 |
| Столетие.Ru | Юрий Болдырев | 20.08.2008 |
И продолжим тему. Ключевой для нас вопрос: ВОЗМОЖНА ЛИ НЕЗАВИСИМАЯ ОБОРОННАЯ ПОЛИТИКА ПРИ ЗАВИСИМОЙ ПОЛИТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ?
Пару лет назад мне в радиоэфире пришлось пошутить: «Даже когда американцы уже напрямую начнут бомбить наши города, кудрины, грефы и прочие все равно будут убеждать нас, что лучшее применение плодам труда всей страны — это кормить и поддерживать военную промышленность США». Пришел момент, когда можно оценить, какова в этой шутке доля правды?
Развитие событий после грузинской агрессии против Южной Осетии исчерпывающе подтвердило самые жесткие и неблагоприятные для благополучия нашего мира оценки происходящего. Что же это было и что это есть?
Дипломатически — это конфликт между Грузией и Южной Осетией, и мы совершенно верно и оправданно позиционируемся не как сторона конфликта, но как миротворец и защитник осетин от геноцида.
Но это — лишь дипломатия, то есть прикрытие истинной сущности. Реально же, и морально, и по самому существу происходящего, это — уже открытая агрессия США против России, причем лишь в стадии самого своего начала. С тем же геноцидом против осетинского народа, но не потому, что он — цель. Просто подвернулся под руку: исторически страдал от нынешнего союзника (точнее, марионетки) США, а значит, не представляет никакой ценности и, напротив, может не без выгоды быть принесенным в жертву. И Грузия, чьими руками осуществлена агрессия, не более чем разменная монета в этой игре. Ничего личного — только бизнес.
На протяжении уже многих лет целый ряд российских политиков и аналитиков, включая и автора этих строк, пытаются убедить наше общество и нашу власть, что существует целый ряд совершенно объективных причин, в силу действия которых США никоим образом не могут быть и не будут в обозримом будущем не только союзником, но даже и более или менее честным партнером России. Означает ли это, что мы — «ястребы», что мы против хороших и добрых отношений с соседями, что мы против интеграции России в окружающий мир и за бесперспективную самоизоляцию? Отнюдь нет. Но если ты зряч и не безумен и если ты видишь, что твой «партнер» на протяжении длительного периода времени целенаправленно работает на твое разложение, ослабление и разрушение, одновременно наращивая свои силы для будущей военной агрессии против тебя, и, наконец, если ты хорошо понимаешь, зачем и ради чего ему это нужно, и пытаешься на все это обратить внимание своего общества и своей власти, разве ты — сторонник войны? Нет, ты — всего лишь противник сдачи без боя.
При этом нельзя сказать, что и сама наша власть не видит ситуации и не оценивает ее. Начиная с известной «мюнхенской речи» нашего тогдашнего Президента, существенная корректировка внешней политики налицо. Но вот что поразительно: эти подвижки в сфере дипломатии и военного строительства парадоксальным образом остаются в вопиющем противоречии со всей экономической политикой государства.
Как такое возможно? Но можно задаться и другим вопросом: а возможно ли иное, если на всех ключевых постах в экономике остаются все те же, кто с неподдельным энтузиазмом сдавал нашу страну «стратегическому партнеру» и до наступления эры «вставания с колен»? Сейчас, в десятилетнюю годовщину дефолта 1998 года, кое о чем уместно напомнить.
О чем пишут наши массовые СМИ в десятилетнюю годовщину дефолта?
Первое — продолжают фальсифицировать его причины (кризис в Юго-Восточной Азии, снижение мировых цен на нефть и т. п.): о пирамиде ГКО если и упоминают, то так, примерно в третью очередь.
Второе — описывают тяжесть его последствий в первые дни, месяцы и годы.
Третье — описывают его позитивные плоды, его оздоравливающее воздействие на национальную экономику.
Четвертое — описывают уроки, которые мы якобы выучили, меры, которые приняли (золотовалютные резервы, стабфонд и его наследники и т. п.) после чего повторение подобного как будто бы уже невозможно.
В ряде случаев можно добавить еще и пятое — «благотворная» роль тогдашнего руководства, «прилагавшего усилия» к тому, чтобы справиться с кризисом и все-таки «решившегося на непопулярные, но жизненно необходимые действия». Это последнее, понятно, свойственно самым «либеральным» СМИ, а также… учебникам истории для школьников.
Что из описываемого — правда? Только второе — тяжесть последствий для граждан страны. И то эта правда — далеко не полная. Обычно говорится о тяжести последствий лишь краткосрочных, но уже преодоленных, и далее, напротив, акцентируется внимание на оздоравливающем эффекте. Но правда в том, что, во-первых, определенные последствия для человеческой жизни (миллионы людей остались без средств к существованию, возможности получения жизненно необходимых лекарств и проведения неотложных операций, в том числе, по жизненным показаниям — этот ущерб никем не подсчитан) — никоим образом не преодолеваются. И, во-вторых, — да, после поражения в войне, зачастую, наступает возрождение, в том числе, воинского духа и готовности на новом этапе победить. Но, согласитесь, едва ли это уместно ставить в заслугу тем государственным и военным руководителям, кто войну бездарно проиграл или просто без боя сдал свою страну врагу. Тем более, если это было сделано, скажем мягко, не без личной выгоды…
Большая же правда заключается в том, что изучать и оценивать последствия надо не только и не столько дефолта 1998 года — сравнительно разового мероприятия, сколько всей предшествующей экономической политики (если это можно так назвать) государства, как минимум, с 1994 по 1998 годы.
Что было сутью экономической политики нашего государства в период после кровавого переворота сентября-октября 1993 года и до момента дефолта, десятилетие которого мы сейчас отмечаем? В учебниках по экономике и истории нам рассказывают (в том числе, так это подается и нашим детям в школьных учебниках), что это был период «создания в стране основ рыночной экономики», строительства «рыночной инфраструктуры». Моя оценка иная. Как человек, являвшийся с конца 1993 по конец 1995 гг. членом Совета Федерации, а также с 1995 по начало 2001 гг. работавший в Счетной палате России, могу засвидетельствовать: это был, прежде всего, период невиданного в истории разграбления государства, причем разграбления, организованного самой же высшей государственной властью. Более или менее подробно и популярно (старался именно так) я описал это в своих книгах из серии «Русское чудо — секреты экономической отсталости».
Это разграбление имело несколько ключевых составляющих:
— преимущественно незаконное и крайне несправедливое присвоение основных производственных фондов;
— целенаправленное создание препятствий для рентабельного товарного производства, ведшее к массовому разорению предприятий и занижению их «рыночной» стоимости на порядки, что облегчало даже и формально законную их скупку за бесценок;
— содействие и всяческое потворствование созданию «частных» финансовых пирамид, работавших как насосы по выкачиванию денежных средств у населения;
— выстраивание всей финансово-кредитной и бюджетной системы (действительно в данном случае единой) как насоса по выкачиванию всех ресурсов из государства и их перекачиванию в карманы собственников частных банков (при этом одной из важных составляющих последнего было ограбление государства в долг, то есть масштабное необоснованное взятие зарубежных кредитов под государственные гарантии с последующим их естественным прямым разворовыванием или разворовыванием косвенным, например, присвоением через бесконечные приправительственные центрики и фондики).
Но даже и это — еще не вся правда. Второй важнейшей составляющей сути тогдашнего процесса было планомерное и необратимое (по замыслу и нацеленности действий) подчинение российской национальной экономики интересам Запада, прежде всего, — США.
Какой из этих двух процессов был основным, а какой попутным, побочным эффектом? Это для кого как. Для наших актеров главным был процесс разграбления, наживы, а что страны не будет или она станет абсолютно зависимой, для них это — эффект косвенный, плата за то, что Запад «не замечает» подмены рыночной экономики масштабным грабежом. Для Запада же, для США главный процесс, безусловно — сдача «туземцами» своей страны, прежде всего, ее природных ресурсов, причем, за бесценок, буквально, за бусы и огненную воду…
Но вернемся к основным механизмам разграбления. Стоит заметить, что если про первое из перечисленного теперь населению что-то более или менее известно, и кое-что из этой практики некоторым образом косвенно даже и осуждено нынешней властью как не вполне приемлемая практика, например, «залогово-кредитные аукционы» (хотя до расторжения сделок и уголовного преследования организаторов дело так и не дошло); о втором и третьем многие, скажем так, догадываются, то о четвертом — целенаправленном выстраивании всей финансовой системы страны как устройства по высасыванию из нее всех жизненных соков, людям известно и понятно меньше. В чем же суть этой системы? Некоторые подробности ее устройства я описал в первой из вышеупомянутых книг — «О бочках меда и ложках дегтя».
Могу сослаться и на другой документ — официальный, но, к сожалению, не получивший достаточного распространения. Его полное название: «Заключение Временной комиссии Совета Федерации по расследованию причин, обстоятельств и последствий дефолта 1998 г.». Этот документ нетрудно найти в сети (например: http://www.glazev.ru/print.php?article=149), и, поверьте, он стоит того, чтобы его внимательно прочитать. Во всяком случае, механизм поворота всей финансово-бюджетной системы страны не на обеспечение ее развития, а, напротив, на недопущение такового, там описан предельно точно. И специально обращаю внимание «либеральных» скептиков: это заключение — не преимущественно «левой» тогда по представленным взглядам Думы, но верхней палаты парламента, состоявшей в этот период сплошь из руководителей российских регионов; заключение не политизированное в координатах «левый-правый», но абсолютно объективное, описывающее фактическую сторону преступления, его обстоятельства, предлагавшиеся, но отклоненные властью альтернативы, масштабы целенаправленного предварительного дезинформирования общества.
Суть созданной тогда паразитической системы упрощенно можно описать следующим образом. «Недостающие» для исполнения бюджета средства не заимствуются напрямую у Центробанка под какой-то разумный процент, отражающий реальное состояние экономики, а берутся у коммерческих банков на якобы «свободном рынке"… под десятки и сотни процентов годовых — процент, несопоставимый с возможностями даже и успешно развивающейся экономики (и это в условиях нулевого экономического роста!) — путем продажи государственных казначейских обязательств (ГКО). Но «коммерческим» банкам эти деньги щедро ссуживает… Центробанк, черпающий из этого процесса свою прибыль. Более того, Центробанк и напрямую покупает ГКО, но где он берет для этого деньги? Да просто печатает, чем подстегивает инфляцию и стремительный рост процентов по ГКО — увеличивает свою и без того уже безмерную прибыль, лишь ничтожную часть которой (если брать от всей прибыли, а не от того, что сам же ЦБ и насчитывает) он перечисляет государству. Круг замкнулся за какие-то два-три года. В 1997 году ГКО уже даже и формально стали не источником пополнения бюджета, а прямым источником уже чистого изъятия средств — на прибыли своего же ЦБ и группы монопольных приближенных посредников…
Но это — насос разграбления только вовнутрь, для своих. Неужто зарубежные доброхоты в процессе не поучаствовали? Нет, это было бы несправедливо. Более того, в указанном Заключении специально подчеркивается специфика подготовки к дефолту: конфиденциальная информация была заблаговременно передана ряду зарубежных заинтересованных агентов (игроков), естественно, своевременно выведших свои активы из пирамиды…
И теперь вернемся к такому светлому и безоблачному нашему финансовому настоящему. Напомню то, чем закончил предыдущую статью. Когда доходит до понимания скрытых пружин и целей не только нынешней агрессии, но и всей политики таких суверенных государств, как Грузия, нам показывают «серых кардиналов» так называемых «цветных революций» — все сплошь бывшие американские военные и разведчики, работающие в международных «благотворительных» фондах; рассказывают о механизме подготовки в США кадров типа Саакашвили и Ющенко. Все понятно и логично. И правдиво. Но почему при этом упускается из виду, что в точности по тем же рецептам и механизмам и практически такими же «кардиналами» до сих пор управляется целая национальная экономика — экономика России, «встающей с колен»? Проследите дальнейшие судьбы ключевых организаторов дефолта и, соответственно, фигурантов Заключения комиссии Совета Федерации — все и сейчас при власти и управлении госсобственностью…
В чем был главный недостаток вышеописанного додефолтовского финансового насоса? В том, что этот насос, хотя и работал чрезвычайно эффективно, тем не менее, по природе своей конструкции не мог работать долго. Значит, это — плохой насос. Точнее, не плохой, но свое отработавший и устаревший. Его нужно было заменить на новый, более эффективный и, главное, способный работать неограниченно долго. И, желательно, с меньшими внутренними потерями (на подкормку туземных операторов), с большим КПД для главного заказчика — единственной оставшейся в мире сверхдержавы.
И такой насос создали: мы им — невозобновляемые природные ресурсы, они нам — зеленые фантики (ныне стремительно обесценивающиеся), мы и эти фантики — им обратно, на хранение под минимальный процент или в акции их же предприятий — с минимальными дивидендами; а они нам эти же фантики снова, но уже в кредит нашим предприятиям под процент, в три-четыре раза больший, чем получаем от них за свои (ранее уже заработанные) фантики мы. И все наши предприятия — у Запада в долгу, совокупный объем которого как раз соответствует нашей так разрекламированной «подушке безопасности». Но это — не есть баланс. Производительность насоса, выкачивающего деньги из России (только прямая) по оценке экспертов — до сорока миллиардов долларов в год. Косвенную же дополнительную производительность насоса, как наше недостигнутое научно-технологическое и социальное развитие (а в глобальном мировом соревновании чей-то минус — это всегда чей-то плюс) — даже и не подсчитать.
Теоретически такой насос может работать уже неограниченно долго — до тех пор, пока даже и минимальные расходы на его нынешних операторов не покажутся заказчикам необоснованными. Тогда следующий этап — замена уже и операторов на своих, а заодно и замена насоса на еще более совершенный….
В мире много всего разного, в том числе, и веселого, смешного. Но суверенитет — дело серьезное. И очень дорогостоящее. Поддержание суверенитета, тем более, в стратегической перспективе — не бывает вполсилы. Это всегда процесс на полную: либо вкладываемся, либо суверенитет неуклонно теряем, хотя сразу можем этого и не замечать. Стоимость близорукой политики чрезвычайно высока и измеряется не только в деньгах, но, прежде всего, в человеческих жизнях.
Две тысячи жизней осетин уже не вернуть. Но как предотвратить новые тысячи, сотни тысяч и миллионы потерь? Ответ известен: единственная гарантия мира — это уверенность противника в том, что его ущерб будет для него непереносим.
Иллюзии рассеялись. Кто стратегический противник, и не потому, что мы этого хотим, но потому, что он противником видит нас — очевидно. Мы здорово отстали — научно-технологически, а значит, и оборонно. Это отставание нам, если хотим выжить, придется преодолевать — в крайне неблагоприятных условиях. В этом деле каждая копейка — на счету. И потому вышеописанный финансовый насос, ныне продолжающий исправно работать, а точнее, его организаторы и операторы — для нас, для нашей страны — враги существенно более серьезные, нежели любая иная марионетка внешних сил.
http://www.stoletie.ru/poziciya/vona_suverenitet_i_desyatiletie_defolta_2008−08−18.htm
