 |
| Общенациональный Русский Журнал | Андрей Андреев | 15.12.2007 |
В 90-е годы подобное случалось и в России. Во время дефолта 1998 года губернатор Россель успел напечатать в Свердловской области «уральские франки» и едва не ввёл их в обращение. Но мотивы у американцев иные, их беспокоит отток денег из небольших городов и общин, но главное — их расходование федеральным правительством.
В последние годы американцы всё чаще делают покупки не в магазинах, а через Интернет или в крупных сетевых супермаркетах. И задачей локальной (то есть бесполезной в других местах) валюты стало удержать её у себя. И вот однажды местные жители ввели в обращение собственные деньги — «беркширы», которые теперь ходят в округе наравне с главной американской валютой и становятся даже популярнее её. Теперь в Новой Англии «беркширов» напечатано на более чем 800 тысяч долларов. Их принимают везде — в магазинах, в ресторанах и даже в банках. За 90 долларов дают 100 локальных «беркширов», а в местных отделениях банков их обмен на доллары стал вполне привычным делом. Это ответ американской глубинки на вызовы глобализации, которая в виде больших сетевых супермаркетов добралась до маленького городка в Массачусетсе и поставила под угрозу существование малого бизнеса. Местные жители не планировали полностью заменить доллар. Но они справедливо считают, что не могут контролировать, на что расходуются их доллары. А «беркширы» работают на благо местной общины. Сегодня хруст новеньких «беркширов» слышен по всей округе, и уже три соседних городка готовы принимать необычные деньги. А в самом ближайшем будущем планируется установить и банкоматы с «беркширами», а также выпустить «беркширскую» кредитную карту.
Однако валютный сепаратизм отнюдь не остался монополией Нового Света. В столице Германии Берлине не так давно введена в обращение собственная локальная валюта, получившая название «берлинер». Пока «берлинеров» напечатали всего десять тысяч, и расплатиться ими можно всего в нескольких сетях магазинов. Но берлинцы надеются, что эта инициатива приживётся, дав импульс развитию региональной экономики. По словам инициаторов программы валютной локализации, медленно, но верно «берлинеры» укореняются в сознании местного населения и в местном денежном обороте.
«Берлинер» — не первая локальная валюта, имеющая хождение на территории Германии. Так, в замке Баден-Вюртемберг в городе Карлсруэ можно рассчитаться «карловыми», названными так по имени основателя города — маркграфа КарлаВильгельма. А в старинном ганзейском вольном городе Бремене с удовольствием принимают «роланды», получившие название в честь покровителя города — легендарного средневекового рыцаря Роланда, сподвижника императора Карла Великого.
Стоит обратить внимание и на бывшую провинцию Российской империи — располо? женные между Швецией и Финляндией Аландские острова, где даже столица Мариехамн (гавань Марии) названа в честь русской императрицы Марии Фёдоровны, супруги основателя города Александра II, а национальное блюдо возникло на основе русской запеканки. В 1809 году, в ходе очередной русско-шведской войны, двигавшиеся по льду Ботнического залива русские войска заняли Аландские острова. В том походе отличился гусарский офицер и поэт Денис Давыдов, находившийся в составе передового кавалерийского отряда генерал-майора Кульнева. Вслед за ним наступали корпуса генерал-лейтенанта Багратиона и генерал-лейтенанта Барклая де Толли.
Жители Аландских островов — самоуправляющейся территории Финляндии, населённой этническими шведами (которые притом вполне уверены, что в каждом из них течёт русская кровь), решили противостоять надвигающейся глобализации по-своему. Фактически введя запрет на использование финского языка, не предоставляя рекрутов на службу в финскую армию и имея собственные парламент, таможню и «своего» губернатора, они не стали вводить в обращение собственную локальную валюту, а решили выйти из состава Европейского союза, членом которого является «материнская» территория — Финляндия.
Обычно флегматичных островитян возмутило откровенное пренебрежение их древними общинными традициями. Сначала аландским рыбакам директивой Евросоюза был предписан определённый размер рыболовных сетей, чтобы в их слишком мелких ячейках не гибли детёныши серых китов. При этом евробюрократы, по-видимому, в силу глобальности стоящих перед ними задач не обратили внимания на то, что серые киты попросту не водятся в этом районе, а рыболовство является не только традиционной, но и важной отраслью экономики Аландских островов. Затем был введён запрет на осеннюю охоту на уток — традицию времён викингов.
Чаша терпения островитян переполнилась, когда антитабачной директивой Евросоюза был запрещён «снюсс» — традиционный шведский жевательный табак. При этом всего в 60 километрах, в Швеции, снюсс можно приобрести свободно. Шведы добились для себя исключения из европейских правил, финны не защитили интересов своей провинции, а Аландские острова, не будучи де-юре полностью самостоятельным государством, не были услышаны в Евросоюзе. В результате на Аландских островах всерьёз обсуждается проведение референдума по вопросу о выходе из состава ЕС. Тем более что у жителей Аланских островов есть собственное гражданство.
Стоит также заметить, что Аландские острова занимают одно из лидирующих мест в Европе по уровню доходов на душу населения и качеству жизни. Если такая тенденция сохранится и из объединённой Европы побегут богатые и благополучные страны и регионы, то Евросоюз рискует превратиться в «клуб евромаргиналов», который возглавят уже не Франция с Германией, а, к примеру, Польша со своими беспокойными метаниями о возрождении былого величия.
Свой рецепт локализации как ответ вызовам глобализации нашла и Шотландия. В долгой и нелёгкой борьбе шотландцы отстояли право выпускать собственные денежные знаки. Равный 100 пенсам шотландский фунт эмитируется тремя частными банками (Королевский банк Шотландии, Банк Шотландии, банк «Клайдсдейл») и принимается к оплате на территории Шотландии наравне с фунтом стерлингов Великобритании.
В последние годы шотландцам удалось добиться значительных успехов в деле локализации и возврата к традиционным ценностям. В 1998 году парламент Великобритании принял «Шотландский акт», в соответствии с которым был восстановлен шотландский однопалатный парламент. Фактически это означает введение широкого самоуправления, так как Шотландия получила не только свой парламент, но и правительство. Поговаривают, что не все довольны тем, что шотландцы заседают в британском парламенте, тогда как в шотландском парламенте нет ни одного англичанина. Но гордые потомки древних шотландских кланов решили этим не ограничиваться. Категорически выступив против противоречащих древним общинным клановым традициям требований носить из соображений гигиены нижнее белье под килтом (традиционная у кельтских народов мужская юбка), они поставили под вопрос территориальную целостность одного из главных проводников политики глобализации — Великобритании. Шотландцы приступили к обсуждению вопроса о выходе из состава Великобритании. В 2007 году на местных выборах убедительную победу одержала Шотландская национальная партия, основным пунктом избирательной программы которой провозглашено проведение в срок до 2010 года референдума о независимости Шотландии.
Шотландцы тщательно оберегают свои традиции, язык и культуру. До сих пор существует официальная должность Главного герольда, хранителя гербов и старшинства традиционных общин — кланов. В его сложные обязанности входит следить за тем, чтобы никто не присвоил себе недозволенные титулы, чужие тартаны (расцветки клетчатой шерстяной материи), которые члены клана носят на килтах и пледах, не завёл на волынке во время церемониального марша мелодию иного клана. Со всех концов света к Главному герольду постоянно приходят запросы относительно клановой принадлежности и символики. Даже американские, австралийские, новозеландские, канадские поколения не потеряли интерес к исконным родовым обычаям и традициям, вспоминают о своих корнях и всё чаще приходят к мысли: «Где бы мы ни были, мы — шотландцы!»
Помимо стремления сохранить свою национальную самобытность, шотландцами движет явный экономический интерес. Ведь большая часть британских предприятий высокотехнологичных отраслей расположена именно в Шотландии. Что же до других экономических богатств Велико? британии, то Шотландия располагает 100 процентами производства виски, 95 процентами запасов нефти и газа, а также 80 процентами рыбных ресурсов…
Самая северная европейская страна — Исландия может по праву считаться непотопляемым авианосцем противников глобализации. Весь уклад жизни в этом небогатом природными ресурсами, но тем не менее более чем процветающем государстве выстроен по правилам, прямо противоречащим принципам так называемой либеральной демократии. Исландия категорически отказывается от членства в ЕС и с не меньшим пиететом относится к собственной валюте — исландской кроне. Кстати, на отчеканенных на острове кронах изображены не орлы, львы или другие геральдические хищники, а обитающие в местных водах рыбы: сельдь, треска, лосось. Большинство исландских государственных служащих являются либо дипломатами, либо пожарными. Так как многое решается на уровне общин, стране не нужна армия чиновников. Вообще исландцы и к членству в серьёзных международных организациях иногда относятся со своеобразным, северным чувством юмора. Страна участвует в НАТО, являясь одной из стран-основательниц Североатлантического блока. Однако при вступлении в организацию она оговорила себе право не иметь собственной армии.
Возвращаясь к теме валютного сепаратизма, нельзя не упомянуть и расположенные в северной части Атлантического океана в Норвежском море Фарерские острова. Юридически считаясь самоуправляющейся территорией в составе Королевства Дания, Фареры берегут собственную локальную валюту — фарерскую крону. Впрочем, обитатели «Овечьих островов» последовательно отстаивают самостоятельность и в других вопросах. Когда Дания вступала в Европейское сообщество, Фарерские острова от членства в ЕС наотрез отказались. Формально являясь частью Королевства датского, Фареры не входят в Евросоюз. По примеру соседей — исландцев, жители Фарерских островов сохранили свой язык и строго следуют установлениям «десяти законов Янте» («Янтеловен») — скандинавского морального кодекса, смысл которого можно передать фразой: «никто не имеет права ставить свои интересы выше интересов общины».
И сегодня в условиях наступающей постиндустриальной цивилизации наиболее успешными странами и регионами «золотого миллиарда» являются те, которые, усваивая научно-технологические достижения человечества, смогли сберечь свой язык, традиции, древнее понимание роли свободы и законов, а также следуют принципу движения «через прошлое в будущее».
