Богатыри и монахи

К 820-летию со дня кончины Св. преподобного Илии Муромца

История человечества насчитывает большое множество знаменательных дат, появившихся и неразрывно потому связанных с военными действиями и победами. Одна из таких дат может возвещать нам о дне, который стал окончанием кровопролитной и изматывающей войны. Другую дату мы храним в памяти как дорогую в связи с освобождением от иноплеменных захватчиков государства или только лишь одного поселения. Есть и такие памятные для нас дни, в которые мы вспоминаем о воинах-героях, выделяющихся своим подвигом среди остальных иногда добрым нравом, иногда храбростью и силой необыкновенной и всегда — доблестью и сердцем чистым, пламенным.

К сожалению, число героев, приобретающих себе такое звание на полях сражения, с каждым днём растёт. Потому, к сожалению, что не прекращаются, а, прекратившись, начинаются новые на земле войны и междоусобицы, так часто «рождающие» героев для народа, но в то же время забирающие их из привычной нам земной жизни. Иногда же такие воины остаются предстателями за нас и после своей смерти пред престолом Божьим, кто-то, покидая наш суетный мир даже в монашеском образе. Как же может сочетаться монашеское доброделание и смирение и воинская доблесть в одно целое, будучи качествами одного человека и возможно ли это вообще?

Если теперь постараться хотя бы немного вспомнить всемирную и русскую историю, то сразу же нашему вниманию предстанут как минимум три различных примера сочетания в одной личности качеств воина и монаха.

Первое, что приходит нам на ум, когда мы начинаем вспоминать известных в истории воинов-монахов, без сомнения, — шаолинские монахи. Нужно, однако, понимать, что здесь мы имеем дело, скорее всего с не совсем ясным и искаженным, с точки зрения христианства, пониманием монашеского подвига. Плюс к тому же часто необоснованным доскональным изучением боевого искусства, которое часто отнюдь не служит к защите близких, родных, соплеменников и Родины, а является иногда поводом для выделения и отгораживания от остальных «смертных» людей и мира. Что опять-таки несёт в себе негативную направленность, ибо порождает гордость и самомнение, а отнюдь не служит организующим моментом в ещё более усердном исполнении добродетелей.

Следующим примером, пришедшим нам на ум, скорее всего, будет рыцарский орден тамплиеров, на печати которого изображались двое всадников на одном коне, что символизировало двойственность монаха и солдата. Но, хотя орден и начал свое существование, как объединение рыцарей для охраны паломников, устремившихся в Святую Землю, после завоевания крестоносцами Иерусалима, затем всё-таки более всего прославился этот орден тем, что тамплиеры стали заниматься торговлей и ростовщичеством, став в 13 в. крупнейшими в Западной Европе банкирами. Говорить здесь о какой-либо полноте монашеских добродетелей вообще не приходится. Только лишь, наверное, за исключением безбрачия, которое является обетом, не гарантирующим при том автоматического приобретения человеком какой-нибудь из добродетелей.

Из русской истории нам всем известен подвиг двух монахов Александра (Пересвета) и Андрея (Ослябю), благословлённых преподобным Сергием Радонежским на ратный подвиг в помощь князю Дмитрию Донскому против ордынского басурманского войска. Эти два воина, ставшие монахами и утвердившиеся и возрастающие на монашеском поприще, соединили в себе и добродетели монашества и воинские храбрость и силу.

Были в нашей истории и такие богатыри, которые в конце своей праведной жизни удостоились монашеского пострига. Таков, например святой благоверный князь Александр Невский, принявший перед своей кончиной схиму под именем Алексия. В дошедшем до нас летописном сказании о подвигах его говорится, что он «Богом рожен». Побеждая везде, он никем не был побеждён. Рыцарь, пришедший с запада посмотреть Невского, рассказывал, что он прошёл много стран и народов, но нигде не видал такого «ни в царях царя, ни в князьях князя». Такой же отзыв будто бы дал о нём и сам хан татарский, а женщины татарские его именем пугали детей.

Но всё же самым знаменитым и почитаемым богатырём русским является для нас Илья Муромец, который также окончил свою жизнь в монашеском послушании. И, несмотря на давность лет минувших, подвиг его останется поучительным и значимым ещё на долгие века. Для многих современных людей бывает откровением тот факт, что герой народного эпоса почитается святым Русской Православной Церковью.

Интересен то факт, что о подробностях жизни русского богатыря мы можем узнать из единственного дошедшего до нас источника, а именно из архивных материалов Киево-Печерской Лавры. И хотя имя его и подвиги известны почти каждому человеку, сведения о нём мы не сможем найти в официальных летописях и документах того времени.

В 1638 году в типографии лавры была напечатана книга «Терагургима» монаха Киево-Печерского монастыря Афанасия Кальнофойского. Автор, описывая жития святых лаврских угодников, уделяет несколько строк и Илье, уточняя, что богатырь жил за 450 лет до написания книги, то есть в 1188 году. Известно, что Илья Муромец не знал поражений, но никогда не возносился и с миром отпускал поверженных врагов. С честью защищая Отечество на поле брани, он, даже не будучи монахом, являлся истинным подвижником благочестия в своём служении Богу и ближним. Поэтому, получив в одном из боёв неизлечимую рану в грудь, Илия, повинуясь зову сердца, оставил мир, принял монашеский постриг в Киево-Печерской лавре и ушёл в затвор. Так завершилось его служение земному Отечеству и началось служение Отечеству небесному.

События тех далеких лет крайне драматичны. В 1157—1169 годах Киев стал ареной междоусобных конфликтов за право «великого княжения». Только за указанный период на киевском престоле сменилось 8 князей, а с 1169 по 1181 год Киевом правили 18 князей, некоторые из них даже по нескольку раз. Вдобавок в борьбу за великокняжескую власть вмешались половцы, совершившие в 1173 и 1190 годах опустошительные набеги на Киевские земли. Жертвой одного из таких набегов и стал былинный богатырь в то время уже принявший монашество и бывший насельником Киево-Печерского монастыря. Естественно, бывший воин не мог оставаться в стороне при защите символа древнерусского православия и своей обители.

Отошёл Илья Муромец в Царство Небесное на 45-м году своей жизни 1 января (по н.ст.) 1188 года.

К лику святых Илья Муромец был причислен в 1643 году в числе шестидесяти девяти угодников Киево-Печерской лавры. Память святого богатыря совершается 1 января. Московский паломник Иоанн Лукьянов оставил описание мощей Ильи Муромца в 1701 году: «…видехом храброго воина Илию Муромца, в нетлении, под покровом златым лежащим, ростом яко нынешних крупных людей; рука у него левая пробита копием; язва вся знать (видна) на руке». Кроме глубокой округлой раны на левой руке видно такое же значительное повреждение в левой области груди. Создаётся впечатление, что герой прикрыл грудь рукой, и ударом копья она была пригвождена к сердцу. Пальцы его правой руки сложены в троеперстии.

Высок и светел образ преподобного Илии, соединившего воинскую доблесть с монашеским деланием. Восемьсот двадцать лет рассказы о его благородных подвигах, христианском милосердии и добродушии воспитывают в поколениях людей мужество и благородство, любовь к ближним, к своему народу, своему Отечеству. В приготовлениях к празднованию нового года и Рождества многое ускользает из нашего вида, постараемся же вспомнить первого января не только о наступившем новом году, но и о том, что в этот день Православная Церковь призывает нас всех вспомнить и о могучем и смиренном богатыре и монахе святом Илие Муромце.