 |
| Общенациональный Русский Журнал | Вячеслав Позгалев | 09.02.2008 |
— Для меня понятие «русский мир» — не территориальное, не социальное даже, а некая среда, где говорят на русском языке, где существует отношение к русской культуре как к родным корням, своим истокам. Это подвижное, не замкнутое границами пространство.
Оно включает не только моих сограждан, но и людей, живущих в Австралии, Южной Америке и на других континентах, которые своей любовью к отеческим гробам в своих семьях поддерживают знание русского языка, русской истории, ощущают Россию как Родину. Надо ли чувствовать свою национальность? Ну, а как же! Быть Иванами, не помнящими родства, — последнее дело. Чем укрепляться, за что держаться в трудные моменты жизни? Мы же скорее вспомним Александра Невского или его тёзку Матросова, чем сядем в позу лотоса для медитации. За корешки ухватимся. Вряд ли нужно стремиться к тому, чтобы все народы сплавились в некий конгломерат. Мир станет скучным. Это всё равно, что потерять радугу цветов, полифонию звуков. Ну, нельзя написать музыку, имея в распоряжении одну ноту «до». Сейчас, в эпоху глобализации, особенно важно сберечь свою культуру, национальный язык — то, что и отличает этносы друг от друга. Не случайно Президент России В. Путин объявил 2007 год Годом русского языка. Видно, что эта проблема сильно беспокоит высшее руководство страны. По мере укрепления России растёт и напряжённость вокруг неё.
— Тем, кто хотел бы перекроить планету под себя, сильная Россия не нужна. А именно она и генерирует ту особую субстанцию, которую мы подразумеваем под понятием «русский мир». Он ближе чему — Европе или Азии?
— Он особый в силу геополитического положения и исторического развития России. С одной стороны, она является неким водоразделом, с другой — связующим мостом между Европой и Азией. Америка хочет, чтобы весь мир был американизированным. Почему?
Потому что таким миром ей легче управлять, а свои претензии на мировое господство она не скрывает. Пусть все смотрят американские фильмы, отмечают День сурка и праздник Хеллоуина, едят гамбургеры в «Макдоналдсе», жуют кукурузные хлопья в кинотеатрах, запивая кока-колой, а восторг выражают междометием «й-е-ес!». И учат английский язык. С точки зрения своих интересов она права. Знаете, что нашей победой на Куликовом поле мы обязаны… русскому языку, на котором общались русские ратники, хотя в их рядах бились воины разных национальностей. Татаро-монгольское войско говорило на разных наречиях, что затрудняло управление им.
— Пора сказать, что Россия — это страна русских Слово «русский» сейчас всё чаще подменяется словом «российский». Но это ведь не одно и то же. Татары хотят сохранить свою идентичность, башкиры тоже, евреи тоже. Но не одобряется, когда русский человек говорит о том, что он русский. Отсюда, мол, недалеко до национализма, ксенофобии. Это нормально? А когда русских заставляют умолкнуть и не возникать, получается Кондопога.
— Ну, Кондопога, я считаю, это раздутая политическая кампания, которую бессовестные политики использовали как карту в своих играх. Это было столкновение уголовников. Одновременно в Череповце случилась такая же стычка между цыганами и русскими, и тоже с жертвами. Но её никто не заметил. Карельский инцидент раздули претенденты на звание демократов. Другие ничуть не менее драматичные cобытия остались незамеченными. Впрочем, политиканов не интересуют ни люди, ни события, ни суть вопросов, а исключительно узкие политические интересы. Тем не менее, по глубинной сути ваш вопрос правильный: о том, чувствует ли себя русский человек хозяином на своей земле? Должен чувствовать. Не должен робеть, умаляться перед приезжими. Русским стыдиться нечего. Я русский и горжусь этим.
— А чем можно гордиться русскому человеку?
— Гордиться можно за одно то, что русский народ не был угнетателем и уничтожителем других народов. Что Россия была не тюрьмой, а семьёй народов. Русский народ как старший брат помогал выхаживать младших братьев, многим из них дал грамотность, создал возможности для ускоренного исторического развития. Благодаря русскому языку малые народы приобщились к сокровищам мировой культуры, да и о лучших их представителях мир узнал через посредство русского языка. Речь о киргизе Чингизе Айтматове, аварце Расуле Гамзатове, таджике Мирзо Турсун-заде… А разве наш военный подвиг в последнюю войну не заслуживает чувства гордости? Вся Европа легла под Гитлером, но кто переломал ему хребет? Не американцы же. А прорыв человека в космическое пространство? И здесь первой оказалась наша страна. Почему же нам не гордиться тем, что это сделали мы? Пора сказать, что Россия — это страна русских. А к русским я в отличие от узколобых шовинистов причисляю не только этнических русских, а всех, кто идентифицирует себя с ними и разделяет их духовные ценности. Верит, например, что правда не в силе, а наоборот. Говорит на русском языке, преклоняется перед русской историей… Вы заметили, как избирательно либеральные СМИ используют слово «русские»? Когда иные наши сограждане попадают в переплёт или оказываются в какой-то неблаговидной истории, их аттестуют «русскими» независимо от национальности. Соответственно заголовки: от «русских изгнали из Куршевеля» до «русские опозорились на лыжне». Как будто поставлена задача дискредитировать само слово. Или внушить русскому народу комплекс неполноценности. Вбить в голову мысль о полной национальной, государственной никчёмности. Отсюда и поклёпы на историю: какая-то она не такая у России, как у других успешных народов. Прихвостни, которые и внутри страны, и которые разъезжают за деньги международных фондов по миру, клянут Россию и её порядки. Это ненавистники России. Одно желание у них — побольнее уязвить свою страну. Боли за её беды у них нет. Что с журналистов взять, когда люди из правящей элиты до недавних пор хорошим тоном считали заявиться в какой-нибудь Давос и поливать там наше внутреннее устройство. Ты критикуй дома, пожалуйста. Чего ты призываешь на свою страну крестовый поход демократов? Ни одному американскому сенатору или конгрессмену не придёт в голову шельмовать США, выехав за рубеж. Тех, кто торгует своей страной, иначе как предателями назвать нельзя. Кстати, делается это небескорыстно. На «пятую колонну» и ставят недоброжелатели России. Сопротивляться искажению сокровенных смыслов Известный живописец Шишкин (автор знаменитого «Утра в сосновом лесу») однажды сказал, что гордится тем, что он русский, и всегда желал бы одного — жить в своём Отечестве. Как это отличается от нынешних воззрений многих молодых людей, для которых предел мечтаний — отбыть на ПМЖ на Запад. Они — жертвы идеологической обработки, ведущейся многопланово, постоянно, всеми доступными средствами. Пороки, которые свойственны и другим народам, например пьянство, приписываются только русскому народу. Он изображается лентяем, тунеядцем, Емелей, лежащим на печи. Всё идёт в дело против русского генотипа, даже интерпретация его фольклора.
— Нам действительно навязывают искажённый образ русского человека. Взгляд интерпретаторов нашей истории, в том числе народного творчества, сам по себе выдаёт поставленную им цель. Давайте с другого угла зрения посмотрим. Когда герой русских сказок Емеля на печи отправился к царю, автомобилей ещё не было. Ну поплёлся бы он, обувшись в лапти, пешком. Сколько бы идти пришлось. А он сообразил, как быстрее. Другой персонаж скатертью-самобранкой оперирует. Третий сел на ковёр-самолёт и полетел на край света. Это ли не пример игры фантазии, изобретательности русского человека? В каждой сказке сокрыт глубокий смысл, дан намёк — добру молодцу урок. Вот богатырь Илья Муромец бьётся со Змеем Горынычем, а когда становится невмоготу, припадает к родной земле, набирается от неё сил, встаёт, продолжает бой и побеждает. Самый малый ребенок поймёт, что родная земля питает человека силой. С раннего детства он усвоит смысл, который сформирует его личность (а она выстраивается именно в возрасте с двух до пяти лет), и потом будет поддерживать во всех жизненных перипетиях. Скажите, где в фольклоре что неправильное, вредное для сознания внушалось? Возьмите пример, когда два медвежонка делят сыр и арбитром выбирают лису. Что тут осуждается? Порок — жадность. А что подводит хвастливого Колобка? Самоуверенность, переоценка своих возможностей. Что ни сказка — то урок житейской мудрости, который преподаётся простым доступным языком, без занудства, с юмором. Так, что откладывается на всю жизнь. Те, кто интерпретирует русский фольклор через призму очернительства всего русского мира, либо в детстве прошли мимо сказок, и тогда мне их очень жаль, либо выполняют идеологический заказ. Но издевательство над сокровенными смыслами национальной культуры — вещь рискованная.
— Что, кроме констатации, можно противопоставить этому?
— Меры принимаются. Ещё десяток лет назад мало выпускалось сказок, сегодня прилавки забиты ими. Общество опомнилось. Беда в том, что русские люди доверчивы. Это наш недостаток, но он же и достоинство, свидетельство чистоты души. Не зря же Николай Рубцов заклинал: «До конца, до тихого креста пусть душа останется чиста». Поэтому народ и поверил тем, кто пришёл с программой перестройки, не усомнившись, что они хотят людям добра. А 90 процентов экспертов были работниками зарубежных спецслужб, вынюхивавшими наши секреты. По их советам приняли схемы, разрушившие нашу экономику. Все развитые страны начинали подъём экономики с сооружения дорог. Мы же от этого по рекомендациям западных спецов отказались. Слепо следовать советам всяких фондов — себя не уважать. Наш президент резко отзывался о деятельности неправительственных организаций, которые на деньги правительств других стран вмешиваются во внутренние дела России. Доходило и до того, что учителя гордились званием соросовских стипендиатов: их на курсах учили, как идеологически подрывать основы России, платили гроши из фонда Сороса, и они с энтузиазмом промывали мозги детям.
— Опять тот же вопрос: как с этим бороться?
— Мы действуем. Недаром у нас появилась программа «Великий Устюг — родина Деда Мороза». Наши дети должны прежде всего знать своего Деда, а не Санта-Клауса. Но при этом русский Дед Мороз — натура широкая, не шовинист и не ксенофоб, дружит с якутским Чысхааном, белорусским Зюзей, украинским Святым Мыколаем, финским Йоллупукки, карельским Паккайне, словацким Микулашем, шведским Юль Томтэ, немецким Вайнахтсманом. Международный слёт снежных дедов в конце года прошёл в Москве. Так что наш подход — хранить русское пространство, но не замыкаться в нём, вести диалог по всем направлениям. Задача государства — заботиться об экологии культуры Любой народ выражает себя в песне, танце, слове. Сегодня мало звучат русские народные песни, русская поэзия. Новые поколения плохо, а то и вовсе не знают их. Они слышат только попсу и видят в основном американские фильмы, в которых американец самый умный, сильный, справедливый…
— Почему государство ничего не делает для защиты собственной культуры, не вводит квоту на показ зарубежного кино, как это делается в самых демократических странах Европы, например во Франции?
— Всё же и у нас что-то делается. Вспомним, что у нас трижды проходил Госсовет, который рассмотрел проблемы сохранения уходящей традиционной культуры. Последнее из заседаний посвящалось как раз нематериальным ценностям — песням, обычаям, сказкам и пр. Засилье же попсы… Ну, есть мафия разная — экономическая, криминальная, в шоу-бизнесе. И в советское время на стадионах проводились праздники, где артисты на тачанках с песнями разных времён разъезжали по беговой дорожке. Масскультура — явление времени. Но нельзя, чтобы она доминировала. Государство должно поднимать на щит лучшие образцы высокой культуры. Если я не понимаю Шнитке, совсем не значит, что он плохой композитор (мои любимые — Рахманинов и Свиридов). Надо обеспечить деятелям культуры условия для нормальной жизни и творчества. Задача власти — заботиться об экологии культуры, чтобы масскультура, как болотная тина, не затягивала всё пространство. Поп-культура заработает деньги сама, а для других видов культуры надо ввести квоты, поддерживать их финансово. Действительно, со сцены не звучат русские народные песни, не декламируются стихи, не танцуются народные танцы. Раньше это присутствовало в любом концерте. На телевидении одни и те же лица юмористов, одни и те же плоские шутки, одни и те же ритмы в танцах и песнях, множество безголосых певцов-фанерщиков. Талантов, что ли, нет? Есть — и много. Но те, кто занял ключевые позиции в шоу-бизнесе, боятся конкуренции. Они намертво спаялись в цеховом интересе, удушая саму возможность притока свежего воздуха на эстраду. Это большая проблема. Но у нас же есть государственный канал, почему он идёт в потоке коммерческой попсы? Есть подвижки и на фронте самого массового искусства — кино. В программах ТВ стало больше российских боевиков. И не все примитивны, как ещё лет 5 назад, чтобы кровь, мордобой, зубодробительство. Я посмотрел фильм «Начальник-3»: любопытный психологический поединок, никакой пальбы, погонь. Телесериал «Ликвидация» — одна из последних работ ТВ — также не лишена достоинств. Появились и кинофильмы. Не случайно «Остров» стал лауреатом по шести номинациям. Фильм Никиты Михалкова «12» также претендует на высокие награды. Процесс только начинается, но результаты уже налицо. Пропаганда пороков как средство разложения общества. К сожалению, много пошлостей и скабрезностей звучит публично. Но, конечно, особенно портит русский язык телевидение. И грубой просторечной лексикой, и обильными англицизмами. Во Франции, например, немотивированное употребление англицизмов запрещено законодательно. Скоро, видимо, с телеэкранов зазвучит полноценный мат. В литературе он уже перестал быть персоной нон грата.
— Как вы относитесь к введению цензуры?
— Я не за прямые запреты, а за альтернативу. Люди творческого сословия этого делать в публичных выступлениях не должны. Умение выразить все нюансы мысли в рамках литературной лексики — показатель их профессионализма. Особо омерзительно, когда этим грешат женщины. Я говорю: «Сказала плохое слово, иди, прополощи рот, а то от тебя идёт дурной запах». Ну, а транслировать мат на широкую публику — через телевидение, в театре — вовсе недопустимо. «Мягкое влияние» Запада проявляется в том, что нас убеждают в нормальности всяких отклонений, в отсутствии нормы, как таковой. В Италии только что узаконены однополые браки. Представители российских секс-меньшинств, настаивая на проведении гей-парада в столице, наезжают на Церковь, высказавшую своё недвусмысленное отношение к этому явлению. Что же стоит за этим? — Просто так и роса не выпадет. В фашистской Германии очень жёстко боролись с порнографией, проституцией, гомосексуализмом. Но все эти пороки насаждались гитлеровцами на оккупированных территориях в целях разложения местного населения, чтобы оно не могло сорганизоваться на сопротивление захватчикам. Те, кто нам извне заносит эти раковые клетки, преследуют ту же цель — вызвать распад и гниение российского общества. На это же нацелен наркотрафик. Это не просто бизнес, это специальная политика. Руководство страны признаёт наличие 6 миллионов наркоманов. Правозащитники нам рассказывают, как защищают наркоманов в демократических странах, где им заботливо выделяют места и шприцы для уколов. С понятным намёком, мол, и мы тут не должны отстать. Надо понимать, гей-парады, «аптеки» для наркоманов — это не забота о людях, так ведётся борьба с Россией.
— Не утонуть бы вместе с «Титаником» Вячеслав Евгеньевич, в маленькой Греции очень любят и ценят национальное искусство. Стоит зазвучать «сиртаки», как все встают в круг и начинают танцевать. Обучение народным танцам проходит в начальных классах школы на уроках физкультуры. У нас из молодых мало кто может сплясать «барыню» или хоть ту же «цыганочку» и т. д. Никто не учит. Но это только у русских. На Северном Кавказе дети 4 — 5 лет уже научены национальным танцам. А что мешает нам поступать так же?
— В вашем вопросе есть и ответ. Территория одной Вологодской области на 10 процентов больше площади Греции. Это маленькая и бедная страна, а Россия — большая и страшно богатая. Мы не бережём природные ископаемые, не бережём лес. Ко всем своим ресурсам, включая людские, относимся по-разгильдяйски. Во многом нас к этому приучила советская система распределения, когда всё вокруг было колхозное, «всё вокруг моё». Утратилось чувство хозяина, чувство патриота по отношению к Родине. На Вологодчине несколько раз снималась передача «Играй, гармонь!» с Геннадием Заволокиным. В залах на несколько тысяч человек и стар, и млад пританцовывали. Помните у Толстого в «Войне и мире», когда Наташа Ростова пустилась в пляс: откуда эта дворяночка, которую учили французским танцам, так умеет «русскую»? А в ней проснулась на генетическом уровне народная память. Меня царапнули строки в одном либеральном издании, назвавшем русские песни «заунывными этническими напевами». Вот так испанские конкистадоры говорили, наверное, о песнях индейцев. Кто нас-то завоевал? Почему русская песня загнана в резервацию? — Рубцов писал: «И пенья нет, но ясно слышу я незримых певчих пенье хоровое». Люди за столом по-прежнему поют. И у нас, и в Карелии, и в Дагестане. Слава Богу, истоки сохранились, любовь к песне осталась. Конечно, расцвет хорового искусства позади, но хоровое пение культивируется и на предприятиях, и на селе. В Вологде есть прекрасный хор мальчиков. Я вам скажу такую вещь простую. Когда к нам вернулся гимн, в Череповецкой школе хоккеистов всех мальчишек заставили выучить слова. На открытие нового ледового катка вышли на поле 400 пацанов в хоккейной форме от 6 до 16 лет и запели гимн. Непередаваемое ощущение. К слову, у меня внук уже знает гимн. Мы, принимая гостей, устраиваем встречу не под виолончель со скрипичной музыкой, а приглашаем народные коллективы. И все с удовольствием им подпевают. Вы правы в том, что у нас это утрачено в школах, где нет ни музыкальных организаторов, ни тех, кто может научить азам национальной хореографии. Выход пока в том, чтобы иметь в каждом районе, каждом селе центр народной культуры. Есть у нас такой закон, работают центры. И здесь происходит перелом. Я сравниваю происходящее сегодня в обществе с морем после шторма, когда на берегу полно всякой дряни и мусора. Проходит 2 — 3 дня — и куда всё подевалось! Море очистилось, грязь ушла. Глаз радуется. Вот отшумела перестройка, вызванная разными причинами, объективными, кстати тоже. Сегодня общество начало очищаться от всей этой грязи и шелухи. И, будем надеяться, скоро очистится. Но не надо ждать, что кто-то сверху даст указание и придёт добрый дядя, сделает всё за нас. Нет. Без участия каждого из нас, кто считает и чувствует себя русским, этого не случится.
— Вы верите, что, несмотря на все угрозы, русский мир сохранится?
— Надеюсь. Ведь это и есть то, на чём держится Россия. Как только ослабевает русский мир — чахнет и страна. И потом, я заметил, что в столице меньше оптимизма, чем в регионах. Сегодня Москва — это не Россия. Это мегаполис, огромный административный, экономический, финансовый, торговый центр. Но это не Россия. Там Русью не пахнет. Там пахнет чем угодно, но не Русью. Поэтому и москвичи то вздохнуть полной грудью приезжают к нам. Заповедная душа России живёт в провинции. Русский мир — он не только для нас спасение. Само существование России в её национальном, сложившемся за тысячелетнюю историю государственности своеобразии — это вызов глобализации, стремящейся нивелировать мир по западным стандартам. Да, европейский облик России — плод европейской цивилизации, не зря Достоевский писал, что русские относятся к священным камням Европы едва ли не трепетнее самих европейцев. Но ныне европейская цивилизация переживает не расцвет, а упадок. Мы должны уберечься от раковых клеток этого разложения и сохранить то лучшее, что создано нами в лоне европейской культуры, то есть свой русский мир. Это, если хотите, наша историческая миссия.
Беседу вела Людмила Глазкова
