 |
| Екатеринбургская инициатива | Александр Боханов | 26.08.2008 |
Он был последним настоящим христианином среди пантеона европейских правителей. Он вообще был последним. И с его уходом ушло великое чудо, которое называлось Российская империя. Она была христианская, в общем-то, это было до самого конца государство-церковь. У нас об этом не говорят, потому что не принято, а ведь степень воцерковленности была очень высокая, причем у всех. И завершал это здание император Николай Второй Александрович.
Он появился в тот момент, когда Россия бурно развивалась. Ежегодный прирост накануне Первой мировой войны был 12−15%, в ведущих отраслях до 20%. Это было русское экономическое чудо, заслуга в котором принадлежит Николаю Второму. Витте, Столыпин осуществляли Его предначертания, никакой самостоятельной политики у них не было. Они, так сказать, технически решали, но вектор, основные импульсы движения и смысл задавался Императором.
Сегодня по прошествии 90 лет встает вопрос: чем значима для нас эта дата? Почему нам нужен образ? А нам он сейчас нужнее, чем когда бы то ни было, потому что речь идет о существовании России, которое без самоидентификации невозможно. И самоидентификация, самоопределение, самопознание проходят через ту Россию, которая была растоптана, оболгана и исчезла в вихре лихолетья в 1917 году.
И поэтому фигура Николая Второго-мученика, и всей Царской Семьи важны для нас. Их прославил Господь, а не, так сказать, какие-то элементы Церкви, и поэтому, я думаю, о моральном и нравственном облике говорить здесь не приходится, потому что все ясно. Но остаются люди вне Церкви, остаются люди, которые не понимают всю эту духовную благодать, разлитую в мире, поэтому им надо попытаться дать простые ответы на очень непростые вопросы.
И поэтому тема о государе Николае Втором возникает снова и снова, и, я думаю, будет возникать всегда. В особенности — на переломных этапах. И еще могу сказать. Я выступал в разных аудиториях и я говорю: никого не читайте, смотрите на их портреты, смотрите на их лица, смотрите на их живые глаза, и вы все поймете, и правда сердца победит. И не надо ничего читать, не надо никому верить, потому что их портреты, они настолько сильны…
Когда в свое время снимали фильм — это еще был Советский Союз — по истории хроники, ленинградцы меня взяли в консультанты. Я посмотрел всю существующую хронику, где фигурирует Государь и Царская Семья. Там другой хроники не было, была только официозная, да еще и уличная, нечувствительная. Я просмотрел 23 часа записей и изменился. Я еще тогда многого не знал, еще Советский Союз был на дворе…
Вот какова совершенно потрясающая сила воздействия. Я знаю людей, которые совершенно скептически относились ко всему, но когда они подходят к материалам, к документам Царя, в архиве даже вызывали батюшек, окропляли. Все хранители фонда, где лежат мемориальные бумаги — они все изменяются. Сила колоссальная.
То, что русскую тысячелетнюю историю увенчал вот такой благочестивый Царь, каким являлся император Николай Второй, благочестие которого и почитание которого было абсолютно бесспорным, это, конечно, великий дар Божий
— Император Николай Второй, наверное, как никто был оболган, оклеветан. Что же на самом деле произошло 9-го января 1905 года?
— Я согласен с точкой зрения, что государь Николай Второй принадлежит к числу одних из самых оболганных персонажей русской истории, во всяком случае в истории ХХ века уж точно. Такое количество грязи и инсинуации, которые выбрасывались и выбрасываются до сих пор по адресу убиенных, я даже не знаю аналогов больше. Причем, я-то это интерпретирую, как нормальное явление: тьма бесится.
Причем вытаскивают, как правило, набор очень скудных аргументов. Во-первых, Ходынские события 1896 года во время коронации, Кровавое воскресение, Распутин, и еще иногда Первую мировую войну. Не очень-то богатый ассортимент. И вот вокруг этих тезисов все время крутятся, крутятся контраргументы, которые пытаются принизить и доказать, что вот, он был не такой, как должен был якобы быть.
Если говорить, скажем, о Кровавом воскресении, то это, конечно, была великая провокация. Государь не имел к этому никакого отношения, его вообще в Петербурге не было. Количество жертв, если вы откроете любую энциклопедию, измеряется тысячью, я даже читал где-то, что две с половиной тысячи погибло. Но ведь надо иметь в виду, что на вооружении были винтовки Мосина, потому, чтобы убить две тысячи, это должна была быть военная операция огромного масштаба. Реально там погибло и от ран, и от давки 93 человека. Это, конечно, не оправдание, но это реальная цифра.
Что касается личности Государя — ну он не мог отвечать за все. Местные власти в Петербурге проявили свою нерасторопность, доверились этому попу-провокатору Гапону, за которым стояли совершенно определенные террористические группы. Они финансировались, прямо или косвенно, из заграничных источников, были целые объединения, финансовые корпорации, которые финансировали, вкладывали огромные суммы в это. Вот, например, статистика: банкир Шиф из Нью-Йорка выделил 20 млн долларов на борьбу с правительством. На сегодняшние деньги это сотни миллионов, и это деньги лишь одного Шифа. В этом смысле есть, конечно, определенная аналогия и с оранжевыми революциями, которые делались на заграничные деньги, как правило, через систему своих, так сказать, уполномоченных.
Но события 9 января 1905 года были действительно несчастьем, это была трагедия. Государь тяжело это переживал, всем потом оказывал материальную помощь, заказал панихиды и так далее. То есть он реагировал на бедствие как христианин. Но эффект это имело колоссальный. Эхо было сильнее события. Оно получило такое мировое паблисити, все западные агентства писали, расписывали, рисунки были, я сам видел: дети на руках у матерей, облитые кровью, чего на самом-то деле не было.
Это обычный закон фальсификации: мы пустим слушок, а вы доказывайте, опровергайте, сплетня ведь хороша тем, что она не требует аргументов. Запустили дезу, как сейчас говорят, а вы доказывайте, вы опровергайте. Вот это та же самая история с 9-м января. Та же самая деза, резонанс и эффект.
И ведь это была борьба, причем не против Царя, а борьба за торжество какой-то свободы, которую никто не знал и до сих пор не знает. И в конце концов действительно, государство рухнуло. И не потому, что экономически плохо развивалась Россия, ибо она, напротив, блестяще развивалась.
Экономических причин для революции совершенно не было. И причины носили духовно нравственный характер. А если объяснить проще, так как это была христианская империя, то в любой христианской империи вначале падает алтарь, а потом падает трон. И алтарь начал рушиться значительно раньше. Еще со времен Петра Первого. 200 лет шло умаление и принижение Православия.
Карамзин, который не принадлежал к таким вот рьяным православным, написал очень хорошую вещь в своей книжке, что палладиумом России является самодержавие и Православие. Вот он прав в этом пункте был, хотя в другом он много запечатлел неправильного.
Конечно, основная масса населения оставалась православной. Что уж там говорить, если по переписи 37-го года 70% населения называли себя православными. А в элите, которая в конечном итоге определяет политическое действие, была абсолютная дехристианизация. Была обрядовость, были замечательные постные кулинарии, где стали изобретать и пирожные, и торты, так сказать, без жиров, без яиц и т. д. Это все были такие светские забавы.
Вот и было две России — Россия элитарная (5−10% населения) и Россия исконная (основной массив).
Мне задавали много раз вопрос, а почему народ не встал на защиту? Народ не безмолвствовал, просто у него не было реальных рычагов, способных удержать помазанника Божия. Но почитание Царя в народной среде началось еще при его жизни, вот об этом никто не говорит. А уже потом даже за фотографию или картинку Царя можно было получить срок. Нельзя даже было принимать альбомы в букинистический магазин, если там портрет Царя. Вырывайте — тогда сдавайте….
Я с этим столкнулся как исследователь. Можно было по Гитлеру получать, можно было по кому угодно, а вот царские портреты, причем полиграфического исполнения, нельзя было. И изымали, боялись, потому что сила личности, сила света была такова, что вот эту тьму он прожигал просто своим портретом.
— Существует еще такой аргумент, что Россия — тюрьма народов…
— Вы знаете, это очень популярный тезис. И до сих пор его носители утверждают, что английская империя не была тюрьмой, американская империя тоже не была, а вот Российская была. Конечно это все фальсификация. Потому что это было сообщество народов, объединенных в рамках одного дома удивительным явлением, которое называется Россия. Никакого притеснения по этническому и религиозному принципу не было. Существовали только ограничения для определенных конфессиональных групп.
Были ограничения, касающиеся исключительно лиц иудейского вероисповедания. Евреи, принявшие лютеранство или Православие, имели точно такие же права, как и все остальные граждане. Причем уже при Николае Втором эти ограничения были все уже практически сняты. Хочу уточнить, что в России гражданство и национальность определялись по конфессии. У нас не было этнического учета, в нынешнем понимании этого слова, потому что состав крови в духовном значении ничего не играл.
Скажем, у императрицы Александры Федоровны или великой княгини Елизаветы Федоровны не было ни капли русской крови. Но они отдали жизнь свою за Россию. Елизавета Федоровна могла вообще уехать. Но не уехали, отдали свои жизни за Россию. То есть они стали русскими более, чем многие русские в процентном составе крови. Поэтому еще раз хочу сказать, что русскость — это качество духовности.
У нас все время происходят подлоги, подсчет процента русской крови у Николая Второго. В полемическом задоре я иногда спрашиваю, а сколько у королевы Виктории, самой английской из английских монархов, было английской крови? Почему англичанам в голову не приходит считать состав крови? А у нас, видите ли, начинают искать. Конечно, они были абсолютно русские. Они были по образованию, по происхождению людьми европейской культуры, очень образованные Царь и Царица. А в духовном смысле они были русские, потому что они были православными, а другого теста на русскость не существует.
— Расскажите подробнее о Государыне…
— Вы знаете, о государе Николае Втором еще можно прочитать какие-то благожелательные, так сказать, статьи, есть общества ревнителей памяти, а про Александру Федоровну отнюдь. Вот как раз в этом смысле она, может быть, еще более оклеветана, чем Государь. Про нее как писали одни так сказать непотребности, так до сих пор и пишут.
Я начну с того, что это был союз двух сердец. Это был тот самый случай, когда из двух существ возникло одно. Александра Федоровна не раз писала в письмах: «Мы с тобой одно целое». Но при этом каждый сохранял свой код самобытности. Они сохранили нюансы характера и т. д.
Александра Федоровна, конечно, была поддержкой и помощницей Государю все время его царствования, потому что они поженились, когда Государь только что взошел на престол. И они прожили в любви и согласии почти четверть века. Император погиб, когда ему было 50, Александре Федоровне было на 4 года меньше.
Она, конечно, была удивительна. Это то самое чудо великой русскости. Она ведь была очень ревностная протестантка в юности, а потом всей душой приняла веру православную. И перед смертью она пишет, «как хочется побывать в Сарове».
Она вообще по складу характера, по натуре была очень сердечная. Действительно, ее обителью был бы монастырь. Ей пришлось играть роль такую, какую пришлось, которую уготовил Господь Бог. И она эту роль сыграла безукоризненно. Она ошибалась, она доверялась, это все было, но всегда искренне. Это обычные ошибки, заблуждения любого человека, в том числе и по житиям святых, так сказать, от начала до конца ни один человек не прошел ангельский путь, потому что силы все-таки не ангельские.
Николай Второй являлся для нее воздухом, которым она дышала, а она являлась воздухом, которым он дышал. Они настолько были близки, какие трогательные, нежные отношения. Это просто невыносимо даже читать, потому что сейчас в нашем обиходе просто таких отношений не встречается. И когда всякие глупости там говорили, что у него были связи на стороне или там она там с кем-то… Люди просто не понимают, они по себе судят, о своих соседях, они даже не понимают, что Царь и Царица для них фактически с другой галактики или из другого мира.
Причем, у них все было такое же как у нас, но просто значительно выше. Значительно выше, чище, светлее, потому что они были ближе к Богу. И поэтому, конечно, они были нравственно безукоризненны.
Вообще могу сказать, когда началась Первая мировая война, что сделала Царица, это вообще для нас уму непостижимо. Она взяла своих дочерей, пошла на фельдшерские курсы и начала ассистировать при операциях. Причем есть описание, что они делали, как отрезали, что промывали, как раны перебинтовывали. И она говорила, что страдания очищают. Она была христианка. И детей воспитывала также — пусть они видят жизнь во всех измерениях. И она горшки носила за солдатами. Вы можете представить, чтобы кто-нибудь при той же Советской власти, не то, что первая леди, хотя бы «25-я» просто прошла бы мимо раненых, скажем, афганцев, не то, что до горшка дотронулась. Вот этим сказано все, понимаете? После этого, действительно, остается встать на колени и молиться. Не о чем больше говорить, потому что это люди из другого мира, имя которому Россия.
— Расскажите про уровень жизни в ту эпоху…
— Что касается уровня жизни, вообще, качества жизни в широком смысле, то Россия была на экономическом подъеме, который отражался и на уровне жизни. Рождаемость в России была самой высокой в Европе, резко сокращалась смертность.
Мне в свое время одна баронесса много лет назад тогда еще в Ленинграде, одну вещь сказала. Я — тогда молодой еще — говорил: «Вы там все имели до революции?», а она говорит: «Вы знаете, молодой человек, все приличные люди до революции что-то имели».
Вот я вам могу сказать, что, действительно, трудолюбивые и честные люди имели. Квалифицированный рабочий получал в Петербурге на наши деньги примерно 4 тысячи долларов. И это простой рабочий, который стоял у станка. Были, конечно, и ниже ставки. Но надо еще сказать, что в России было очень дешевое продовольствие. Что в этом смысле сравнивать Россию с Англией невозможно.
Вот если говорить о конкретных цифрах, то, скажем, чернорабочий получал 130 копеек в день. А бутылка водки стоила 17 к., курица стоила 40 к., фунт масла стоил 50 к. Вот и считайте. Квартира хорошая, с удобствами стоила в год аренды 300 р. А если человек все пропил, если у него ничего нет, на каждом углу в Москве было более тысячи благотворительных обществ. И каждое второе кормило и поило. Это была совершенно другая страна. То, что у нас по книжкам по фильмам одно, но на самом деле было совершенно другое.
За 20 лет население выросло на 40%. Общая численность населения к 1917-му году была порядка 170 млн. По прогнозам американских и французских экономистов, через 20−30 лет Россия могла стать сильнейшей державой в мире. И они ее страшно побоялись.
И ездили эксперты, и ездили. Есть такой журнал «National Geographic». В 1914 году, когда началась Первая мировая, он посвятил целый номер России. И там прямо написано, что они были потрясены. Американцы все проехали, все изучали: и жизнь, и уклад, и экономику, — и были потрясены. Они сделали вывод, что это страна неограниченных возможностей.
В общем Россия развивалась, и падение ее не было связано с экономическими причинами. Как раз замечательное было соответствие — царская система создала, по-моему, максимально возможную степень для экономического роста. Частная инициатива прекрасно развивалась. Возникало такое количество компаний, причем, надо сказать, там были все: и татары, и евреи, и поляки, и кто угодно, бизнес сравнял всех, они все заседали в Петербурге, имели чины и звания, имели виллы и т. д. Россия начала выходить на мировой рынок, начались инвестиции и уже возникали перед Первой мировой корпорации за границей, в которых принимал участие русский капитал.
И вот в 17-ом во время войны, когда у западных стран была нехватка еды, Россия была единственной страна, где не ввели карточек, только на сахар. Все остальные продукты, а война шла три года, были доступны. Повсеместно карточки стало вводить Временное правительство.
Так что это конечно, духовная катастрофа.
— До сих пор остается вопрос об отречении…
— Тут все, действительно, очень сложно. Есть и юридические аспекты, и моральные, и психологические, и социальные и т. д. Начнем с юридических.
Русское законодательство не предусматривало возможность отречения императора от власти. Причем люди, которые претендовали на преемственность, как раз говорили, что нужно отречься. Законодательство исключало возможность отречения государя от власти, так что с юридической точки зрения, с позиции основных законов Российской империи это отречение было незаконным.
Теперь как оно прошло. Есть некий текст, подписанный Государем, и там написано: «Начальнику штаба…» Слова «манифест» там не существует, так как для того, чтобы манифест появился, должен быть этот документ кассирован сенатом. И издавался от имени сената. Сената уже не было, значит, Государь видит, что правительства нет, государства никого нет, единственный орган — это армия. И, понимая, что все вокруг уже двое суток взывали, кричали, умоляли, стенали, так сказать, отрекись во имя России, он отдал власть. Он отдал власть, но при этом он не изменил форму правления. Речь шла о том, что Земский собор Романовых призвал на царство, и Земский собор мог, так сказать, изменить форму правления. События дальше приняли удивительный оборот, трагический. 1 сентября 1917 года Керенский и компания взяли и провозгласили Россию республикой, хотя не имели права этого делать, а когда пришли большевики, то они вообще фактом своего прихода отменили это, как отказ от власти. Скажем так, это не манифест об отречении, это декларация о сложении с себя императорских полномочий.
Но он же оставался Царем миропомазанным — это-то никакими актами не отменить. И это миропомазание никуда не упразднялось. И он остался, и убивали в Екатеринбурге Царя, который сложил свою властную прерогативу. И формально юридически монархия в России не отменена, потому что не было национального форума какого-то, который бы, так сказать, имел право принимать решение от лица страны. Надежда была на Учредительное собрание, но его разогнали. И поэтому вопрос с формальной точки зрения решается просто — Россия де юре остается монархией, до сего дня не упраздненной законным путем. Это как отношения с Японией: уже войны скоро 60 лет как нет, а мы все в состоянии войны находимся, так как у нас нет мирного договора. Вот так и здесь. Тут, правда, 90-летний принцип, но юридически монархия не отменена в России.
А что касается самого отречения, то Царь был абсолютно изолирован. Ему сообщали информацию, что беспорядки в Петербурге. Он собирается послать войска туда на усмирение. Потом выясняется, что беспорядки охватили достаточно огромную массу людей и неизбежно будут кровопролития. И он больше всего боялся братоубийства, больше всего, что его подвигло, не за свою жизнь, не за жизнь даже семьи. И когда ему сказали, что если вы не сложите, не отойдете, то будет братоубийство, он тут же все отдал. Только чтобы брат не шел на брата.
