Рядом с Архиереем Божией Милостью

Воспоминания о встречах с митрополитом Иоанном (Снычевым)

Впервые я увидел Владыку Иоанна летом 1990 года в Троицком соборе Александро-Невской лавры. В тот день он объезжал храмы нашего города, совершал молебны и встречался со своей паствой. Как и другие православные люди, я решил посмотреть на нового правящего Архиерея, недавно назначенного Патриархом и Синодом в нашу епархию.

После совершения молебна у мощей св. благ. вел. кн. Александра Невского новый митрополит стал беседовать с прихожанами прямо в центре Троицкого Собора. Беседа была не офицально-торжественной, а простой беседой-знакомством. Владыка стал спрашивать нас, знаем ли мы, что означает Архиерейский омофор, который он носит на своих плечах. Все промолчали, видимо не знали, тогда он сказал, что омофор означает овцу, которую добрый пастырь несет на своих плечах, чтобы спасти. Теперь, пояснил Владыка, овцы это мы — его паства, которую он должен нести на своих плечах. «Представляете как мне будет тяжело всех вас нести!» — весело улыбаясь, произнес митрополит. Лицо Владыки Иоанна было веселым и добродушным. Помню всем нам он сразу понравился и почувствовалась внутренняя духовная близость.

Позднее, в сентябре 1990 года, на празднике св. благ. вел. кн. Александра Невского к нам приехал тогда новый Патриарх Алексий II, чтобы вместе с митрополитом Иоанном служить Всенощную и Божественную Литургию в Троицком соборе Александро-Невской Лавры. На Всенощной я был приглашен в алтарь Троицкого собора. Вместе с другими я подошел вначале к Патриарху Алексию II, который совсем недавно был нашим митрополитом и год назад благословил создание «Общества русской православной культуры» Святителя Игнатия Брянчанинова. На мой вопрос о дальнейшей судьбе общества и его духовного окормления, Святейший сказал, что теперь духовно окормлять наше общество будет уже не он, а митрополит Иоанн. Получив от Святейшего благословение, я отправился к митрополиту Иоанну. Тогдашний ректор Духовной Академии прот. Владимир Сорокин представил меня митрополиту как «председателя Общества святителя Игнатия Брянчанинова». Воспользовавшись случаем, я тут же попросил у Владыки благословения провести собрание нашего общества в Духовной Академии. Митрополит Иоанн живо заинтересовался нашим обществом, так как хорошо знал богословские труды святителя и любил их читать. Он задал мне ряд вопросов и затем благословил. При этом я попросил Владыку выступить на собрании нашего общества. Тогда же я почувствовал простоту и искренность в общении с митрополитом и испытал радость от встречи с ним.

В сентябре 1990 года на собрании нашего общества, которое проходило в актовом зале Духовной Академии собралось множество людей, весь зал был переполнен. Это была одна из первых встреч митрополита Иоанна с православной интеллигенцией нашего города. Вместе с Владыкой на этом вечере присутствовали ректор Духовной Академии и секретарь митрополита — архимандрит Симон. Мне, как председателю общества, нужно было говорить о проделанной работе за год с момента создания общества в 1989 году. Главное, чего ждали собравшиеся тогда же люди, среди которых были и священники, и депутаты Ленсовета, писатели, философы, общественные деятели, — это услышать, что скажет новый митрополит. В то время православная интеллигенция выходила из своих «домашних катакомб», полуподпольных религиозных семинаров и обществ. Все мы ждали тогда больших политических и духовных перемен в жизни нашего общества. Многие верили, что наступает долгожданная эпоха православного возрождения России и желали активно участвовать в ней. Собственно говоря, наше общество появилось на свет на гребне этих надежд и чаяний. Тогда многим казалось, что после падения марксистко-ленинской идеологии и отмены официального атеизма, весь наш народ легко тут же вернется к Православию и Церкви. Мы не учитывали «тяжелое духовное наследие» советской эпохи и нахлынувшие позднее на нас соблазны «общества потребления», власти денег и криминального беспредела.

Думаю, что тогда на вечере в Духовной Академии произошло важное событие: наша православная интеллигенция встретила того, кого она долго искала — духовного лидера православного возрождения нашего общества. Таким Владыка Иоанн и станет в первой половине 90-х годов уходящего многострадального 20 века. В тот памятный вечер многие впервые увидели и почувствовали, насколько прост, искренен и открыт к народу новый Архиерей.

Осенью того же года митрополит Иоанн решил начать издательскую деятельность и возродить периодическое издание официального журнала в нашей, тогда еще Ленинградской епархии. Вместе с В.В.Антоновым в октябре 1990 года меня пригласили на заседание епархиального совета. На нем вместе с митрополитом Иоанном присутствовали маститые протоиереи больших соборов, ректор Духовной Академии и секретарь митрополита. На епархиальном совете Владыка стал говорить о необходимости возобновить издание официального епархиального журнала, закрытого властями в революционную эпоху гонений на Церковь.

«Как, отцы, мы назовем журнал? Я предлагаю, — сказал митрополит, — назвать его «Санкт-Петербургские епархиальные ведомости». Среди членов епархиального совета послышались возражения и удивления: «Владыко! Так ведь у нас Ленинградская епархия?» — «Ничего страшного в этом нет, — заметил митрополит Иоанн. — Ведь раньше до революции традиционно именно так назывались наши «Епархиальные ведомости», поэтому и надо восстановить старое их название».

Это решение стало пророческим предвидением, так как буквально через год наш город вернул свое старое имя, и наша епархия вновь стала называться Санкт-Петербургской. На этом епархиальном совете было также принято решение о том, что Владыка станет главным редактором, а меня назначили ответственным секретарем нового издания. Митрополит сразу поручил мне собрать редакцию будущего журнала и подобрать материалы к первому номеру. В редакцию журнала «Санкт-Петербургские епархиальные ведомости» первым вошел Виктор Васильевич Антонов, который вместе со мной присутствовал на епархиальном совете. Он был мой давний знакомый, друг и соратник. Мы вместе были организаторами в 80-х годах домашних православных семинаров по изучению святоотеческого наследия. Эти семинары для неофитов в то время были своего рода духовным училищем. В.В.Антонов в то время был уже хорошо известным церковным историком и писателем. Вместе с В.В.Антоновым в нашу редакцию вошел и Илья Васильевич Попов. Он был самым молодым из нас, занимался историей храмов и монастырей, постоянно писал хронику епархиальной жизни в журнале. Позднее к нашей редакции присоединилась Анна Алексеевна — замечательный человек и прекрасный технический редактор, обладающая огромным опытом издательской деятельности. Все мы были единомышленниками и всех нас объединял Владыка.

Рукописи и материалы, которые мы готовили для каждого номера журнала, митрополит сам лично просматривал и отбирал вместе с нами. Вначале мы всей нашей редакцией собирались за митрополичьим столом в его кабинете на первом этаже Духовной Академии, а иногда и на Каменном острове в его резиденции. Позднее у нас появилось свое помещение издательского отдела епархии. Владыка часто давал свои материалы и статьи для номера. Он хотел, чтобы «Епархиальные ведомости» были предназначены для широкого круга читателей, интересующихся духовной жизнью, так как в то время было еще мало издано православной литературы. Как ответственный секретарь журнала, я отвечал за его подготовку, содержание и своевременный выход в свет. Поэтому мне приходилось весьма часто встречаться с митрополитом Иоанном, как в Епархии, так и в его резиденции на Каменном острове. Я приносил Владыке в резиденцию очередной подготовленный нами номер «Епархиальных ведомостей», около 120 листов. Через секретаря Владыка Анну Степановну, как правило, вечером, я передавал большую папку статей, чтобы Владыка их просмотрел и благословил. Обычно уже утром на следующий день мне звонила Анна Степановна, чтобы я заехал, так как митрополит уже все просмотрел. Я был всегда поражен: когда он все сумел прочитать, ночью?

Самый первый номер «Епархиальных ведомостей» мы готовили и выпускали очень долго — почти полгода. Не хватало издательского опыта и умения. Первый номер мы издавали на Печатном дворе огромным тиражом — 50 тысяч экземпляров. Пришлось тогда в 1990—1991 годах самим покупать бумагу, множество рулонов хранить в храме иконы Владимирской Божией Матери. Помню, как мы с Ильей Васильевичем Поповым вручную катали большие рулоны бумаги, когда перевозили их на Печатный двор. Интересно, что на Печатном дворе, где всегда печатали множество всякой литературы довольно быстро, наше издание «Епархиальных ведомостей» всегда проходило тяжело, с какими-то мытарствами. Помню, ломались даже печатные станки. Наконец, к Пасхе 1991 года, мы выпустили первый номер «Санкт-Петербургских епархиальных ведомостей». Первый номер нашего журнала я принес Владыке прямо в палату Военно-медицинской академии у Витебского вокзала, где он тогда проходил курс лечения. Он внимательно посмотрел долгожданный первый выпуск ведомостей, и было видно, что обложка, полиграфия и сам журнал ему понравились. В течение пяти лет нам удалось выпустить в свет 14 сдвоенных выпусков «Санкт-Петербургских епархиальный ведомостей». Владыка часто торопил нас, а мы почти всегда затягивали подготовку и выпуск журнала. Однажды он позвонил мне и строго сказал: «Нет уже сил терпеть и ждать, когда вы, наконец, издадите ведомости». Наступила пауза, и затем в трубке я услышал: «Ну ладно, все хорошо!». Митрополит всегда заканчивал встречу прощением и примирением, он был по духовному своему призванию и складу характера миротворцем. Не случайно его духовный отец — митрополит Мануил часто посылал Владыку Иоанна примирять враждующие стороны. Вообще надо отметить, что Владыка был смиренным и кротким, даже часто застенчивым почти как ребенок человеком. Само лицо его излучало тихую и искреннюю доброту сердца русского человека. Я думаю, что все, кто общался с ним лично, обязательно чувствовал, что перед ним благодатный Архиерей — старец. После общения с Владыкой я всегда чувствовал себя умиротворенным, в душе ощущался покой и радость. Он был для нас действительно духовным Отцом, все, кто был рядом с ним, чувствовали себя членами его семьи. Никогда не забуду, как в Москве я пил чай с Владыкой на кухне, а он в это время читал мне о святителе Филарете Дроздове. Однажды, когда он служил в храме Рождества Иоанна Предтечи на Каменном острове, я вместе с клириками в алтаре подошел под его Архиерейское благословение. Благословляя меня, он весело спросил: «Будешь сегодня проповедовать?».

Владыка часто болел, у него была традиционная для священства болезнь ног и еще сахарный диабет. В связи с этими недугами Владыка часто вызывал меня и давал несколько раз благословение выступать с докладом вместо себя. Для меня это была, конечно, большая честь и я старался как можно лучше подготовиться. Однажды митрополит вызвал меня и сказал: «Завтра поедешь в исторический Архив на набережной. Там завтра в доме Лавалей будет проходить церковная конференция. Ты будешь моим представителем на ней. Если там станет выступать против Московского Патриархата некий Сиверс под видом «епископа католической церкви», ты должен встать и обличить его!». На следующий день я вместе с православной поэтессой Ниной Карташевой отправился на эту конференцию. На ней, как и говорил митрополит, некий самопровозгласивший себя епископом так называемой «католической церкви» Сиверс, стал выступать против Православной Церкви. Я встал и тут же выступил против этого самозванца и раскольника. Вечером в тот же день я позвонил Владыке и все рассказал. Митрополит был уже в курсе, так как ему уже все рассказала Нина Карташева, он был весьма доволен и весело шутил.
В другой раз мне пришлось выступать с докладом Владыки по истории Русской Церкви и фактически от его имени выступать на Православной конференции.

Не хватало людей, и Владыка давал мне разные поручения. Например, однажды он отправил меня в Гатчину в среднюю школу к директору и завучу, чтобы я отговорил их не уходить из Московского Патриархата в раскол. Помню, я сумел лишь уговорить их приехать в резиденцию к митрополиту на беседу с ним по этому вопросу.

Когда в начале 90-х годов в наш город нахлынули различные тоталитарные секты «Свидетели Иеговы», муниты, мормоны, «Богородичный центр» и другие, митрополит Иоанн благословил православные братства и общества выступать против сектантской агитации. По его благословению мы устраивали православные пикеты и крестные ходы в тех местах, где проходили сектантские сборища.

В этот период нашествия сект Владыка очень переживал за судьбы своей паствы. Он благословил наше братство во имя Державной иконы Божией Матери заниматься активной миссионерской деятельностью в нашей Епархии. «Молиться мало, — говорил Владыка, — надо поехать по селам и деревням нашей епархии, раздавать православную литературу, говорить об основах православной веры. Иначе «Свидетели Иеговы» и другие секты обратят наш доверчивый народ в свою веру!»

В это смутное время экспансии сект, оккультизма, разного рода лжемиссионеров, приехавших к нам из-за границы, митрополит Иоанн благословил создание Епархиального духовного училища. Оно должно было готовить православных миссионеров и катехизаторов.
Я собирался читать в Епархиальном училище цикл лекций по истории Церкви. Просмотрев написанный мною цикл лекций, митрополит благословил, указав, чтобы я большее внимание уделял истории Русской Церкви.

Как-то раз он вызвал меня к себе и сказал, что необходимо составить и издать сборник статей против современных ересей и сект. Мы быстро подготовили его под редакцией митрополита. Сборник статей «Православная Церковь, католицизм, протестантизм, современные ереси и секты в России» вышел в 1994 году тиражом 30 тыс. экземпляров. Впоследствии он не раз переиздавался в разных епархиях и стал чуть ли не бестселлером в православной литературе в 90-е годы.

В это время Владыка становится исповедником Православия и России. Он пишет множество статей на самые актуальные и злободневные темы. Выходят его книги, такие как «Стояние в вере» и другие. В его лице после долгих лет вынужденного молчания Церковь вновь обретает своей голос и становится совестью народа. Владыку Иоанна в это время не случайно называют митрополитом Санкт-Петербургским и всея Руси. Он становится народным архипастырем. А ведь вначале он приехал сюда из глубинки, тихим, скромным, провинциальным архиереем. Многие и думали в епархии, что он будет себе сидеть тихо, спокойно ловить рыбу и не вмешиваться ни во что. А он стал Апостолом Православия, стал печатать свои статьи, одну за другой, да еще в газете «Советская Россия». Многие тогда в нашей епархии испугались, что же теперь будет? В демократической, прозападной прессе на него набросились, стали называть шовинистом, националистом, антисемитом и т. д. Однако Владыка, несмотря на это, до конца своих дней остался непоколебимым Апостолом Православия, защитником Церкви и России.

Владыка любил и почитал старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Он благословлял печатать его проповеди во всех номерах «Санкт-Петербургских епархиальных ведомостей». Я помню, принес письмо, которое прислал мне отец Иоанн (Крестьянкин) и показал митрополиту. В нем отец Иоанн выражал искреннюю благодарность Владыке и всей нашей редакции за издание «Санкт-Петербургских епархиальных ведомостей». Митрополит начертал на этом историческом письме: «Напечатать письмо на страницах епархиальных ведомостей». Пишу эти воспоминания по памяти, к сожалению, я не вел дневник записей встреч с Владыкой, и многое уже забылось. Владыка несомненно обладал даром предвидения, он был прозорлив. Помню, однажды я попросил митрополита благословить крестный ход, который мы собирались провести от храма Рождества Иоанна Предтечи на Каменном острове до храма Благовещения. Владыка благословил, но затем тихо сказал: «Наверно, не получится». Я тогда не поверил ему, думал, мы все предусмотрели. И вот на следующий день, когда был намечен этот самый крестный ход, батюшка, который должен был его возглавлять, заболел и крестный ход так не состоялся.

Вспоминается мне еще один случай, который произошел у меня во время встреч с митрополитом Иоанном. Как-то во время вечернего богослужения в храме Рождества Иоанна Предтечи я стал рассказывать Владыке о том, что местные власти в Лодейнопольском районе Ленобласти готовы передать Церкви Александро-Свирский монастырь. Нужно лишь назначить туда кого-то из монашествующих клириков нашей Епархии. В ответ на мои слова Владыка сказал, что у него и так двадцать вакансий и некому служить. После этих слов митрополит стал пристально смотреть на меня, причем так, что я сразу почувствовал и понял, что он имеет ввиду. Не желаю ли я сам поехать туда? Конечно, я был не готов тогда к такому повороту событий в своей судьбе. Про себя я тогда подумал, если Владыка меня сам благословит, то это воля Божья и моя судьба. Однако митрополит, видя мою неготовность к монашеству промолчал. Больше мы к этому вопросу не возвращались. Надо сказать, что благословение митрополита имело большое значение для меня и для дела, на которое он благословлял. Хотя и трудно было порой, но я замечал, что всегда получалось.

В конце октября 1995 года я последний раз встречался с Владыкой в его резиденции на Каменном острове, которая для меня стала вторым домом за эти годы. Мы сидели за круглым столом на первом этаже резиденции и обсуждали, кто и с чем будет выступать на предстоящей конференции в Петровской Академии. Владыка выглядел очень усталым и бледным, однако я всегда замечал, что, несмотря на недуги, благодать Божья давала ему силы. Он никогда не раздражался, хотя ему приходилось подолгу принимать часто множество самых разных людей, которых он терпеливо выслушивал. Мне иногда в храме и на встречах с православной общественностью приходилось поддерживать Владыку, так как он часто был слаб и немощен телесно, но духом всегда благожелателен и бодр.
В тот день на встрече с ним я внимательно смотрел на его лицо, он было красиво и как-то внутренне светилось. Это было лицо смиренного праведника.

В самом конце октября Владыка благословил меня в поездку на Кипр в составе делегации для заключения договора побратимства между Санкт-Петербургом и старинным городом Пафосом. Вместе с отцом Геннадием Беловоловым мы были в этой поездке как представители Санкт-Петербургской епархии.
На Кипре мы совершали паломничество по православным святыням. И вот 2 ноября в древнем храме, недалеко от того места, где св. апостол Павел обратил ко Христу проконсула Сергия, мы узнали что Владыка скончался. Вначале мы просто не поверили, нам показалось, что это ошибка. Это звучало для нас совершенно нереально. И мы решили звонить в резиденцию Владыки и узнать обо всем у Анны Степановны, которая была его секретарем и помощницей. Я ее спросил по телефону, что случилось с митрополитом? Она сказала: «Владыка скончался». Это был удар и горе, сразу подступили слезы, сжался комок в горле. Мы не знали, что делать, так как должны были вернуться только через неделю. На мой вопрос Анне Степановне, что же нам делать, она сказала: «Оставайтесь и молитесь». И вот в течение всего срока пребывания на Кипре, мы совершали панихиды и молились в храмах и монастырях об упокоении души нашего любимого Владыки Иоанна.
Когда мы прилетели обратно в Санкт-Петербург, Владыка Иоанн был уже похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. Мы отслужили панихиду на могиле дорогого для нас Архипастыря и приложились к его кресту.

Теперь, по прошествии уже многих лет, все яснее становится для меня, что это были лучшие годы в моей жизни, проведенные рядом с благодатным Владыкой, митрополитом Иоанном, действительно Архиереем Божией Милостью.
Благодарю Господа за то, что он дал мне возможность познакомиться с Владыкой и быть рядом с ним в эти годы!