И.А.Ильин об исполнении воинского долга, как о важнейшем виде общественного служения православного человека

«Воинское дело есть трудное,
скорбное и трагическое.
Но необходимое и служащее благой цели.
Средства его жесткие и неправедные.
Но именно поэтому дух, коему
вручаются эти средства, должен быть
крепок и непоколебим в своем искреннем
христолюбии».
И. А. Ильин

Главное отличие общественного служения от обычного труда заключается в том, что служение есть одухотворенный труд на благо всего общества, а не труд ради создания собственного материального блага.

Одним из самых важнейших и благороднейших видов общественного служения является зашита Отечества. Служение воина направлено на защиту тружеников, на недопущение врага на свою территорию, на самосохранение общественного организма. По значимости его можно сравнить со служением священника. Ибо и тот и другой служат святыням. Священник служит высшей святыне — Богу, а воин — Отечеству.

Однако воинское служение в процессе защиты рубежей Отечества не исключает войну. А в процессе любой войны совершается далеко не святое и даже противное Богу деяние — убийство. Творец создал людей не для взаимного истребления, а для взаимного восполнения их жизни и сил.

Духовные противоречия воинского служения наиболее исчерпывающе раскрыл в своих трудах выдающийся русский философ Иван Александрович Ильин. Мысли и определения, данные Ильиным так, глубоки и емки, что не нуждаются в развитии и комментариях.

Раскрывая сущность такого страшного явления как война, Иван Ильин писал: «Нет более тяжелого во всех отношениях времени, как время войны… Война подавляет душу человека качеством и содержанием тех заданий, которые она обрушивает на нас, независимо от того, подготовились ли мы духовно к их разрешению или нет. Нравственно противоречивый характер этих заданий составляет их главную тягу». [1]

Война для христианина есть следствие господства греха среди людей. Она есть несчастье, бедствие, физическое зло. «Война как бы переворачивает наши добрые побуждения и наши нравственные принципы, в некоторых основных отношениях… по-видимому, совесть дает сразу на один вопрос два противоречивых, два взаимно исключающих ответа и перед нелепостью и противоразумностью этого явления душа теряется и не видит исхода: или совесть не есть последний и несомненный источник нравственной очевидности? Или есть положения, перед которыми она бессильна или перед войной умолкают не только законы, но и единый божественный закон добра?…Сомнение в совести, как в последнем и высшем источнике нравственной очевидности, — вот первое глубокое последствие, к которому философское сознание может быть приведено войной». [2] Война является следствием глубокой испорченности человеческой греховной природы. «Душа теряет доверие к совести, желание испытывать ее голос или даже способность найти к ней какой-нибудь доступ… Позволительно ли убивать человека? Может ли человек разрешить себе по совести убиение другого человека? Вот вопрос, из которого, по-видимому, вырастает основное нравственное противоречие войны», — пишет И. А. Ильин. [3]

По своему происхождению война является следствием уклонения от общения с Богом. «Раз разбита одна скрижаль Моисеева и нарушена одна заповедь: „возлюбиши Бога твоего всем сердцем, всею душою и всем помышлением твоим“, то само собой нарушается и вторая: „возлюбиши ближнего твоего, как самого себя“». [4] Но, «призывая любить врагов, Христос имел в виду личных врагов самого человека… Христос никогда не призывал любить врагов Божиих, благословлять тех, кто ненавидит и попирает все Божественное… Напротив, для таких людей, и даже несравненно менее виновных, Он имел и огненное слово обличения…, и угрозу суровым возмездием, и изгоняющий бич…». [5] Непротивление злу, как пишет И.А. Ильин, «означало бы принятие зла: допущение его в себя и предоставление ему свободы, объема и власти…. Тот, кто не сопротивляется злу, тот воздерживается и от порицания его». [6]

Мысль о необходимости силой защищать ближнего своего от зла волновала многих мыслителей. Так, у Владимира Соловьева она звучит следующим образом: «Все люди братья, но ведь братья-то бывают различные. И почему же мне не поинтересоваться, кто из моих братьев Каин и кто Авель? И если на моих глазах мой брат Каин дерет шкуру с Авеля и я, именно не по равнодушию к братьям, дам брату такую затрещину, чтоб ему больше не до озорства было… «. [7] Христианин не должен забывать о всеобщем братстве и не должен быть равнодушным к каинским поступкам одних по отношению к другим. Необходимо поддерживать мир, но не в ущерб правде и истине. По мысли И. А. Ильина, «несопротивляющийся злу сам разламывает стены своего духовного кремля». [8] И горе тому народу, который «утратит волю и способность к этой борьбе (со злом): он или возродит в себе эту волю, или погибнет, ибо злодеи истребляют его лучших сынов, а оставшихся превратят в своих покорных рабов…». [9] Нужно с большим сожалением отметить, что в наши дни наблюдается процесс утраты этой воли у российского народа.

Важность воинской службы отмечали апостолы и многие святители. Быть всегда готовым по зову Родины защищать свое Отечество вооруженной рукой и за спасение этого Отечества жертвовать своей жизнью — таково свойство христианской любви. «Любовь познали мы в том, — говорит ученик Господа нашего Иисуса Христа святой Иоанн Богослов, — что он положил за нас душу свою, и мы должны полагать души свои за братиев» (1 Ин. 3.16). «Нет больше той любви, — говорит Сам Господь наш Иисус Христос, — как если кто положит душу свою за друзей своих». (Ин.15,13). Физическое пресечение и принуждение, по мнению А. И. Ильина, «могут быть прямою религиозную и патриотическою обязанностью человека и тогда он не вправе от них уклониться. Исполнение этой обязанности введет его в качестве участника в великий исторический бой между слугами Божиими и силами ада; и в этом бою ему придется не только обнажать меч, но и взять на себя бремя человекоубийства». [10]

Иван Александрович Ильин размышляет и о тех страшных противоречиях, которые раздирают души убивающего: «В убийстве человека есть нечто последнее и страшное; мы все это остро чувствуем, но лишь с трудом можем сказать, что именно ужасает в нем нашу мысль и вызывает в нас чувство такого давящего гнета. По-видимому, три основных мотива имеют здесь решающее значение. Во-первых, глубина и таинственность самого процесса жизни и смерти… Лишить жизни властен тот, кто властен дать ее и не дать… И когда человек убивает человека, то в сознании людей встает естественный вопрос: «кто ты, что дерзаешь? Ты берешь, чего не дал; ты разрушаешь, чего не создал и чего создать не можешь; кто же ты, что дерзаешь?». Второй мотив, заставляющий нас тяготиться всяким убийством, есть исключительная и абсолютная нелюбовность этого акта… (душа) постоянно и подлинно испытывает, что род человеческий един — ибо живет в сплошном реальном взаимодействии; духовно един — ибо творчески восходит к единой истине, единому добру и единой красоте… Вот этот-то нравственно-духовный строй и порядок нарушается и разрушается сильнее всего человекоубийством…. Убийство предполагает разрыв и ожесточение…. Момент убийства раскалывает жизнь убившего, освещает ее всю по-новому и возлагает на нее неразрешимую проблему. Именно с этим в теснейшей связи состоит третий мотив, пугающий и угнетающий наше сознание при каждом убийстве: это полная и безусловная непоправимость того, что имеет произойти и потом происходит… Страшно не умереть, а умирать; страшна не смерть, а непоправимость; страшно это сознание, что «больше никогда»». [11]

Проповедники антиправославных сект, наводнившие нашу страну в последнее пятнадцать лет, мотивируя шестой заповедью «Не убий», отвергают воинское служение. Но рассуждать так, значит приравнивать защитника Отечества, готового положить душу свою ради ближних своих, к гнусному преступнику, совершающему коварное убийство из личной корысти. Хотя лишение жизни человека на войне тоже есть убийство, но, по словам И.А.Ильина: «Убийство в сражении нельзя назвать ни гнусным, ни трусливым, ни лично-корыстным делом; хотя от коварства и жестокости оно нередко не свободно». [12] Тринадцатое правило св. Василия Великого гласит: «Убиение на брани отцы наши не вменяли за убийство, извиняя, как мнится мне, поборников целомудрия и благочестия». Св. Афанасий Великий писал: «…убивать не позволено, но истреблять неприятеля на войне и законно и достойно похвалы; почему отличившиеся во бранях удостаиваются великих почестей, и им воздвигаются памятники, возвещают об их заслугах». [13] Блаженный Августин допускает войну, которая ведется по полномочию от Бога, и не считает ее нарушением шестой заповеди Божией. В своем труде «О граде Божием» он говорит: «заповеди: не убий — отнюдь не преступают те, которые ведут войны по полномочию от Бога, или будучи в силу Его законов…», и далее поясняет: «…. т. е. в силу самого разумного и правосудного распоряжения, представителями общественной власти, наказывают злодеев смертью» [14].

Создатель современного российского флота С. Г. Горшков, имя которого сегодня незаслуженно предается забвению, в свое время писал: «Воинская служба — один из самых сложных и специфических видов человеческой деятельности. От гражданских специальностей она отличается более строгой регламентацией, определенной законами и воинскими уставами, твердым порядком». [15] Воинская служба трудна, сложна и безрадостна. Как отмечает И.А. Ильин: «Активная, героическая борьба со злом отнюдь не является прямою и непосредственною дорогою к личной святости, напротив, этот путь есть наитруднейший, ибо он заставляет брать на свои плечи помимо собственного неопреодоленного зла еще и бремя чужих пресекаемых злодеяний». [16] Только человек окончательно нравственно падший может чувствовать радость в убийстве другого человека, пусть даже и врага. В этой связи И. А. Ильин в своей работе «О сопротивлении злу силою» упоминает одно из писем св. Амвросия Медиоланского, в котором говорится «о той печали, которая охватывает ангелов, когда им приходится… слетать по повелению Божию на землю, принося злодеям суд, и кару, и огонь Божьего гнева; безрадостно и скорбно благому существу… обращаться к злу и воздавать ему по справедливости…». [17] Подобное испытывает и воин, идущий на войну, пусть даже и справедливую. Именно поэтому, по историческому свидетельству, в войсках Дмитрия Донского в ночь перед битвой стояла мертвая тишина, в отличие от бесноватого гульбища в монголо-татарском стане. Именно поэтому на совещании в Филях, по всей видимости, М. И. Кутузов совершал внутреннюю молитву, которую окружающие восприняли за дремоту. Именно поэтому перед великими сражениями Великой Отечественной войны в русских окопах так же стояла гробовая тишина, в отличие от фашистских войск.

Тяжесть воинского служения предъявляет к воину высокие морально-нравственные требования. По этому поводу И. А. Ильин писал: «Если душа человека чиста, то верен будет и ее поступок, несмотря на свое видимое несоответствие законам праведности, и обратно: даже самые праведные поступки нечистой души будут неверны. И если это относится ко всякому человеку, то для правителя и воина это получает совершенно особенное значение. Согласно древнему и глубокому воззрению, выношенному Православной Церковью, люди, владеющие властью и мечом, владеют ими не в виде привилегии, а в виде религиозно осмысленного служения, это служение возлагает на человека особое бремя обязанностей и особое бремя ответственности; и среди этих обязанностей обязанность казни и боя есть тягчайшая; и справляться с этим бременем ответственности возможно только при непрестанной заботе о религиозном очищении своей души и своей воли». [18] Не могут породить в душе человека стремление к усердному служению ни предписания государственных законов, ни награды, ни наказания. Критерий истинного служения — это глубокая вера. Только свято верящий в светлую идею человек, может быть настоящим воином. Только верующему человеку через его молитвы Бог дарует духовные очи, которыми тот может разглядеть грань между долгом и преступлением. Верующий человек воспринимает долг защиты Отечества как поручение и дело Божие. Он относится к этому служению, как к служению Самому Богу, ревностно и усердно. Верный последователь Христа является вместе с тем и верным сыном Отечества. Верующий человек «совершает не то, что ему практически запрещено, а то, что составляет его практическую обязанность. Он творит не грех, а несет служение. И служение его, неправедное по способу действия не может быть признано делом греховным, злым или порочным», — пишет Ильин. [19] «Чем глубже религиозность человека, чем сильнее в нем любовь и чувство духовного достоинства, чем свободнее в нем дыхание совести, тем более ему по плечу духовный компромисс: тем менее вреда приносит ему взаимодействие со злодеем, тем менее ожесточает его отрицательная любовь, тем менее разрушают его духовную личность акты вынужденного коварства и жестокости. Тем вернее он находит и самую меру необходимого компромисса». [20] Верующий человек постоянно ведет духовную работу над своей совестью, постоянно очищает ее. Как пишет И. А. Ильин, именно «совесть зовет на защиту духовного достояния; на самоотвержение и самоотдачу». [21] Наш прославленный русский генерал М.Д.Скобелев призывал «крепить дух молитвою и размышлением, дабы свято, до конца, исполнить, чего требует от нас долг, присяга и честь имени русского». [22] Воину необходимо быть, прежде всего, хорошим человеком и гражданином своего Отечества, а затем уже и хорошим воином. «Правитель или воин с заглушенной или извращенной совестью не нужны никому — ни делу, ни людям, ни Богу; это уже не правитель, а тиранствующий злодей; это не воин, а мародер и разбойник. Их спасение именно в голосе совести…», — писал И. А. Ильин. [23]

Если бы все люди стали настоящими христианами, проникнутыми чувством любви к ближним, а не использовали бы христианские идеи в своих корыстных целях, тогда естественно не было бы и войн. Тогда исполнились бы слова пророка Исайи: «и перекуют мечи свои на орала, и копья свои — на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будет учиться воевать!» (Исайя 2,4). Но такое состояние взаимоотношений между людьми на земле являлось бы идеалом. А пока в мире осуществляется другое, — по слову пророка Иоиля: «Перекуйте орала ваши на мечи и серпы ваши на копья; слабый пусть говорит: «я силен» (Иоиль 3,10). И, как пишет И. А. Ильин, «Пока в человеческой душе живет зло, меч будет необходим для пресечения его внешнего действия — меч сильный и в своей неизвлеченности, и в своем пресекающем ударе». [24] «Но владеть силою и мечом может лишь тот, кто владеет собою, т. е. своими страстями и своим видением; ибо если человек не владеет собою, то меч и сила совладеют им, и не они будут его орудием и средством, а он сам станет их средством и орудием, и тогда он «погибнет от меча» не физически, а нравственно и духовно: силы его будут растрачены, душа его будет изуродована и борьба проиграна. Вот почему очищение души есть основное условие победы в борьбе со злом», — замечает Ильин. [25] Именно поэтому США потерпели поражение в войне с маленьким Вьетнамом, а в наше время не могут утвердиться в обескровленном Ираке.

Если государству нужна здоровая семья и здоровая школа, то еще более ему необходима здоровая армия, надежно обеспеченная, воспитанная и прекрасно обученная. Как писал военный писатель полковник Мирюшкин А.Л., «Надо воспитать народ в сознании, что его благоденствие, его отдых, его труд и величие его страны целиком покоятся на его армии, как главном фундаменте государственного здания, и при том, фундаменте, готовым во всякое время обеспечить все народные достижения от чьих бы то ни было посягательств».[26]

Православный писатель А. Волгин сравнивает армию с балластом, «который лежит на дне корабля. Пусть воет буря, пусть волны раскачивают корабль, пусть на палубе без ума мечутся пассажиры, пусть даже между капитаном и офицерами идет спор, вперед ли, назад ли направить путь корабля, но покуда балласт прочно лежит на своем месте, есть еще время спастись кораблю… Кто бы мы ни были, какого бы племени, какой бы партии, какого бы звания и состояния ни были мы, нам надо понять, что армия — это наше общее достояние, что разрушение армии есть начало разрушения нашего общего дома». [27] Разрушить армию — значит разрушить государство.

Люди, не любящие Отечества, не будут его защищать. К большому сожалению, в нынешнее время никого и не интересует любят ли призывники свое Отечество, и осознают ли они его вообще. Идеалы качества видятся лишь в маломальской физической пригодности призываемых в Вооруженные Силы. Одной из важнейших задач курса реформ, проводимых в Вооруженных Силах, должна стать забота о том, чтобы в армию не попадали лица, совершенно лишенные патриотизма. Воинская служба должна быть не только обязанностью, а особенным правом, которое, как писал военный писатель и ученый генерал-лейтенант Александр Константинович Баиов, должно быть даровано только «обладающим высокими нравственными качествами, проникнутым глубоким патриотизмом, смотрящим на участие в защите Отечества, как на деяние наиболее почетное, как на рыцарское служение Родине, как на высокую честь, которой удостаивается не всякий; считающим, что стремиться к победе над врагом Отечества и способствовать ее одержанию есть высокое духовное достижение; что умереть за Родину, пасть на поле сражения за ее благоденствие и счастье является истинным нравственным подвигом. [28]… Отбор призываемых на службу в армию, дарование почетного права быть в ее рядах должно производиться крайне тщательно и с большой осторожностью». [29] Генерал Краснов П. Н. по этому поводу писал: «…Армия должна быть патриотичной. Она должна любить Родину, не критикуя ее; она должна уметь ценить ее прошлое, принимать и прощать недостатки этого прошлого и любить величие, красоту и славу своих предков… В Армию должны идти не только физически наиболее крепкие люди, но и самые сильные духовно, с воспитанною твердою волею. Принадлежностью к Армии надо гордиться… Строя великую, могущественную, славную, честную, христианскую и православную Россию, — мы должны ответственно и заботливо подойти не только к вооружению и обучению ее Армии, но и к отбору в эту Армию всего лучшего, всего благородного, прекрасного в полном понимании этого слова; - и, далее, к воспитанию действительно христолюбивого, победоносного Российского воинства». [30] Отсутствие патриотизма, а также распространение с «легкой» руки нашего бывшего президента Ельцина установки, что у России нет никакого вероятного противника, разлагающе действуют на дух армии, подрывают те начала, на которых основана моральная мощь ее, лишают дисциплины, без которой она превращается в поставщика кадров для криминальных структур.

Как отмечал наш легендарный военачальник генерал Михаил Дмитриевич Скобелев, «воинский дух и воинская слава составляет высшее проявление жизни в государстве, как и в отдельной личности». [31] И. А. Ильин еще глубже развивает эту мысль: «…участие в войне заставляет душу принять и пережить высшую нравственную трагедию: осуществить свой, может быть, единственный и лучший духовный взлет в форме участия в организованном убиении людей….И для того, чтобы конец войны был как свет, возгоревающий над тьмою, но не как тьма, поглотившая свет, необходим во время войны тот истинный, духовный, творческий подъем, в котором человек не закрывает себе глаза на виновность своего решения и своего дела, но видит все, как есть, и мужественно приемлет виновный подвиг». [32]

Большая ответственность перед обществом и перед Богом лежит на командном составе Вооруженных Сил, ибо сила армии не в количестве войск, а в качестве их руководителей. Еще Ап. Павел заметил, что «начальник есть Божий слуга» (Рим. 13;4). Особенно великую политическую и духовную мудрость должен иметь Верховный Главнокомандующий. Ведь руководитель государства не управляет своим народом, а несет служение. И, как писал Николай Павлович Рклицкий, «…он (руководитель государства— здесь и далее в скобках — примечание автора ) как бы устраняет из своего служения свой произвол и является только отразителем и охранителем жизни — он ведет войны не из личного самолюбия или по личному капризу, а лишь тогда, когда того требует ход событий». [33] «Вот почему Царю (президенту) нужна, прежде всего, сила религиозного характера, — пишет И. А. Ильин, — Не только воля к власти, но и сила преданности Божьему делу, которому служит его народ; не только сила воли, но и чистота видения. Царь (президент) с трусливой, безвольною, религиозно-безразличною и низкою душою есть несчастие и проклятие для своего народа; и первая обязанность такого царя (президента) в том, чтобы осознать свою непризванность и свою личную духовную несостоятельность и отречься. Религиозное осмысление и освящение царской (президентской) власти и, далее, всего государственного делания и служения таит в себе подлинную, глубокую спасительную истину. И именно поэтому следует заботиться не об отделении церкви от государства — религиозной чистоты от пребывающего в духовном компромиссе служения, — а об их верном сочетании и сотрудничестве». [34] Здесь уместно вспомнить мысли К. П. Победоносцева: «Великое и страшное дело власть, потому что это дело священное… Сколько ни живет человечество, не перестает страдать то от власти, то от безвластия…. Великое бедствие — искать власть и не находить ее, или вместо нее находить мнимую власть большинства, власть толпы, произвол в призраке свободы. Не менее, если не более печально — видеть власть, лишенную сознания своего долга, самой мысли о своем призвании, власть, совершающую дело свое формально, под покровом начальственного величия. Стоит ей забыться, как уже начинается ее разложение» [35]. «От всякого, кому дано много, многое и потребуется; и кому многое вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12:48).

Из всего сказанного можно сделать вывод о том, что воинское служение — сложное, но почетное служение. Интересы Родины всегда дороги православному человеку. Зарождаясь из привязанности к родным местам и людям, чувство любви к Родине вырастает до понимания своей связи со всем своим народом и до осознания ответственности за его судьбу. И это осознание предшествует подвигу. Как справедливо писал И. А. Ильин, «…именно лучшие люди призваны к тому, чтобы вести борьбу со злодеяниями — вступать с ними в неизбежное взаимодействие, понуждать их злую волю, пресекать их злую деятельность и притом вести эту борьбу не лучшими средствами…». [36] И далее: «Тот, кто судит, тот должен быть и сам готов к суду над собою, и это означает, что он всегда должен судить самого себя так, как он судит злодея… Не страшна смерть тому, кто идет на нее из любви к Божьему делу; и не страшно временное отступление от праведности тому, кто не выходит из любви к Богу; и не страшен суд слепых и холодных тому, кто сам судит себя лучом Божиим и сам первый знает, где отступил от «гуманности» из любви к Божественному. Не человеку судить человека за такую любовь и за такое служение; не человеку, а Богу». [37]

Таким образов главной задачей при реформировании Вооруженных Сил должно стать воспитание высоконравственного, религиозного, любящего свою Родину, чтящего традиции своего народа защитника-патриота. Наиболее мудрые и дальновидные командиры и военачальники это отлично осознают. Так на Высших Офицерских Классах (Академия дополнительного профессионального образования) ВМФ, где я прохожу службу, решением нашего начальника вице-адмирала А. А. Римашевского создается Центр духовного образования военнослужащих аналогичный Центру при Православном Свято-Тихоновском Гуманитарном университете в г. Москве, возглавляемом профессором Д. И. Зарудным. Ведется работа и по воспитанию подрастающего поколения. При школе № 491, расположенной недалеко от нашего ВУЗа, опять-таки решением вице-адмирала Римашевского, создается кадетский класс. Программа подготовки будущих курсантов военных училищ составленная нами предусматривает не только научить ребят основам военного дела, а в первую очередь воспитать из них патриотов, горячо любящих свое Отечество.

Завершить данную работу хочу словами нашего русского Златоуста — протоиерея Иоанна Восторгова: «Кто хочет учиться уважению к воинству, кто хочет понять и оценить его труд, подвиги и заслуги, тот должен идти на братское воинское кладбище!». [38]
Александр Петрович Беляков , капитан 1 ранга

Примечания:

1 — Ильин И. А. Основные нравственные противоречия войны / Собрание сочинений. — Т. 5. — М.: Русская книга. 1995. — Стр. 7.
2 — Там же. — Стр. 8.
3 — Ильин И. А. Основные нравственные противоречия войны. — Стр. 9.
4 — Владимир, митрополит Московский. Пасторский голос во время войны // Голос Церкви. — Октябрь. — М. 1914. — Стр. 7.
5 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. / Собрание сочинений. — Т. 5. — М.: Русская книга. 1995. — Стр. 141 — 142.
6 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 38.
7 — Соловьев В. Три разговора. — 1901. — Стр. 37.
8 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 40.
9 — Ильин И. А. Идея Корнилова: Из речи, произнесенной в Праге, Берлине и Париже / Собрание сочинений. — Т. 5. — М.: Русская книга. 1995. — Стр. 227.
10 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 177.
11 — Там же. — Стр. 11 — 19.
12 — Ильин И. А. Основные нравственные противоречия войны. — Стр. 23.
13 — Св. Афанасий Великий, архиеп. Александрийский. Послание к монаху Амуну / Творения. — Т. 3. — М.: Спасо-Преображенский Валаамский монастырь. 1994. — (Репринт. — Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 1903.) — Стр. 369.
14 — Блаж. Августин. О граде Божием. — Стр. 39.
15 — Горшков С. Г. На страже Отчизны. — М.: ДОСОАФ 1980. — Стр. 76.
16 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 187.
17 — Там же. — Стр. 210.
18 — Там же. — Стр. 214.
19 — Там же. — Стр. 193.
20 — Там же. — Стр. 213.
21 — Ильин И. А. Основные нравственные противоречия войны. — Стр. 28
22 — О российском воинстве заветные мысли / Указанный сборник. — Стр. 246.
23 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 211 — 212.
24 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 176.
25 — Там же. — Стр. 217.
26 — О российском воинстве заветные мысли / Указанный сборник — Стр. 276.
27 — Там же. — Стр. 267.
28 — Боиов А. «Малая армия» и способ ее комплектования / Какая Армия нужна России. — Российский военный сборник. — № 9. — М.: Военный университет. — 1995. — Стр. 208 — 209.
29 — Там же. — Стр. 209.
30 — Краснов П. Указанное сочинение — Стр. 227 — 229.
31 — О российском воинстве заветные мысли / Указанный сборник. — Стр. 245
32 — Ильин И. А. Основные нравственные противоречия войны. — Стр. 29 — 30.
33 — Рклицкий Н. Православное самодержавие /Христолюбивое воинство. — Российский военный сборник. — № 12 — М.: Военный университет. 1997. — Стр. 82.
34 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 218.
35 — Победоносцев К. П. Мерило праведности // Православный Санкт-Петербург — № 9. — СПб. 1998 — Стр. 1.
36 — Ильин И. А. О сопротивлении злу силою. — Стр. 209 — 210.
37 — Там же. — Стр. 220.
38 — Восторгов И. О судьбах России. (Избранные проповеди). — М.: Свято-Тихоновский Православный Богословский институт. 1996. — (Репринт. — СПб. 1904.) — Стр. 15