 |
| РПМонитор | Александр Рублев | 19.06.2008 |
Политические системы различных стран отличаются друг от друга по степени своей сложности. Одни напоминают простейшие механизмы доиндустриальной эры, другие — фабричные цеха начала промышленной эпохи, третьи — сложные современные АСУ, компьютерный «мозг» которых постоянно просчитывает варианты и ставит все новые и новые задачи. Американская система, безусловно, относится к третьему типу, и, как показывает история ХХ века, способна эффективно и гибко реагировать на кризисы и внешние вызовы.
Если наблюдать за ней на протяжении короткого отрезка времени, то кажется, будто американский «маятник» все время раскачивается в разные стороны: от Трумэна и Эйзенхауэра — к Кеннеди, от Картера — к Рейгану, от Клинтона — к Бушу-младшему. Однако если мыслить масштабами более длительных периодов, то становится очевидной некая закономерность. Америка все время переносит акценты с «мягких» вариантов на «жесткие» и обратно, никогда не теряя преемственности общего курса.
Триумф Барака Обамы многие в России оценили со смешанным чувством удовлетворения и злорадства, увидев в нем проявление «неуправляемости» и «кризиса» политического процесса в США. Смотрите, мол, не имеющий политического опыта демагог и популист становится кандидатом в президенты с перспективой выиграть выборы. На самом деле, однако, едва ли речь идет о некоей «системной ошибке». Этот сбой, если даже и рассматривать его таким образом, запрограммирован самой системой.
На самом деле Обама — кто угодно, только не демагог и популист. В конце 90-х — начале 2000-х будущий кандидат от демократов — диссидентствующий представитель элиты с левыми убеждениями «на грани фола», член крайне политизированной афрохристианской общины, из которой он вышел только на самом последнем этапе праймериз Демократической партии. Очевидно, что Обама — человек с убеждениями, в какой-то мере, возможно, противоречащими стандартному набору «американских ценностей». Это, однако, не значит, что сам американский правящий класс рассматривает этот набор как нечто незыблемое и не готов время от времени вносить коррективы.
Понятие «социальной справедливости» в этом наборе до сих пор не фигурировало, но вот сейчас все вполне может измениться. И дело здесь не только во внутренних американских проблемах, не только в необходимости создавать новую общенациональную систему здравоохранения и образования. Речь идет о вопросах глобальной конкуренции, о способности американской экономики и дальше сохранять свою репутацию «самой эффективной», о возможности и дальше позиционировать американское общество как «самое прогрессивное» в мире.
Едва ли можно сомневаться в искренности Обамы и считать его «человеком с двойным дном». Другой вопрос — как американский истэблишмент использует его возможный приход к власти и его реформы в собственных внешнеполитических целях. Проблема, лежащая на поверхности — это Ирак, из которого, как это стало уже очевидным для американского правящего класса, нужно уходить. Или, в крайнем случае, сокращать свое военное присутствие до минимума. Для любого американского президента, кроме Обамы, такой уход был бы достаточно болезненным шагом — ведь пришлось бы признавать собственное поражение! А вот Обама может преподнести этот уход как «рыцарский подарок», как благородный жест «Новой Америки» в адрес исламского мира.
Однако сужать миссию Обамы до пропагандистского обеспечения ухода из Ирака было бы неоправданным упрощением. Есть вопросы стратегии, в которых именно идеология Обамы может стать мощным оружием против конкурентов США.
ОТЫРГРАННАЯ «СВОБОДА»
Нечто подобное уже происходило в прошлом. В 1970-х годах СССР установил с США паритет в стратегических ядерных вооружениях, Америка проиграла советскому блоку войну во Вьетнаме, американская экономика находилась в сильнейшем кризисе.
Казалось, Америке больше нечем крыть советскую карту. И здесь происходит нечто совершенно неожиданное — президент Картер, «миролюбивый» и «склонный к диалогу с Москвой», выбрасывает на стол «козырный туз» под названием «вопрос о правах человека». Время выбрано очень кстати — в самих США только что подведена черта под столетней эпохой расовой сегрегации, начинается процесс рекрутирования части афроамериканцев в общенациональную элиту. До этого момента ставить вопрос о «правах человека» любому американскому президенту было бы, по крайней мере, неудобно. Трудно представить себе, чтобы о «правах человека» говорили, к примеру, Трумэн или Эйзенхауэр (в то время США предпочитали упирать на «права порабощенных народов», что нашло свое отношение в известной резолюции конгресса).
При этом на первых порах сама тема звучала в устах американской власти довольно неожиданно — мир еще помнил чилийский путч 1973 года, после которого тысячи сторонников Альенде гибнут на городском стадионе, превращенном в концлагерь.
Но Картер и его тогда еще относительно молодой советник Збигнев Бжезинский воплощали собой «Новую Америку», прошедшую через чистилище Уотергейта; Америку, которая по политическим счетам президентов-предшественников как бы не отвечает. В новой ситуации США начинают против СССР идеологическую войну на новом поле, и первый итог (польский кризис и выступление «Солидарности») не заставляет себя ждать. Советскому руководству кажется, что оно имеет дело с «булавочными уколами». Однако через некоторое время оно спохватывается и начинает глушить «вражеские голоса», которые, однако, приобретали от этого еще большую популярность. И доводили до сведения советского обывателя, что «в СССР нет свободы».
Курс, начатый при Картере, продолжился и при Рейгане, и, в конце концов, дал свои плоды в 1989—1991 годах. С тех пор США по инерции продолжают всю ту же линию как в отношении России, так и в отношении нового геополитического конкурента — Китая. Линию, которая, конечно, уже давно себя исчерпала — русские получили столько «свободы», сколько могли переварить, и до сих пор страдают несварением желудка, а китайцы, став свидетелями краха СССР, полностью одобряют действия своего руководства, расстрелявшего демонстрацию на площади Тяньаньмэнь.
Не следует, однако, думать, что вещи, очевидные для нас, непонятны и людям, находящимся на другой стороне. Наивно представлять американских специалистов по России и КНР бестолковыми тупицами — это, в своем роде, очень изобретательные люди. И резонно предположить, что уже в ближайшие годы они закроют тему «свободы» и предложат нам начать другой разговор — о социально-экономических правах граждан.
НОВАЯ КАРТА В АМЕРИКАНСКОЙ ИГРЕ
Четверть века спустя ситуация вновь повторяется. Тридцать лет назад США изжили расовую сегрегацию и тут же провозгласили себя оплотом «прав человека». Сегодня Барак Обама идет к власти, обещая покончить с социально-экономической сегрегацией, и все тот же Збигнев Бжезинский уже стоит где-то рядом, предлагая, каким образом все это можно быстро и безболезненно сделать. Здесь же — и активно поддерживающий Обаму Джимми Картер, позиционирующийся после получения Нобелевской премии в качестве «великого борца за мир». Значит, недалек тот момент, когда США объявят себя «государством социальной справедливости».
Курс Обамы на построение в США социального государства европейского типа будет, безусловно, поддержан большинством американского правящего класса. И можно с уверенностью предположить, что уже в ближайшие год-два Обама добьется на этом направлении первых результатов. В эти два года Россия, возможно, получит некую геополитическую передышку. Возможно, будет отложен вопрос о базах ПРО в Чехии и Польше, возможно даже, что чуть-чуть замедлится процесс евро-атлантического поглощения Украины и Грузии. Однако затем российские элиты столкнутся с новым вызовом, возможность которого они сегодня едва ли просчитывают.
Америка — очень прагматичный игрок, и если она совершает какие-то действия внутри страны, она стремится извлечь из них все мыслимые дивиденды и на внешнеполитическом поле. Поэтому, если сегодня Обама объявляет «войну» трем процентам самых богатых американцев, обещая обложить их новыми налогами, то уже завтра предложение строить «общество социальной справедливости» будет адресовано России и Китаю. Не индекс свободы прессы, определяемый организацией «Репортеры без границ», а индекс Джини, служащий показателем социального неравенства, станет главным оружием в новой идеологической атаке.
Понятно, что США попытаются «взорвать» изнутри политические режимы тех стран, которые располагают большими ресурсами дешевой и относительно квалифицированной рабочей силы, максимально доходчиво разъяснив этим людям, почему их труд недооценен и кто в этом виноват. Первое место в списке таких стран занимает КНР. Однако, учитывая тот факт, что китайское информационное пространство куда более закрыто, чем российское, можно не сомневаться, что именно РФ будет на острие главного удара.
По большому счету, социальные проблемы в Китае гораздо серьезнее, чем в России. Именно в КНР, а не у нас, сотни миллионов людей все еще живут в «каменном веке» и лишены элементарных социальных прав. Однако социальное неравенство имеет не только материальное, но и психологическое измерение. Китаец, живущий в сельской местности, может просто ничего не знать о своих соотечественниках, вошедших в почетный список журнала Forbes. А вот куршевельские похождения сверхбогатых граждан РФ — на виду у всей страны, жители которой читают газеты, а через пару-тройку лет уже на 70−80% будут обеспечены доступом в Интернет.
НАЧИНАТЬ НУЖНО САМИМ
Именно поэтому победа Обамы и его социальные реформы станут серьезным и во многом неожиданным вызовом для российского правящего класса. Наши геополитические оппоненты, прекрасно изучившие опыт 1917 года, могут попытаться воспроизвести этот сценарий теперь уже в XXI веке, инспирировав в РФ новую «красно-оранжевую» революцию" под левыми и антиолигархическими лозунгами. Не зря уже сейчас в публикациях иностранных СМИ «нацболы» с их характерными красно-бело-черными флагами и другие радикальные неокоммунистические группировки стали символом «другой», «оппозиционной» России. В этом, конечно же, есть своя логика: не случайно именно из подобной (левой, пост-троцкистской) среды вышли в свое творцы «оранжевых» технологий.
Сейчас, правда, сигналы из этой среды выглядят достаточно утопично, им не хватает конкретики, твердой почвы. Однако уже завтра все может измениться.
В один прекрасный день мы можем узнать, что американское общество — не только «самое свободное» и «самое богатое», но и «самое справедливое» в мире. Мы узнаем, что есть передовые страны, где соблюдается Международный пакт о социально-экономических правах (этот документ — брат-близнец куда более известного пакта о гражданских и политических правах), а есть отсталая периферия, где национальное богатство распределено несправедливо, а значит, политическая система далека от совершенства. И ее, эту систему, надо срочно менять.
То, что мы наблюдаем сейчас — только нулевой цикл, процесс находится в эмбриональной фазе. Если же старт будет дан, то масштабы этой активности увеличатся в разы.
Само собой разумеется, что делаться все это будет вовсе ни в интересах «угнетенных россиян». Наши противники — конкистадоры, а не филантропы, и у них — давние счеты с «самым крупным в мире собственником территории» под названием «Российская Федерация». В книгах уже упомянутого здесь Збигнева Бжезинского о превращении России в конфедерацию написано вполне откровенно. И в том случае, если новый 1991 год (или 1917-й — кому как нравится) станет реальностью, экономическое положение большинства жителей РФ, разумеется, только ухудшится. Новая катастрофа отбросит нас, как это уже было раньше, на десятилетия назад.
Чувствует ли политический класс РФ, в какую сторону дуют трансконтинентальные идеологические ветры? В наших интересах сделать так, чтобы это понимание к нему пришло гораздо быстрее. Пока еще у нас есть возможности первыми начать делать то, что собирается сделать Обама в США. Если запустить этот процесс в ближайшие месяцы, страна может получить дополнительные гарантии социальной стабильности и стать более привлекательным партнером для соседей — бывших постсоветских республик, что, естественно, повлияет и на их отношение к натовской экспансии.
Если мы сами сделаем ставку на новую социальную политику, не дожидаясь новостей из-за океана, у нас появится шанс не только сделать российское общество более справедливым и гуманным, но и сделать шаг к решению вопросов, напрямую относящихся к сфере национальной безопасности страны.
