Искушение чудом

Есть книги, которые нужно прочесть вовремя. Тогда они станут толчком, этапом, ступенью. «Пандем» Сергея и Марины Дяченко — из таких.

Раньше срока эта книга будет — не понята и бесполезна.

Позже, — интересна, но не обязательна. В «Пандеме» на уровне идей нет ничего такого, что нельзя прочесть в уже написанной богословской и философской литературе.

Если бы я прочла «Пандем» в свои 17−18−19, когда мучительно искала ответы на наивные, но важные для меня вопросы: «Если есть Бог, то почему он мне не отвечает, когда я к нему обращаюсь? Он не всеведущ? Или Он не любит меня? Если есть Бог, то почему есть зло? Разве нет другого пути к спасению, кроме страдания? Почему Бог не сделает всех добрыми? Свобода воли? Но люди-то злы от неведения, если им объяснить…»

Если бы ТОГДА я прочла «Пандем», то, пожалуй, всё бы встало на свои места, и ответы бы нашлись гораздо скорее. Жаль, что тогда он ещё не был написан.

В «Пандеме» нет лёгкости. Надо продираться сквозь словесные дебри. Нет прозрачности стиля и стройного, логически завешённого сюжета, многие из его ниточек — не обрываются, а просто уходят в никуда.

Хотя издатели снабдили обложку книги пометкой «фэнтэзи», по жанру это антиутопия. Но не социальная, а теософская.

Уже на 30 странице становится очевидно, что эта книга родилась из умозрительного предположения — а чтобы было, если бы после грехопадения Господь не отстранился бы от человека и по-прежнему беседовал бы с ним почти на равных, и не стал бы изгонять его из рая, и не дал бы человеку познать страдание.

Итак, в недалёком будущем в мире появляется существо, обладающее «таким комплексом свойств: всеведение, вездесущесть и всемогущество». Это существо называет себя Пандем, и общается с людьми напрямую, при помощи мыслей (некоторым, правда, является во плоти), и любит не только человечество, но и каждого человека в отдельности. Пандем избавляет человечество от болезней, от несчастных случаев, от глупых смертей. Пандем с каждым ведёт разговор по душам. Он «оправдывал слабости и внушал надежду, желание быть лучше».

И — срабатывает. Человечество становится счастливым и делает большой рывок вперёд. Исчезают преступления — и тормозом для преступника становится то, что Пандем наблюдает за ними постоянно, видит не только их поступки, но и каждую чёрную мысль. Исчезают бездельники — в ситуации, когда работать не обязательно в них пробуждается естественная любознательность и тяга к творчеству — не без влияния разговоров с Пандемом. Пандем советует, убеждает, но ни в чём не нарушает свободы воли людей.

Однако рождаются дети, и вырастает поколение, не знавшее страдания и одиночества, не помнящее о смерти, не знающее, что такое преодоление. Они становятся фамильярны с Пандемом. Они требуют вместо того, чтобы просить. И проклинают его, если он не выполняет их желаний. Созданы все условия для творчества — но подлинного искусства не рождается, и произведения поколения «детей Пандема» оказываются поделками «скучающих посредственностей». Люди отдаляются друг от друга — у каждого есть личный собеседник, самый понимающий, самый всепрощающий. Им становиться сложно общаться с теми, кто не видит их мыслей. Однако внешне мир, находящийся «в кармане у Пандема» выглядит пока вполне благополучным. «Человек, это тот, кто обладает волей», — говорит Пандем. Но у людей «атрофируется желание и возможность принимать решения и вообще чего-то хотеть».

Появляется третье поколение детей в этом рае на земле. Родители — первые «дети Пандема» за них спокойны, они их рожают без мук и отпускают жить своей жизнью. «Или ты думаешь, что сможешь воспитать её лучше, чем Пандем?» — удивляется один из героев, когда отец из поколения «допандемных» упрекает его в невнимании к двухлетней дочери. Но воспитание Пандема не идёт в прок. Он рассказывает детям, что хорошо, что плохо, но добро, зло и сострадания так и остаются для них пустыми понятиями. «Пандем велел сказать, что я вас обоих люблю», — с детской наивностью передаёт маленькая Юлька, но чувствует ли она любовь на самом деле остаётся загадкой. Эти дети вырастают существами, сочетающими в себе агрессивность отсутствие воли. Их возбуждает смерть и боль. Чужие смерть и боль. Они убивают животных — не для пропитания или из самозащиты, а просто для любопытства. Они бы убивали и друг друга, но не получается.

Пандем покидает этот мир. Заканчивается «искушение чудом». Нет медицины, нет полиции, нет государства — их функции брал на себя Пандем. Человечество погружается в хаос и анархию. Одни впадают в глубокую депрессию от царапины на коленке и не могут терпеть малейшей боли, другие развлекаются тем, что убивают и смотрят, как красиво разлетаются капли крови, насилуют, взрывают, жгут. Здесь есть очень жесткие, жестокие страницы, но они оправданы — так авторы задают систему координат добра и зла.

«Великими страданиями надлежит вам войти в Царство Божие… Эти строки отражают реалии духовного роста, „учебником“ которого и является Библия», — говорит один из героев романа, священник о. Георгий. Эта давно известная истина становиться одним из лейтмотивов «Пандема». Человек должен возрасти духовно, побороть «греховную природу», перестрадать, и тогда комфорт материальный не развратит его. В противном случае, даже из Рая человечество сотворит свой личный ад.