 |
| Храм Рождества Иоанна Предтечи на Пресне | Михаил Завалов | 01.03.2008 |
Брак как тюрьма
Нередко можно услышать, что брак — это тюрьма для любви с ее свободой. Это правда — но только в том случае, если ставить во главу угла влюбленность и романтику. Когда люди живут вместе, им приходится погружаться в неромантические вещи: где достать денег, как пережить визит родственников супруга или что делать с грязными носками. Да, у всех живых людей откуда-то появляются грязные носки, и игнорировать эту проблему при совместной жизни никак не удается. Для чисто романтических отношений нужна специальная обстановка — роскошный дворец или берег моря, — где «неприглядные» аспекты бытия можно спрятать друг от друга.
Кроме того, романтическая любовь склонна противопоставлять себя всему миру и обществу с его институтами, включая брак. Много ли мы знаем романов и фильмов про любовь супругов, да еще без измены? (Из кино мне вспоминаются лишь отдельные фильмы замечательного финского режиссера Аки Каурисмяки — и он тут уникален.)
Есть социальные критики брака — марксисты и другие борцы за свободу. Они говорят, что время института брака прошло, потому что в истории брак был связан с собственностью, а теперь лишен всяких оснований. В этом есть правда: скажем, в Иудее первого века, где разворачивается действие Евангелий, женщина не имела собственности и могла состоять только при мужчине — при отце или муже. Положение сироты или вдовы было ужасным, как сегодня положение бомжа. При злоупотреблениях властью брак больше угнетал женщину — в этом социальные критики правы. Однако сегодня ситуация изменилась, женщина стала экономически независимее, но говорить о смерти брака все еще преждевременно. Похоже, брак не сводится к социальным реальностям и экономике (хотя я лично не вижу ничего плохого в экономике — поскольку брак включает все аспекты жизни двух реальных людей.)
Брак — это потери
Брак — это действительно утрата свободы. Вступление в брак означает радикальную перемену статуса. Человек теряет многие возможности. Он отказывается от других избранников — или даже от монашества. Он теряет финансовую самостоятельность: возможность тратить деньги на то, на что хочет. Он теряет привычный образ жизни. Он расстается со многими иллюзиями о своем будущем.
В нынешней культуре «неограниченных возможностей» брак многих пугает. Средний возраст вступления в брак постоянно сдвигается вверх, к тридцати годам, и все больше людей отказываются от этого пути вообще, благо в современном мире их за это не заклеймят как «ненормальных». Таким образом, брак, казавшийся социальным критикам орудием общества, сегодня стал носить отчасти и противоположный характер — он противостоит культуре ярких переживаний и великих возможностей.
В целом, у христианина есть только два пути: брак или сознательно выбранное безбрачие, — и оба они предполагают отказ от каких-то вещей. Есть и третье состояние — когда человек еще не сделал этого выбора или его не реализовал. Последнее совершенно нормально для подростка или молодого человека, который еще не готов выбирать и страшится ограничить свои возможности. Похоже, что современная культура порождает массу сорокалетних «подростков», которые не готовы отказаться от потенциальных свобод. Но, быть может, это и неплохо, что они не вступают в брак — ведь они действительно не готовы?
Страх любви
Люди страстно желают любви, которая кажется исполнением всех желаний. Любить и быть любимым — естественное и нормальное желание любого человека. Но одновременно почти все люди боятся подлинных и глубоких отношений. Часто это связано с детским опытом, который говорит о том, что любовь чревата болью. Скажем, ребенок теряет родителя — и как бы принимает бессознательное решение ни к кому всерьез не привязываться, чтобы не пережить снова невыносимую боль утраты. Людям может казаться, что любовь — это подчинение, растворение в другом человеке, утрата себя. Многие неосознанно подозревают, что их невозможно любить — если другой человек узнает, какой же я плохой, он меня обязательно отвергнет. Такое амбивалентное отношение к любви присуще не каким-то отдельным невротикам, но практически всем людям. Оно порождает боязнь брака и обрекает на поверхностные отношения, а современная культура эту боязнь активно поддерживает.
Поживем — увидим
Страх потерять свободу нередко приводит к тому, что двое живут вместе без каких-либо взаимных обещаний. Казалось бы, данный вариант (забудем на время о христианских стандартах) позволяет решить массу проблем. Тут люди знакомятся с пресловутыми грязными носками, то есть с бытом, исследуют свою совместимость в постели и в финансах и могут потом принять более здравое решение, основываясь на реальном опыте жизни вместе.
Казалось бы… Но вот загвоздка: многочисленные исследования показывают, что эта схема не работает на улучшение качества брака. Скажем, если люди после такого сожительства вступают в брак, разводы у них случаются на 50% чаще (хотя можно было бы ожидать прямо противоположных данных). У таких пар больше разногласий по поводу финансов, быта, отдыха, друзей — и даже по поводу сексуальной жизни. Кроме того, исследования показывают, что такие супруги хуже общаются и чувствуют меньше удовлетворенности взаимоотношениями, чем пары, вступившие в брак «неосторожно», без пробного периода.
Однозначно ответить на вопрос, почему так получается, нелегко. Я склонен думать, что в сожительстве без обещаний легче скрывать какие-то важные аспекты своего подлинного Я, «грязные носки» своих переживаний. Несмотря на то, что люди спят в одной постели, они слишком мало уверены в будущем, чтобы полностью открыться. Пока они не выразили свою решимость остаться вместе навсегда, они склонны носить маски. То есть глубинного познания друг друга все равно не происходит, так что «пробный период» оказывается тщетным. Похоже, людям нужно решиться на необратимый шаг, чтобы не бояться быть собой — в хорошем и плохом.
Отказ от свободы
Да, надо честно сказать: брак — это великий риск. Никто не знает, что будет дальше. Другой человек может заболеть, может оказаться неверным, может измениться — как и я сам. Это открытость, которая делает каждого более ранимым. Это согласие терпеть неизбежную боль. Это добровольная несвобода.
Однако многие люди на этот риск идут. Они готовы посвятить свою жизнь другому человеку, чтобы вместе приносить плоды — и не только в виде детей. Добровольный отказ очень часто окупается.
И христианину, который всерьез живет своей верой, это понять куда проще. Он уже пережил нечто подобное. В момент крещения он уже отказался от многих возможностей и обещал хранить верность всю оставшуюся жизнь. Он больше знает про плодотворность отказа, про верность — а также про свою склонность к неверности, что не менее важно. Как еще можно узнать, что хранить верность трудно, если ты никому не обещал ее хранить? Христианин также знает, что у него не осталось ничего «частного», ничего личного. Что он делает со своим телом, куда ходит, что говорит и даже о чем он думает — все это не «личное дело», которое «никого больше не касается», но все это имеет прямое отношение ко Христу.
Наконец, христианин знает, что наивысшая свобода заключается в том, чтобы добровольно отдать свою жизнь другим. Быть может, жизнь на то и была мне подарена, чтобы я ее отдал? Посвятить ее определенному человеку — не так уж и плохо. В конечном итоге настоящая любовь обязательно отражает любовь Христову, Который отдал Себя за нас. Это заявление может показаться слишком смелым в разговоре о браке, но это придумал не я, а апостол Павел. И тогда брак — это отказ от свободы ради более полного освобождения. Хотя этот путь непрост, как и все самое настоящее и самое ценное в жизни.
Итак, хорошо, когда человек, вступая в брак, понимает, что многим жертвует и в каком-то смысле отрекается от самого себя. Но это не конец пути, а только его начало. В следующей статье я хотел бы написать о том, как эти жертвы окупаются и как «тюрьма» брака приносит человеку освобождение.
