Русская линия / Библиотека периодической печати / Становление городского сообщества как субъекта социально-экономического саморазвития

1. В современной России одной из центральных проблем общественных преобразований стала реформа государственного переустройства. Особенно острый и болезненный характер данная проблема приобретает на местном уровне, городских и сельских поселений, муниципальных образований. Решение фундаментальных проблем и принципиальных вопросов субъектной самоорганизации и полнокровной жизнедеятельности местных сообществ происходит в новых, принципиально изменившихся реалиях. Это ведет к коренному изменению места и роли городов и сельских поселений в системе социально-экономических, административно-политических, социокультурных и других общественных взаимосвязей и отношений. Местное сообщество становится базовым звеном первичной социально-территориальной общности людей, средоточием и специфическим социальным проявлением на непосредственном уровне жизнедеятельности людей всего спектра общественных отношений.

В качестве поворотного вектора социокультурного и хозяйственно-экономического развития местного сообщества укажем на ряд сущностных моментов. Так, конституционно закрепленная норма законодательно вывела местное самоуправление из структуры государственной власти. На практике это означает искусственный отрыв и противопоставление в действительной жизни местных форм организации и самоорганизации хозяйственно-экономической, социально-политической, духовной и культурно-образовательной жизнедеятельности социуму, обществу, государству в целом. Вместе с тем и рыночные отношения в решающей степени сдвигают направленность социально-экономического развития в сторону базовых и низовых социально-территориальных образований — городских, районных и сельских поселений. Именно здесь функционируют миллионы хозяйствующих субъектов. Так, только в самом среднем по российским меркам 77-тысячном по населению в зауральском городе Шадринске на начало 2008 г. учтено в едином государственном регистре 1134 крупных, средних и малых предприятий и организаций всех форм собственности и хозяйствования. Кроме того, 2309 человек занимались предпринимательской деятельности без образования юридического лица. Для сравнения: в городе Омске хозяйствующих субъектов насчитывалось 34 тыс., а в Екатеринбурге их число превышало 70 тыс., не говоря уже о городах федерального значения — Москве и С-Петербурге. Общее же количество юридически зарегистрированных хозяйствующих субъектов по стране составляет свыше пяти млн., что представляет чуть более 7% всего самодеятельного населения России.

Но это одна сторона вопроса. Сами местные сообщества различного уровня, вида и формы самоорганизации все более выступают как активные и самостоятельные участники рынка, своеобразные хозяйствующие субъекты, функционирующие и позиционирующие себя как хозяйственные организации, действующие для блага своих акционеров — жителей, горожан или селян, членов данного местного сообщества. Так, к примеру, формируется маркетинг города, «продажа» города потребителям, потенциальным инвесторам и жителям. Продуктом такой деятельности становится капитализированный доход от всей городской инфраструктуры, от городской среды, цены городской земли, организации землепользования, использования коммунальной (муниципальной) собственности, недвижимости, имущества и всех других источников, формирующих бюджет и небюджетные формы.

Все это выводит на необходимость серьезного социально-философского анализа феномена местного сообщества. Более предметно остановимся на проблеме городского сообщества как объекте и субъекте социокультурного развития.

Город пока остается по преимуществу объектом научных изысканий эко-номигеографов, историков, экономистов, социологов, демографов, урбанистов, архитекторов, экологов, этнологов. Каждая наука, связанная с его изучением, имеет здесь свой предмет исследования, угол подхода и горизонт видения. Накоплен объемный градоведческий материал, относящийся в основном к советскому периоду. И в то же время налицо серьезное отставание социально-философского исследования городской проблематики. Город, тем более городское сообщество, представлен пока лишь отдельными, хотя и очень важными срезами своего бытийствования. Общефилософский и социально-философский анализ присутствует лишь в некоторых из частных и узко предметных исследований. В качестве же специального направления он представлен единичными научными работами. Даже само понятие «город» не принадлежит к числу точных научных терминов, не говоря собственно уже о феноменах городского сообщества, его субъектной и институциональной структуре, местном самоуправлении, муниципальном образовании и других более операциональных понятиях. Особого внимания требует прояснение диалектики духовного и социального в становлении субъектности городского сообщества.

Социально-философский анализ феномена городского сообщества предполагает выявление его сущности, внутренней структуры, социально-ролевой и ценностно-смысловой характеристики, субъектно-объектной самоорганизации с позиций целостности, полноты и комплексности развития как специфического социально-территориального образования. Города, особенно крупные с населением более 1 млн. человек, а число таковых в современном мире превысило уже триста, являются социальным катализатором современного этапа урбанизации. Урбанизация в целом предстает как весьма проблемный, противоречивый и многосторонний общественно-экономический и социокультурный процесс.

С полным основанием город следует считать важнейшим и специфическим социокультурным компонентом современного общества и одним из характерных феноменов цивилизационного развития. Город как живой социальный организм являет собой не только историческую память о прошлом, он предстает как сложное сосредоточие самых острых социальных проблем современного общества. В нем зарождаются культурные инновации в различных сферах жизнедеятельности, формируются контуры будущего. Город, тем более сегодняшний, — это не изолированный социальный феномен, а важнейшая и преобладающая форма существования современного общества. В определенном смысле — это модель общества, отражающая его развитие. Конечно, социальное развитие города объективно является неотъемлемой частью общесоциального развития, предопределяется и детерминируется общими тенденциями и целостным контекстом развития всей общественной системы. Однако городские социальные процессы имеют свою специфическую общественную природу и активно воздействуют на развитие общественной системы в целом. Не случайно К. Маркс в своих «Философско-экономических рукописях» говорит об экспансии городской культуры, а всю новейшую историю характеризует как проникновение городских отношений в деревню [1]. В «Немецкой идеологии» К. Маркс и Ф. Энгельс характеризуют углубляющийся разрыв между городом и деревней, вырастающий в социальную противоположность: «Город… представляет собой факт концентрации населения, орудий производства, капитала, наслаждений, потребностей, между тем как в деревне наблюдается противоположный факт — изолированность и разобщенность» [2].

Первые упоминания о городах относятся к 4−3 тыс. до н.э. Наибольшую известность имели древние торговые, религиозные и административно-государственные центры: В Месопотамии — это Вавилон и Ур; В Египте — Мемфис и Фивы; в Индии — Мохенджо-Даро и Хараппа; в Греции — Спарта и Афины. В Средневековье наиболее крупными городами Европы были Венеция, Флоренция, Рим, Париж, Кельн, Новгород, Киев и др.

Известный русский советский историк академик М.Н.Тихомиров на основании изучения летописей и других письменных и архивных источников убедительно показал стремительный рост городских поселений в Древней, домонгольской Руси. Так, в IX — X в.в. в Древнерусском государстве было образовано 25 городов, в XI — 64, в XII веке — 135, а в XIII в. (до 1237 г.) — 47 [3].

Следует отметить и подчеркнуть, что город и городское сообщество являются порождением общественного разделения труда, социально-территориальным порождением товарно-денежных, рыночных отношений. Они непосредственно связаны с формированием и развитием русской государственности. Города изначально становились как основная форма хозяйственно-экономической, социально-политической и духовной самоорганизации общественной жизни в пору формирования российской цивилизации. Как правило, закладка и возведение новых городов было делом государственным. Они становились и развивались как христианские православные центры культуры, хозяйствования, жизнестроительства. Традиционным было освящение основания и закладки города, всех памятных вех и дат в его становлении и дальнейшем развитии. Своеобразными и национально-самобытными были формы самоорганизации общественной жизни городов, принципы общинного и артельного устройства, вечевой порядок ведения общегородских проблем, уникальный исторический опыт земства, различные формы местного самоуправления в городах.

2. Духовно-соборные начала местного самоуправления определяли организацию повседневной совместной социально-хозяйственной и социокультурной жизни людей в российских городах, отливали сами институциональные формы общественного устроения. Они выверены историческими традициями социального общежития народов России, опытом государственности и развитием самоуправленческих начал, особенно государствообразующего русского народа, его духовно-нравственного идеала.

Русская история, русский быт, национальное самосознание, выраженные в культуре и духовно-религиозном православном укладе, обладают самобытными жизненными ценностями и перспективами. И на их зиждительной основе должно происходить восстановление, упрочение и развитие российской государственности, подлинно самоуправленческих начал и структур гражданского общества.

В течение уже длительного времени непрерывных реформ подвергаются проверке на прочность такие духовно-нравственные качества нашего народа как соборность, коллективизм, крепость семейно-родственных уз и соседских связей. Структура государственной власти и местного управления, начиная с Петра I и, особенно, Екатерины II, были взяты по западному образцу и выстраивались на европейский лад (магистраты, ратуши, бургомистры и т. д.).

Русские славянофилы (Хомяков А.С., Киреевский И.В., Аксаковы К.С. и И.С.) первыми подняли вопрос о восстановлении народного самоуправления на основе соборности, общинности и православной духовности.

Отрицание необходимости правового регулирования общественных отношений и даже признание его злом побудило поэта-юмориста Б.Н.Алмазова выдать пародию на известного русского славянофила К.С.Аксакова:
«По причинам органическим
Мы совсем не снабжены
Здравым смыслом юридическим
Сим исчадьем сатаны.
Широки натуры русские,
Нашей правды идеал
Не влезает в формы узкие
Юридических начал…» [4].

Успешное решение неотложных и перспективных проблем социально-экономического развития нельзя свести к узкой плоскости разработки только законодательства. Тем более, когда формирование правового поля идет вопреки духу народа, соборным началам его жизнедеятельности.

Нормативные основы регулирования общественных инициатив и самодеятельности граждан на основе федерального законодательства и принимаемых нормативно-правовых актов на уровне местного самоуправления не должны полностью заформализовать, заадминистрировать и забюрократизировать общественно-демократический и творческий потенциал многообразных субъектов жизнедеятельности городского сообщества.

В историческом развитии России ярким проявлением и выражением местного самоуправления на основе соборной демократии стали Земские Соборы, выросшие на почве вечевых традиций. Они соединяли в себе церковные и светские начала. В их состав включались Освященный собор Русской Православной Церкви, Боярская Дума, земские люди — выборные представители от городов и сословий. К примеру, на Земском Соборе 1613 года, имевшем огромное значение в истории российской государственности, земские люди представляли интересы более 50 русских городов. Созыву Собора предшествовали организуемые в провинции местные соборы, принимавшие решения о создании и поддержке народного ополчения. Важнейшую роль из них сыграли Соборы в Нижнем Новгороде и Ярославле.

Перед началом работы Земского Собора 1613 года, положившего предел смутному времени, в православных храмах по всей стране шли трехдневные богослужения. На них принималось осознанное всенародное покаяние, призванное восстановить соборное единство русского народа. На том Земском Соборе на царство был избран Михаил Романов, ставший основателем новой правящей более 300 лет династии. Особенностью Земских Соборов являлось то, что законными считались решения, принимавшиеся единодушно, а не механическим большинством голосов. По заключению В.О.Ключевского, народные представительства возникли на Руси «не для ограничения власти, а чтобы найти и укрепить власть; в этом его отличие от западноевропейского представительства» [5].

Соборность отражала и выражала специфические формы русской демократии, народного представительства, имевших значительно больший исторический возраст, нежели монархия. Издревле на Руси вопросы местной жизни решались общинами, как сельскими так и городскими, на своих собраниях и сходах. Вечевой строй утверждался во всех землях Древней Руси. Но особенно ярко он проявился в Великом Новгороде, Пскове, на Севере Руси. Русская вечевая демократия во многих отношениях определяла ход государственной и общественной жизни. В Новгороде выборность князей была обычной практикой, а вопросы войны и мира были прерогативой вече. Русский историк Н.М.Карамзин писал: «Новгородцы судили и князей, и святителей, думая, что власть мирская и духовная происходит от народа». Вечевыми собраниями выбирались и киевские великие князья — так было в 1068, 1069, 1113 гг. [6] Выборная демократия оказывалась востребованной на Руси и на последующих этапах истории.

Россия всегда была сильна и уникальна своей духовностью, отказ от которой поистине станет погибельным для страны и народа. Особый путь, своя историческая миссия, наиболее характерные черты русской цивилизации проявлялись в периоды поступательного развития, действительных реформ и наиболее созидательных общественных преобразований. Они проступали как живительные нити духовного единения народа и социального согласия не только в лихую годину, но и в периоды мирного строительства. И они были наполнены мощными прорывами в хозяйстве, в производстве, науке и культуре страны, становились импульсами нового градостроительства и социально-экономического развития старых городов. Недаром на Западе Русь называли Гардарикой, т. е. страной городов.

Хозяйственное освоение новых районов и возведение новых промышленных центров всегда сопровождалось формированием целесообразных структур местного самоуправления и элементов гражданского общества. И они произрастали изнутри нашего национально-исторического бытия. Из социальной ткани повседневной и совместной жизни людей складывался опыт народной демократии, общинности, артельности и коллективизма как выражение и проявление соборности.

Весьма содержателен и поучителен пятидесятилетний пореформенный (с 1861 года) опыт развития земства как своеобразного российского социального института территориального сообщества. Земства выступали как демократические общинные организации, которые регулировали общественную жизнь на уровне уездов. Вмешательство власти в деятельность земств, при этом, было весьма ограниченным. Земства ведали народным просвещением и образованием, здравоохранением, строительством дорог, почтой, проведением статистических обследований. Они содействовали развитию крестьянских хозяйств, кустарных промыслов и фабричной промышленности, широкому развертыванию кооперации. К 1912 году земством было основано 40 тыс. начальных школ, около 2 тыс. больниц, широкая и общедоступная сеть библиотек и читален, аптек и фельдшерских пунктов. Земский бюджет за время их существования вырос в 45 раз. На земской службе состояло около 150 тыс. учителей, врачей, агрономов, ветеринаров, статистиков и других квалифицированных специалистов.

Интерактивные опросы, проводимые сегодня во многих городах, показывают неугасающую в сердцах людей любовь к своей малой родине, ее истории и судьбе, ее культуре и неповторимым уголкам, а главное — к людям, оставившим свой неизгладимый след в патриотическом служении и благоустроении жизни земляков.

У каждого российского города — крупного, среднего или малого — есть своя историческая канва, сложившиеся традиции и неповторимые особенности, свой социокультурный облик. По большому счету — свое предназначение и самая судьба. Немало потрудились наши историки и краеведы, писатели и поэты, художники и музыканты, а главное — мастеровые люди всех сословий, люди труда и созидания, чтобы сложилось и откристаллизировалось своеобразное лицо города. Их подвиги и свершения, жертвенные дары, принесенные не в целях тщеславия, а по глубоким патриотическим побуждениям, сохранены в народной памяти в названиях улиц и площадей, уникальных зданий и памятников культуры, а иногда и в имени самих городов. Практически в каждом крупном городе на рубеже XX века сложилась целое созвездие российского меценатства. И для ныне живущих в городах преемников славных деяний важно сохранить в благодарной памяти тех, кто шел до нас. Важно понять и перенять ту силу, которая двигала прежними поколениями. Осознать и воспринять силу духа, дух времени, веления души и голос совести, продолжить связующую и непрерывающуюся нить преемственности поколений.

Сегодня трудно назвать то или иное поселение, особенно города, которые бы не установили года своего основания и не отмечали бы день своего рождения. Самые старые из них отметили или готовятся отметить уже 1150-летний юбилей, как Великий Новгород (859 г.), Ростов Великий (862 г.). 1000-летний юбилей Руси был торжественно отмечен в 1862 году величественным сооружением в Великом Новгороде колокола-славы России. В 2012 году, т. е. практически через три года, наступает празднование 1150-летия нашего древнерусского государства. И ему должен быть придан всенародный общероссийский масштаб!

3. Необходима критическая оценка и переосмысление с удержанием и актуализацией того позитивного, что было накоплено в процессе уникального исторического опыта советского социалистического градостроительства, в условиях невиданного социального энтузиазма. Так, в годы первой пятилетки (1928−1933 г. г.) было начато строительство 60 новых городов и велась реконструкция 30 крупных городов. С 1933 года реконструкционные работы велись уже более чем в 400 городах страны.

С позиций планомерности и управляемости, на директивно-командной основе разрабатывалась и осуществлялась Генеральная схема размещения производительных сил страны, строительства новых городов, подготовки и распределения трудовых ресурсов, системы расселения в новых и интенсивно осваиваемых старых регионах и в целом по СССР.

С конца 50-х годов велось и наращивалось массовое жилищное строительство, объемы которого не снижались вплоть до 1990 года и достигали свыше 120 млн. м2 вводимого жилья, в том числе в Российской Федерации — 70 млн. м2. При всей своей формализованности и заорганизованности весьма поучителен опыт разработки комплексных перспективных планов социально-экономического развития городов, который получил широкое распространение практически уже на «исходе» социализма в нашей стране.

С середины 50-х годов Российская Федерация, а по итогам Всесоюзной переписи населения 1959 года и в целом СССР, становится городской державой, когда численность городского населения в стране превышает численность жителей деревни. По результатам последней Всероссийской переписи населения (окт. 2002 г.) в Российской Федерации учтено 1030 городов, в которых проживает почти 107 млн. человек или 74% населения страны. Для сравнения укажем, что в городах современного мира проживает более 42%, а доля городского населения в наиболее развитых в постиндустриальном отношении странах, например, в США составляет 77,5%, Германии — 78,3%, Великобритании — 89%.

4. Современный урбанизационный процесс в России приобретает иной характер. Вместо экстенсивного развития и строительства все новых и новых городов, что имело положительное значение на предыдущих этапах, урбанизационный процесс развернут вовнутрь самого города. По сути дела, на месте старых, главным образом, самых крупных городов вырастают новые, происходит их обновление, реконструкция. Они перерастают свои собственные границы, меняют планировку и застройку, приобретают новый архитектурный стиль, образуют деловые бизнес-центры, ведут строительство элитного жилья. Меняются и их социально-экономические функции. Здесь базируются финансовые институты, биржи, международные организации, отделения и структуры транснациональных компаний, представительства иностранных государств и т. д. Города приобретают полифункциональный характер, становятся городами не только общенационального значения, все более интегрируются в сети общероссийского и мирового масштаба.

Социальным катализатором городских изменений становится углубляющаяся внутренняя стратификация населения, рост социальной и социально-ихологической напряженности. Все более явственно проступают дезынте-грационные факторы в жизни городского сообщества. Высокая территориальная концентрация производства и населения приводит к росту стоимости земельных участков, что, естественно, отражается в ценах на товары и услуги. Весьма болезненный характер приобретает социальная «сортировка» населения по месту проживания. Намечаются признаки своеобразной геттоизации отдельных районов и многих кварталов современного города. Города пополняются все новыми волнами мигрантов. Более сложной становится полиэтническая и межконфессиональная ситуация.

Пороговых значений в городских ареалах достигает воздействие антропогенных и техногенных факторов на природно-экологическую среду. Растет плотность автомобильного парка на каждый км городской площади. Коммерциализация городского транспорта пока не дала положительного эффекта, во многом только усугубила ситуацию. Конечно, остаются пока не решенными застаревшие вопросы обновления изношенной на две трети всей производственной и технико-технологической инфраструктуры городского хозяйства.

Социальные, экономические, экологические, транспортные и иные проблемы тесно сливаются и переплетаются, выражаясь в росте социальной необеспеченности, депопуляционных процессах, криминальной обстановке, алкоголизации и наркотизации населения, особенно молодежи.

Отличительной способностью российского менталитета является стремление к гармоничному сопряжению духовного и материального начал. И важно, чтобы оно не оставалось в качестве отвлеченно абстрактного идеального принципа, а пронизывало собой основные сферы непосредственной жизнедеятельности людей. Региональный и муниципальный уровни государственности, власти и управления особенно, в рамках городского сообщества представляет собой тот «рабочий социальный полигон», конкретное социальное пространство, в границах которого сопряжение духовного и материального для многих людей становится самоочевидным, реальные способы вовлечения населения в разнообразные формы общественно значимой деятельности.

Сегодня во многих городах приступили к проектированию, разработке и практической реализации конкретных специальных хозяйственных социокультурных и социально-бытовых программ, проектов и планов. Главное же — это реальное дело, направленное на улучшение условий и повышение качества и уровня жизни людей, укрепление местного сообщества как важнейшего социального института и повышение его роли в решении этих задач.

Множество концепций, программ, планов и даже стратегий по схеме «20−20», т. е. до 2020 года, чаще всего оседают в столах их разработчиков. Привычные ссылки на нехватку средств, чрезвычайные и кризисные обстоятельства, на пассивность людей и т. п. несостоятельны. Главным блокирующим фактором является дефицит совести, отсутствие ответственного и государственного подхода. Где тот ключ, ключ «зажигания», спасительное средство, надежный инструмент и работающий механизм, чтобы началось дело, ОБЩЕЕ ДЕЛО (Н.Ф.Федоров)? Нет практической включенности горожан в постановку и решение своих (как своих!) городских проблем. Города не стали и даже в научном и правовом поле и не рассматриваются как субъекты саморазвития. В городах не сложилось городское сообщество как таковое, или оно очень слабо и находится лишь в зачаточном состоянии. Очень незначительная часть живущих в городах может быть названа истинными горожанами и гражданами, принимающими реальное участие в управлении на местном уровне.

Многие города, особенно малые и средние, и даже крупные, оказались сегодня на опасной развилке упадка, угасания, стремительной депопуляции. С болью приходится констатировать, что тысячи людей покидают свой родной город и только умирать возвращаются на свою малую родину. Потеря населения оказывает самое тяжелое духовное и социально-психологическое воздействие на людей. И чтобы родной город не становился городом-признаком, не уходил градом Китежем в небесные воды Светлояра, общими усилиями необходимо преломить эту опасную ситуацию. Без высокой, воодушевляющей и оптимистической идеи, русской идеи, патриотического горения сыновней любовью к своей малой родине, нам не подняться с колен. Вот почему городская администрация инициировала разработку и реализацию социально значимого проекта под таким девизным названием: «Шадринск — мой город»!

5. Местное самоуправление является школой непосредственного становления современного гражданского общества. Мировой и отечественный исторический опыт свидетельствуют, что чем более развито гражданское общество, его структуры и формы, особенно низовые и первичные, на уровне непосредственной жизнедеятельности людей, — тем больше возможностей для демократического волеизъявления граждан и подлинного народовластия. Именно здесь закладывается фундамент нашей государственности и гражданского общества. На местном уровне непосредственно ставится и решается весь комплекс проблем и вопросов жизнеобеспечения, социального и духовного благополучия человека от рождения и вплоть до ритуальных услуг его упокоения.

Гражданское общество следует рассматривать как сферу самопроявления и самоорганизации свободных граждан, добровольно сформировавшихся их общественных объединений и организаций для ответственного и самостоятельного решения собственных социально значимых проблем, огражденных от прямого вмешательства и произвольной регламентации деятельности граждан и их общественных образований со стороны государственной власти. Гражданское общество во всем многообразии его структур, движений, объединений и организаций является опосредствующим звеном между личностью и государством. По Гегелю, гражданское общество — это сфера господства частных интересов, их свободная игра, отличающаяся высокой степенью самоорганизации. Единство и ценность общества на всех уровнях его функционирования — от социума в целом и до первичных социально-территориальных сообществ местного уровня — достигается на путях согласования частных и общих интересов, их представительств в органах власти и управления. Для согласования множества частных интересов, выражения и реализации общего интереса необходимо государство. Общество становится гражданским, потому что оно управляется государством. Без государства не может появиться и гражданское общество. Однако общество как сомнительный феномен во всем своем многообразии и единстве своих проявлений нечто более широкое образование, чем государство. Есть немало сфер и сторон общественной жизни, непосредственно не регулируемых государством. К их числу, в первую очередь, могут и должны быть отнесены проблемы, связанные с функционированием местных сообществ, становлением и развитием института местного самоуправления.

Конечно, местное сообщество и его структурная самоорганизация не отрезаны от жизнедеятельности общества, социума, государства в целом, а органически включены в них как относительно автономная и самостоятельная часть. И абсолютного разрыва и противопоставления здесь не должно быть. Государство не может бесстрастно взирать на общественно-экономическую и социально-политическую ситуацию в регионах и на уровне местных сообществ — города, района, отдельных поселений. Тем более, в условиях общественного кризиса, формирования принципиально иной экономической и политической системы и самого государственного устройства. Требуется обеспечить целостность, полноту, комплексность и перспективу развития российского общества на всех уровнях социума, с опорой на его базовые и первичные звенья — местные сообщества и эффективные формы их самоорганизации и самоуправления.

На первый и поверхностный взгляд, местные и низовые структуры гражданского общества сегодня безынициативны, безъязыки, безучастны, аполитичны. Выборные органы местного самоуправления в городах и сельских поселениях, как правило, формируются меньшинством избирательного (электорального) корпуса.

Прежняя субъектная и институциональная организация городского сообщества со всеми издержками ее формализации, заорганизованности и бюрократизма сменилась социальной апатией, политической пассивностью, отчужденностью от властных структур, уходом в свои собственные проблемы индивидуального и корпоративного характера.

О какой легитимности и авторитете депутатского состава может идти речь, если выборы в представительные органы городских и районных территориальных сообществ были узаконены нормой явки одной четверти и даже одной пятой частью избирательного корпуса, а сейчас отменены вообще? При разбросе нескольких кандидатов на один избирательный округ в пять-семь человек и более, как это было при последних выборах в гордуму Екатеринбурга, отдельные депутаты избирались одной тысячей голосов. Т. е. их поддержка оказывалась всего на уровне тридцатой части граждан, имеющих право избирать на территории того или иного избирательного округа.

Отдельные народные избранники «побеждают» буквально на «считанных» процентах от всех проголосовавших. И причины здесь кроются не в политической пассивности и какой-то усталости граждан. Скорее всего — это формы активного протеста, бойкота, результат, так называемых, пиар-технологий и пресловутого административного ресурса, очевидных изъянов избирательной системы, отчуждения власти от общества.

Такая ситуация характерна сегодня для многих и так называемых цивилизованных стран, имеющих многовековой опыт в становлении структур гражданского общества. Еще в 70-х годах XX века по заданию Трехсторонней комиссии авторитетные американские социологи С. Хантингтон, М. Крозье и И. Ватануки выполнили исследования и опубликовали доклад под названием «кризис демократии». В нем констатировалось разочарование и недоверие граждан не только к конкретным политическим деятелям, но и к функционированию всех институтов демократического правления в США, Канаде, Западной Европе и Японии. Членство в политических партиях сокращается, собрания посещаются все более реже. По отношению к политическим лидерам проявляется открытое неуважение. Все меньше и меньше граждан принимают участие в голосовании.

«Любая страна, — пишет американский социолог Д. Брауер, — где только половина имеющих право голосовать, вносит себя в списки голосующих, где только половина тех, кто вносит себя в списки голосующих, приходит на голосование, и только половина тех, кто голосует, доволен своим выбором не является демократией». Даже общенациональные выборы, не говоря уже о местных, ставятся под угрозу их проведения, когда явка избирателей едва превышает критическую отметку [7].

Повторное исследование, проведенное по инициативе Трехсторонней комиссии по данной проблеме спустя четверть века, не только подтвердило выводы ученых, но и показало угрожающий масштаб роста этой социально опасной тенденции. Так, к середине 90-х годов в США и Италии только одна десятая часть граждан выражала доверие людям в исполнительной и законодательной ветвях власти. Результаты исследования свидетельствуют о том, что граждане требуют институциональных реформ, которые бы расширили прямое участие граждан в процессе принятия политических решений.

В современном российском обществе, несмотря на все трансформационные и кризисные явления, сохраняется мощный культурно-образовательный, духовный и гражданский ресурс местного самоуправления, его восстановления и дальнейшего развития.

Следует иметь в виду, что такие серьезные общественные преобразования, как переход на рыночные отношения и государственное переустройство являются все же надстроечными структурами над фундаментальными и базисными основаниями жизнедеятельности российского социума, укорененными в социально-исторических глубинах народной ментальности и образа жизни. России, российскому социуму, нашей государственности и самобытным гражданским структурам общества не двадцать «перестроечных» и «суверенных, демократических» лет, и не хронологически полное послеоктябрьское 90-летие. И даже четыре века, прошедшие с 4-го ноября 1612 года, отмечаемые ныне как День народного единства, не являются точкой отсчета российской государственности. Не только древнерусские летописи, но и многие западноевропейские хроники и документы свидетельствуют, что 21 сентября 862 года можно считать исторической датой образования единого Древнерусского государства. Тысячелетие его основания было торжественно отмечено в 1862 году, в честь которого был отлит и установлен в Великом Новгороде памятник Колокол. 1147 полных лет — почтенный и достойный самого серьезного внимания и высокого уважения возраст русского государства. За этот огромный исторический период накоплен уникальный и бесценный исторический опыт становления самобытных институтов гражданского общества и развития самоуправленческих начал на основе общинных и православных ценностей. Не может быть по достоинству не оценен советский период строительства государственности и становления самоуправления на местном уровне, в том числе и в рамках городского сообщества.

Возьмем, к примеру, город Шадринск [8]. Три с половиной века назад Шадринск начал свое историческое существование и поступь в будущее с небольшого острожка, а затем и слободы в живописной излучине Исети. Шадринск сегодня — это не только территориальное пространство, и не абстрактный демографический фактор, и даже не просто составляющее его население. Зауральские сюжеты и мотивы отлились и бережно сохраняются в исторических ансамблях старых зданий, храмов и улиц. Сохранение, реконструкция и обновление культурно-исторического и архитектурного облика Шадринска позволяет жителям и гостям города как бы увидеть его в прошлом глазами архимандрита Антонина (Капустина), Первушина и Носилова, Бронникова и Иванова-Шадра. За 350-летнюю историю трудом двенадцати поколений, созидательными и творческими усилиями людей служивого, военного, промышленно-коммерческого, мещанского, чиновного и духовного звания, различной национальной и религиозной принадлежности сформировался уникальный и самобытный хозяйственный и социокультурный организм. Шадринск — это город рабочих и студентов. Почти каждый пятый житель Шадринска — студент. Шадринск — это город с сельским лицом, но в хорошем и лучшем смысле этого социокультурного феномена. Это город культуры — со старейшим драматическим театром, развитой сетью культурно-просветительских учреждений. Скажем словами И.А.Ильина. Родная земля — это не только дым отечества, но и непреложность истории. Это колыбель человека — место его рождения, его творческая мастерская. Это и его смертное лоно, место упокоения. Это око — к Богу.

Обратимся, однако, к субъектной и институциональной организации жизни современного городского сообщества. Новая субъектная организация городского сообщества приобретает более сложный характер и более подвижную социокультурную динамику. Ведущие позиции в институциональных структурах власти и управления занимает бизнес-сообщество, предпринимательские круги. Об этом красноречиво свидетельствует депутатский состав Государственной Думы, законодательных собраний регионов, представительных органов муниципальных образований, особенно крупных городов. Расширяется практика «назначения — избрания» во все уровни вертикали исполнительной власти так называемых «олигархов» и мультимиллионеров. Несмотря на острую конкурентную борьбу за продолжающийся передел собственности, власти и доходов бизнес-сообщество наиболее организовано, внутренне структурировано и обладает наибольшим финансовым, информационным и административным ресурсом для позиционирования своих интересов и решения насущных проблем местного сообщества. По данным налоговых деклараций и социологических исследований количество долларовых миллиардеров в 2008 г. достигало ста человек, а численность миллионеров превышала двести тысяч человек. Однако значительный рост, процветание отдельных фирм еще не есть благополучие городов и весей, всех граждан нашей страны. Явно недостаточен и непропорционален их вклад в повышение качества и уровня жизни людей. В русском языке само понятие «предприниматель» в отличие от бизнесмена несет в себе положительный смысл, изначальный от слова «предпринимать», «делать», «созидать», «творить». К сегодняшнему бизнесмену, буржуа-капиталисту в большинстве своем это никакого отношения не имеет.

Роль отечественного национального капитала, его социальный потенциал и общественные функции в условиях становления рыночной экономики остаются до конца непроясненными. Говорить об его превращении в ведущий общественный слой на современном переходном этапе представляется пока преждевременным. В общественном сознании, особенно на его обыденном уровне, остается пока непоколебимым отрицательный этос в отношении предпринимательского слоя.

Как тут не вспомнить о целом созвездии русских меценатов конца XIX — начала XX века, когда их силами в России были созданы и успешно решали социально-благотворительные вопросы более 14 тысяч таких учреждений. Подобного размаха благотворительной деятельности не было в Европе. Сегодня, когда основной движущей целью бизнеса является обогащение, извлечение прибыли любой ценой и, как правило, за чужой счет, трудно рассчитывать на скорое появление новых Путиловых и Мамонтовых, Морозовых и Рябушинских, Третьяковых, Бахрушиных и Тенишовых. Пока можно говорить лишь о некоторых гражданских и благотворительных инициативах немногих представителей нового делового мира.

Другим важным институтом субъектной самоорганизации городских сообществ становятся партии. Они создаются и функционируют, в основном, в крупных городах, а их руководящие структуры имеют, как правило, столичную «прописку». Возрождение многопартийности — относительно новое общественное явление, имеющее как положительное, так и негативное значение. Политические партии выступают как генераторы общественного процесса и наиболее значимые институты общества, выражающие в своих программах и самой деятельности интересы различных слоев и групп населения. Но ни одна из партий (по своему определению, партия — это часть) не в состоянии выразить и реализовать общенародный, общенациональный, общесословный, общегосударственный интерес как на уровне страны в целом, так и в жизнедеятельности местных сообществ. Тем более, что процесс их становления и развития находится пока лишь в самой начальной стадии в связи с коренным изменением социальной структуры нашего общества и формированием новой политической и государственной системы. Оправданным поэтому представляется запрет деятельности партии в трудовых коллективах, запрет на создание партий для решения только национальных или религиозных проблем, приостановка членства в партии высших должностных лиц государства на период исполнения ими своих функций, установления проходных «порогов» на выборах и т. п.

Иной характер приобретает в новых условиях деятельность профессиональных союзов. В старой системе профсоюзам отводилась роль «приводных ремней» и распределительного механизма. Практически не стояли в повестке дня проблемы организации коллективной защиты собственных интересов. Сегодня без действенной социальной роли профсоюзов как необходимого звена в структуре общества и, особенно, на местном уровне непосредственной сферы производственной и трудовой жизнедеятельности невозможны ни социально ориентированная рыночная экономика, ни гражданское общество, ни дееспособная демократия. Профессиональные союзы являются негосударственными, самоуправляющимися, наиболее массовыми организациями, создаваемые наемными работниками одной или нескольких родственных профессий для отстаивания своих индивидуальных и коллективных профессиональных прав и интересов. По своему существу, профсоюзы — это не посредническая структура, которой работники поручили представлять свои интересы, а организация самих трудящихся, в которой они объединяются для борьбы за свои цели и интересы.

Трудовые коллективы были и остаются опорными звеньями функционирования местного сообщества и развития в нем самоуправленческих начал. Конечно, реформы, проводимые в стране, и изменения в отношениях собственности и социально-правовой сфере привели к тяжелейшим испытаниям коллективов на его прочность, серьезным деформациям в ценностно-целевых основаниях. Но трудовой коллектив остается не только основной производственной единицей, но и важнейшей социальной ячейкой общества, объединяющей людей для непосредственного решения широкого круга экономических и социокультурных вопросов по месту работы и жительства. Общее предназначение коллективов не изменилось, а на их первичном уровне сохраняются взаимоотношения товарищества, взаимопомощи и соратничества как конкретные проявления основополагающего принципа народного уклада жизни — принципа соборности.

Трудовой коллектив, персонал фирмы, акционерное общество или ассоциация товаропроизводителей и т. п. — это лишь разные названия коллективов. И требуется всемерное сбережение, восстановление и актуализация этих драгоценных жизненных начал, активное привлечение и использование социально созидательного потенциала трудовых коллективов в решении насущных и перспективных задач развития и упрочения городского сообщества. Важно при этом обеспечить взаимоувязку стратегии развития городского сообщества с бизнес-планами хозяйствующих субъектов, предприятий и организаций различных форм собственности, а соответственно, и коллективов их работников. С учетом критического переосмысления советского опыта и современных реалий требуется вернуть трудовые коллективы в социально-правовое поле в соответствии с той ролью и функциями, которые они призваны и могут выполнять в структуре местного самоуправления.

Сегодня в городах происходит активный процесс воссоздания старых и образования новых самодеятельных общественных организаций и объединений, которые формируются на отдельных весьма важных направлениях общественно значимой деятельности культурно-просветительского, спортивно-оздоровительного, творческого, оборонно-массового, территориально-самоуправленческого и иного характера. Все более заметную роль играют молодежные объединения, общества по защите прав потребителей, национально-культурные центры, религиозные общественные организации и т. п. В жилищно-коммунальном хозяйстве возобновляется действие домовых и уличных комитетов, в образовании все более представительной становится родительская общественность, в охране общественного порядка восстанавливается деятельность народных дружин и товарищеских судов.

Самодеятельные общественные организации и объединения характеризуют городское сообщество в плане социальной сплоченности его жителей как граждан своей малой родины, их способности, готовности и умения выражать и отстаивать общие законные интересы и потребности жизнеобеспечения и согласованного развития.

Говоря о городском сообществе как феномене общественной жизни, следует иметь в виду не только городское хозяйство, его социально-экономическую инфраструктуру, объекты и учреждения образования, здравоохранения и культуры, средства коммуникации и связи, а также субъекты власти и управления. Конечно, все это имеет свою «пропись» в социально-экономическом паспорте города, находится на его балансе, требует учета и строгой инвентаризации.

Городское сообщество — это, прежде всего, люди, городское население, горожане, сам человек, взятые во всей полноте и развитости своей непосредственной жизнедеятельности, взаимосвязей и специфических общественных отношений на срезе городского уклада и образа жизни. Местное городское сообщество — не простая арифметическая совокупность людей, называемая статистикой населением, а демографией — народонаселением. Это исторически складывающаяся, устойчивая, компактно проживающая и в социокультурном отношении самобытная социально-территориальная общность, в своем идеале выступающая местным общественным содружеством людей, связанных общими потребностями и интересами по организации совместной жизнедеятельности, жизнеобеспечения, созданию достойных духовных, социальных и материальных условий своего свободного саморазвития. Социальное в широком смысле и наиболее общей форме применительно к городскому сообществу представляет процесс его движения от формальных, механических и принудительных форм объединения людей к действительной, подлинной и социальной общности, связанной не только рамками территориально-административного и жилищного порядка, но, прежде всего, внутренними узами духовного, свободного и социально-ответственного самоопределения. Городское сообщество и его самоуправленческие структуры призваны исходить из целого, общегородского единения, постановки и решения общих задач. Вместе с тем необходимо устанавливать и обеспечивать должную меру в свободной реализации законных интересов и прав человека, лиц, групп, слоев, низовых социально-территориальных структур.

Дело заключается в том, что городское сообщество не просто состоит из отдельных индивидов, и даже некоего агрегатного формирования его различных слоев, групп, объединений и организаций. В своей действительности городское сообщество выражает социально-интегрированную сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиды и их общностные образования находятся, уровень и качество такой взаимозависимости.

Местное самоуправление выступает способом и формулой самостоятельного и ответственного осуществления народом своей власти путем решения населением непосредственно и через законно сформированные представительные и исполнительные органы управления необходимого круга вопросов местного значения, исходя из интересов данного социально-территориального сообщества в целом, с учетом исторических традиций, особенностей и перспектив его устойчивого развития.

Мы не можем удовлетвориться усредненной, в высокой степени обобщающей и агрегированной картиной социально-философского анализа, а должны дополнить ее выразительными социокультурными штрихами, своеобразным социальным портретом конкретного города, особенностями функционирования и жизнедеятельности местного сообщества в сравнении и сопоставлении с другими.

У каждого российского города есть своя историческая канва, свой неповторимый социокультурный облик, традиции и местные особенности, свое Предназначение и, можно сказать, своя судьба. Историко-географическая энциклопедия «Города России» содержит почти 1200 статей обо всех современных городах и населенных пунктах Российской Федерации, бывших в прошлом городами, но в силу определенных причин утративших этот статус.

Общественный поворот в сторону регионализации и местных сообществ в целом имеет положительное значение. Он имеет своей целью восстановление и продолжение исконной российской традиции развития самоуправленческих начал, относительно самостоятельного, но взаимоувязанного процесса развития местных сообществ и государства. С.Ю.Витте справедливо считал, что государство не столь созидает, сколь восполняет, истинными же созидателями являются все граждане. Поэтому следует не налагать руку на самостоятельность, а развивать ее и всячески помогать ей.

Однако данный общественные поворот и возврат к выверенной исторической традиции местного самоуправления не получил должного обоснования, комплексной проработки и своевременного решения вставших проблем. 90-е годы в целом, особенно их начальный период, можно характеризовать как время неожиданной «бури и натиска», насильственного и непродуктивного слома всего «коммунистического, советского» порядка жизни. До выстраивания продуманной и слаженной вертикали и горизонтали власти, можно сказать, просто не «доходили руки», а скорее — голова. Страна погружалась в хаос собственности, суверенизации, криминала и т. п.

Однако, ради справедливости, следует отметить и первые попытки научного осмысления сущности, места и роли, а также внутреннего потенциала хозяйственного и социально-культурного развития ряда крупных городов. Так, еще в самом начале рыночных преобразований в 1992 году в Екатеринбурге была проведена представительная научно-практическая конференция, на которой были поставлены и осмыслены с социально-философских, исторических позиций проблемы городского сообщества в новых условиях [9].

Со всей очевидностью следует признать, что осуществляемые реформы не стали общенациональным и общенародным делом. Более того, они парализовали самодеятельное и ответственное участие больших масс населения в этих преобразованиях. Насильственное проведение реформ наталкивается на пассивное равнодушие или отчуждение и даже сопротивление наиболее активной части населения.

Синтетическим итогом двадцатилетнего периода реформирования российского общества стал демонтаж самих оснований социально-экономических, государственных и гражданских структур, подрыв ценностей, целей и смыслов жизни прежнего типа сознания. Острие «демократических и рыночных» преобразований было нацелено на социалистические устои и советскую государственность, но они сдетонировали разрушительным образом в отношении традиционных устоев, российской ментальности, основ народной жизни. По выражению А.А.Зиновьева: «метили в коммунизм, а попали в Россию». Страна вступила в полосу, пожалуй, самого затяжного и системного кризиса.

Задачи консолидации общества на всех уровнях его функционирования, достижения продуктивных целей практически вообще не ставились. В период 90-х годов прошлого века, когда приходила ваучерная и аукционно-залоговая замена государственной (общественной) собственности на частную, хаотический процесс трансформации социальной структуры и формирования в массовом масштабе новых хозяйственных субъектов практически был неуправляем. Закладывались линии социальной несовместимости и социальной напряженности.

Сегодня значительная часть территорий, сел и городов оказалась в зоне затяжного кризиса, депрессивного упадка и депривации проживающего там населения. Патерналистские настроения и ожидания кардинальных мер по изменению социально-экополитическои ситуации от «вышестоящих» органов государственной власти, упования на долгожданных инвесторов или крепких хозяйственников порождают повсеместную безысходность, пассивность. С другой стороны, и сами государственные структуры рассматривают порой население как пассивный объект благотворительных воздействий администрации.

Главной причиной такого положения является рыночная трансформация всей производственной и экономической структуры. Экономические и финансовые реформы при всей их важности должны выступать не самоцелью, а средством включения в производительный и созидательный труд основной массы трудоспособного населения. Именно сфера производства, труда и социального творчества определяют облик самостоятельного и развивающегося городского сообщества, дают ему перспективу и уверенность в будущем. В сложившихся условиях, когда требуется подлинная модернизация и структурная перестройка производства и всей хозяйственной инфраструктуры города, необходима увязка стратегических ориентиров развития города с решением неотложных текущих задач, обеспечивающих повседневную жизнь людей. Но чтобы вывести сознание, поведение и образ самих действий горожан как активных субъектов — членов городского сообщества на понимание и практическое решение этих жизненных проблем, должны быть приведены в действие их собственные интересы в широком диапазоне социального статуса, социальной мобильности, в сочетании и дополнении общих, групповых, корпоративных, частных и личных интересов горожан. Ставка должна быть сделана на интерес, диалог, сотрудничество, соработничество.

6. Развитие городской инфраструктуры в условиях рыночных отношений. Город предстает как специфическая общественная система социально-коммуникативных, индустриальных, информационных, транспортных, жилищно-коммунальных, социально-бытовых, культурно-просветительских и других элементов. В качестве таковой городская система предъявляет все возрастающие требования к горожанам с точки зрения количественных и качественных параметров оптимального функционирования города как особого типа территориально-поселенческого сообщества.

Современный урбанизационный процесс в России приобретает качественно иной характер. Вместо экстенсивного развития и строительства все новых и новых городов, что имело значение на предыдущих этапах, урбанизационный процесс развернут вовнутрь самого города. По сути дела, на месте старых, главным образом, самых крупных городов, вырастают новые, происходит их обновление, реконструкция. Они перерастают свои собственные границы, меняют планировку и застройку, приобретают новый архитектурный стиль, образуют деловые бизнес-центры, ведут строительство элитного жилья. Меняются и их социально-экономические функции. Здесь базируются финансовые институты, биржи, международные организации, отделения и структуры транснациональных компаний, представительства иностранных государств и т. д. Города приобретают полифункциональный характер, становятся городами не только общенационального значения, но все более интегрируются в сети общероссийского и мирового масштаба.

Следует отметить, что пятая часть населения России проживает в тринадцати городах-«миллионниках», называемых мегаполисами. Это Москва (10,4 млн. чел.), Санкт-Петербург (4,7 млн. чел.), Новосибирск (1,426 млн. чел.), Нижний Новгород (1,311 млн. чел.), Екатеринбург (1,293 млн. чел.), Самара (1,158 млн. чел.), Омск (1,134 млн. чел.), Челябинск (1,073 млн. чел.), Ростов-на-Дону (1,070 млн. чел.), Уфа (1,042 млн. чел.), Пермь (1 млн. чел.). Правда, в последнее время из ряда миллионников начался процесс выпадения (Пермь, Волгоград).

Социальным катализатором городских изменений становится углубляющаяся внутренняя стратификация населения, рост социальной напряженности. Все более явственно проступают дезинтеграционные факторы в жизни городского сообщества. Высокая территориальная концентрация производства и населения приводит к росту стоимости земельных участков, что, естественно, отражается в ценах на товары и услуги. Разбойный и криминальный характер получил масштабный захват городской земли и сгон с нее населения в ближних пригородах Москвы, Санкт-Петербурга и городов-мегаполисов. Здесь продолжается строительство элитных особняков с высокими заборами и точечная внеплановая застройка. В арену ожесточенных столкновений по земельному вопросу превращаются курортные города и, особенно, Сочи в связи с грядущей Олимпиадой.

Топливно-энергетическая система и жилищно-коммунальное хозяйство в большинстве городов находится в ветхом, а нередко и в аварийном состоянии. За последние 20 лет при перманентном повышении тарифов фактически не проводятся должные регламентные, эксплуатационно-ремонтные, тем более капитальные, работы. Порушена строительная индустрия и промышленность стройматериалов для возведения массового жилья. Новая фаза финансового и экономического кризиса усугубляет и консервирует критическое положение.

Для всех систем городского жизнеобеспечения необходимы продуманные, системные и просчитанные, действительные реформы созидания, совершенствования и улучшения, а не разрушения. И они должны быть нацелены на благо большинства горожан, а не избранной и новоявленной «элиты» городского населения.

При этом следует руководствоваться в условиях современных рыночных отношений старой, но выверенной триединой формулой: сохранить, восстановить и развить. Стратегическое управление и контроль со стороны городского общества и ответственного самоуправления должны концентрироваться по всем сферам сложного и взаимосвязанного в межотраслевом разрезе городского хозяйства. Создание надежной и эффективной материально-технической базы и современной инфраструктуры энергопотребления, тепло- и водообеспечения, землепользования, строительства содержания и эксплуатации жилого фонда и объектов социокультурного назначения, коммунальных сетей и транспортного обслуживания, благоустройства и экологического оздоровления городской среды потребует немалых затрат, высокопрофессионального менеджмента и радикального улучшения всей системы управления, подготовленных и заинтересованных кадров самой высокой квалификации.

Нам нет необходимости входить в конкретные, чисто технологические, технические и производственные проблемы городского хозяйства. Сегодня по каждому из его направлений и сфер имеется немало выверенных и эффективных проектов и конкретных программ выхода из кризиса городского хозяйства. В них содержится ясное понимание решения насущных вопросов: где, что и как делать; как поправлять положение здесь и сейчас, а также с перспективными увязками решения тех или иных проблем в целостной системе городского хозяйства.

Но магистральный путь восстановления и слаженного функционирования всех систем городского жизнеобеспечения в условиях рыночных отношений предполагает координацию совместных действий (соработничество), всех субъектов и структур городского хозяйства (производителей, посредников и потребителей необходимых услуг — благ) с централизацией и организацией, а также подстраховкой всех его участников властными органами местного самоуправления.

Целесообразным представляется выбор и обоснование одной из форм корпоративного объединения, оптимальнее всего — холдинга, контрольный пакет акций которого следует сохранить за государством в лице городских структур управления. В городском масштабе необходимо иметь мощное и стройное жилищно-коммунальное ведомство — хозяйство с разветвленной сетью функциональных служб в районах и округах городов, со своими кадрами и производственной базой и надежным финансированием. И оно будет систематически и планово-предупредительно обеспечивать весь объем эксплуатационно-ремонтных и реконструкционных работ по надежному функционированию существующих сетей. Сегодня же их деятельность сводится зачастую к аварийному и дорогостоящему режиму работы.

Горожанин, будь-то жилец многоквартирного дома, хозяин приватизированной квартиры или частного дома, по всем возникающим неполадкам должен иметь законное право обращаться в одну жилищно-эксплуатационную организацию. Или, как говорится, «в одно окно». Так же и вносить плату за все представленные коммунальные и иные услуги в одно кредитно-расчетное учреждение.

Немало проблем порождает и современная автомобилизация российских городов. В стране насчитывается более 42 млн. автолюбителей, подавляющее большинство которых проживает в городах. За год совершается 46 млн. дорожных автопроисшествий и катастроф. При этом более 30 тыс. человек погибает, а свыше 250 тыс. человек получают увечья [10].

Насыщенность городов индивидуальным, а не только семейным, автомобилем достигает пороговых значений. Так в городе Екатеринбурге ежегодно выходят на улицы дополнительно 40 тыс. легковых автомобилей, а в Свердловской области — более 100 тысяч. В Москве в среднем практически на каждую квартиру приходится по автомобилю.

Со всей остротой автомобилизация ставит перед городским сообществом ряд неотложных и долгосрочных проблем экологического, дорожно-транспортного и социально-бытового характера. Прежние принципы формирования городской застройки и развития транспортных сетей были сориентированы на общественный характер их эксплуатации. Площадки для парковки и хранения личного транспорта если и резервировались в градостроительных планах, то им отводилось все же вторичная и вспомогательная роль. Ведущие позиции закреплялись за общественным транспортом, крупными автохозяйствами, трамвайно-троллейбусной сетью, а в крупнейших мегаполисах — и за метрополитеном. Считалось, что даже в отдаленной перспективе автомашину будут иметь 10−15 семей из ста. Выход виделся в организации и возведении гаражно-строительных кооперативов и реализации программ под названием «народный гараж».

Последовавшая затем коммерциализация общественного транспорта и поставленный на частный поток по основным городским маршрутам пассажирских «газелей» полностью дезорганизовал движение, особенно в «пиковое» время. Автомобили занимают в крупных и средних городах не только их центральную часть, в «горловине» которой сходятся главные маршруты, но и все свободное пространство улиц и дворов. Эту безрадостную картину дополняют бесчисленные вереницы машин, паркующихся возле многочисленных учреждений, офисов, торгово-развлекательных комплексов и т. д. Сотнями в каждом городе исчисляется количество частных автостоянок и самовольно организованных площадок, которые нередко становятся местом криминальных междуусобиц и внутренних разборок. Строительство современных подземных и наземных многоярусных коммерческих гаражей, несмотря на их дороговизну, представляется сегодня возможным и эффективным путем.

Крупные современные города — это сложнейшие технологические системы: дороги, коммуникации, электрические сети и многое другое. По сути, инфраструктура — это благоустройство города в широком смысле. Именно она определяет доступность и качество городской среды, является локомотивом развития. Архаичность и ветхость, технологическая отсталость городской инфраструктуры провоцирует многие проблемы. Транспортные пробки делают город менее привлекательным. Отсутствие необходимых мощностей по предоставлению коммунальных услуг сдерживает жилищное строительство. За последние годы многие российские города утратили комплексность в развитии своей инфраструктуры.

Развитие инфраструктуры — это индикатор благополучия его жителей. Однако ее простое усложнение и механическое наращивание приводит лишь к удорожанию, что мгновенно сказывается на уровне жизни горожан и росте издержек для бизнеса. Уже сегодня в крупных российских городах подключение к распределительным сетям неподъемно для малого бизнеса. Выход видится в сотрудничестве бизнеса и местного сообщества. Внедрение эффективных бизнес-технологий уже сегодня начинает способствовать повышению качества инфраструктуры российских городов.

Городская инфраструктура — система довольно консервативная. С развитием современных технологий потребности бизнеса в городе как месте концентрации инфраструктуры могут серьезно измениться. Достаточно вспомнить пример с мобильной связью, которая ликвидировала монополию городских телефонных станций. Рациональное и эффективное использование уже созданной инфраструктуры следует дополнить в ее мобильности к адаптации к потребностям горожан.

Весьма актуальным сегодня становится не наращивание инфраструктуры, а экономия на издержках при рачительном использовании той, что уже имеется. Необходим поиск новых «замещающих» технологий в инфраструктурном обеспечении — не таких капиталоемких, удовлетворяющих экологическим требованиям, не громоздких, но вместе с тем сохраняющих жизнеспособность города. В перспективе, новые технологические прорывы в инфраструктурных системах сделают менее значимым фактор их концентрации на территории города, обеспечивая более широкую коммуникационную доступность.

7. Города первыми вошли в тот системный общественный кризис, который переживает наша страна, и они первыми пролагают пути выхода из него. Сегодня именно города, и прежде всего, крупные, определяют контуры перехода от прежней парадигмы социально-экономического развития к современной общецивилизованной, инновационной стратегии саморазвития на собственной основе и внутренних ресурсах.

Города находятся в самом центре и на острие общественных преобразований, задают направленность, характер, масштаб и темп происходящих изменений. Социально-историческая логика преодоления кризиса связана с запуском глубинных механизмов самоспасения, сохранения, восстановления и 'продолжения созидательной линии во всех сферах жизнедеятельности социума и на всех его уровнях.

В городах складываются точки и намечаются линии прорыва в социально-экономическом развитии, роста физических объемов реального продукта и реальных доходов населения. Прежде всего, следует отметить наметившуюся ориентацию на расширение наукоемкого производства, информатику и средства коммуникации. По оценкам экспертов 60−70% новых рабочих мест в развитых постиндустриальных странах сегодня связаны с той или иной формой обработки информации. Информационно-коммуникационные технологии играют решающую роль в обновлении и реинжиниринге всех видов деятельности, которые в своей совокупности определяют социально-экономическую основу современного города. Речь идет и о производстве продукции, товаров и услуг, транспорте и связи, о складывании и настройке рыночной системы «продавец -покупатель», переоснащении вспомогательных служб, развитии индустрии отдыха и зрелищ, функционировании системы образования и науки, здравоохранения и культуры, коммунального хозяйства, функционировании СМИ, в деятельности органов местного самоуправления и общественных городских служб.

Весьма острыми продолжают оставаться вопросы ресурсной и финансовой основы и соответствующих полномочий для социально-оптимального выполнения того широкого круга проблем местного значения, которые отнесены в компетенцию города. Финансовая и ресурсная база должна быть достаточной, пропорциональной, долговременной и стабильной, иметь надежную и диверсифицированную отраслевую структуру хозяйственно-производственного и имущественного комплекса. Экономическую основу местного самоуправления и соответствующую ресурсную базу для осуществления закрепленных за ним функций и вопросов местного значения составляет муниципальная собственность, которая является разновидностью публичной собственности и в строгом правовом смысле не относится к государственной собственности. Разграничение и определение объектов и средств муниципальной собственности, ее правополномочий находится сейчас в завершающей стадии. Но все же, это не одномоментный акт, а процесс, требующий постоянной корректировки.

За муниципальным городским образованием следует закрепить на долгосрочной основе нормативы отчислений от регулирующих налогов для перспективного планирования своего бюджета. Сегодня крупные города в силу известных причин являются финансовыми донорами для репрессивных территориальных образований как в своей области, так и в стране в целом. Так, по данным 2004 года, к примеру, г. Омск в вышестоящие уровни бюджета перечисляет 26 млрд руб., а Екатеринбург — 43 млрд руб. Свои же собственные бюджеты составляют в Омске — 5 млрд руб., а в Екатеринбурге — 9 млрд руб. Даже на кризисный 2009 г. Разрывы в бюджетной обеспеченности населения различных городов сохраняются в своей диспропорции. Так, на одного москвича приходится почти 150 тыс. рублей из городского бюджета, в Екатеринбурге соответственно чуть более 20 тыс., а в городе Шадринске — до 13 тыс. рублей. Что же говорить тогда о населении убыточных и депрессивных территорий, а таковых из 84 субъектов РФ насчитывается более 70 регионов. Такую же диспропорцию можно показать по всем сферам и сторонам жизнеобеспечения (жилье, быт и благоустройство, уровень и качество потребления, доходы населения и т. д.). Тем самым, приходится констатировать значительный разрыв в распределении, обладании и использовании различных видов социального ресурса среди горожан и жителей различных городов. Складывающаяся и доминирующая система собственности и следующей за ней власти и контроля приводит к существенному и ничем не обоснованному неравенству не только в богатстве и доходах, но и во множестве других ценностей и благ, сопутствующих жизни человека.

В связи с этим требуется обоснованное изменение порядка распределения бюджетных средств между городским и муниципальным образованием, регионом и федеральным центром в целях устранения диспропорций между источниками финансирования и функциональными обязательствами закрепленными действующим законодательством на каждом уровне бюджета.

Важной составляющей социально-экономического развития городского сообщества является снижение социальной напряженности. В этих целях необходимо формировать и укреплять институт социального партнерства, усиливать государственный контроль за выработкой, принятием и соблюдением коллективных договоров взаимных обязательств в рамках тройственных соглашений, норм и положений трудового законодательства.

В современном российском обществе имеется и пока сохраняется мощный интеллектуальный, духовный и гражданский ресурс, особенно в городах, для действенного самоуправления, самоорганизации. Именно на местном уровне покоится фундамент нашей государственности. Здесь непосредственно ставится и решается целостный круг проблем и вопросов жизнеобеспечения, социального и духовного благополучия народа, его воспроизводства. На местном уровне непосредственной жизнедеятельности человека происходит формирование и реализация его основных потребностей и интересов в труде и отдыхе, жилье, образовании и культуре, в товарах и услугах. Здесь удовлетворяются его экономические и социальные интересы, взаимодействуют и переплетаются первичные субъекты хозяйствования, имеющихся и формирующихся структур гражданского общества (партий и общественных объединений, профессиональных союзов, трудовых коллективов). Складывается и вырастает система взаимодействия органов местного самоуправления с населением, горожанами, начиная с подъезда, дома, жилого квартала, микрорайона и завершая участием в решении актуальных, неотложных и перспективных стратегических задач развития городского сообщества в целом.
Кокорин Алексей Геннадьевич, кандидат экономических наук, глава администрации г. Шадринска,
Ветошкина Галина Анатольевна, соискатель Уральского института бизнеса
Примечания:

1 — См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.46. 4.1. С.470
2 — См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.З. С.50
3 — См.: Тихомиров М.Н. Древнерусские города. М., 1956. С.32−43
4 — Кистяковский Б.Л. В защиту права / Вехи: сборник статей русской интеллигенции. Репринтное издание 1909 г. — М.: Изд-во «Новости (АПН)», 1990. — С.107.
5 — Шумихина Л.А. Русская духовность. — Екатеринбург, 2002. С. 19, 29.
6 — Православие и духовное возрождение России. — Екатеринбург, 2004. — С.110, 113.
7 — Вербин А. Состояние демократии в цивилизованном мире. Советская Россия, 13 авг., 2005 г.
8 — Кокорин А.Г. Слово — мэру города / Миненко Н.А., Федоров С.В. Город на Исети: страницы шадринской летописи. — Шадринск, 1997. 284 с. С.6−8.
9 — См.: Проблемы Большого Екатеринбурга / Тез. научн.-практ. конф. Екатеринбург, 1992. 260 с.
10 — См.: Платова Г. Убойная сила дорог // Советская Россия. — 2009. — № 38.