 |
| Страна.Ru | Наталья Елисеева | 19.04.2005 |
Около месяца назад РИА «Новости» опубликовало интервью с бывшим переводчиком Сталина и экс-послом СССР в ФРГ Валентином Фалиным, в котором историк затронул несколько достаточно острых тем. Он обратил внимание, что в Европе, начиная с лета 1941 года, велись споры о сроках войны, «когда подавляющее большинство государственных деятелей, включая Рузвельта и Черчилля, полагали, что Советский Союз продержится, максимум, четыре-шесть недель. Только Бенеш верил и утверждал, что СССР устоит перед нацистским нашествием и, в конечном счете, разобьет Германию». Фалин поднял еще один болезненный вопрос — о сроках окончания войны. Он утверждал, что война, действительно, могла закончиться много раньше мая 1945-го: «Если бы наши союзники честно выполняли свой союзнический долг, если бы они придерживались тех обязательств, которые брали перед Советским Союзом в сорок первом, сорок втором и в первой половине сорок третьего года. А так как они этого не сделали, война затянулась, как минимум, на полтора-два года. А главное — не будь этих затяжек с открытием второго фронта, жертв среди советских людей и среди союзников, особенно на оккупированной территории Европы, было бы на 10−12 миллионов меньше. Не работал бы даже Освенцим, он ведь начал действовать на полную мощность в 44-м году».
Эта публикация сработала как детонатор. В середине апреля на страницах «The Washington Times» появилась статья преподавателя «Евроколледжа» Тартусского университета Пола Гобла «Бывший посол играет на нервах Второй Мировой». Гобл обвиняет Фалина в использовании фразеологии времен «холодной войны» и считает, что, «выступая таким образом Фалин явно надеется, что его слова могут заставить лидеров западных стран немного снизить градус критики политики Советского Союза при Сталине и найти хвалебные слова для Красной Армии и ее предводителя». Он подчеркивает, что «переписывание истории «по Фалину» не раз использовалось советскими пропагандистами ранее, а в год 60-летия Победы «они отражают и даже усиливают негодование, которое испытывают все в России, включая и лидера страны Владимира Путина, при виде действий, квалифицируемых здесь как попытки Запада принизить вклад Советского Союза в победу над Гитлером».
Следующей в полемику включилась Австрия. Буркхард Бишоф в статье «Непонятно, почему Россия рекламирует свою монополию на Победу», опубликованной в «Die Presse», задает несколько вопросов: разве только Россия пострадала, разве Белоруссия, Украина и Польша понесли в этой войне сравнительно меньшие потери? «Непонятно, почему Москва не хочет ничего слышать о том, что она не может умывать руки, считая себя невиновной в том, что Советский Союз заключил перед началом Второй мировой войны в 1939 году пакт с Третьим рейхом Гитлера, по которому оба тирана поделили между собой Восточную и Центральную Европу? — удивлялся г-н Бишоф. — Непонятно, когда сегодняшняя Россия не желает признавать за своими соседями их совершенно особый опыт, связанный с победой Красной Армии, так как для них она означала новую эру десятилетий гнета — гнета со стороны советского режима. И совсем непонятно, когда 9 мая в Москве будет отмечаться не только победа над Гитлером, но и должен быть открыт памятник Сталину». Автор статьи считает, что «именно это должно заставить приглашенных из-за рубежа официальных гостей не раз подумать, прежде чем давать согласие на свой приезд».
Тем не менее Буркхард Бишоф согласен, что «отмечать победу над национал-социализмом вместе с Россией и русскими надо. Но Россия и ее люди должны сначала, наконец-то, стать честными по отношению к своей собственной истории. А в ней есть не только герои, но и несколько достойных презрения фигур, это, прежде всего, Ленин и Сталин. Новая Россия сможет выстроить добрые, основанные на взаимном уважении отношения со всеми своими соседями, только если признает и наличие теневых сторон в своем прошлом. Только тогда призраки истории успокоятся».
Руководитель мемориального комплекса «Хоэншенхаузен» Хубертус Кнабе в статье «Два конца войны», опубликованной в «Welt am Sonntag» (Германия), напоминает о том, что миллионам немцев день 8 мая 1945 года не принес освобождения. Он приводит цитату Гарри Трумэна: «Германия оккупирована не в целях ее освобождения, а как побежденное враждебное государство». По словам г-на Кнабе, «немцев часто обвиняют в том, что для них мировоззрение важнее, чем действительность. Возможно, это справедливо, как показывают дебаты по поводу 60-летия окончания войны. Внимание концентрируется на паре сотен правых экстремистов, собирающихся проводить демонстрацию у Бранденбургских ворот, в то время как действительное событие отодвигается на задний план. Вместо этого политики все чаще прибегают к заявлению, ставшему уже почти ритуальным: «8 мая 1945 г. был днем освобождения!» Автор утверждает, что «никто из союзников тогда не собирался освобождать немцев. Ведь до последнего момента они подчинялись своему фюреру и отчаянно боролись за него… Нужно было принудить ее к безоговорочной капитуляции и оккупировать. И не для того, чтобы немцы смогли выбрать себе лучшее руководство, а для того, чтобы лишить их возможности в ближайшие 50 лет снова начать войну».
Сходной позиции придерживается и «The Financial Times» (Великобритания). Ромас Кинка в статье «Чтите хорошие дела народа, а не плохие» утверждает: верить в то, что советские войска пришли в Европу с целью освобождения — абсурд. «Их намерения заключались в разгроме остатков немецкой армии и колонизации нашей территории, — пишет журналист. — Я думаю, что не нужно никому напоминать, что Советский Союз вступил в войну только после вероломного нападения со стороны своего бывшего союзника — нацистской Германии. Так же как полякам не нужно напоминать о жестокой иронии Великобритании, объявившей Германии войну в ответ на вторжение на территорию Польши, которая впоследствии была завоевана с востока Советским Союзом при полном попустительстве союзных войск».
Отвечая своим прямым и косвенным оппонентам, Валентин Фалин в статье «WWII: Война против СССР», опубликованной в «United Press International» (США), напомнил, что «нападение Германии на Советский Союз коренным образом изменяло картину Второй мировой войны. В канун этого трагического для нашей страны события, как Лондон, так и Вашингтон прикидывали свою возможную реакцию». По его мнению, самое циничное высказывание на эту тему принадлежит американскому сенатору Гарри Трумэну, который заявил, что «если немцы будут брать верх, помогать русским. Если, напротив, одолевать станут русские, помогать немцам, и пусть они убивают друг друга как можно больше».
Сенатор Трумэн был не одинок. «Бывший президент США Гувер 29 июня 1941 года подчеркивал «нецелесообразность спешки со вступлением в войну», так как «выгоднее подождать ее окончания, когда другие нации будут достаточно истощены, чтобы уступить военной, экономической и моральной мощи США», — пишет Валентин Фалин. — Вернемся к вопросу: могла ли война завершиться в Европе в 1943 году? Констатирую: могла. И если этого не случилось, то причина тому в стремлении США и особенно Великобритании переиграть СССР не в борьбе с нацистской Германией, а при выстраивании послевоенного миропорядка. Не успели высохнуть чернила подписей, которыми были скреплены Ялтинские соглашения, как за спиной Рузвельта в США и под водительством Черчилля на Альбионе грянула атака на антигитлеровскую коалицию. Британский премьер отдал приказ складировать трофейное немецкое оружие для его возможного использования в войне против СССР. В апреле, по некоторым данным, в конце марта, он поручил начальникам штабов готовить операцию «Немыслимое», войну против Советского Союза. Уже в новой коалиции — в составе американских, британских, канадских войск, польского экспедиционного корпуса и 10 — 12 дивизий вермахта, которые были интернированы англичанами и держались нерасформированными в земле Шлезвиг-Гольштейн и в Южной Дании. Она должна была начаться 1 июля 1945 года. Документы на сей счет были рассекречены англичанами в конце прошлого века. До этого наличие подобных планов опровергалось, как «советская пропаганда на потребу «холодной войне».
Самое интересное, что более чем за полгода до начала этой полемики в «The Guardian» (Великобритания) появилась статья Майка Дэвиса «Спасти рядового Ивана». Оценивая события последнего года войны, преподаватель калифорнийского университета нашел очень взвешенные и объективные слова: «Помните героев Нормандии, но не забывайте также, что Красная Армия сыграла решающую роль в разгроме нацистской Германии. Для рядового американца июнь 1944-го означает для него высадку на пляжи Нормандии, а не переправу через реку Двина. Однако наступление советских войск летом 1944 года было в несколько раз значительнее, чем операция «Оверлорд» (высадка войск в Нормандии), как по масштабам задействованных сил и средств, так и по урону, нанесенному Германии. К концу лета Красная Армия достигла ворот Варшавы и горных перевалов Карпат, открывавших путь в центральную Европу. Советские танки захватили группу армий Центр в стальные клещи и уничтожили ее. Немцы только в Белоруссии потеряли более 300 000 человек. Другая мощная германская группировка была скована, а позже разгромлена на балтийском побережье. Дорога на Берлин была открыта. Все благодаря Ивану. Это ни в коей мере не умаляет заслуг героев, погибших в пустынях Африки и в холодных лесах севера Франции. Но следует помнить, что 70% военнослужащих вермахта сложили свои головы не на французских полях, а в российских степях. В борьбе с фашизмом на каждого погибшего рядового Райана приходится примерно 40 русских Иванов. Тем более важно вспомнить, что, несмотря на Сталина, НКВД и уничтожение целого поколения большевистских лидеров, Красная Армия сохранила в себе дух революционного братства. В ее собственных глазах, и в глазах тех, кого эта армия вызволила из гитлеровского рабства, она являлась величайшей армией-освободительницей в истории. Более того, Красная Армия 1944 года была к тому же и Советской Армией».
(В статье использованы материалы ИноСМИ, РИА «Новости»).
