 |
| Седмицa.Ru | 20.09.2008 |
Архистратиг Михаил, явившись в сонном видении отцу немой девицы, еще не просвещенному святым Крещением, открыл ему, что его дочь получит дар речи, испив воды из источника. Девица действительно получила при источнике исцеление и начала говорить. После этого чуда отец с дочерью и все его семейство крестились, и усердием благодарного отца был воздвигнут храм в честь святого Архистратига Михаила. К источнику стали приходить за исцелением не только христиане, но и язычники; многие из язычников отрекались от идолов и обращались к вере во Христа.
В храме святого Архистратига Михаила в продолжение 60 лет исполнял пономарское служение благочестивый человек по имени Архипп. Проповедью о Христе и примером своей богоугодной жизни он многих язычников приводил к вере во Христа. В своем озлоблении на христиан вообще, и в первую очередь на Архиппа, который никогда не отлучался от храма и был примерным служителем Христовым, язычники задумали уничтожить храм и одновременно погубить Архиппа. Для этого они соединили в одно русло две горные реки и направили их течение на храм. Святой Архипп усердно молился Архистратигу Михаилу о предотвращении бедствия. По его молитве около храма явился Архистратиг Михаил, который ударом своего жезла открыл в горе широкую расселину и повелел устремиться в нее водам бурлящего потока. Таким образом храм остался невредим.
Увидев такое дивное чудо, язычники в страхе бежали, а святой Архипп и собравшиеся к храму христиане прославили Бога и благодарили святого Архистратига Михаила за помощь. Место же, где совершилось чудо, получило название Хоны, что значит «отверстие», «расселина».
Источник: «Православный календарь»
Архистратиг
Статья из т. III «Православной Энциклопедии», Москва. 2001 г.
Архистратиг [греч. — верховный военачальник], в славянской Библии Ахстратигом назван архангел Михаил («архистратиг силы Господни», рус. «вождь воинства Господня» — Нав 5. 14), так как он возглавил ангелов в их борьбе против диавола и объединившихся вокруг него темных сил. Наименование Архистратиг в церковном предании усваивается также 7 ангелам (духам), упоминаемым в Книге Товита (12. 15) и в Откровении Иоанна Богослова (1. 4), и вообще всем ангелам, как в силу своего служения наиболее приближенным к Богу и возглавляющим ангельские чины (в тропаре праздника Небесных сил они названы чиноначальниками вышних сил). Отцы Церкви называют Архистратига начальником, князем ангелов — Basil. Magn. Adv. Eunom. III; Greg. Niss. In Cant. Cantic. 3; Theod. Stud. Or. 6. 1. Некоторые отцы усвояют наименование Архистратига Иисусу Христу — Iust. Martyr. Dial. 34. 2; Method. Olymp. Symp. III 6; Euseb. Prep. evang. VII 15; Idem. Hist. eccl. I 2. 3. Сщмч. Исидор Пелусиот называет «доблестным архистратигом добропобедных мучеников» первомученика Стефана (Ep. 447).
Наименование Архистратига некоторые отцы Церкви (Orig. Or. 13) используют также для обозначения предводителя злых сил (см. ст. «Сатана»).
М. С. Иванов
Архангел
Статья из т. III «Православной Энциклопедии», Москва. 2001 г.
Перевод греческого слова archaggelos — «начальник ангелов». В небесной иерархии, описанной в «Ареопагитиках» (CH 9. 1), 8-й, предпоследний, ангельский чин (см. ст. «Ангелология»). Слово «архангел» в Священном Писании впервые появляется в 3-й Книге Ездры (4. 36), где с этим именем выступает ангел Иеремиил. Впоследствии это имя воспринимается новозаветными авторами (Иуд 1. 9; 1 Фес 4. 16) и христианской литературой. Кроме архангела Иеремиила древнее предание, восходящее к ветхозаветным представлениям, называет по именам еще несколько архангелов. Первое место среди них принадлежит архангелу Михаилу (евр. mihael — «кто как Бог»). В Библии он именуется «вождем воинства Господня» (слав.- «архистратиг силы Господни») (Нав 5. 14−15), т. к. под его водительством ангельские силы выступили против диавола. «И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною…» (Откр 12. 7−9). В Книге пророка Даниила (12. 1) архангел Михаил изображен как «князь великий, стоящий за сынов» израильского народа, т. к. покровительство, оказываемое этому народу, составляло один из видов его служения людям. В новозаветные времена архистратиг Михаил признается покровителем и споборником «воинствующей Церкви», т. е. всех верных Богу, ведущих брань с силами зла.
Еще одно имя архангела — Гавриил (gabriel — «муж Божий» или «сила Божия») (Дан 8. 16; Лк 1. 19). Архангел с этим именем известен как служитель Божественных таин (Athanas. Alex. Vita Antonii. 36; Ioan. Chrysost. Contr. anom. III 5; Areop. CH 8. 2). Он возвещает первосвященнику Захарии о рождении св. Иоанна Предтечи (Лк 1. 19) и Деве Марии — о зачатии и рождении Иисуса Христа (Лк 1. 26−38).
Имена четырех Архангелов упоминаются в неканонических книгах Священного Писания: Рафаил (raphael — «исцеление Божие») (Тов 3. 16), Уриил (uriel — «свет, или огонь Божий») (3 Езд 4. 1), Салафиил (salaihiel — «молитва к Богу») (3 Езд 5. 16, 31) и Иеремиил (ieemiel — «высота Божия») (3 Езд 4. 36). Два архангельских имени — Иегудиил (iehudiel — «хвала Божия») и Варахиил (barahiel — «благословение Божие») — сохраняются в церковном Предании. Все эти архангелы совершают различные служения, особенности которых в основном отражены в их именах (Orig. De princip. I 8. 1; Ioan. Chrysost. In synaxim archangelorum [spuria] // PG. 59. Col. 755). Поскольку по роду своего служения эти архангелы приближены к Богу, а 8-й чин находится в небесной иерархии, представленной «Ареопагитиками», на предпоследнем месте, по-видимому, они не входят в этот ангельский чин.
Наименование «архангел» используется некоторыми отцами Церкви (Сyr. Hieros. Catech. II 4) для обозначения предводителя злых сил (см. ст. «Сатана») — ср.: Еф 6. 12.
Литература: Макарий. Православно-догматическое богословие. Т. 1. С. 387, 396−399, 414; Глаголев А. Ветхозаветное библейское учение об ангелах. К., 1900; Roques R. Introduction // Denys l Areopagite. La hierarchie celeste. P., 1958. P. I-XCV; idem. L Univers dionysien: Structure hierarchique du monde selon le Pseudo-Denys. P., 1983; Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие. Н.-Й., 1985. С. 291; Книга ангелов: Антология. СПб., 2001.
М. С. Иванов
Ангелология
Статья из т. II «Православной Энциклопедии», Москва. 2001 г.
От греч. angelos — «ангел» и logos — «учение», т. е. ангелология — учение об ангелах. В его основе лежит Божественное Откровение, содержащее сведения о духовном мире. Значительная часть этих сведений заключена в Священном Писании Ветхого Завета. При этом ветхозаветное Откровение об ангелах находится в тесной связи с мессианскими чаяниями Израиля. На ранних этапах священной истории, когда мессианская идея лишь входила в сознание людей, упоминания об ангелах встречаются довольно редко. Причем в ряде случаев невозможно с полной уверенностью определить, относятся ли наименования malakh elohim (евр.- «вестник, или ангел, Господень») и malakh yhwh (евр.- «вестник, или ангел, Ягве» — см. Ангел Господень) действительно к ангелам, или же они свидетельствуют о тех или иных видах Теофании (Богоявления). Один из таких случаев — посещение Авраама тремя странниками (Быт 18), в образе которых усматривают явление как Св. Троицы (свт. Амвросий Медиоланский, свт. Афанасий Александрийский, блж. Августин), так и Господа, а именно Второго Лица Троицы, с двумя ангелами (св. Иустин Философ, Тертуллиан, св. Ириней Лионский, Евсевий Кесарийский, свт. Иоанн Златоуст) или трех ангелов (подробнее см. в ст. «Авраам»). В позднейшие ветхозаветные времена, когда усилились мессианские ожидания, явления ангелов людям стали более частыми и разнообразными, что послужило интенсивному развитию А.
Служение ангелов. В Божественном Откровении постоянно подчеркивается служебная миссия ангелов. Об этом свидетельствует уже само название «ангел» (греч. — angelos), т. е. вестник. Оно указывает не на природу существа, носящего это название, а на род его служения. Ангелы, по ап. Павлу, «служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение» (Евр 1. 14). Они служат Богу, воспевая песнь (серафимы в Книге пророка Исайи (6. 3), предстоят пред Богом, когда Он объявляет Свою волю (Иов 1. 6), являются по повелению Божию для помощи человеку (Ис 6. 7) или для его наказания (2 Цар 24. 16), объявляют будущие судьбы народу (Дан 8. 16−26) и приносят Богу его молитвы (Тов 12. 12; Откр 5. 8; 8. 3). Явления ангелов сопровождают многие евангельские события: архангел Гавриил передает благую весть Захарии и Деве Марии (Лк 1. 19; 26), ангелы славословят Рождество Христово (Лк 2. 9−14), помогают Спасителю в Его гефсиманском борении (Лк 22. 43), возвещают о Его Воскресении (Мф 28. 5−7), разъясняют апостолам смысл Вознесения Иисуса Христа (Деян 1. 10−11). Наконец, охраняя Церковь, они продолжают под водительством архистратига Михаила брань, ведущуюся от начала времен против сатаны (Откр 12. 7−9), а в конце времен будут сопровождать Христа во время Его Второго пришествия (Мф 16. 27; 24. 30−31; 25. 31). Между миром земным и миром небесным существует глубокая молитвенная связь. Ангелы служат Богу (Откр 4. 6−8) и участвуют в богослужении Церкви («Ныне силы небесныя с нами невидимо служат» — Херувимская песнь литургии преждеосвященных Даров). Церковь же при совершении Божественной литургии поет «Трисвятую песнь, тайне образующее» (т. е. таинственно изображая) херувимов.
Происхождение ангелов. Ангельский мир сотворен Богом, потому что «Им создано всё, что на небесах и на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — все Им и для Него создано» (Кол 1. 16). Упоминаемые здесь престолы, господства, начальства (начала) и власти являются ангельскими чинами и входят в состав небесной иерархии. Косвенное свидетельство о создании Богом ангелов многие святые отцы усматривают в 1-м стихе 1-й гл. кн. Бытия («В начале сотворил Бог небо и землю»), где под «небом» они разумеют мир ангельский, а под «землей» — мир вещественный (Aug. De Gen imp. III).
Относительно времени создания ангелов в Библии нет прямых указаний. Большинство святых отцов считают, что ангелы сотворены до создания вещественного мира. Св. Амвросий Медиоланский пишет: «Ангелы, господства и власти, хотя и прияли некогда свое начало, однако же уже существовали, когда сотворен был сей мир» (PL. 15. Col. 1262). Свт. Григорий Богослов, размышляя о Божественной благости, стремящейся к тому, «чтобы благо разливалось, шло далее и далее, чтобы число облагодетельствованных было как можно большее», указывает, что «Бог измышляет, во-первых, ангельские и небесные силы. И мысль стала делом, которое наполнено Словом и совершено Духом… Поскольку же первые твари были Ему благоугодны, то измышляет другой мир — вещественный и видимый…» (Greg. Nazianz. Or. 38, in Theoph.). Особого мнения по этому вопросу придерживался блж. Феодорит. Он считал, что ангелы сотворены одновременно с созданием вещественного мира, т. к., согласно его утверждению, они «ограничены местом», т. е. пространством. Последнее же возникло в то же время, что и вещественный мир. Однако блж. Феодорит не настаивает на своем мнении. «Говорю же сие, — пишет он, — не утвердительно, ибо смелым признаю утверждать решительно, о чем не говорит в точных словах Божественное Писание» (Theodoret. In Gen.).
Предположение о том, что ангельский мир появился еще до создания человека, выводится из факта искушения первых людей. Поскольку Адама и Еву искушал в образе змея падший ангел, следов., не только создание ангелов, но и падение части их произошло до появления человека (Aug. De Gen. imp. XI 16).
Природа ангелов. Если о служении ангелов в Божественном Откровении содержится много сведений, то об их природе в нем почти ничего не сказано. «Вид и определение» ангельской сущности, по замечанию прп. Иоанна Дамаскина, «знает один только Создатель» (Ioan. Damasc. De fide orth. II 3 (17)). В своем служении ангелы обнаруживают себя как разумно-свободные существа, носящие в себе образ Божий (Ibidem). Священное Писание называет их «духами» (Евр 1. 14) и относит к «невидимому» миру (Кол 1. 16). В святоотеческой литературе и в литургических текстах ангелы определяются как «бесплотные духи», что находит основание в словах Христа «дух плоти и костей не имеет» (Лк 24. 39).
То, что ангелы не имеют «плоти и костей», т. е. человеческого или животного тела, не подвержены плотским нуждам, не подвластны физическим и физиологическим законам, в христианстве признается всеми. Но имеют ли они к.-л. др. тело? На этот вопрос даются разные ответы. Многие отцы Церкви утверждают, что ангелы не являются существами «чисто духовными», и признают некую ангельскую телесность: св. Иустин (Apol. II 5), Татиан (Contr. graec. 12), Афинагор (Legat. pro christian. 24), Тертуллиан (De carne Christ. 6; De resurrect. 36, 62), Ориген (De princip. I 6. 4; II 2. 1−2; IV 35), Феогност (cf.: Phot. Bibl. Cod. 106), свт. Мефодий Патарский (cf.: Ibid. Cod. 234), свт. Василий Великий (De Spirit. Sanct. 16). Так, прп. Иоанн Дамаскин пишет: «Бестелесною же она (ангельская природа.- М. И.) называется, также и невещественною по сравнению с нами, ибо все, сопоставляемое с Богом, Который один только — несравним [ни с чем], оказывается и грубым, и вещественным, потому что одно только Божество поистине — невещественно и бестелесно» (Ioan. Damasc. De fide orth. II 3 (17)). Эта т. зр. была высказана и на Всел. VII Соборе, когда встал вопрос о возможности изображения ангелов на иконе: «Что касается ангелов и архангелов и других святых сил, высших их, — присовокуплю к этому и наши человеческие души, -то кафолическая Церковь признает их разумными, но не совершенно бестелесными… только имеющими тела тонкие, воздухообразные и огнеобразные, согласно сказанному в Писании: „творяй ангелы Своя духи и слуги Своя, огнь палящ“ (Евр 2. 7)» (ДВС. Т. 4. С. 494).
Идея же бестелесности ангелов получила широкое распространение в Западной Церкви и в конце концов, по замечанию В. Н. Лосского, восторжествовала там вместе с томизмом (Догматическое богословие. С. 251). Начиная с XVII в. под влиянием введенного Декартом противопоставления «протяженной субстанции» и «мыслящей субстанции» развитие этой идеи было продолжено, в результате чего ангельская природа стала восприниматься как явление «мыслящей субстанции», которая совершенно отделена от субстанции «протяженной».
Мнение об абсолютной бестелесности ангелов в Русской Церкви в сер. XIX в. отстаивал свт. Феофан Затворник, который полемизировал со свт. Игнатием (Брянчаниновым), признававшим некую ангельскую телесность. Вышеприведенное высказывание прп. Иоанна Дамаскина свт. Феофан не считал аргументом в пользу телесности ангелов и полагал, что «грубым и вещественным» ангельское естество названо в этом высказывании не потому, что оно якобы имеет тело, а в связи с тем, что оно сравнивается здесь с Божественным естеством — абсолютно духовным и абсолютно невещественным. Такое толкование святоотеческого текста еп. Феофан пытается обосновать с помощью приводимой им аналогии: «Как с ярко освещенного солнцем надворья вошедши в не так светло освещенную комнату, находят ее мрачною, или как разгоряченною в горячей воде рукою коснувшись теплой воды, находят ее холодною», так и ангельское естество «оказывается грубым и вещественным», «когда взглянешь (на него.- М. И.) после созерцания ни с чем несравнимого Божеского естества» (Душа и ангел. С. 24−25).
В этом же смысле свт. Феофан объясняет и др. места из творений святых отцов, где говорится о телесности ангелов, и в частности из «Духовных бесед» прп. Макария Великого: «Всякая тварь: и ангел, и душа, и демон по собственной природе своей есть тело, потому что, хотя и утончены они, однако же в существе своем, по отличительным своим чертам и по образу, соответственно утонченности своего естества суть тела тонкие, тогда как… наше тело в существе своем дебело» (Macar. 4. 2). В то же время сам еп. Феофан в цитируемом сочинении пишет: «Действительность их (ангелов.- М. И.) непременно должна проявляться где-либо. Они существуют где-либо, но не занимают пространства» (С. 174). Правда, несколько позже он скажет, что ангелы, «не оформляясь в пространстве… не имеют очертаний. Не имея очертаний, не имеют вида» (Там же). Существовать где-либо и в то же время не иметь очертаний — это, пожалуй, наиболее трудное место в представлениях свт. Феофана о природе ангелов. Указание на местопребывание, хотя и неопределенное («где-либо»), ангельской природы должно было бы предполагать наличие у нее «очертаний», что в свою очередь открывало бы возможность для постановки вопроса о некой телесности ангелов, хотя и не подчиненной, по справедливому замечанию еп. Феофана, пространству, т. к. пространство — это категория не духовного, а вещественного мира. Однако свт. Феофан, вопреки мнению многих отцов Церкви, не видит никакой возможности для постановки такого вопроса.
Ангельская природа не подчинена законам физиологии (Мф 22. 30). И хотя в Книге Товита сказано, что невесту Товии «любил демон» (6. 15), этот библейский текст, по свидетельству толкователей (см.: Лопухин. Толковая Библия. Т. 3. С. 346), повествует не о плотской любви демона, а о его диавольской ненависти. Такую ненависть проявляют к человеку злые духи, именуемые в аскетической литературе «бесами блуда».
Мнение о возможности половых связей между ангелами и людьми было распространено среди некоторых отцов и учителей Др. Церкви. Его придерживались св. Иустин (Apol. II 5), Климент Александрийский (Strom. VI 1. 10), Афинагор (Legat. pro Christ. 24), Тертуллиан (De orat. 22; De cultu fem. 2) и др. В соответствии с этим мнением они толковали, напр., следующий библейский текст: «Когда люди начали умножаться на земле, и родились у них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал… В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим…» (Быт 6. 1−2, 4). В этом тексте под «сынами Божиими» они понимали ангелов, поскольку ангелы в Священном Писании действительно иногда называются «сынами Божиими» (см., напр., Иов 1. 6). Такое довольно странное представление об ангелах было навеяно языческой мифологией, в соответствии с которой и философ Платон, напр., производил от сожительства богов с людьми героев, а также апокрифической литературой (см. Еноха книгу и Юбилеев книгу). Отцы Церкви, известные своими экзегетическими трудами, свт. Иоанн Златоуст (In Gen. XXII), прп. Ефрем Сирин (In Gen. 6), блж. Феодорит (Rect. conf. 7), св. Кирилл Иерусалимский, блж. Иероним, блж. Августин и ряд др. эгзегетов под «сынами Божиими» разумеют благочестивое племя «сифитов»: при исчислении потомства Сифа в Быт 4. 25, 26; 5. 1−3 во главе племени поставлено имя Бога, при Еносе люди этого племени «начали призывать имя Господа [Бога]» — сифиты представляются, т. о., как бы «детьми Бога» (Лопухин. Толковая Библия. Т. 1. С. 44−45, 39; Сильвестр [Малеванский], еп. Догматическое богословие. Т. 3. Ч. 1. С. 165−166).
Поскольку ангелы не имеют физиологических потребностей, они не нуждаются в вещественной пище. И хотя манна, которой еврейский народ питался во время своего пребывания в пустыне, названа в Псалтири «хлебом ангельским» (77. 25), это выражение не следует понимать буквально. Блж. Феодорит считает, что «ангельским» хлеб (т. е. манна) назван потому, что «при служении ангелов дарована манна. А естество бесплотное не имеет нужды в пище» (Творения. Ч. 1. С. 125). Эта же пища названа «хлебом небесным» (Пс 77. 24), поскольку символизировала собой помощь свыше, оказываемую народу в трудных условиях его кочевой жизни. Не нуждаясь в вещественной пище, ангелы пребывают в блаженном созерцании Бога, «насколько для них возможно, — пишет прп. Иоанн Дамаскин, — и имеют это пищею» (Точное изложение. С. 48).
«Ангелы… на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного» (Мф 18. 10), — возвестил Иисус Христос, свидетельствуя этим об их особой близости к Богу. Они непосредственно причащаются Божественного Света и постоянно пребывают в благодати Божией. Сам Господь называет их «святыми» (Мф 25. 31). Ангелы, пишет прп. Иоанн Дамаскин, «трудно склоняемы ко злу, хотя не непоколебимы; но теперь даже и непоколебимы — не по природе, а по благодати и по привязанности к одному только благу» (Точное изложение. С. 48). Этого состояния своей природы они достигли на путях служения Богу и добровольного исполнения Его воли. Пребывая в таком состоянии, они радуются раскаянию каждого грешника и возвращению его к Богу (Лк 15. 10).
Возможности ангельской природы ограниченны. И хотя она превосходит природу человека «крепостью и силою» (2 Петр 2. 11) и позволяет совершать необычные действия (за одну ночь ангел уничтожил все войско ассирийцев (4 Цар 19. 35), а при воскресении Иисуса Христа «сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег» (Мф 28. 2−3), тем не менее ангелы не постигают Божественной сущности, которую знает только Сам Бог (1 Кор 2. 11; ср., напр: «Серафимы… покрывая верхними крыльями мнимые свои лица, нижними же ноги, а находящимися по обе стороны летая, знаменуя этим изображением, как истолковали богоносные отцы, что нет возможности ни для какого созданного естества, хотя бы оно было и ближайшее, постигнуть что-либо из сокровенных и непостижимых таин бесконечно высочайшего Божественного и блаженного естества» — Максим Грек, прп. Творения. Ч. 2. С. 183), и даже могут не знать будущего, если оно не будет им открыто Богом. Ангелам неизвестно время Второго пришествия Иисуса Христа (Мк 13. 32). Искупление человеческого рода, совершенное Спасителем, для них является тайной, в которую они желают проникнуть (1 Петр 1. 12), причем постижение этой тайны совершается ими «через Церковь» (Еф 3. 9−10). Обобщая отмеченные библейские свидетельства, еп. Феофан Затворник замечает: «Ангелы, в блаженном созерцании Божества сущии, конечно, знают многие из тайн премудрости Божией, но не все, а (лишь те), какие бывают им открываемы. Планы премудрости Божией в мироправлении и искуплении в Боге сокрыты и открываются ангелам, поскольку сие нужно для исполнения даемых им повелений. Многое же из них, особенно сокровенные причины, дальнейшие цели и то, как что будет по приведении планов в исполнение, остается сокровенным от них. Узнают они это уже из самих событий. События открывают им и тайны, лежащие в основе их» (Толкование Послания св. ап. Павла к Ефесянам. М., 1893. С. 221). Преуспеяние ангелов в познании совершается одновременно с их преуспеянием в духовной жизни. «Все сотворенные существа, — пишет прп. Иоанн Лествичник, — получили от Создателя чин бытия и начало, а для некоторых и конец предназначен, но добродетели конец беспределен… и ангелы… не пребывают без преуспеяния, но всегда приемлют славу к славе и разум к разуму» (Иоанн, прп. Лествица. Серг. П., 1908. С. 203).
Количество ангелов. Существует бесчисленное множество ангелов, о чем неоднократно свидетельствует Священное Писание (Дан 7. 10; Откр 5. 11; Мф 26. 53; Лк 2. 13; Евр 12. 22 и др.). Свт. Иоанн Златоуст убежден, что есть «мириады мириад ангелов, тысячи тысяч архангелов, престолы, господства, начала и власти, бесчисленные сонмы бестелесных сил и неисповедимые роды их» (Contr. Anom. II 4). Свт. Кирилл Иерусалимский, сравнивая количество обитателей мира земного с миром небесным, замечает: «Населяемая земля есть как бы точка среди этого единого неба. И объемлющее землю небо имеет такое множество обитателей, какова его широта. Небеса же небес населены несравненно большим числом. Если написано „тысячи тысяч служили Ему, и тьмы тем предстояли пред Ним“ (Дан 7. 10), то не потому, что таково именно число, но потому, что Пророк не мог и сказать большего числа» (Catech. XV 24), которое, согласно «Ареопагитикам», «превосходит малый и недостаточный счет употребляемых нами чисел» (CH XIV). При сравнении количества людей и ангелов некоторые отцы Церкви (свт. Кирилл Иерусалимский, свт. Григорий Нисский, свт. Григорий Великий (Двоеслов) прибегали к притче Спасителя об овцах (Лк 15. 3−7; см. Потерянная овца), из которой заключали, что 99 незаблудившихся овец символизируют собой количество ангелов, а одна заблудившаяся — количество людей.
Многие ангельские имена, лики и чины остаются неизвестными людям в их земной жизни и могут быть открыты им только после их смерти. «Есть без сомнения и другие силы, — пишет свт. Иоанн Златоуст, — которых мы не знаем по именам… Есть, конечно, ангелы и архангелы, престолы и господства, начала и власти, однакож не они одни составляют всех жителей небесных; их — целые… неисчислимые поколения, которых не может изобразить никакое слово. А откуда видно, что сил более вышеупомянутых и что есть силы, которых и имен мы не знаем? Павел, сказав то, упоминает и об этом, когда говорит о Христе: посадил Его превыше всякаго начальства и власти, и силы, и господства, и всякаго имене, именуемаго не точию в веце сем, но и в грядущем (Еф 1. 21). Видите, что есть какие-то имена, которые будут известны там, но которые теперь неизвестны» (Contr. Anom. IV 2).
Небесная иерархия. Небесные силы составляют «ангельский собор» (задостойник на литургии св. Василия Великого), а люди — «человеческий род» (Там же). «Поэтому, — замечает В. Н. Лосский, — единство ангельского мира совершенно отлично от нашего единства. Можно говорить о „роде человеческом“, то есть о бесчисленных личностях, обладающих одной и той же природой. Но у ангелов, которые тоже существа личностные, нет единства природы. Каждый из них — отдельная природа, отдельный умопостигаемый мир. Следовательно, их единство не органическое… (но.- М. И.) гармоническое» (Догматическое богословие. С. 161−162).
В основе «гармонического» единства ангелов лежит иерархический принцип. На это указывает ап. Павел (Еф 1. 21; Кол 1. 16) и многие отцы и учители Церкви. Строй «небесной иерархии» подробно описан в «Ареопагитиках»: ангельская иерархия состоит из 3 триад: 1. серафимы, херувимы, престолы; 2. господства, силы, власти; 3. начала, архангелы, ангелы (CH VI 2).
В «Ареопагитиках» подчеркивается символический характер иерархии духовного мира, ибо, «сколько чинов небесных существ, какие они и каким образом у них совершаются тайны священноначалия, — в точности знает это один Бог, Виновник их иерархии» (CH VI 1). Строй небесной иерархии не может быть выражен только в числовых соотношениях, и к нему неприемлем лишь арифметический (нумерический) подход. Триадическое построение ангельского мира символизирует его совершенный порядок и гармонию. Оно указывает, что гармония и порядок в этом мире не случайны; в своей основе они имеют Божественное Единство, которое и само выражается через числовое соотношение Единицы и Троицы. Божественная Единица тождественна Троице, поэтому вся существующая множественность, в т. ч. и множественность ангельского мира, несет на себе печать как единства, так и троичности. Единица обусловливает единый характер всей небесной иерархии, а принцип троичности отражается в триадическом построении иерархических ступеней. Однако ни единица, ни троица, ни к.-л. др. число не в состоянии адекватно выразить тайну Божественного творения, поэтому число, использованное автором «Ареопагитик» при описании небесной иерархии, символично.
Символичны и имена небесной иерархии. Они обозначают богоподобные свойства ангелов, входящих в каждую триаду. Так, серафимы (евр. — горящие, пламенеющие) отличаются пламенной любовью к Богу и обладают светоносной силой, способной изгонять мрак греха и порождать ревность о славе Божией. Херувимы (евр. — предположительно колесницы) являются таинственной колесницей Господа Саваофа, на которой, как неоднократно свидетельствует Священное Писание, Всевышний «восседает» (Пс 79. 2; 98. 1; 1 Цар 4. 4; 2 Цар 6. 2; Иез 1. 4−26), и исполняют Божественные повеления (напр., херувим был поставлен «охранять путь к дереву жизни» (Быт 3. 24). Престолы отличаются незыблемостью и неизменностью в восприятии Божественного света; они открывают себя для Божественных озарений. В гимнографии они называются «разумными престолами», на которых «почивает» Бог (стихира на «Господи, воззвах» в праздник Рождества Богородицы). Господства всегда устремлены к «Господу господствующих»; они постоянны в своей свободе и не подвержены никаким тираническим влечениям. Наименование ангелов «силами» означает сообщенное им непреоборимое мужество, которое отражается на всех их богоподобных действиях. Силы — носители образа Всесильного Бога, и им свойственно сообщать Божественную силу нижестоящим существам. Власти посредством полученного ими могущества устрояют премирное духовное владычество и символически являют своим служением природу подлинной власти, которая выражается не в господстве, а в любви. Имя входящих в низшую триаду ангелов — начала (начальства) — происходит от их обращенности к Безначальному Началу и их способности выражать Его в мировом строе начальствующих сил. Архангелы осуществляют в духовном мире невидимое водительство, хранят его единство и открывают людям тайны домостроительства Божия. Известны несколько личных имен архангелов: Михаил и Гавриил упоминаются в канонических библейских книгах; Рафаил, Уриил, Салафиил и Иеремиил — в книгах неканонических; Иегудиил и Варахиил хранятся в церковном предании.
Ангелы завершают строй небесной иерархии; через них Божественный благодатный свет нисходит на землю. Их отличает особая близость к людям (см. Ангел-хранитель).
В системе «Ареопагитик» все 3 триады находятся в жестком соподчинении. Поэтому ангелы, занимающие в ней более низкое положение, могут общаться с Богом и получать от Него благодатные дары только посредством вышестоящих ангелов. Соответственно и человек может непосредственно общаться только с последним чином ангелов 3-й триады. Жестко закрепленный принцип иерархического посредничества — это то, что является самым уязвимым в небесной иерархии «Ареопагитик». «Ветхозаветная ангелология, — замечает по этому поводу протопресв. Иоанн Мейендорф, — сложна и никак не укладывается в иерархию Дионисия. Так, например, серафим в Книге пророка Исаии является непосредственным посланником Бога. Церковь чтит архангела Михаила как главу небесного воинства… однако в системе Дионисия архангельский чин — один из низших в небесной иерархии» (Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие. Н.-Й., 1985. С. 291).
В отличие от автора «Ареопагитик» некоторые отцы и учители Церкви приводят др. порядки перечисления ангельской иерархии и даже др. имена ангельских чинов, хотя в большинстве случаев число ступеней небесной иерархии также равняется 9. В 8-й гл. Апостольских постановлений (Апост. Постановл. С. 269, 274) содержится 2 перечня чинов духовного мира. Как в 1-м, так и во 2-м приводится последовательность небесной иерархии, отличная от той, которая дана в «Ареопагитиках». Кроме того, в 1-м описании наряду с уже известными 9 наименованиями встречается 10-е — «вечное воинство». По мнению толкователей, оно используется не в качестве наименования отдельной иерархической ступени, а как общее имя для многих (или для всех) чинов. Во 2-м варианте небесной иерархии Постановления опускают «господства» и вместо «вечного воинства» включают «веки» (греч. aiones — эоны) и «воинства» как раздельные имена. В 7-й гл. Постановлений порядок иерархических степеней открывается воинством ангелов и умных духов (С. 231), за которыми перечислены уже известные имена.
Прежде чем приступить к описанию иерархических ступеней духовного мира, свт. Григорий Богослов указывает, что этот мир настолько таинствен и непостижим, что его описание вызывает «кружение в слове» (Sermo 28). Человеческий ум приходит в трепет, когда приступает к «небесным красотам» умной иерархии. Порядок, в котором святитель излагает ангельские иерархические ступени и даже некоторые имена ангельских чинов, весьма своеобразен: ангелы, архангелы, престолы, господства, начала, власти, светлости, восхождения, умные силы (Ibidem). Последние 3 наименования, по-видимому, относятся к херувимам, серафимам и небесным силам.
Почитание ангелов. В истории Др. Церкви имели место случаи, когда почитание ангелов возводилось в разряд идолослужения. О них уже было известно ап. Павлу (Кол 2. 18−19). Противниками апостола, по-видимому, были нарождающиеся гностики, с которыми пришлось бороться святым отцам II—IV вв. В комментарии на 35-е прав. Лаодик. Собора отмечено, что допускавшие такие формы идолослужения молились не «Богу и Христу, а только ангелам, аки бы творцам и правителям мира». Указанное правило такой образ почитания ангелов осуждает, а почитателей — идолопоклонников — анафематствует (см. также Ангелиты).
Православная Церковь, в отличие от протестант. деноминаций, запретивших молитвенное обращение к ангелам, заповедует почитать их так же, как почитаются в Церкви святые люди, и иметь с ними молитвенную связь как со служителями Св. Троицы. Праздник в честь ангелов Церковь совершает 8 нояб. и чтит их память в каждый понедельник.
Литература: Areop. CH; Парвов А., свящ. О благодетельном отношении святых ангелов к роду человеческому // Странник. 1863. № 11; Матвеевский П., свящ. Мнения святых отцов и учителей Церкви о природе духов // Там же. 1864. № 11; Игнатий (Брянчанинов), еп. Слово о смерти // Собр. соч. М., 1868. М., 1991. Т. 3; Макарий. Православно-догматическое богословие. Т. 1. С. 379−401, 537−561; Bareille G. Le culte des anges a l epoque des Peres de l eglise // Revue Thomiste. P., 1900. T. 8. P. 41−49; Глаголев А. Ветхозаветное библейское учение об ангелах. К., 1900; Hackspill L. L angelologie juive a l epoque neo-testamentaire // RB. 1902. T. 11. P. 527−550; Феофан (Говоров), еп. Душа и ангел — не тело, а дух. М., 1913; Danielou J. Les anges et leurs mission d apres les Peres de l eglise. P., 1952; Roques R. Introduction // Denys L Areopagite. La hierarchie Celeste. P., 1958. P. I-XCV; idem. L Univers dionysien: Structure hierarchique du monde selon le Pseudo-Denys. P., 1983; Lossky V. La notion des «analogies» chez Denys le Pseudo-Areopagite // Vision de Dieu. Neuch? tel, 1962; Cazelles H. Fondement bibliques de la theologie des anges // Revue Thomiste. Toulouse, 1990. N 2. Vol. 98. P. 181−194; Bonnet J. Les anges dans le juda? sme et le christianisme. Roanne, 1993.
М. С. Иванов
Гимнография. Упоминания ангелов часты в гимнографических (песнопения) и евхологических (молитвы) богослужебных текстах. В Типиконах, используемых ныне в РПЦ и греческой Церквах, указаны несколько памятей архангелов и ангелов: чудо архангела Михаила в Хонех — 6 сент., собор Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных — 8 нояб., собор Архангела Гавриила — 26 марта (на др. день после Благовещения) и 13 июля (по всей видимости, в память освящения храма во имя архангела Гавриила в Константинополе в IX в.). Согласно иерусалимскому Канонарю VII в. (см. Иерусалимское богослужение), память архангелов Михаила и Гавриила совершалась 14 нояб.; в Александрийской Церкви — в один из дней 12, 13 или 14-го нояб. Основная память — 8 нояб., она была включена в месяцеслов древней Вост. Церкви уже на раннем этапе его формирования (Сергий (Спасский). Месяцелов. Т. 2. C. 348) и затем регулярно фиксировалась в различных соборных (иерусалимских и к-польских) и монастырских уставах, а также в богослужебных книгах студийской и иерусалимской редакций (см. Михаил, архангел; разд. «Гимнография»).
Память Небесных Сил бесплотных отмечена также в системе Октоиха, где она является 2-й литургической темой понедельника. Среди текстов понедельника во всех 8-ми гласах им посвящены 3 стихиры на Господи воззвах (2-й цикл стихир), канон утрени, обычно атрибутируемый Феофану, тропарь на блаженнах. Акростихи канонов: «Первое ангелам пение» (1-го гласа), «Пою хвалу лику ангельскому» (2-го гласа), «Творю третье пение бесплотным» (3-го гласа), «Пение ангелам пятое» (5-го гласа), «Шестое бывает умных пение» (6-го гласа), «Бесплотных похвалу седьмую ношу» (7-го гласа). На литургии понедельника (при будничной службе) поются «дневные» тропарь (Небеныхъ воинств архистратизи) и кондак (Архестратизи Божии; употребляется также на повечерии и изобразительных) Небесных Сил бесплотных, ангелы упоминаются в светильне утрени (Небо звездами), в прокимне, аллилуиарии и причастне литургии и проч. (Крашенинникова О. А. К истории формирования седмичных памятей Октоиха // БТ. Сб. 32. С. 260−268).
Кроме последований и текстов, вошедших в печатные богослужебные книги, по неизданным греческим рукописям XI—XV вв., хранящимся в б-ках христианского Востока, известно 23 канона ангелам гимнографов Иосифа, Феофана, св. Иоанна Мавропода, Евфимия, Иоакима, Иоанна Ангела, Германа, Авраамия, протоспафария Антиохийского (Tameon. N 186−208. S. 82−88). Известны акафист архангелу Михаилу Константинопольского Патриарха Исидора I Бухираса (1341−1349) и акафист (изд. 1855), заимствованный из униатской практики и отредактированный архиеп. Херсонским Иннокентием (Борисовым).
Гимнографические и евхологические тексты упоминают ангелов в их отношении к Богу: Господь именуется Богом ангелов — «Боже и Господи сил» (молитва 6-го часа), они предстоят Ему — «предстоят Тебе_ тысящи архангелов и тьмы ангелов, и херувими и серафими, шестокрилатии, многоочитии, возвышающиеся пернатии» (анафора литургии свт. Иоанна Златоуста), служат Ему и воспевают Его.
Согласно гимнографическим произведениям, ангелы являлись свидетелями и участниками многих событий, описываемых в Ветхом Завете и Новом Завете. Примеры из гимнографии праздников христологического цикла: «днесь ангели Младенца рожденнаго боголепно славословят» (стихира по 50-м псалме утрени Рождества Христова), «лик ангельский да дивится чудеси… Егоже бо трепещутъ небесныя силы, ныне старчи объемлют руци» (седален по 1-м стихословии утрени Сретения Господня), и т. д.
Ангелы воспевают Пресвятую Богородицу, «Честнейшую херувимъ и славнейшую без сравнения серафим» (ирмос 9-й песни трипеснца Великой пятницы), и участвуют в событиях Ее жизни.
Ангелы принимают непосредственное участие в богослужении — «Радуются ангели на небеси, и веселятся человецы на земли» (стихира на литии вечерни Воздвижения Креста Господня); молятся за людей Богу; к ангелам обращаются с просьбой о заступничестве перед Господом.
Монашество называется ангельским образом (см. Схима), это сопоставление пронизывает все последования пострижений, поэтому преподобные в богослужебной поэзии метафорически сопоставляются с ангелами — «ангельски отче, пожил еси: тем со ангелы ликует дух твой» (тропарь 8-й песни канона утрени Общей службы преподобному). Ангелам уподобляются и священнослужители: «служащие Господу земные иереи подобны мысленным служительным чинам бесплотных и вышних сил» (Герман, свт. Сказание. 6). Люди, достигшие святости, получали дар видения ангелов — «Христа Господа во храме со архангелы и ангелы видети сподобивыйся» (стихира на стиховне службы прп. Серафима Саровского).
Чрезвычайно широко употребляются в богослужении песни, воспетые ангелами Богу («ангельские песни») — «Свят, Свят, Свят» (Ис 6. 3) и «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение» (Лк 2. 14). 1-я («трисвятая песнь») употребляется или непосредственно — в анафорах большинства литургий (см. Sanctus), в гимне «Тебе, Бога, хвалим», в троичных песнях утрени и полунощницы, — или в форме трисвятого («Святый Боже, Святый крепкий, Святый безсмертный, помилуй нас»), которое читается или поется во время почти всех служб православной Церкви; 2-я песнь служит начальным стихом утрени и литургии, входит в состав утреннего славословия (см. Великое славословие, Слава в вышних Богу). Обе песни часто цитируются в гимнографических текстах.
А. Ю. Никифорова
Иконография. В раннехристианском искусстве известно несколько типов иконографии ангелов, восходящих к античным образам крылатых гениев, эротов, Ники. Одно из самых ранних изображений ангела представлено в сцене Благовещения в катакомбах Присциллы в Риме, сер. III в. — юноша в белой тунике и паллиуме, бескрылый. В IV в. подобный тип ангела, изображаемого без крыльев, довольно устойчив и встречается в росписях катакомб на библейские сюжеты: «Явление трех Ангелов Аврааму», «Явление Ангела Валааму» и «Видение лествицы Иакову» в катакомбах на Виа Латина в Риме, сер. IV в.; «Товия и Ангел» в катакомбах на Виньо Массимо, сер. IV в.; также в сцене небесной Трапезы в гробнице Винсента и Вибии на Виа Аппия в Риме, нач. IV в. и на саркофаге в церкви Сан-Себастьяно в Риме, IV в. (на последнем ангел — средовек с бородой).
Крылатый ангел (символ евангелиста Матфея) впервые был изображен на мозаике конхи апсиды в базилике Санта-Пуденциана в Риме, кон. IV в.
Оба типа ангелов, крылатые и без крыльев, представлены в церкви Санта-Мария Маджоре в Риме, 432−440 гг. (в композиции на триумфальной арке — крылатые, в нефе в сцене «Гостеприимство Авраама» — бескрылые) и церковь Сан-Витале в Равенне, ок. 547 г. (на триумфальной арке ангелы, несущие в медальоне крест — крылатые, в пресвитерии в сцене «Гостеприимство Авраама» — бескрылые).
С V в. ангелы изображаются, как правило, крылатыми, с нимбами, в белых туниках с клавами и белых паллиумах, в легких римских сандалиях. Они представлены по сторонам Богоматери с Младенцем (мозаика церкви Сант-Аполлинаре Нуово в Равенне, до 526), поддерживающими мандорлу (Евангелие Раббулы, 586 (Laurent. Plut. 1. Сod. 56)) или медальон с изображением Иисуса Христа (имп. диптих (Барберини), кон. V-нач. VI в. (Лувр. Париж)), креста (диптих св. Лупицина, VI в. (Нац. б-ка. Париж), агнца (мозаика свода купола церкви Сан-Витале в Равенне), медальон с монограммой имени Иисуса Христа (саркофаг, ок. 400 г. (Археологический музей. Стамбул)).
Как архистратиги небесного воинства ангелы могут изображаться в воинских одеждах — в хитоне и плаще с тавлионом (мозаика триумфальной арки церкви Сант-Аполлинаре ин Классе в Равенне, VI в.). С VII в. известны изображения ангелов в лоратных одениях (в далматике и лоре), в расшитых золотом и камнями сапожках, с лабарумом в руке (церковь Успения Богородицы в Никее, VII в.). Такой тип изображения, где ангелы, облаченные в одежды придворных византийского императорского двора, предстают как стражи Царя Небесного, получает широкое распространение в послеиконоборческую эпоху. Начиная с XI в. в композициях литургического характера ангелы представлены как диаконы, сослужащие Иисусу Христу (роспись апсиды церкви Св. Софии в Охриде (Македония), 40-е XI в.), так, в сценах Евхаристия, Служба святых отцов, Небесная литургия, Великий Вход ангелы облачены в диаконские одежды, в руках держат чаши, рипиды, кадила, свечи, покровцы. В XIII—XIV вв. получает распространение изображение ангелов в воинских доспехах (в латах) (икона «Явление Архангела Михаила Иисусу Навину», XIII в. (ГММК)). Тогда же появляется изображение ангела в монашеских одеяниях, основанное на эпизоде из Жития прп. Пахомия Великого. Впоследствии ангел в образе монаха включается в композиции «Страшный Суд» (икона «Страшный Суд», XVI в. (ГТГ)) и «Сотворение ангелов» (икона «Троица в бытии», XVI в. (СИХМ)). В виде ангела изображается София Премудрость Божия и Христос — Ангел Великого Совета. В позднесредневековый период была широко распространена иконография «Собор ангельских сил», представляющая единение ангелов под предводительством архангелов Михаила и Гавриила для защиты Божиего Престола. В иконах типа «Достойно есть» сонмы ангелов в различных одеяниях символизируют Силы Небесные. В кон. XVII в. в русском искусстве получает распространение образ ангела-хранителя.
Ангелы изображаются в ветхозаветных сценах, в теофанических видениях, включаются в композиции протоевангельского цикла, двунадесятых праздников. Как правило, изображения ангелов сопровождаются надписью «Ангел Господень» или «Ангелы Господни».
Символическое значение имеют одежды ангелов. Согласно «Ареопагитикам», «светлая и огнеподобная» одежда означает «Богоподобие и силу освещать сообразно с их состоянием на небе» (CH XV 4). Клавы и тавлионы подчеркивают значительность чина, занимаемого ангелами в небесной иерархии. Свободно развевающиеся концы головных повязок-тороков (слухов) свидетельствуют о предназначении ангелов слышать волю Божию. В качестве атрибутов, сопровождающих ангельские образы, приняты лабарумы с написанными на них словами Трисвятой песни, и зерцала — прозрачные шары-сферы, посредством которых ангелы, не смея взирать на Бога, созерцают Его отражение. На зерцалах обычно пишется имя Бога (IC XC), изображается Предвечный Младенец Еммануил или голгофский крест. Жезлы означают «царское и владычественное достоинство и прямое всего исполнение» (CH XV 5). Посохи — знак того, что ангелы являются посланниками Бога. В руках они могут также держать мерила, свитки, венцы, факелы, орудия страстей, медальон с изображением Христа Еммануила (в композиции «Собор Небесных Сил бесплотных»).
Литература: Anges // DAСL. P., 1908. T. 1, 2; Van Drival E. L iconographie des anges // Revue de l art chretiene. P.; Lille. T. 9. P. 337−352; T. 10. P. 425−436.
Э. П. И.
http://www.sedmitza.ru/index.html?sid=77&did=55 359&p_comment=belief
