 |
| Русская линия | Андрей Сигутин | 06.02.2008 |
Протоиерей Андрей Лобашинский, благочинный Малоярославецкого округа
- Отец Андрей, как человеку в нашем суетном мире приобрести «мир и духовную тишину в сердце»?
- Ответить на этот вопрос, значит, попытаться в нескольких словах передать весь опыт духоносцев Православной Церкви… Все, наверное, помнят призыв батюшки преподобного Серафима Саровского к необходимости стяжания мирного духа, речь идет о стяжании Святого Духа, что собственно и является целью сознательной христианской жизни… Однако этой цели добиваются единицы, потому что, если Евангелие Господа нашего Иисуса Христа не становится «единым на потребу», т. е. уникальным Откровением о мире и человеке и единственным руководящим принципом жизни верующего человека, его главной заботой, болью и любовью, то и вся его жизнь по-прежнему принадлежит только ему самому, а не Его Создателю, Спасителю и Промыслителю, и человек остается в том же замкнутом, порочном кругу земной жизни — умирания. Поэтому мирный дух в сердце христианина — это итог и результат жизни во Христе и ради Христа, как и свидетельствует св. апостол Павел: «и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня» (Гал.2:20−21) Для нас зачастую дело представляется таким образом, что эти слова апостола никаким образом не касаются нашей христианской жизни, а ведь это совершенно не так, ведь тот же апостол сказал: «Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу» (1 Кор.14:16). Мир и тишина в сердце рождаются после бурь и тревог, сомнений и искушений, тягот страдного и крестного пути христианина, когда он спокойно и непоколебимо чувствует присутствие Сына Божия в своем сердце, дающего мир Божий, превосходящий всякую тревогу и сомнение. За это стоит бороться…
- Что такое православная духовность?
- Вообще-то на эту тему написаны целые библиотеки книг… И ответить на этот вопрос можно весьма разным способом, в зависимости от того, какое содержание мы будем вкладывать в этот термин. Можно рассуждать о православной духовности, как о соборном духовном опыте святых отцов Православной Церкви, и тогда это станет темой целой книги, можно также говорить о некоторой методологии православной аскетики, которая присуща духовным наставлениям преподобных отцов, уместно будет при этом остановиться на внешних устойчивых приметах, заметных в духовном облике святых Православия — и в каждом случае, говорить или писать на любую из этих тем будет сложно, потому что право говорить об этом достойно, означает обладание духовным правом на такое свидетельство. Поэтому заранее хочу сказать, что мои заметки носят характер наблюдений и размышлений над прочитанным…
В первую очередь, надо со всей определенностью сказать, что первым условием подлинности духовности, о которой мы говорим, является чистота веры. Совершенно не случайно православный Символ веры включен не только в последование Божественной Литургии, но и в каждое келейное молитвенное правило, как напоминание о том, что наша молитва и духовное усилие только тогда богоугодны, когда они совершаются на твердом основании православного вероисповедания.
Кратко суммируя наставления и духовные советы духоносных отцов, отметим в их духовном опыте роль трезвения, то есть очень осторожного и внимательного подхода к встрече с духовным миром, предусматривающего изрядную долю самокритики и недоверия к данным человеческих ощущений и настроений, а также стремление к «царскому пути» аскетического подвига, т. е. подвига без крайностей и, выражаясь современным языком", без экстремизма, и, безусловно, наличие такого мировосприятия, которое преп. Исаак Сирин назвал «сердцем милующим», когда весь тварный мир и все человечество воспринимается подвижником как объект сердечной сострадающей молитвы о его спасении и приведении к познанию любящего Бога. И отметим также, что весь путь духовного подвига православного христианина должен проходить в атмосфере глубокого покаяния, способного привести к божественному смирению.
В современном мире этот скромный, смиренный облик православной духовности, к великому сожалению, находит все меньше ценителей и тем более последователей, так как наши современники настойчиво ищут максимально острых ощущений и впечатлений, ярких образов во всех без исключения областях жизни, не исключая религиозную сферу, находясь под влиянием новой культуры, ориентирующей человека на всецелую концентрацию на внешнем, плотском, чувственном аспекте бытия, и люди неизбежно заражаются этим менталитетом, этим настроением, этим губительным духом. Вообще наблюдая духовные процессы в современном мире, невольно вспоминаешь гениальный образ двух градов блаж. Августина, града Божия и града земного — двух цивилизационных проектов, борющихся в человеческом сообществе с самого начала исторического пути мира. Обитателей одного из них — Божиего, отличает, согласно Августину, любовь к Богу до ненависти к себе, а другого — земного — любовь к себе до ненависти к Богу.
И как раз в утрате ощущения неотмирности христианского пути, принадлежности всего христианства к другому гражданству — небесному, его устремленности к горнему Иерусалиму заключается внутренняя причина, препятствующая нашим современникам вернуться на путь подлинного постижения духа и опыта православных святых. Для примера скажу — нам свойственно увлекаться, в частности, личностями святых, избравших подвиг юродства Христа ради, не потому, что мы видим в нем способ скрыть от равнодушного взора сердце, пламенеющее любовью к Богу и людям, а вследствие интереса к волнующему воображение эксцентричному образу святости, перед которым мы почти по-язычески благоговеем. А нам стоит всегда помнить, что христианский путь — это не способ публичной презентации своих или даже чужих духовных достижений, а наоборот, тесная дорога самоограничения и непоказного смирения.
Важно еще и то, что говорить о православной духовности можно по-настоящему в том только случае, если мы будем иметь в виду опыт истинных носителей Св. Духа, что только и позволяет нам говорить о духовности, как области действий-энергий Святого Духа, «Иже везде Сый и вся исполняяй», вводящего человека в таинство иного, духовного мира, в начало того состояния обожения, которое уготовано всем спасенным. Для нас, современных людей Церкви, этот опыт стал практически непосредственно недоступен, как в силу охватившего очень многих христиан плотского образа мыслей и действий, так и последовавшей после десятилетий господства безбожного режима трагической утраты преемства духовного подвижничества, а также господства всеобдержного самолюбия, страшного духовного порога, о который спотыкается большинство современных людей, даже ищущих сознательной христианской жизни и подвига. В связи с этим мне не совсем уместными видятся те непрекращающиеся дискуссии о послушании и духовном руководстве в современной церковной жизни среди православных христиан, подавляющее большинство которых и не нуждаются в таком руководстве, тогда как они в состоянии воспринять необходимую и доступную им духовную помощь из указаний своей совести, совета житейски опытных благоговейных христиан и Слова Божия. Высшего этого мы сейчас просто недостойны. К сожалению, большинство из нас разучились быть как учениками, так и учителями в духовной жизни, и стали не способны поддерживать тот уровень духовных отношений, необходимый для того, чтобы эти отношения были обоюдно спасительны и плодоносны.
Но проблема все же существует… И хотя, по драгоценному свидетельству преп. Серафима Саровского, донесенного до нас вдовой Н.В. Мотовилова, в мире подвизается очень мало христиан, которых можно назвать духовными, некоторые, наиболее самоотверженные и способные к любви к Богу христиане, по-прежнему ищут совершенства. И тогда, когда человек на этом пути к совершенному Богообщению благодатно и самоотверженно переступает все бесконечно трудные пороги самолюбия, жалости к себе, искушений духом времени и начинает духовно подвизаться, то помощь опытного духовного руководителя ему становится абсолютна необходима, потому что «брань против… духов злобы поднебесной» (Еф.6:12), которую он начинает вести, чрезвычайна опасна, и велика вероятность падения в бездну прелести без ограждающей руки духовного наставника, «ибо не только самое наставление ненавидит лукавый, но даже и самый голос, произносящий оное, ненавидит» (авва Дорофей, поучение 5) — так велика и высока роль духовного отца. И твердо верю — Господь всегда найдет способ помочь самоотверженно и смиренно подвизающемуся человеку обрести такого руководителя, которому доверять полно и до конца будет естественно и всячески оправданно опытом, и который будет в состоянии помочь «пройти огонь и воду» (см. Пс.65:12) и обрести тот благодатный покой, который есть тишина и мир о Дусе Святе… И тогда человек, уже опытно прикоснувшийся к благодати Святого Духа, становится подлинно духовным.
К этому мне хотелось бы добавить еще одно, думаю, важное соображение. Если православный человек придет к внутренней необходимости не довольствоваться простым исполнением формальных правил православной церковной жизни, то он столкнется с насущной потребностью личного внутреннего подвига, без которого в современном мире остаться христианином не по названию, а по содержанию, практически невозможно. И тогда он ему придется знакомиться с основами православной духовности, которая начинается с покаянной борьбы со страстями, а завершается, по выражению преп. Иустина Поповича, «охристосовлением» человека. И этот путь и есть православная духовность, которая есть «свет миру» (Мф.5:14).
Все вышесказанное не должно пониматься таким образом, что путь духовной жизни для нас практически закрыт. Это, конечно, не так. Весь духовный опыт Церкви говорит о том, что всем верующим во спасительное имя Иисуса Христа и желающим наследовать спасение предлежит величайший жизненный подвиг, и мы призваны этот путь пройти до конца, а лучше сказать, до начала той жизни, которая никогда не кончается и не умаляется. Но надо иметь и твердую решимость, и дерзновение веры, чтобы на этот путь вступить.
Протоиерей Сергий Вишняков, благочинный Обнинского округа
Средоточием православной духовности является Богочеловек,
в то время как другие религии замыкаются на человеке.
Митрополит Иерофей (Влахос)
— Отец Сергий, что такое в вашем понимании православная духовность?
- Нужно оговориться, что такое духовность, потому что иногда даже православные христиане понимают её неверно. Светские же люди под духовностью часто подразумевают правильное эстетическое воспитание. Духовными людьми они ошибочно называют мирских поэтов, писателей, художников, деятелей культуры.
Итак, что такое православная духовность? Слово «духовность» происходит от слова «дух». Как известно, человек состоит из духа, души и тела. Дух — это то, что возводит человека к Богу. Значит, говоря о духовности, мы, в первую очередь, имеем в виду Дух Божий, делающий нас Божьими. Другими словами, духовность — это путь, конечная цель которого — достижение обожения. То есть соединения с Богом именно в Духе Святом. Как сказал А.И. Осипов: «Духовность — это Богоподобие. Духовность человека определяется степенью Богоподобия». Поэтому под «православной духовностью» мы будем понимать то, что нас приводит к единению с Богом.
Православную духовность необходимо отличать от душевности. К сожалению, проблема нашей современной Церкви в том, что многие люди именно этого и не различают. Что это означает? От прихожан часто можно услышать: мне нравится церковное пение, интерьер храма, мне по душе такой-то монастырь, мне нравится батюшка… Обратите внимание: «Мне нравится…»! И когда с такими верующими начинаешь говорить о более серьезных понятиях, выясняется, что они ходят в храм по следующим причинам: чтобы самоутвердиться — обычно это люди кризисного возраста; чтобы просто не сидеть дома (например, пенсионеры), а для некоторых посещение церкви и вовсе приравнивается к увлечению, хобби, сродни тому, что кто-то ходит в Клуб ветеранов, песни петь, а кто-то занимается вышиванием. Есть такие «верующие» и это не секрет. Но самое страшное, что они не хотят даже сами себе в этом признаться. То есть путают душевность с духовностью.
— Как человеку в нашем суетном мире приобрести мир и духовную тишину в сердце?
- По сути, первый вопрос перекликается со вторым: как приобрести душевный мир и тишину в сердце, то есть что нужно делать, чтобы стяжать православную духовность. А многого для этого и не требуется. Всё у нас на самом деле есть: Евангелие, молитвослов, где в конце Вечерних молитв написано ежедневное исповедание грехов, и так далее. Следовательно, чтобы быть духовным, православным христианином, надо ежедневно, ежесекундно себя проверять — соответствует ли мой дух Духу Божию, способствует ли мой образ жизни очищению сердца от страстей, есть ли в моем сердце покаяние. Ежедневно анализируя свое поведение, мы осознаем, что сделали хорошего и плохого, что могли сделать хорошего, а не сделали и что сделали плохого, а могли от этого воздержаться. Если человек каждый день так себя проверяет, то постепенно он начинает преображаться из номинального верующего в православного… Если верующий этим живет, и не просто живет, а, видя свои грехи, старается изо всех сил исправиться, то это уже первая ступень к духовности. Ведь раз есть борьба с грехом, то это уже покаяние — изменение сознания. Всё… Но опять-таки, как духовность приобрести? Конечно же, духовность приобретается не теоретическими знаниями. Святитель Игнатий Брянчанинов говорит, что Евангелие — это книга Жизни, поэтому читать ее надо жизнью. Другими словами, никакая теория не заменит практического знания. Как отметил профессор А.И. Осипов, бесы намного лучше нас знают Писание, однако же, по-бесовски. Не зря Апостол учил: «Знание надмевает, а любовь назидает». От нас же требуется другое — простота и искренность, жить по совести.
Как приобрести мир и духовную тишину в сердце?.. Мир приобретается очень просто: вследствие жизни по Евангелию и от понимания того, что всё происходит по воле Божией. Без воли Божией, как известно, ни один волос с головы не упадет, никакая проблема не случится. Но к великому сожалению, люди обычно забывают, что скорби и благоденствие — это действия той же самой Божией Любви к человеку. Если мы думаем, что в жизни всё происходит случайно или что Господь нас наказывает, то эти убеждения будут ошибочными. Потому что, так думая, можно далеко зайти. Духовный человек считает, что Господь даже скорби нам попускает по Своей любви для нашей же пользы, и в этом обязательно есть Божий промысел. Такой взгляд на жизнь и есть та соль, которая предохраняет мир от гниения и по-другому именуется христианским смирением. Через покаяние человек украшается еще и смирением, которое является доверием Промыслу Божьему и называется миром в душе. Смиренный человек уже ни о чем суетном не беспокоится. Однако, есть крайности, такие как беспечность: а чего здесь волноваться, Бог Сам всё устраивает… Нет-нет-нет! Должна быть золотая середина — с одной стороны, на Бога надейся, а сам не плошай, с другой — без Бога не до порога. То есть, необходимо соработничество Бога и человека. А тишина в сердце — это абсолютное безмолвие, когда сердце не шумит от страстей. Ибо в сердце присутствует беспокойство, когда в нем — страсти. Например, рассердились на кого-то, а потом всю ночь не могли уснуть — всё внутри бурлило; либо с кем-то поругались и не знаете, как замолить вину — опять же беспокойство… В принципе, вопросы-то простые, но они вечные, актуальные.
— Каким должен быть человек, чтобы можно было назвать его духовным?
- Конечно же, живущим по-христиански, стремящимся к Богу. Есть ли такие люди? Да, разумеется… Духовный — это не тот, кто говорит о Боге, а кто живет Богом и идет к Нему. Люди, коих я встречал на своем жизненном пути и о которых мог бы сказать, что они духовные, обладали удивительной простотой. У них была мудрость…
— Как сказано в Писании: «Не отходите от простоты Христовой…»
- Да. Один уважаемый батюшка говорил: «Вы думаете, что сейчас мир спасается молитвами священников и архиереев — нет. Он спасается молитвами стариков и старушечек, неприметных миру». Милостью Божией я таких стариков и старушечек встречаю в своей жизни. Они очень простые, незаметные. Поэтому я боюсь говорить о ком-либо, духовный это человек или нет. Бог смотрит не на лицо, а на сердце… Истинная духовность чувствуется… Поэтому я этот вопрос оставил бы без ответа…
Отмечу лишь: слава Богу, людей, стремящихся жить духовно, много. Но еще раз повторюсь: эти крепкие православные не стараются быть на виду и навязывать кому-либо свое понимание веры и духовности. Они неприметны для окружающих, потому что работают над собой и ведут настоящую духовную жизнь: «до крови» борются со своими страстями и похотями и не замечают грехов других. С другой стороны, сейчас существует немало людей, считающих себя православными, у которых вся их вера заключается только в словах, а не в делах. «Духовность» же иных «верующих» состоит лишь во внешнем делании, а не во внутреннем. Зато, с каким напором и одержимостью они пропагандируют свою «истинную» веру! А копни поглубже — у них ни веры, ни любви Христовой нет… Духовный человек — тот, кто живет по-христиански. Понятно, что в нем присутствует Дух Божий. Таких людей спустя время именовали преподобными, то есть уподобившимися Богу.
Раньше тех, кто жил духовно, называли рабами Божьими, потому что они трудились в Боге и ради Бога, стремились вполне предаться Его святой воле. Ныне же, в силу нашей душевности, понятие «раб Божий» девальвировалось (обесценилось), потеряло свою значимость. И вы знаете, какое слово сейчас начали употреблять люди, которые более-менее правильно размышляют, — «адекватный». Что это означает? Дать правильную оценку происходящему событию или состоянию своей души. То есть, не впадая в крайности — в правые и левые — держаться среднего пути, может быть, и хромать на нем, но зная точно этот путь…
Преподобный Серафим Саровский учил: решимости нам не хватает. Была б решимость, всё бы было. А мы маловерны и боязливы. И тут возникает еще одна сложность. Знаете, чего мы боимся? Мы страшимся нарушить свой мнимый покой: а вдруг мы не потянем, или что-то с нами случится. Обратите внимание на вопрос, который задаем сами себе: «А вдруг с нами что-то случится?» То есть мы сразу же выпадаем из потока воли Божией, думая, что не Промысел Божий, а какой-то случай действует в нашей жизни… И начинаем перестраховываться, то есть вместо смиренного упования на Бога полагаться на собственные силы. Вот в чем беда.
У каждого человека есть совесть и свойство себя оправдывать. Надо же оправдать своё малодушие — я же верующим считаюсь. И возникает еще одна проблема: многие люди начинают грех возводить в рамки нормы. Это называется обмирщение: то, что предлагает не Бог, а мир, лежащий во зле, становится нормальным. Тот же «теплохладный» покой, тот же внутренний комфорт: ну, можно немножко погулять, развеяться, немножко то, немного это… Но почему-то, рассуждая таким образом, выбор часто делается не в пользу Бога, а в пользу мира. То есть за рамки дозволенного мы пока вроде не вышли, но, вместе с тем, в современном человеке преобладает нега, расслабление, осуждение, злословие, вещелюбие…
Есть золотая середина — всё позволительно, но не всё полезно, и этого следует твердо придерживаться. Духовный человек никогда не забывает: «кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу» (Иак 4, 4).
Игумен Игнатий (Душеин), благочинный VIII округа Калужской Епархии
- «Я победил мир» — сказал Господь. Эти слова относятся именно к миру греха. Теперь насилие греха, его власть над человеком не незыблема.
В другом месте Евангелия читаем: «Мир Мой оставляю Вам». Теперь каждый человек может стать сопричастником этого дара — мира душевного.
Апостол Павел говорит, что нет ничего, способного отлучить человека от Любви Божией. То есть никакие внешние причины: соблазны, суета, природные катаклизмы, социальные потрясения, дефолты и выборы-перевыборы — не могут помешать нашему духовно-нравственному самоопределению. Только наше собственное поведение может нас или приблизить, или отдалить от Бога. И заповеди можно исполнять везде.
Собственно, многой суеты мы можем сами избежать. Ну, например: кто нас заставляет смотреть телевизор, слушать радио? Ведь мы знаем, что абсолютно ничего в духовном плане полезного там не найти, а грязи нахвататься — легко и просто. Но, тем не менее, очень редко даже среди православных найдется человек, который бы хотя бы постом отказался от этого…
Я своим прихожанам прямо говорю: отказаться от телевизора постом — выше, чем не пить молока и не есть мяса, так как Бог смотрит в сердце, а не в желудок.
Так что многое зависит от нас самих. Мы ведь сами впускаем в себя маленькие причины больших проблем духа — не храним себя, своих чувств и мыслей.
Что касается того, что мы отринуть не в силах… Я уверен, что тому, кто добровольно отметает всякую грязь, сознательно не принимает ее в себя, Господь поможет не испачкаться в ней и невольно.
— Что такое в Вашем понимании православная духовность?
- Это — обязательно — причастность Духу Святому. Это — не культура и даже не нравственность, не образованность и не эрудированность. Все перечисленное может быть в какой угодно религии и даже без нее. Духовность в православном понимании — сопричастность Богу, сознательное движение к Нему, близость Его, Причастие Ему.
— Каким должен быть человек, чтобы можно было назвать его духовным?
- Настоящий православный человек и есть духовный человек! Так как все Православие нацелено, по слову преподобного Серафима, на «стяжание Духа Святаго». Другое дело, что не всякий декларирующий себя православным к этому Духу имеет отношение. Мы не можем увидеть степень приобщенности человека к Духу Божию, однако есть критерии, по которым можно кое-какие суждения об этом иметь.
«Древо познается по плодам» — сказал Господь, а святой апостол Павел перечислил эти плоды: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание…»
Часто мы видим в окружающих такие плоды? Очень не часто. Так что все мы сейчас еще не духовные люди, мы, в лучшем случае — войны духовной брани, в худшем — ее инвалиды. Нам бы смирение элементарное…
Вспомним заключительные слова Великого Покаянного Канона преподобного Андрея Критского: «Достойных покаяния плодов не истяжи от мене, ибо крепость моя во мне оскуде; сердце мне даруй присно сокрушенное, нищету же духовную: да сия Тебе принесу яко приятную жертву, Едине Спасе».
Иерей Сергий Балахонов
- Жизнью по заповедям Евангелия, хранением совести. «Мир много любящим закон Твой, и несть им соблазна» (Пс. 118, 165).
— Что такое православная духовность?
- В моем понимании это, прежде всего, истинная духовность, в смысле приобщенности человека к Истине, то есть ко Христу. А это, в свою очередь, подразумевает многое — и всецелое послушание Матери-Церкви, и общение со Христом в Ее Таинствах, и духовное делание в соответствии с учением святых Отцов Православной Церкви, и многое другое. Все, чему учит Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь.
— Каким должен быть человек, чтобы можно было назвать его духовным?
- Духовный, по моему мнению, это такой человек, в котором обитает и действует Дух Святой, так что человеческая воля всегда послушно соработает Ему. Как писал о себе Апостол Павел: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20). А узнать о человеке, духовный он или нет, можно по плодам Духа: «Плод же духовный есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5, 22).
Cвященник Псково-Печерского монастыря
Протоиерей Андрей Большанин, настоятель храма св. Василия Великого, г. Псков
— Уважаемый батюшка, скажите, пожалуйста, что такое в Вашем понимании православная духовность и каким должен быть человек, чтобы можно было назвать его духовным?
—
«По любви между вами узнают, что вы мои ученики» — говорит наш Господь — вот вам и духовность, так что трудитесь.
Вадим Балытников, кандидат юридических наук, г. Москва
Любовь, которая, согласно православному учению, представляет собой «бытие одного для другого» есть основа всякой духовной жизни. Духовный человек — это прежде всего любящий человек. Подлинная православная духовность — это прежде всего христианская любовь к Богу и людям. Истинно духовный человек в нашей земной жизни — это человек, который живет для Бога и ближних.
Что касается того, как человеку в нашем суетном мире приобрести мир и духовную тишину в сердце, то мне вспоминается совет, который давал в таких случаях митрополит Сурожский Антоний. Разумеется, он давал этот совет не только от своего лица — он опирался на опыт тысяч святых, веками исполнявших его на деле.
Так вот он говорил, что для того, чтобы обрести мир и внутреннюю тишину, мы должны прежде постараться прислушиться к тому, что говорит нам Господь. Постараться понять, чего хочет от каждого из нас Христос Спаситель. Вслушиваться и извне и изнутри, то есть искать этого понимания одновременно и в Писании, и в жизни Церкви, и осознании самих себя, и в молитвах к Богу. И главное понимать, что это ни какое-то разовое действие — это задача всей жизни.
Ведь мир и духовная тишина рождаются в сердце от присутствия в нем Бога… Архимандрит Иоанн Крестьянкин любил повторять божественные слова, обращенные ко всем нам: «Сыне! Дай мне сердце свое! А все остальное Я сам дам тебе».
Если мы, как хозяева, всегда будем готовы принимать в своих сердцах Небесного Гостя — Христа, всегда будем стремится слушать, а главное — исполнять Его слово, то Он дарует нам и мир, и духовную тишину, и бесчисленное множество иных даров.
Нина Изюмова, г. Тбилиси
Радость Христова Рождества возникает как подлинное личное переживание, если любишь Его и если в твоем уме и сердце твердо живет убеждение, что никто и никогда не делал и не говорил ничего, что было бы лучше, вернее и выше того, что делал и говорил Он. Тогда человек, по мере сил, старается выполнять заповеди Христа, а мир и духовная тишина снизойдут в душу такого человека, какие бы испытания ни были ему посланы. Ведь заповеди просто-напросто указывают, как надо вести себя, чтобы быть способным радоваться жизни. Мне кажется, что многие люди занимают свою жизнь тем, что якобы ищут некий путь (конечно, методом прелестных проб и соблазнительных ошибок!), который должен привести их к счастью, хотя в глубине души прекрасно знают, что путь этот существует извечно и указан нам со всей определенностью. Беда в том, что мы не хотим идти этим путем. Ведь удовольствие — вот оно, здесь и сейчас, а награда за отказ от него — где-то вдали, да и будет ли она?! Блж. Августин описывал, как он молил Бога избавить его от блудного греха, а какой-то голосок рядом попискивал: «Но не сейчас, а попозже».
Но в то же время заповеди нельзя выполнять, если можно так сказать, механически. Надо делать это со смирением, и выполняя одни, не нарушать другие. Вот пример. Я знаю одну хорошую семью. У мужа, назовем его Гриша, на работе был сослуживец, Борис, который поменял множество жен и любовниц и, с высоты своего «богатого» опыта, любил посмеиваться над Гришей. Недаром Юнг писал, что высокая нравственность одних вызывает взрыв аморальности в других. Так и вышло. Однажды они вместе поехали в командировку, где в гостинице им пришлось жить в одном номере. И вот среди ночи Борис привел двух дам. Познакомив Гришу с одной из них, он уединился с другой, украдкой подсматривая за товарищем. Вначале все шло таким образом, что Борис уже торжествовал «победу». Гриша вежливо и дружелюбно принял «гостью», усадил ее за стол, угостил чаем с конфетами, беседуя с ней. Обрывки тихого разговора, которые смог уловить Борис, повергли его, однако, в сомнения. Гриша рассказывал о своей семье, попутно расспрашивая женщину о ее жизни, с участием и интересом. Внезапно Борис услышал ее всхлипывания и вслед за тем — успокаивающий голос Гриши. Полночи простояли они у окна, и как только рассвело, Гриша проводил женщину и усадил в такси. Инцидент был исчерпан… Рассказал о случившемся (точнее, о неслучившемся) Борис, опять же с шутками и прибаутками. А дальше произошло страшное. Борис, человек еще далеко не старый, стал забывать слова и в течение нескольких месяцев вообще лишился дара речи. Потом он вышел из дома и не вернулся. Поиски, предпринятые семьей, не дали результата. Бог ли наказал Бориса или он сам разрушил свою душу? А в дом Гриши пришли невестки, которые стали ему как родные дочери, и появилось четыре внука. Кстати, перед свадьбами сыновей, исповедовались и причащались не только молодые, но их родители. Само собой разумеется, что дом каждый раз освящался. Живут они, как в поговорке: «А хозяин во дому, как Адам в раю, а хозяйка во дому, как оладья в меду». Я люблю бывать у них. Чуть гость — все за стол. Домашнее виноградное вино и хлеб всегда найдутся, отец с сыновьями поют народные и церковные песни, а иконы со стен благословляют «малую церковь».
Гриша не был с детства верующим человеком, а поститься начал просто по просьбе жены. Теперь он, улыбаясь, говорит, что это был не пост, а диета. Вера пришла позже, думаю, благодаря выполнению заповедей. А недавно случилось следующее. Гриша с семьей был на даче и почувствовал недомогание. И вдруг он услышал внутри себя голос, сказавший ему: «Немедленно садись за руль и поезжай домой, иначе ты никогда сюда не вернешься». Он едва успел доехать, как потерял сознание — оказалась болезнь, требующая немедленной операции. Слава Богу, успели. Гриша убежден, что его спас Бог.
— Что такое православная духовность?
- Православная духовность — это Богообщение, причем, без экзальтации, без потери себя. Для православного человека оно совершается в ясном уме и твердой памяти, т. е. в таком состоянии, когда человек — вполне человек, а не медиум, не дух, не одержимый. В последних случаях мы имеем дело с оккультизмом, а духи, с которыми общается человек, вполне инфернальны.
Чем выше уровень духовности, тем явственнее контакт с Богом. Если в душе возникла потребность в молитве, это означает, что душа желает Богообщения. Я никогда не забуду, как много лет назад, когда сыну было около четырех лет, мой отец вошел в комнату с торжественным и радостным лицом и произнес: «Твой сын стал человеком: он молится». Мне кажется, этим все сказано!
— Каким должен быть человек, чтобы можно было назвать его духовным?
- Признаюсь, на этот вопрос у меня нет ответа. Точнее, теоретически ответить на него можно, но практически сказать о том или ином человеке, духовен он или нет, я не дерзну. В жизни у меня бывали тяжелые испытания, и люди, которых я считала бездуховными, проявляли чудеса милосердия, такта и любви. Но если говорить вообще, а не о конкретном человеке, мне кажется, что важнейшим проявлением духовности является дар, несмотря ни на что, радостно принимать Божий мир. Вспомним, что путь Ивана Карамазова к преступлению и безумию начинается с неприятия Божьего мира, но выясняется, что герой не очень-то знаком с Божьими установлениями. Ведь, не соглашаясь принять ту конечную гармонию, где мать обнимется с мучителем своего сына, он спорит совсем не с Иисусом Христом, Который такой «гармонии», как известно, не обещал, а с ересью (например, оригеновской). Так из-за незнания азов православия в душе Ивана начинается бунт, в конечном счете, ее разрушающий. Поэтому мне представляется, что православие, по самому своему названию, есть богословская религия. Прежде всего, надо понять, изучить, осмыслить, что такое Божий мир в православном понимании, чтобы, наконец, достичь того состояния, когда сможешь радостно и, главное, очень осознанно, повторить вслед за Творцом, «что это хорошо». Может, такое восприятие и есть духовность?..
Повторюсь: я постаралась ответить на заданные вопросы, не выходя за рамки собственного (увы, очень незначительного) духовного опыта. Буду рада, если кто-то сможет извлечь из написанного хоть какую-то пользу…
Евгений Данилов, поэт, теле- и радиожурналист, г. Москва
- Это очень тяжело приобрести в нашем секуляризованном и антихристианском мире. Но стремиться надо. Постараться отойти от мира и от мирского. Быть ближе к русской природе, перебраться в сельскую местность, если это возможно. Или хотя бы почаще из города выбираться в глушь и тишину. Читать духовную литературу, творения Отцов Церкви, читать духовную поэзию и слушать духовные песнопения. Быть воцерковленным, почаще ходить в Церковь. Пути-то все известны, только узки они, эти пути ко Спасению, и идти ими нелегко. И — выстаивать, несмотря ни на что…
-Что такое в Вашем понимании православная духовность и каким должен быть человек, чтобы можно было назвать его духовным?
- Исповедание Христа, следование заветам Православия. Соблюдения обрядов, постов и — самое главное — следование в жизни Евангелию. Последнее самое тяжелое. Человек носит крест на груди, ходит на службы, а к людям, в том числе и самым близким, относится отнюдь не по-христиански. Чистое ханжество и фарисейство получается. И показушная псевдодуховность. Недаром в Евангелии так много говорится Христом именно о книжниках и фарисеях. Первые прекрасно знают традицию, вторые прекрасно знают закон, но ни те, ни другие им, к сожалению, не следуют. Добрее надо быть, сообразуя свои поступки с заповедями Божьими. Не раздражаться, не гневаться на ближних. Проще относиться к потерям, прежде всего, материальным. Бог дал, Бог и взял, как говорится. Опять же, в жизни это не всегда просто. Не казаться, а быть. Не показушничать, но быть естественным. Это трудно, но стремиться к этому надо.
Вопросы задавал Андрей Сигутин
Для размышления:
«Согласно Апостолу Павлу, духовный человек — это тот, кто стал сыном Божиим по благодати… Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии ((Рим.8)… Святитель Василий Великий, исследуя, что значат слова: „человек становится храмом Всесвятого Духа“, богодухновенно учит, что храмом Святого Духа является человек, чей ум не подвержен смущениям от искушений и от постоянных забот, но стремится к Богу и общается с Ним. Таким образом, духовный человек имеет внутри себя Духа Святого, что подтверждается его непрестанным памятованием о Боге… Приобщение Всесвятому Духу преображает человека из плотского в духовного, и потому, согласно православному учению, духовный человек есть по преимуществу святой… В этом смысле православная духовность не абстрактна, но воплощается в личностях святых. Следовательно, святые — это не просто хорошие, высоконравственные люди в строгом смысле слова, это не просто те, у кого хороший характер, но те, в ком действует Всесвятой Дух…
Таким образом, православная духовность — это опыт жизни во Христе, атмосфера нового человека, возрожденного благодатью Божией. Речь идет не об абстрактном эмоциональном и психологическом состоянии, но о единении человека с Богом».
Митрополит Иерофей (Влахос)
Впервые опубликовано в Калужском епархиальном журнале «Православный христианин»
http://rusk.ru/st.php?idar=112455
|
|
