От Андрея Первозванного до Иуды Искариотского

«Забыт Мазепа с давних пор;
Лишь в торжествующей святыне
Раз в год анафемой доныне,
Грозя, гремит о нем собор»
А.С.Пушкин «Полтава»

В новейшей истории Украины удивляться чему бы то ни было уже не приходится. Вчерашние изменники и палачи становятся героями, вчерашние герои подвергаются люстрациям и забвению. Однако история основывается на фактах, факты эти без сомнения можно трактовать по всякому, но они — вещь упрямая. Почти все в сегодняшней Украине знают гетмана Мазепу, как минимум его предположительное изображение на бумажном червонце. Но немногие осведомлены о его своеобразном рекорде: именно он стал кавалером единственной в мире награды — ордена Иуды.

«Кавалер Андреевский»

Для того чтобы понять всю низость поступка Мазепы (которому в 2008 году исполняется 300 лет и президент готовится праздновать с майданным размахом), необходимо знать степень доверия и любви, которую молодой Петр Первый питал к малороссийскому гетману.

Мазепа, как опытнейший политический игрок, в какой-то мере даже способствовал воцарению Петра, ибо в тогдашней «схватке за Кремль» не поддержал Софью и своего благодетеля боярина Голицына во время их попытки перехватить легитимную власть. Петр запомнил это, и Мазепа обижен милостями не был. В конце XVII — начале XVIII веков это был один из самых обеспеченных богатеев и крупнейших землевладельцев Русского государства. Молодому царю импонировала коммуникабельность и образованность гетмана. Не зря, начиная серьезные реформы страны в конце XVII века, царь доверял Мазепе вести дела на юге, вплоть до права сношения с соседними государствами, чего Москва еще недавно стремилась не допустить. В связи с крупным доносом Пётр писал гетману: «Мы тому ложному их доношению как и прежде, так и ныне веры никакой яти не хочем, ведая к нам, великому государю, твою всегдашнюю непоколебимую верность».

Свою преданность Мазепа демонстрировал как во время совместных походов против турок и татар, так и во время подавления мятежей, вроде бунта Кондратия Булавина. Преданность подтверждалась правительственными наградами.

В 1699 году в России был учрежден орден Андрея Первозванного. После визита в Англию Петр решил создать собственный орден, а внимание царя привлек утративший величие из-за падения династии Стюартов древний шотландский орден Св. Андрея (Чертополоха). «Мы сей наш орден именем Святого Андрея прозвать за благо изобрели наипаче и для того, что Орден Святого Андрея, яко Патрона и заступника в Шкотской земле, тамо угосился».

Первым кавалером нового ордена стал, по всей видимости, боярин А.Ф. Головин, хотя некоторые историки спорят, что это мог быть как сам Петр, так и его помощники Патрик Гордон или Франц Лефорт. Однако со вторым в государстве кавалером вопросов не возникает. 8 января 1700 года его получил малороссийский гетман Иван Мазепа, «за многие его в воинских трудах знатные и усердно-радетельные верные службы». Орден делал мастер золотой палаты Александр Клерк.

Любопытно, что из немногих дошедших до нас портретов гетмана лишь на одном из них — гравюре 1818 года, созданной А. Осиповым по рисунку Д. Сплитетессера для книги Дмитрия Бантыш-Каменского «История Малороссии», — гетман изображен с лентой и звездой ордена Св. Андрея Первозванного. Кстати, в 1703 году гетмана наградил орденом Белого орла и назвал «верным другом своим» также тогдашний союзник в борьбе со шведами польский король Август II. Так что изменял Мазепа не только русским… На смену временам наград пришло время предательства.

«Кавалер Иудинский»

Именно с именем Мазепы связан и первый опыт разжалования Андреевского кавалера. Кстати, этому мероприятию, как и всенародному проклятию гетмана, в нынешнем году также исполнится 300 лет.

9 ноября 1708 года на главной площади Глухова собралось огромное количество народа. Был здесь и царь Петр Первый, его военный штаб, представители казацкой старшины, оставшиеся верными присяге. Началась литургия, которую вели три архиерея — митрополит Киевский, архиепископы Черниговский и Переяславский, на литургии был предан анафеме бывший гетман Мазепа. Затем на театральной площади показали театрализованную церемонию разжалования и заочной казни. «Персону оного (чучело гетмана с лентой ордена Святого апостола Андрея Первозванного через плечо) изменника Мазепы вынесли и сняв кавалерию, оную персону бросили в палаческие руки».

Затем Андреевские кавалеры Головкин и Меншиков взошли на эшафот, разорвали патент на орден Андрея Первозванного, выданный Мазепе, сняли ленту. На чучело одели веревку, за которую волокли его до виселицы и повесили…

В дальнейшем, с учетом опыта Мазепы, в орденский статут внесли следующий пункт: «Если такой преступник будет в отлучке или убежит, то по троекратном формулярном требовании, в собрании осуждается и определение исполняется над его портретом».

Церемония анафематствования происходила и в кафедральном Успенском соборе Московского Кремля. В присутствии царевича Алексея, архиереев и бояр протодиакон на амвоне прочёл манифест Петра о предательстве Мазепы. Затем был отслужен молебен о победе над неприятелем, и глава Русской церкви митрополит Рязанский и экзарх патриаршего престола Стефан Яворский по окончании поучения трижды возгласил: «Изменник Мазепа за крестопреступление и за измену великому государю буди анафема!»

Так отступник и предатель Мазепа заслужил самый страшный для христианина обряд — анафематствование за вероотступничество и предательство государя, произнесённое фактическим главой Русской православной церкви в кафедральном соборе страны. Гетман всенародно был признан «новым Иудой».

Не исключено, что в разработке этой церемонии принимал участие сам Петр, донельзя оскорбленный изменой. Неординарный поступок Мазепы породил и неординарное к нему отношение, следующим шагом в котором была идея новой награды «богоотступнику» — вместо отнятого у него высшего ордена Святого апостола Андрея Первозванного, девиз которого «За веру и верность» он полностью нарушил, выдать медаль Иуды с проклятием предателя.

Появление самой медали окутано тайнами и домыслами. Идея создать «мазепинскую» медаль возникла у императора сразу после победы под Полтавой, когда Петр Первый отдает приказ отчеканить золотые и серебряные монеты «За Полтавскую баталию» и захотел отметить беспримерное предательство своего бывшего соратника, бывшего друга и бывшего приближенного человека. Главным источником информации, касающейся «Медали Иуды», являются письма князя Меншикова и указ самого императора. Однако оригиналов до наших времен не дошло. Но в трудах Рязанской архивной комиссии в последнем разделе «Заметки и смесь» за 1894 год есть краткая заметка «Любопытный указ». Её можно рассматривать как публикацию неизвестного указа Петра I, найденного случайно среди прочих копий документов. Из подписи к ней следует, что это выдержка из рукописи конца XVIII века «из портфеля Архивной комиссии».

Петр надеялся, что сможет взять изменника живым, и заранее дал указание «В нынешнем 1709 году Июля в 22 день в указе великаго Государя Царя в Ижорскую канцелярию из военнаго походу из-под Полтавы за закрепою Светлейшаго князя Меньшикова зделать тот час манету серебряную весом в десять фунтов, а на ней вырезать Иуду на асине повесившагося и внизу тридесять сребреников лежащих, и при них мешок, и назади подпись: треклятый сын погибельный Иуда, еже за сребролюбие давится. Да к той манете зделать цепь в два фунта, и прислать тое монету в военной поход на нарочней почте немедленно».

Медаль была изготовлена на Московском монетном дворе мастером «Серебряного дела» Матвеем Алексеевым «из серебра ефимками, четвертаками и полуефимками двенадцать фунтов с полуфунтом».
Необычен был и вес награды — 10 фунтов. Русский фунт в те годы был равен 409,512 грамма, поэтому медаль весила более 4 килограммов, а вместе с цепью в два фунта — 5 килограммов.

Для изготовления медали использовалось монетное серебро европейских стран, так как своего «домашнего серебра» в России еще не было. Петр учитывал все — материал, внешний вид и даже вес медали должны были соответствовать библейской легенде об измене Христа.
Авторы медали исходили из того, что один сребреник весил 136,3 грамма, что отвечало весу 1 римской литре (136, 44 грамма), которая ходила в римской провинции Иудее, при Понтии Пилате.

На лицевой стороне должен быть изображён повесившийся на осине Иуда над 30 монетами, а на оборотной стороне — надпись (легенда) с проклятием предателя, позорно покончившего жизнь из-за своей жадности к деньгам. Имя Иуды олицетворяло измену и предательство во все времена, но авторы использовали даже южнорусский (украинский) колорит, ведь согласно апокрифичным мотивам, именно осина была наиболее подходящим местом и орудием предателей и самоубийц.

Медаль Иуды, заказанная в одном экземпляре, может найти свои аналоги в категории персональных наград. Это была месть, но месть последовательная. В записной книжке Петра есть запись, объясняющая подобную мстительность императора. Выражение «Не воздавай неприятелю, когда и лукавство мыслит, ибо совестию больше возвратитца, нежели возмездием» он прокомментировал так: «Истинно есть вышеописанные слова, когда по прошествии дела, но в настоящем весьма инако. Ибо бороца надлежит, а когда пройдёт не воздавать. Но сие партикулярным персонам надлежит, а властителям — весьма инако, ибо должны всегда мстить и возвращать обиженное от неприятеля своему Отечеству».

К делу подошли со всей ответственностью. Известный историк С. Платонов опубликовал ряд документов, подтверждающих это. Вот отрывок письма Меншикова, отправленного из-под Полтавы: «Господин Президент. По получении сего зделайте тотчас манету серебряную… пришлите к нам на нарочней почте немедленно». «Светлейший» дважды торопит президента своей канцелярии с изготовлением медали.

Медаль была готова в первых числах сентября: 4 сентября отправлена из Москвы и получена Меншиковым лишь через месяц в польском городе Торуне, куда её привёз специальный курьер.

Судьба медальная

Не «украсив» грудь виновника своего появления, медаль, тем не менее, продолжала свою жизнь. Известно, что датский посланник Юст Юль видел эту медаль 1 декабря 1709 года на маскараде на шее у придворного шута.

В записи он отмечает, что у Петра «в числе прочих шутов был один по имени князь Шаховской, звали его кавалером ордена Иуды, потому что он носил иногда на груди изображение Иуды на большой серебряной цепи, надевавшейся кругом шеи и весившей 14 фунтов. Царь рассказывал мне, что шут этот — один из умнейших русских людей, но… когда однажды царь заговорил с ним о том, как Иуда-предатель продал Спасителя за 30 сребреников, Шаховской возразил, что этого мало, что за Христа Иуда должен был взять больше. Тогда в насмешку Шаховскому и в наказание за то, что он… казалось, тоже был бы не прочь продать Спасителя… только за большую цену, царь тотчас же приказал изготовить вышеупомянутый орден Иуды с изображением сего последнего в то время, как он собирается вешаться».

Князь Юрий Федорович Шаховской был ранее царским стольником и исполнял деловые поручения Петра под началом боярина И.А. Мусина-Пушкина в Монастырском приказе. Позже Шаховской носил титул «ближнего боярина» уже у губернатора Ингерманландии Меншикова. Но роль шута пришла Юрию рано, как к члену карнавального «Всепьянейшего собора», который царь с размахом проводил на Святки и Масленицу. Именно здесь, на кутежах и маскарадах, Юрий Федорович под именем «архидьякона Гедеона» легко управлялся с ролью шута и имел особое расположение Петра. Помимо этого, известный своим мздоимством Шаховской «наживал от того себе великие пожитки, понеже власть имел писать… из стольников и из гостей, из дьяков, из всяких чинов, из чего ему давали великие подарки». Шутовство было как бы особой формой государевой службы.

Любопытно, что сам император, рассказывая датскому послу о медали, не стал рассказывать о Мазепе, а лишь употребил метафоричную историю, хотя род Шаховских также «грешил» изменами. В Смутное время один из предков царева шута Григорий Федорович Шаховской служил ненавистным Лжедмитриям, причем именно обоим, а затем был причастен к знаменитому восстанию Ивана Болотникова, за что был сослан в Кубенское озеро, в пустынь. Летописец метко назвал его «крови заводчиком». Так что Петр знал, что делал, когда вручал Шаховскому мазепину медаль. После воцарения Романовых Шаховские вновь доказали свою нелояльность царственной фамилии, когда дед Григория Шаховского Матвей Федорович прославился своей пародией на избрание на царство Михаила Романова, в которой намекал на низкородность нового царя.

За содеянное автора едва не обезглавили, но спас его патриарх Филарет (отец Михаила Романова). Отбыв ссылку, Матвей вернулся, и позже его потомки добирались по иерархической лестнице даже до боярской думы.

Замечательно, что в 1711 году, то есть через два года после получения ордена, Петр назначил Шаховского на только что созданный пост главного гевальдигера — начальника всей военной полиции России. В подчинении шута-орденоносца оказались военные прокуроры, фискалы и даже палачи. Обязанности же его состояли в осуждении и экзекуции предателей, дезертиров, паникеров, а также тех, кто сеял смуту и беспорядки. Так человек, щеголявший мазепинским орденом с изображением повесившегося на осине Иуды, возглавил службу, в ведении которой находилось повешение и пытки врагов Отечества. Умер шут-орденоносец 30 декабря 1713 года и был помпезно похоронен.

Последнее известие о медали относится ко времени императрицы Анны Иоанновны. Именно на ее шуте замечали «иудину медаль», то есть, по всей видимости, она стала неким атрибутом придворных клоунов. А как бы она могла пригодиться сегодня…

На Русскую линию прислано в рассылке ИНФОРМАЦИОННОГО ЦЕНТРА ВСЕУКРАИНСКОГО ОБЪЕДИНЕНИЯ «РУССКОЕ СОДРУЖЕСТВО»