Молодые взрослые

Предстоятель не случайно уделил в своем обращении немалое место прояснению своей позиции по «молодежному вопросу». Было сказано как о недопустимости «сюсюкания» и какого бы то ни было «заигрывания» (производимого в поисках дешевой популярности) с юными людьми, так и снисходительного отношения.

Молодежь в здоровом обществе — его органичная часть, обладающая своими особенностями и требующая пристального внимания. Тот, кто владеет ее умами, владеет будущим. Завоевать молодежь, а значит и будущее гораздо легче, обособив ее и лишив связи с общенациональной средой. Так же как и каждого отдельного ребенка гораздо легче «приручить», сделать манкуртом или янычаром, вырвав его из семьи.

Старинная формула «Разделяй и властвуй» была умело применена большевиками и применяется до сих пор всевозможными «революционерами» не только по социальному, национальному, классовому основаниям. «Друзья народа» всегда стремятся разделить народ по возрастному признаку.

Так появляется обособленная «молодежь». Важно, что при этом предполагается, что она как бы объективно живет совершенно другими, чем старшее поколение интересами, имеет «новые» несовместимые с «реакционным прошлым» идеалы, программу действий.

Конечно, никто не будет спорить с тем, что подростку хочется идти с друзьями-подружками на улицу в то время как родители предпочтут отдохнуть перед телевизором или за чтением. Спорить с божественным мироустройством и биологией, предписавшими каждому возрасту присущие ему земные пути непродуктивно, безумно.

Речь совсем о другом. Те, кто упрямо выделяет молодежь в самостоятельный социальный класс, имеют в виду ее бытийный разрыв с общей тканью поколений и в первую очередь с родителями. Как и то, что пути-дорожки молодых с дорогами старшего поколения никак не пересекаются, но радикальным образом расходятся в разные стороны.

Чтобы оформить разрыв в наиболее переломные времена создаются идеологические формальные молодежные структуры. На более современном этапе они приобретают неформальный характер. При этом их идеология заведомо чужда и неприемлема для предыдущего поколения.

Наиболее яркий пример из истории нашей страны — создание ВЛКСМ. Ленинский коммунистический союз молодежи был тем местом, где большевики производили духовную перекодировку молодых людей и они становились передовыми отрядами по насаждению совершенно иного, нетрадиционного, антихристианского и по сути нерусского жизненного уклада. Наилучшим образом в художественной форме процесс описал Сергей Есенин в стихотворении «Возвращение на Родину». Дед поэта рассказывает тридцатилетнему внуку: «А сестры стали комсомолки./Такая гадость! Просто удавись!/Вчера иконы выбросили с полки,/На церкви комиссар снял крест./Теперь и Богу негде помолиться./Уж я хожу украдкой нынче в лес,/Молюсь осинам…/Может, пригодится…
А далее сам он говорит о младших сестрах: На стенке календарный Ленин./Здесь жизнь сестер,/Сестер, а не моя…
Завершается стихотворение грустным рефреном: По-байроновски наша собачонка/Меня встречала с лаем у ворот.

Байрону однажды приснился сон, о том, как при возращении на родину его маленькая собачка превратилась в огромное чудовище. Есенин использовал образ, чтобы сказать: родные места пугают, потому что в них живут свои по крови, но ставшие чужими по духу люди. И если с дедом, который старше его на много лет, он разговаривает на одном языке, то с гораздо более близкими по возрасту, но «помешанными» на Ленине и Марксе сестрами говорить не о чем.

В позднесоветские времена Комсомол стал коммуно-бюрократической структурой, в которой амбициозные и часто беспринципные юноши начинали номенклатурные карьеры. Участие в «красных» ритуалах и ленинских славословиях приобрело для большинства характер официального лицемерия.

Во время вторичной коренной ломки уклада в связи с «Перестройкой» стареющие комсомольские вожаки бросились строить оффшорно-дачный капитализм. Иную не карьеристскую, а тем более «ищущую» молодежь массово вовлекли в себя неформальные объединения, складывавшиеся по западным лекалам.

На самом Западе крупнейшая «молодежная революция» — то есть тот поворот, когда старшие люди, сориентированные на традиционные ценности были объявлены старыми дураками произошла в 60-е-, 70-е годы. Она связана с рок-музыкой, «сексуальной революцией», движениями «хиппи», позднее «панков» и т. п. Есть немало исследований на тему того, что «дети цветов» и «грязные панки» вместе с соответствующими субкультурами, наркотиками, сленгами появились не сами по себе, но являются частью масштабного плана по переформатированию христианской европейской культуры в нечто совсем другое.

Во что? Видимо в ту самую «постхристианскую» и «постмодернистскую» Европу, которую мы теперь и имеем. Где обязанностью каждого нового страны-члена ЕС становится проведение парада гомосексуалистов в своей столице, последний из коих прошел в Бухаресте.

В материально более бедной, духовно более богатой и пережившей 70 лет тоталитаризма России «неформалы» принимали своеобразные формы: «металлисты» и «панки», «хиппи» и «рокеры» здесь были не такими как в США или Англии. Но все же, как и пришедшие им на смену более примитивные модели («рейверы» и «футбольные фанаты») обозначили существенный разрыв с поколениями отцов и дедов.

И как бы не пытался нас убедить фильм «Стиляги» в «преемственности» западнической субкультурной линии, идущей чуть не от сталинских времен, разрыв был глубочайшим. Один из перестроечных кумиров молодежи Борис Гребенщиков пел: «И наши отцы никогда не солгут нам, они не умеют лгать, как волк не умеет есть мясо, как птица не умеет летать». Что здесь, как не девиз из обвинительного по отношению к «отцам» манифеста. Подобное же сквозило тогда во многих текстах и высказываниях. Разрыв состоялся.

Теперь, обжегшись и разочаровавшись — уж слишком плачевными по своим последствиям оказались выкликавшиеся «перемены» — поколение рожденное на золотом закате «застоя», замирившись кое-как с родителями, привело к тому порогу, с которого начинается самостоятельная молодая жизнь, собственных детей.

Именно им предстоит подхватить и развить в полноценные формы начинающийся в глубинах российского общества поворот к традиции и тысячелетней вере.

Как же это произойдет, когда сегодняшняя молодежь, подвергнутая массовой атаке со стороны СМИ не в пример глубже своих родителей, а уж тем более бабушек и дедушек приобщена к идолам потребительства, жестокости, секса?

Понимая ситуацию Патриарх недвусмысленно заметил — к молодежи неуместно обращаться как к детям. Действительно, ныне они пусть часто и не по своей воле, но искушенные, совсем взрослые люди. Молодые, но несущие полную отвественность. И ждущие при этом взрослого обращения к себе и с собой.

Следует прекратить порочную практику выделения молодых людей в искусственный класс с последующим складыванием своеобразных возрастных поколенческих сект. Ведь в результате происходит дополнительное дробление и без того разделенного по слишком многим признакам российского общества.

Не стоит понимать все сказанное, в качестве призыва к упразднениею любых проявлений молодежных объединений. Они должны быть, но основой своей иметь общие для всей России задачи и цели.

Предводитель русских байкеров по прозвищу Хирург берет благословение у Патриарха на мотопробег по Крыму в честь Черноморского флота. Лидер рок-группы «Алиса» Кинчев ощущает сцену, как площадку для миссии. Молодые люди, что следовало из вопросов к Патриарху хотят ехать в составе студенческих отрядов на помощь возрождающимся монастырям. Таковы первые полустихийные шаги к переходу молодежного движения с противоположного и даже параллельного на общий курс. Народ, разорванный во временном пространстве, следуя по нестершимся линиям судьбы начинает движение к воссоединению.

Правда, пришло время пошевелиться министрам, чиновникам, законодателям, бизнесу. Чтобы начинающий человек почувствовал конкретную связь с социальной взрослой жизнью и привнес в нее свое максималистское желание изменить мир к лучшему, он должен в нее войти. Ему нужна работа, нужна реализация и площадка для высказывания. Вынести долговременное забвение и непризнание своих способностей могут лишь исключительные юные личности — остальным необходима более оперативная реализация, пусть и на среднем уровне.

Время вопрошания «Легко ли быть молодым?» прошло. Легко ли быть пожилым? Легко ли быть женщиной (мужчиной)? Легко ли быть человеком? Вопрос стоит несколько по-другому — остается ли у нас возможность быть?

В том случае, если быстро позврослевшая на информационной войне (а на войне всегда взрослеют быстро) молодежь не обретет верного направления и достаточного импульса движения — все потеряно.

Судя по тому, что первый из прошедших под руководством нового предстоятеля РПЦ Русских соборов был посвящен вопросу о молодежи, а сам Патриарх то и дело обращается к теме просвещения и формирования взрослого молодого человека, способного выстаивать в агрессивной среде массовой информации — надежда на полноформатное молодежное возвращение есть.

Молодежи здесь предстоит быть не обособленным и рано утомившимся сообществом, но сияющим и красивым авангардом нашей новой страны.