«Истина, свет и добро — это была его работа..»

В Казани прошёл вечер памяти предводителя дворянства Казанского и Царёвококшайского уездов А.Н.Боратынского

18 сентября 2008 года в столице Татарстана, в Музее Е.А.Боратынского, состоялся вечер памяти известного общественного и политического деятеля, потомственного дворянина Александра Николаевича Боратынского (1867 — 1918), расстрелянного девяносто лет назад большевиками во время печально известного «красного террора». Его участниками стали преподаватели вузов, сотрудники казанских музеев, литераторы, деятели культуры и искусства, представители общественных организаций, известные историки-краеведы (такие, как Ю.А.Благов, А.М.Елдашев, В.М.Ловчев и другие).

Вечер открылся рассказом директора Музея Е.А.Боратынского И.В.Завьяловой о А.Н.Боратынском, ярко охарактеризовавшей его личность в контексте дореволюционной эпохи и фамильных традиций этого древнего русского дворянского рода. Разговор об Александре Николаевиче и о его близких продолжила сотрудница музея Е.В.Скворцова, сказавшая, в частности, об этом неординарном человеке, что «Истина, свет и добро — это была его работа…» Затем участникам вечера была предоставлена возможность ознакомиться с экспозицией, посвящённой А.Н.Боратынскому, на которой представлено немало ценных исторических экспонатов, ранее не доступных исследователям. В продолжение этого перед собравшимися выступили известные исполнители русских романсов супруги А.О.Гомазков и Ю.Я.Зиганшина, в репертуар которых были включены песни на стихи известных представителей «белой» эмиграции, а также произведения А.Н.Боратынского и других авторов. Завершила вечер И.В.Завьялова, которая в своём эмоциональном заключительном слове подчеркнула, что, наконец, по прошествии стольких лет, сбылась мечта Александра Николаевича, и в этом доме вновь звучат музыка и стихи.

В начале прошлого века имя А.Н.Боратынского — внука выдающегося русского поэта Евгения Абрамовича Боратынского (Баратынского) — было широко известно в Казани и Казанской губернии, главным образом, благодаря его неутомимой деятельности на ниве народного просвещения и земского самоуправления.

А.Н.Боратынский родился 4 июля 1867 г. и прожил светлую, но во многом драматическую жизнь. Его отцом являлся сын поэта Николай Евгеньевич — глава рода Боратынских, матерью — Ольга Александровна Казем-Бек — дочь известного профессора-востоковеда А.К.Казем-Бека (один из правнуков которого — Александр Львович Казем-Бек — возглавил позднее в эмиграции движение «младороссов»). В 1889 г. А.Н.Боратынский окончил Императорское училище правоведения в Санкт-Петербурге. В разное время с 1890 по 1902 гг. он работал помощником секретаря первого уголовного отделения Казанского окружного суда, городским судьёй второго участка города Чистополя, товарищем (заместителем) прокурора Симбирского окружного суда и почётным мировым судьёй Казанского судебно-мирового округа. В 1899 — 1917 гг. он являлся предводителем дворянства Казанского и Царёвококшайского уездов Казанской губернии (а также одно время исполнял обязанности губернского предводителя дворянства), с 1905 по 1917 гг. состоял гласным Казанской городской думы.

В 1903 г. А.Н.Боратынский потерял жену Надежду Дмитриевну (именно её фотографию, по воспоминаниям родственников, он держал в руках во время расстрела), оставшись с тремя детьми — сыновьями Дмитрием и Александром и дочерью Ольгой. Будучи крупным землевладельцем, а также казанским домовладельцем, и долгое время состоя гласным уездного и губернского земских собраний, А.Н.Боратынский хорошо знал нужды простого народа и старался, по мере возможности, оказывать помощь всем тем, кто к нему за ней обращался. В 1904 г. он являлся участником Всероссийского съезда земских деятелей. Во время первой «русской» смуты Александр Николаевич, являвшийся принципиальным противником любых социальных потрясений, встал на умеренно-монархические позиции, оставаясь при этом глубоко верующим православным человеком и преданным своему долгу дворянином. За свою беспорочную службу он был награждён серебряной медалью в память Императора Александра III, орденами Святой Анны 2-й степени, Святого Владимира 3-й и 4-й степеней, Святого Станислава 1-й степени и другими наградами, а в 1912 г. произведён в чин действительного статского советника.

На проходившем 2 — 4 июля 1905 г. в Казани Чрезвычайном Губернском земском собрании, где активно обсуждался вопрос о формах народного представительства, А.Н.Боратынский, вместе с дворянами-землевладельцами В.В.Марковниковым и Ю.В.Трубниковым, энергично отстаивал идеи «шиповцев», возражая представителям лево-либерального лагеря. Выступив с «отдельным мнением об организации представительства и выборного начала в России», А.Н.Боратынский и В.В.Марковников заявили, в частности, что «всякая система представительства, взятая из прошлого или настоящего других, обычно западноевропейских государств, и не имеющая своих корней в русской истории, в приложении к укладу нашей страны может рассматриваться лишь как теория и на этом основании требует строгой проверки в применении к особенностям русского быта». При этом они предлагали, по сути дела, придать российскому земству политические функции и использовать его в качестве основной избирательной ячейки. По мнению А.Н.Боратынского и В.В.Марковникова, народное представительство не должно было иметь «характера парламентарного с целью ограничения царской власти», а должно было «служить органом выражения народного мнения для создания и сохранения всегда тесного единения и живого общения царя с народом».

После кровавых октябрьских событий 1905 г. в Казани А.Н.Боратынский вошёл в объединявший умеренных и правых монархистов «Комитет защиты правового порядка», которому поручалось организовать, с согласия Казанского губернатора, «охрану» приблизительно из двухсот лиц «для наблюдения за течением городской жизни и закономерными действиями полицейских чинов». Вслед за этим он примкнул к созданной в ноябре 1905 г. «Казанской Партии Манифеста 17 октября» (с ноября 1906 г. — «Казанский Союз 17 октября») и был избран членом её Комитета. Активно включившись в кампании по выборам в Государственную Думу первого и второго созывов, А.Н.Боратынский проявил себя убеждённым противником разного рода политических сговоров, особенно основанных на разыгрывании национально-религиозной карты.

Так, например, в опубликованной в казанской газете «Обновление» статье «Обособление мусульман» он отмечал, что: «Союз будет стремиться к полному равноправию всех граждан России, ко всем свободам, и тем более — к свободе совести, но он горячо восстанет против национального раскола. Партийной борьбе он не сочувствует, он подчиняется ей, как злой необходимости, но борьбу национальностей он допустить не может, ибо она первая создаёт неравновесие, враждебность и в центре, и во всех углах России». Вместе с тем, будучи противником любых крайностей и сторонником постепенной национально-культурной экспансии русского образа мысли в инородческую среду, А.Н.Боратынский активно ратовал за обучение детей татар и других местных народов на родном языке, с одновременным приобщением их — посредством использования наиболее доступных и понятных языковых и традиционно-культурных форм — к современным для того времени достижениям европейской и русской цивилизаций.

15 сентября 1908 г. октябрист А.Н.Боратынский и «националист» Н.Д.Сазонов (старший брат будущего министра иностранных дел С.Д.Сазонова) были избраны от Казанской губернии членами Государственной Думы третьего созыва (взамен отказавшихся от этой должности октябриста Н.А.Мельникова и кадета Н.П.Ефремова). В думском октябристском «раскладе» Александр Николаевич оказался ближе к «центру», с головой уйдя в работу по реформированию системы народного просвещения. В Государственной Думе А.Н.Боратынский работал в составе целого ряда комиссий: по гимназиям и подготовительным училищам (в которой являлся председателем), по народному образованию, продовольственной, судебных реформ и местного самоуправления. Именно благодаря настойчивым усилиям и постоянным обращениям Александра Николаевича в министерство народного просвещения в конце 1909 г. в Казанском уезде было введено всеобщее обучение.

Своеобразным шуточным свидетельством того, насколько непросто было заслужить благосклонное отношение к себе со стороны представителей высших правительственных кругов, уважение думских коллег и внимание прессы, может служить стихотворное четверостишие, написанное в 1908 г. А.Н.Боратынским под своей собственной фотографией:

«Как силы крыл Орлицы царственной
Все думы ввысь меня влекли,
Лишь тяжесть Думы Государственной
Чело склоняло до земли».

В представленной в Музее Е.А.Боратынского экспозиции содержится и часть материалов, связанных с его думской деятельностью, в том числе — художественные зарисовки А.Н.Боратынского.

Следует особо заметить, что, как и большинство представителей рода Боратынских, Александр Николаевич был щедро наделён самыми разносторонними творческими способностями: рисовал, писал стихи, музыкальные произведения. Он являлся автором изданного в 1915 г. поэтического сборника «Друзьям на память», а также одним из организаторов и участников проходившей в 1916 г. выставки «Художественные сокровища Казани», на которой выставлялись лучшие произведения из дворянских семейных собраний.

После возвращения в Казань из Санкт-Петербурга А.Н.Боратынский продолжил свою политическую деятельность, но в Государственную Думу уже не рвался. Известно, например, что, вместе с другими казанскими октябристами, он принимал участие в работе совещания (конференции) «Союза 17 Октября», проходившей с 7 по 10 ноября 1913 г., а семью месяцами ранее был переизбран в состав Комитета «Казанского Союза 17 октября». Однако начавшаяся вскоре Первая мировая война и революционная смута заставили его практически полностью отойти от политических дел.

С самого её начала А.Н.Боратынский включился в работу всевозможных местных «комитетов» и «совещаний». Одновременно он продолжал находиться на переднем крае образовательной и благотворительной деятельности. Практически невозможно сосчитать, в скольких общественных организациях и советах различных учреждений работал Александр Николаевич. Известно, к примеру, что в разное время он являлся членом педагогического и попечительного советов Казанской Мариинской 1-й женской гимназии (а также председателем последнего), членом попечительного совета Казанской женской 3-й («Котовской») гимназии, училищного совета Учительской гимназии, членом правления «Общества попечения о деревенских детях-сиротах», действительным членом «Благотворительного Общества при больнице Казанского Губернского Земства», членом Губернского Присутствия по делам страхования рабочих, действительным членом Казанского губернского статистического комитета и т. д. В доме Боратынских в Казани проводились встречи земских учителей. Александр Николаевич являлся председателем попечительного совета Пестречинской и членом совета Чебаксинской художественно-ремесленных мастерских, а незадолго до своей гибели — летом 1918 г. — возглавил реорганизационный комитет Казанской художественной школы.

Во время выборов в Учредительное собрание А.Н.Боратынский голосовал за «список восемь» — «Союз землевладельцев». После октябрьского переворота 1917 г. он попытался совсем забыть о политике, но «политика» сама нашла его.

В начале августа 1918 г. большевики были выбиты из Казани частями Чехословацкого корпуса и «Народной Армии» Комитета членов Всероссийского Учредительного Собрания («Комуча»). Однако и сами они продержались здесь не долго. В ночь с 9 на 10 сентября 1918 г. город пал, после чего в нём была устроена чекистская резня. В числе тех, кто был арестован в самые первые дни официально объявленного «красного террора» оказался и А.Н.Боратынский. При этом какую-либо осязаемую «вину» Александра Николаевича перед новой властью, кроме той, что двое его сыновей были мобилизованы противниками большевиков в свою армию, доказать так и не удалось. По причине этого, как явствует из воспоминаний одной из родственниц А.Н.Боратынского, комиссия из двенадцати комиссаров незадолго до трагедии приняла решение освободить А.Н.Боратынского, однако у председателя Чрезвычайной Комиссии и Военно-полевого трибунала 5-й армии Восточного фронта М.И.Лациса (Я.Ф.Судрабса), судя по всему, на это дело оказались свои «виды». Фактически по его единоличному приговору в ночь с 18 на 19 сентября 1918 г. А.Н.Боратынский был расстрелян.

Как и полагается дворянину, А.Н.Боратынский встретил смерть достойно. Однако даже не это сделало его последние дни пребывания на земле предметом особого уважения окружающих, а та самая высокая степень гражданской ответственности, ярким проявлением которой стал отказ А.Н.Боратынского уехать из «освобождённого» большевиками города, на что у него имелась прекрасная возможность. Одна из родственниц А.Н.Боратынского вспоминала в 1920 г., как в ответ на предложение покинуть Казань он, в частности, заявил, что никогда «не отклонял налагающегося на него судьбой долга, как бы оно трудно не было».

Волею судеб Александр Николаевич оказался в заключении и был расстрелян вместе с хорошо знакомым ему дворянином Н.Н.Языковым (входившим в первый состав Главного Совета «Союза Русского Народа», а также состоявшим членом Казанского отдела «Русского Собрания» и Совета этой организации), за которого сильно переживал, когда того «заперли за решётку». Согласно воспоминаниям об А.Н.Боратынском, «он всех бодрил, утешал, читал Евангелие и делился пищей насколько мог». Вполне возможно, что именно «монархическое прошлое» А.Н.Боратынского, а вовсе не ушедшие с «белыми» дети, и явилось тем роковым обстоятельством, которое подвигло М.И.Лациса столь торопливо расправиться с ним и его товарищами. Расстреливали, скорее всего, по списку: расположение тел в яме, куда сбрасывали тела, свидетельствовало о том, что первым был убит А.Н.Боратынский, а последним — Н.Н.Языков. Вскоре близким разрешили забрать и похоронить тело А.Н.Боратынского, но с условием, «чтоб хоронить без священника и чтоб за гробом шли только сёстры». Вот как, например, вспоминала об этом одна из близких знакомых семейства Боратынских Е.А.Матяшина: «Пришли красные. Из ЧК вывезли несколько телег трупов в одних подштанниках, расстрелянных чекистами — это я сама видела. Тут я узнала, что застрелили А.Н.Боратынского. Я пробралась к ним в дом — Александр Николаевич лежал на столе. В виске — дырочка. Рядом были его сестры. Все мы плакали…» Но в полной мере спрятать своё преступление у палачей не получилось: несмотря на лютующий «красный террор» к гробу А.Н.Боратынского начался наплыв людей, желающих проститься с ним.

Трагически сложилась и судьба детей Александра Николаевича, ушедших с «белыми». Во время гражданской войны погиб его девятнадцатилетний сын Александр (Алек), позже — в начале тридцатых — был арестован, осуждён по 58-й статье и расстрелян в Москве сын Дмитрий (1892 — 1932), работавший в то время фотографом в Институте древесины Наркомлеса. Вместе с «белочехами» ушла из Казани с сыном-младенцем и дочь А.Н.Боратынского Ольга (Лита) Александровна (1894 — 1991). В начале 1920-х гг. она пробилась в Харбин к своему мужу — белогвардейцу К.Б.Ильину, откуда затем супружеская чета перебралась в Сан-Франциско. В эмиграции она стала известна, главным образом, как поэт и прозаик, писавшая свои произведения на русском и английском языках (книги «Молчание звёзд», «Канун восьмого дня», «Санкт-Петербургский роман», «Белый путь» и другие). Недавно в Казани впервые увидел свет авторский русскоязычный вариант первого автобиографического прозаического произведения О.А.Ильиной «Канун восьмого дня» (англоязычный вариант был издан в США в 1951 г.).

До сих пор доподлинно неизвестно, сколько ещё человеческих судеб трагически оборвалось во время гражданской войны только в одной Казани, не говоря уже обо всей России. И очень правильно, что сотрудники Музея Е.А.Боратынского в год девяностолетия «красного террора» взяли на себя благородный почин в деле освещения этой темы, которая, к сожалению, сегодня практически никак не звучит здесь ни на научном, ни на общественном уровне. На вечере памяти А.Н.Боратынского директор музея И.В.Завьялова заявила, что это только начало, и рассмотрение событий гражданской войны будет продолжено 26 сентября на заседании краеведческого «Клуба любителей казанской старины».
Игорь Евгеньевич Алексеев , кандидат исторических наук,
г.Казань

подписи под фото:

1) Три поколения Боратынских — Николай Евгеньевич, Александр Николаевич и Дмитрий Александрович (фото 1896 г. из экспозиции Музея Е.А.Боратынского);
2) Е.В.Скворцова знакомит посетителей музея с экспозицией, посвящённой А.Н.Боратынскому;
3) Часть экспозиции Музея Е.А.Боратынского, посвящённой А.Н.Боратынскому.