рабством тления», веря в замысел Божий о человеке, как о существе бессмертном, веря, что смерть физического тела не есть окончательный смертный приговор.
Жизнь Кронштадтского пастыря, которую он выбрал сознательно, по воле боголюбивого сердца, была фактически ежедневной, а с годами и ежечасной жертвой. Мало того, что он не щадил своих телесных и духовных сил на избранном поприще. Он выносил словесные унижения от врагов Православия, которые не гнушались и издевательств физических. Своею кровью, пролитой от рук наемных преступников, свидетельствовал мужественный проповедник святость пастырского служения. Несколько лет подряд печать при попустительстве властей ежедневно глумилась над его патриотизмом и любовью к родине, над его чудесами, милостыней, над благотворением его почитателей. Она сочиняла клеветнические выдумки, оскверняла привязанность народа к любимому священнику, насмехалась над народным порывом. Но русские люди отлично знали и видели, что если отец Иоанн мирился с обстановкой, в которой жил, терпеливо перенося многие лишения, то, значит, так это и нужно было, в этом и заключается его подвиг. Он спасался не в пустыне, не в стенах монастыря, а в самом водовороте страстей и горя — подвиг несравненно более тяжкий и великий. Он спасался, чуя близкие времена, страшнее которых еще не было на Руси.
Во многих случаях преодоление исторических Смутных времен ценой неисчислимых жертв и невиданных усилий способствовало укреплению России, сплачивало народ, объединяло его в нацию. Но такие позитивные последствия были не всегда, они невозможны, если случалась война междоусобная, братоубийственная, гражданская. Такие времена были пагубны для России, о таких грядущих временах, предчувствуя их смертоносное дыхание, печалился в своих искренних непрестанных молитвах Иоанн Кронштадтский, зная, что русская смута всегда была следствием не прогресса — регресса больного общества.
В этом плане характерна оценка П. Струве приведенного замечания одного «левого члена английской Нижней Палаты, который, оправдывая большевиков, сослался на то, что якобы русский народ по своему культурному уровню находится еще в XVII веке». На что П. Струве отвечает: «Это, конечно, огромное и нелепое преувеличение, но, поскольку в этом указании есть зерно истины, оно содержит в себе справедливое и жесточайшее объективное осуждение русской революции. По своему объективному экономическому и культурному содержанию русская революция есть облеченное в революционную форму, по существу реакционное в дурном смысле, т. е. регрессивное, движение, которое отбросило Россию и русский народ назад на целые десятилетия и отчасти века. Только наивные люди, верующие в слова, не знают, что реакция и попятное движение могут облекаться в революционную форму… Мысль о регрессивном существе русской революции можно выразить еще проще так: если вообще русская революция есть чье-либо дело (а в известном смысле, как я сказал, революции всегда делаются), то она не только злое и дьявольское, но еще — и, поскольку в этом деле участвовали народные массы, всего больше — глупое дело. Когда у кого-либо сгорел дом, это великая беда. Когда люди сами спалили свой дом, по злобе или по невежеству, это, во всяком случае, глупо. И они должны, прежде всего, восчувствовать это. Эту простую вещь никакая «социологическая» мудрость не может опровергнуть и не должна опровергать» [4]. Сейчас уже все знают, что существуют политтехнологии «оранжевой», «розовой», «тюльпановой» и других «цветных» революций, они уже приелись и вызывают аллергию. Но тогда, сто лет назад, революция воспринималась многими как очистительная буря.
Противоположным революционному пониманию народа, как инструмента и абстрактной цели революции, было отношение к людям св. прав. Иоанна Кронштадтского. Он не делил просителей по вероисповеданиям, никому не отказывал в молитве. И к нему, кроме православных, обращались лютеране, католики, буддисты, мусульмане, евреи, хотя главной заботой священника было исцелять современников от самого пагубного заболевания — атеизма.
Отец Иоанн Кронштадтский считал, что молитва должна быть постоянным спутником нашим. Он всегда поддерживал в себе молитвенное настроение хвалою и прославлением Божией благодати, глубоким покаянием, усердным призыванием имени Иисуса Христа. Он говорил, что молитва — это жизнь души, которую оберегал от искушений. Отец Иоанн молился Богу просто, искренне, но тотчас прекращал, если осознавал, что молитва становится внешней, механической. Правильность выбранного священником пути была подтверждена явлением ему Божией Матери.
Промыслительно, что явление Божией Матери отцу Иоанну Кронштадтскому произошло в 1898 году, за десять лет до его смерти, когда он в полной мере обрел мощь своего духа, а Россия незаметно вступала в новые Смутные времена. Тогда еще можно было предотвратить грядущую катастрофу. Отец Иоанн Кронштадтский, явственно видевший в тонком сне Царицу Небесную, словно назначался Ею на крестное служение, наделялся особой силой предвидения, особым даром слова, чтобы вразумить обезумевшую страну, указать пути спасения, один на один встать перед врагом внешним и внутренним. И сами обличения священника исходили из врожденного глубокого чувства сострадания, из стремления помочь нравственному исцелению российского общества.
Отец Иоанн, прозорливый поборник православной веры, в своих откровениях не обещал для России благих времен в будущем. Его предвидения трагичны. В 1907 году, в период затишья, мудрый священник грозно, как в свое время Сергий Радонежский или святитель Гермоген, не боявшиеся противостоять слабым властям, предрекал: «Царство русское колеблется, шатается, близко к падению. Если в России так пойдут дела, и безбожники и анархисты-безумцы не будут подвергнуты праведной каре закона, и если Россия не очистится от множества плевел, то она опустеет, как древние царства и города, стертые правосудием Божиим с лица земли за свое безбожие, за свои беззакония. Виновно и высшее правительство, потворствовавшее беспорядкам. Безнаказанность в России в моде. А от того непрестанные у нас аварии с морскими и даже Императорскими судами… Везде измена, везде угрозы жизни и государственному имуществу…»
«Россия мается, страдает и мучается от кровавой внутренней борьбы, от неурожая земли и голода, от страшной во всем дороговизны, от безбожий, безначалия и крайнего упадка нравов. Судьба печальная, наводящая на мрачные думы».
«Русский народ и другие населяющие Россию племена глубоко развращены, горнило искушения и бедствий для всех необходимо, и Господь, нехотящий никому погибнуть, всех пережигает в этом горниле» [5].
Св. праведный Иоанн Кронштадский предупреждал, что если русское общество не вернется к жизни по Евангелию и к поддержке православной государственности, то власть захватят антихристианские силы: «Вера слову истины, Слову Божию исчезла и заменена верою в разум человеческий… не стало повиновения детей родителям, учащихся — учащим и самих учащих — подлежащим властям; браки поруганы; семейная жизнь разлагается; твердой политики не стало, всякий политиканствует, — ученики и учителя в большинстве побросали свои настоящие дела и судят о политике; все желают автономии… Не стало у интеллигенции любви к родине, и они готовы продать ее инородцам, как Иуда предал Христа злым книжникам и фарисеям; уже не говорю о том, что не стало у нее веры в Церковь, возродившей нас для Бога и Небесного Отечества; нравов христианских нет, всюду безнравственность; настал, в прямую противоположность Евангелию, культ природы, культ страстей плотских, полное неудержимое распутство с пьянством, расхищение и воровство казенных и частных банков и почтовых учреждений и посылок, и враги России готовят разложение государства…» (Слово на Благовещение 25 марта 1906 года).
Для революционеров и «освободителей» отец Иоанн был грозным противником. Он боролся с ними с глубокой убежденностью человека, сознающего их преступность перед Богом и Россией, поэтому был им ненавистен. Ведь для русского народа каждое слово священника являлось непреложной истиной, народ слушал и понимал своего пастыря, потому что пастырь этот говорил о том, что жило и находило отклик в душе каждого верного сына России. И в этом отец Иоанн был подобен многим своим предшественникам, великим служителям Православной Церкви, которые с давних времен выступали на защиту Родины в тяжелые для нее времена и всегда защищали ее национальные начала.
Преподобный Сергий Радонежский с верой в победу благословил на битву Дмитрия Донского. Патриарх Гермоген, этот «начальный человек в безгосударное время» в страшную годину лихолетья пламенно призывал народ на защиту православной веры и на очищение Родины от врагов внешних и внутренних. Современник Патриарха Гермогена Дионисий, архимандрит Троицкой Лавры, рассылал по всей России грамоты со страстным призывом: «восстать против врагов и избрать Царя над всей русской землей». Митрополит Феогност при великом князе Иване Калите, отлучил от церкви Александра Тверского и псковичей, отказавшихся его выдать. Всегда, с тех пор, как Русь стоит, когда внешние или внутренние враги нападали на нее и покушались на ее заветы, народные идеалы — на защиту их вставала Церковь Православная в лице своих лучших пастырей.
Св. Иоанн Кронштадтский мужественно выступал против назревшей революции и в церковных проповедях напоминал правителям о долге подавлять смуту. Не только народу, но и властям он указывал 13-ю главу Послания к римлянам: «Начальник не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему зло». Неоднократно отец Иоанн напоминал, что употреблять меч против зла велит Апостол. И сам являл пример непримиримой борьбы с губителями России, поскольку был глубоко убежден, что это обязанность пастыря, у которого расхищают его овец, так как был уверен, что будет отвечать перед Богом за каждую из них.
Потому Праведный так яростно боролся с лжеучением Льва Толстого, этого извратителя Евангельских истин и «надругателя» над Христом Спасителем. Принародной была битва двух идеологических великанов-противников. Одного дал народ из своей среды, вынес его на своих плечах и прославил, как воплощение всего святого, всего чистого и великого, скрытого в душе народа русского. Другой — продукт интеллигентской среды, той ее части, которая отрицает Бога, хулит Его Имя, которая прославляет своего идола за то, что он бросил грязью в Святую Церковь.
« Желаете ли, православные, знать, что я думаю о Льве Толстом?… Опять он пишет хулы на Церковь и служителей ее, опять клевещет на нас всему миру! Покажи, наконец, Владыко, всему миру адскую злобу его! Буди! Им увлечено в прелесть и пагубу полсвета. Он предтеча антихриста!..» [6].
Сегодня, с высоты свершившейся истории, мы видим, сколько пророческих мыслей содержит это обличение. «Предтеча антихриста» разве не тоже, что ленинское «зеркало русской революции». Разве не обернулось еретическое учение Толстого против него самого, прибегнувшего в последние дни своей жизни в телесной и духовной немощи на порог церкви с сознанием своего идеологического поражения, но в дьявольской гордыне так и не склонившего головы.
Св. Иоанн Кронштадтский не только обличал, увещевал, со всей откровенностью выявлял зло, но исследовал способы борьбы с ним и указывал русским людям ясные пути «в тумане смутных дней». Причем, зло он рассматривал не отвлеченно, не как совокупность черт характера, а как систему злонамеренных действий, направленных на уничтожение самобытности русского народа, как категорию, угрожающую благу России, богоизбранной страны, Третьему Риму, Престолу Пресвятой Богородицы. Издревле на Руси была известна выстраданная многими поколениями встречная система обеспечения стабильности и крепости государства, заключающаяся, прежде всего в симфонии властей.
Глубоко трогательными были отношения Царской Семьи Александра III к великому молитвеннику. Известно, что в 1896 отец Иоанн участвовал в совершении Литургии в московском Успенском соборе во время Священного Коронования Их Императорских Величеств Государя Николая Александровича и Государыни Императрицы Александры Федоровны. Император Николай II всегда удостаивал великого молитвенника личными ответами и поздравлениями. Так на поздравление, полученное от отца Иоанна по случаю годовщины Святого Коронования 14 мая 1898 года, Государь ответил такой телеграммой. «Благодарю вас, батюшка, Иоанн Ильич, за письмо. Молю Бога со всеми истинно-православными русскими людьми — да укрепит Он ваши силы телесные для продолжения светлого и тяжелого служения вашего Церкви Христовой» [7].
Цель жизни для святого Иоанна Кронштадтского — вхождение в полноту христианского совершенства, обожение через покаяние и стяжание благодати Святаго Духа. «Опытом всей своей подвижнической жизни св. Иоанн выносил мысль, что человеческими усилиями этого достигнуть невозможно, «необходимо принадлежать к Церкви Христовой, коей Глава есть Всемогущий Царь, Победитель ада Иисус Христос. Царство его есть Церковь, понимаемая в смысле общества святых, переселившихся на небо, всех православных христиан, подвизающихся на земле, воинствующая с началами и властями и миродержателями, тьмы века сего, с духами злобы поднебесными… Один человек тут в поле не воин, да и великое общество, но неправославное и без Главы — Христа — ничего не может сделать с такими врагами, хитрыми, тонкими, постоянно бодрствующими, превосходно изучившими науку своей войны«» [8].
Слова, произнесенные Иоанном Кронштадтским, кажется, обращены к нам, к нашим временам. Сегодня священству как никогда приходится вновь бороться за нравственное возрождение народа, почти на век оторванного от Церкви Христовой. Невидимый враг против ослабшей духовно России вновь развязал непримиримую войну в надежде окончательно сбить ее с исконного национального пути. Многие из нас оказались участниками и свидетелями недавних новых «смутных времен», так неожиданно обрушившихся на наше многострадальное Отечество. Очевидны известные признаки очередного лихолетья: отпадение погрязшего в пороках народа от Церкви Православной, предательство власть имущих, продавшихся иноземным иноверцам-«руководителям», потеря исконных территорий, ужасающая смертность русского народа, насильственное разложение еще с детства и одурманивание людей чуждыми западными идеологиями и т. д. Казалось, что на этот раз Россия не сможет выстоять. Но Господь вновь явил Свою милость, вновь вознамерился спасти Россию, вновь послал на ее защиту праведников и святых, среди которых первейшее место принадлежит св. Иоанну Кронштадтскому, указавшему точные пути к спасению Отечества, учившему, что необходимо естественное, непринужденное единение со Христовой Церковью.
Великий молитвенник земли русской св. прав. Иоанн Кронштадтский всегда чаял союз Церкви небесной торжествующей и Церкви земной воинствующей, в свете которого только и может Россия чувствовать себя в безопасности.
В наши Смутные дни Церковь под мудрым предводительством Божией милостью Святейшего Патриарха Алексия II много сделала в этом направлении и в первую очередь сама пошла навстречу страдающему народу, защитила его во времена властного безвластия, возложила на себя миссию Удерживающего. Немало проявилось и проявляется чудных Божиих знаков, свидетельствующих о Господней ей помощи. Поэтому нельзя не согласиться со словами о том, что «назначение России — нести в себе удерживающее начало и противостоять тайне беззакония . Ибо в том решаются судьбы мира» [9]. Вся история России в XX веке показывает, что именно Православие есть тот удерживающий , о котором говорит апостол Павел: «Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь…» (2 Фес. 2,7).
Промыслительно, что интронизация Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, состоявшаяся 7 июня 1990 года, опередила начало «смутного» десятилетья. Мы тогда в 1990 году и не подозревали, что через год, без войны, распадется великая держава СССР, победившая объединенную фашизмом Европу. СССР, занимавший одну шестую часть суши земного шара, в котором начинало победно возрождаться Православие после семи десятилетий безбожных гонений. Теперь известно, что после развала СССР планировалось и расчленение России. Наша страна является самым большим носителем православной идеи. Удар по России — это удар по Православию. А Бог, для Которого нет ни прошедшего, ни будущего времени, а есть всегда присносущное время, уже готовил защиту для России. Патриарх Алексий II (Церковь земная воинствующая) явился гарантом стабильности в стране, где за один год поменялось четыре премьер-министра. Первой канонизацией, которая произошла по инициативе Патриарха Алексия II, была канонизация св. праведного Иоанна Кронштадтского, которого смело можно назвать державником (Церковь небесная торжествующая).
Господь не оставил без помощи Россию в тяжелейшие времена «лихих девяностых», призвав на труднейшее Патриаршее служение вновь одного из лучших сынов России. Патриарх Алексий II так видел свою миссию: «Свою первоочередную задачу мы видим, прежде всего, в укреплении внутренней, духоносной жизни Церкви… Достижению поставленных целей будет способствовать также управление церковной жизнью согласно нашему новому Уставу, уделяющему большое внимание развитию соборности. Перед нами стоит великая задача широкого возрождения монашества, во все времена оказывавшего столь благотворное влияние на духовное и нравственное состояние общества…
Памятуя о своей обязанности научать истине Христовой и крестить во имя Его, мы видим перед собой необозримое поле катехизаторской деятельности, включающей создание широкой сети воскресных школ для детей и для взрослых, обеспечение паствы и всего общества литературой, необходимой для христианского научения и духовного возрастания. С благодарением Богу мы отмечаем, что перед нами открываются новые пути и средства для развития свободного духовного просвещения в самых различных кругах нашего общества… Немало предстоит сделать в утверждении справедливости в межнациональных отношениях. Будучи многонациональной, Русская Православная Церковь вместе с другими христианскими Церквами и религиозными объединениями нашей страны призвана врачевать раны, наносимые национальной рознью… Как и прежде мы будем развивать наши братские отношения с поместными православными Церквами и тем самым укреплять всеправославное единство…» [10].
Божьей волей в обеспечение этих намерений святым помощником Патриарха, заступником Русской Православной Церкви и всего русского народа становится Иоанн Кронштадтский, канонизированный в эти же дни. Промыслительно, что через несколько дней после интронизации, 14 июня, Алексий II отправился в Ленинград, для того, чтобы совершить прославление св.прав. Иоанна Кронштадтского. Торжество Православия совершилось в Иоанновом монастыре, где погребен угодник Божий. Так Церковь духовно укреплялась перед «лихими девяностыми».
В годы «демократизации» перед Русской Православной Церковью открылись новые возможности вернуть себе былой правовой статус, утвердить законное достоинство, восстановить утраченное, наладить новые отношения с государственной властью, со всем Церковь справилась. Но не только в административном и храмовом строительстве она видела свое главное предназначение. Нельзя было утратить народную веру, исконную духовную силу, во имя чего Святейший Патриарх Алексий II свершил великие дела. Главное, его беспримерными стараниями Россия избежала масштабного кровопролития, когда осенью 1993 года Российское государство переживало один из самых трагических политических кризисов в своей новейшей истории: противостояние исполнительной и законодательной властей, в результате которого перестал существовать Верховный Совет.
Из русской истории Смутных времен начала ХХ-го века известно, что антиклерикальные настроения, характерные для первого этапа российского парламентаризма, создали духовно-политические предпосылки для тотального погрома Русской Православной Церкви в первые два десятилетия советской власти. И вместе с тем, окончательное крушение советской власти в октябрьские дни 1993 года, когда в Москве расстреливали защитников Белого дома, привело к удивительным метаморфозам думской формы современного российского парламентаризма.
Полезно вспомнить, как 28 сентября 1993 года, в период резкого нарастания конфронтационной динамики между двумя ветвями государственной власти в России, Х Съезд народных депутатов обратился к Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II. При этом сообщалось, что Съезд принял дважды отвергнутый Б.Н.Ельциным Закон Российской Федерации «О свободе вероисповедания», «закрывающий дорогу «беснующимся зарубежным проповедникам и мракобесам». Вместе с тем Съезд просил Патриарха «приложить все усилия для преодоления распада России и развязывания гражданской войны и достижения национального согласия нашего великого многонационального Отечества» [11].
На следующий день Cвятейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II выпустил «Воззвание», в котором говорилось: « Россия — на краю пропасти. Ныне мы перед выбором: или остановить безумие, или похоронить надежду на мирное будущее России. Особенно трагично то, что сегодня может распасться Российская держава. Если это произойдет, будущие поколения проклянут нас.
Противостояние на пределе вокруг Белого дома в любой миг может взорваться кровавой бурей. И поэтому я слезно умоляю стороны конфликта: не допустите кровопролития! Не совершайте никаких действий, могущих разрушить донельзя хрупкий мир! Не пытайтесь решить политические проблемы силой! Не предавайтесь безумию, не переставайте уважать человеческое достоинство друг друга! Имейте мужество не поддаваться ни на какие провокации, как бы больно они не задевали вас! Помните, что нынешней смутой могут воспользоваться экстремисты, преступники, да и просто нездоровые люди.
Одна пуля, выпущенная около Белого дома, может привести к катастрофе, кровавое эхо которой прокатится по всей стране. Вот почему я призываю любыми мирными средствами ослабить вооруженное противостояние. В нынешний сложный момент надо милосердно относиться к любому человеку. Никакие политические цели не могут препятствовать обеспечению находящихся в Белом доме медикаментами, пищей и водой, медицинской помощью. Нельзя допустить, чтобы физическое истощение спровоцировало людей на неконтролируемые насильственные действия.
От имени Церкви я призываю противостоящие стороны к диалогу и предлагаю любую форму необходимого посредничества в это судьбоносное время. В связи с происходящими событиями созываю экстренное заседание Священного Синода.
Всех православных христиан прошу молиться о спасении России. Пусть и те, кто ни разу в жизни не обращался к Богу, возопиют ныне к Нему. Верю: «Господь даст силу народу Своему, Господь благословит народ Свой миром!»(Пс. 28:11)» [12].
В Даниловом монастыре при посредничестве священноначалия состоялись переговоры противоборствующих сторон. К сожалению, крови избежать не удалось, но, главное, по молитвам Святейшего Патриарха, священства и боголюбивого народа конфликт решился все же малой кровью, не случилось худшего — полномасштабной гражданской войны. После этих событий авторитет Русской Православной Церкви для новых российских парламентариев и для всего народа стал весьма значителен.
Церковь в это время заняла мудрую умеренную позицию и в оценке очередной годовщины Октябрьской революции и в оценке падения коммунистического режима. Назвав путь, пройденный Россией, скорбным и тяжким, она выразила уверенность, что отныне коммунистическая идеология никогда более не будет государственной в России. По просьбе Святейшего Патриарха Алексия II с 1991 года Рождество Христово было объявлено правительством выходным днем. По инициативе Церкви и ее главы было осуществлено беспримерное строительство — восстановление главного храма России — Храма Христа Спасителя, канонизировано более тысячи святых угодников, новомучеников и исповедников Российских, среди них св. страстотерпцы — Николай II и его семья, о которых при их жизни молился Иоанн Кронштадтский. Вернулась на родину национальная святыня — Тихвинская икона Божией Матери. Великое событие свершилось в недавние времена — объединение Русской и Зарубежной Православных Церквей, что небывало усилило мировое значение всей Русской Православной Церкви и самой России. Так Божиим соизволением, усилиями Святейшего Патриарха Алексия II и стараниями православных пастырей и верующих страна вновь вышла из «смутных времен» победительницей.
Иначе нельзя объяснить то, что ныне так торжественно, всенародно, более осмысленно, в исконных традициях, при участии государственных лидеров страна отметила святой праздник православной Пасхи. Знаменательным историческим моментом стал нынешний День Победы, когда после стольких лет шельмования, принижения значения извечной защитницы православного духа и православной Церкви — современной российской армии, она впервые за 17 лет в полном боевом блеске вышла на Парад Победы, что явилось самым ярким и бесспорным свидетельством окончания «смутного времени».
Всенародное празднование 100-летия со дня преставления святого праведного Иоанна Кронштадтского является по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия важнейшим событием 2008 года в жизни Русской Православной Церкви. Осмысление духовного наследия, изучение жизненного подвига любимого пастыря русского народа, народа-мученика, после стольких лет мытарств возвращающегося в свой Отчий дом — Православную Церковь, станет благодатной почвой для сплочения всех духовных сил, понимающих общность своих идеалов и целей, непреходящую значимость Русской Православной Церкви.
Архиепископ Курганский и Шадринский Константин
Примечания:
1 — Яковлева Л. Храм Воскресения Христова у Варшавского вокзала: Люди, события, судьбы открывают славную и скорбную историю народа в XX веке: Из прошлого в настоящее / Л. Яковлева, И.Константинова. — СПб., 2005. С.5
2 — Бердяев Н.А. Философская истина и интеллигентская правда. // Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. СПб., 1909. С.14
3 — Русский вестник // 1904, кн. 2
4 — Струве П.Б. Познание революции и возрождение духа. С. 16
5 — «Новые слова», 1908
6 — Из дневника Иоанна Кронштадтского «В обличение душепагубного еретичества Льва Толстого», книга «За что Лев Толстой был отлучен от веры». М., 2006. С.52
7 — Отец Иоанн Кронштадтский. Репр. изд. 1909. М.: Профиздат-Видео-Асс, 1990. С.81
8 — Очерки истории Санкт-Петербургской епархии. Ред.-сост. митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев). СПб., 1994. С.202
9 — Дунаев М. Третьего не дано // Родная Ладога. № 2, 2007. С.11
10 — ЖМП. 1990. № 9. С.21−22
11 — Зевелов А., Павлов Ю. Расколоть власть. 14 дней и ночей гражданской войны в Москве осенью1993 года. М.: Российская политическая энциклопедия. 1995. С.47
12 — Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси. Церковь и духовное возрождение России /Слова, речи, послания, обращения 1990−1998 / М. 1999. С.577−578
http://rusk.ru/st.php?idar=114545
|
|
