Голод в Крыму в 1921—1922 гг..

Как и голод 30-х, голод 1921−1922 годов, был следствием человеконенавистнической политики советского руководства. Так, если за период 1918—1919 годы организованные большевиками продовольственные отряды изъяли у крестьян 107,9 млн. пудов продовольствия, то в 1920—1921 годы цифра отобранных у сельских тружеников «излишков» составила — 367 млн. пудов. Все эти мероприятия власти привели в конечном итоге к тому, что крестьяне стали выращивать ровно столько, сколько им было нужно самим, чтобы не умереть голоду.

Так что когда в 1921 году после суровой зимы грянула засуха, достать продовольствие жителям бедствующих областей оказалось попросту негде. В результате голодом оказались охвачены 35 губерний с населением 90 млн. человек.

Прежде всего, гуманитарная катастрофа обрушилась на районы Поволжья, а затем распространилась на всю Левобережную Украину и Крым.

В период с 1920 по 1922 годы по территории полуострова прокатился ряд климатических катаклизмов, в числе которых были страшная засуха 1921 года, последовавшее за ней нашествие саранчи и затяжные проливные дожди…

В ноябре 1921 года в Крыму были зафиксированы первые случаи смерти от голода. За период с ноября по декабрь погибло около 1,5 тысячи человек. Голод быстро охватил города и степную часть Крыма.

Опираясь на явно заниженные данные крымских властей, центр долгое время отказывался признавать полуостров голодающим районом. Обращения крымчан в столичные инстанции оставались безрезультатными: их страстные мольбы и крики о помощи тонули в бюрократической волоките.

4 января 1922 года Севастопольский, Ялтинский и Джанкойский округа официально были признаны неурожайными. И лишь 16 февраля, когда от голода уже умирали многие тысячи, заседание президиума ВЦИК признал всю территорию Крымской ССР районом, охваченным голодом.

Пик голодных смертей среди крымчан пришелся на март 1922 года, когда основная масса голодающих была предоставлена сама себе. В этот период обычными явлениями стали людоедство и бандитизм.

Так, в Бахчисарае милицией была арестована семья цыган, зарезавшая четырех детей и из их мяса сварившая суп. В Карасубазаре мать зарезала своего 6-летнего ребенка, сварила его и начала есть вместе с 12-летней дочкой. Женщина была арестована и на допросе в милиции лишилась рассудка. По отправлению ее в больницу она скончалась.

Детское засоленное мясо находили всюду. В том же Карасубазаре милиция обнаружила склад, на котором было найдено 17 засоленных трупов, преимущественно детей.

Вот что вспоминал о том времени видный советский ученый-биохимик В.Л.Кретович:

«…Это были годы страшного голода в Крыму — даже были случаи людоедства. Я помню, что в местной газете было сообщение о том, что в Симферополе был установлен факт торговли пирожками из человеческого мяса. Я своими глазами видел как женщина ела сырое мясо дельфина. Люди умирали от голода прямо на улицах. Когда я шёл утром в школу, то встречал телегу, в которой везли трупы людей, умерших от голода прямо на улице. Их везли на братское кладбище…»

По свидетельству члена секции Помгола И.Л. Крамника, в Симферополе «Цыганская слободка, населенная цыганами, почти вся вымерла. Жутко ходить по безлюдным улицам. Масса голодных детей бродит по городу и подбирает отбросы; заунывно-умоляюще: „дядя, дай хлебца“ не умолкает ни на минуту. Население привыкло к картинам голода. На базаре в Симферополе умирает молодой татарин, его предсмертный крик теряется в возгласах торговцев и покупателей, безразлично отворачивающихся от умирающего».

18 февраля 1922 года уполномоченный КрымЦКПомгола в Москве К.Е. Сорин писал: «Фунт хлеба в Алупке стоит до 160 000 руб. Все ужасы Поволжья имеются налицо в Крыму: целиком съеден весь скот и лошади, сельское население покидает свои жилища и наводняет города, процент смертности прогрессивно растет. По шоссейным дорогам Севастополь — Симферополь — Евпатория, в городах, на улицах и близ вокзалов, валяются трупы… и брошенные матерями дети».

Больницы полуострова были переполнены голодающими, которые умирали от истощения…

В течение 1921−1922 годов в одном только Феодосийском уезде по официальной статистике голодало 49 000 человек. В мае 1922 года Ю. Гавен сообщал, что в Крыму голодало 400 000 человек, а от голода умерло 75 тысяч.
К лету 1923 г. количество жителей полуострова, погибших голодной смертью превысило 100 тыс. человек, что составляло примерно 15% населения Крыма на 1921 год.

Нельзя сказать, что власти совсем ничего уж не предпринимали для борьбы с этим бедствием.
Так, 1 декабря 1921 г. была создана Центральная республиканская комиссия помощи голодающим (Крымпомгол). Комиссия ввела ряд налогов, осуществляла сбор добровольных пожертвований, организовывала пункты питания.
К началу 1922 г. Крымпомголом для голодавших было закуплено 30 тысяч пудов хлеба внутри страны и 60 тысяч пудов за ее пределами, 20 тысяч пудов зернофуража.

В мае 1922 г. на содержании Крымпомгола находились 200 тыс. голодавших. За весь 1922 год Комиссией было выдано 1 481 127 пайков (из них — 107 228 детских, 408 859 — взрослых).

Помощь голодавшим оказывали и заграничные организации, прежде всего, Американская администрация помощи (АРА). АРА открыла 700 столовых по всему Крыму. Как дар народа США голодающему населению было пожертвовано 1 млн. 200 тысяч пудов продуктов. По состоянию на 1 сентября 1922 года АРА кормила 117 276 тысяч взрослых, 42 293 ребенка, 3100 больных.

Помимо АРА, помощь голодающим также оказывали Международный комитет рабочей помощи голодающим в Советской России при Коминтерне (Межрабпомгол), международное общество «Верельф», еврейский «Джойнт», миссии Фритьофа Нансена, Папы Римского, американские квакеры, немецкие меннониты, зарубежные татарские, мусульманские благотворительные общества.

Вместе с тем, реальные результаты деятельность всех перечисленных выше организаций стала приносить лишь с апреля 1922 года, когда голодной смертью уже умерли многие тысячи жителей Крыма.

Искусственно созданный голод 1921−1922 годов имел для Крыма поистине катастрофические последствия. В результате этого страшного бедствия население полуострова уменьшилось с 719 531 до 569 580 человек. В запустении оказались многие населенные пункты. В Карасубазаре численность жителей упала на 48%, в Старом Крыму — на 40,8%, Феодосии — на 35,7%, в Судакском районе — на 36%, многие деревни Горного Крыма вымерли полностью.

Наряду с этим, бедствие нанесло колоссальный урон экономике Крыма, в особенности — сельскому хозяйству, состояние которого было и без того чрезвычайно плачевным. Количество садов и виноградников сократилось к 1923 году с 17,4 тысячи до 15,9 га. Зерновые площади составляли в 1922 году 625,3 тысячи га, в 1923-м — 224,4 тысячи.

Поголовье скота уменьшилось больше чем вдвое: с 317,7 до 145,6 тыс. голов.
В июне 1923 года на иждивении государства оставалось более 150 тысяч детей и до 12 тысяч взрослых. Количество сирот и беспризорных составило 25 тысяч, инвалидов и нуждающихся — 17 тысяч, безработных — до 15 тысяч.

Окончательно ликвидировать последствия голода удалось лишь к середине 20-х годов.
Таким образом, после окончания гражданской войны Крым пережил настоящую катастрофу, унесшую большее количество жизней, чем за все предыдущие годы. Впереди был недолгий период относительного благоденствия и затишья, вскоре сменившийся новыми потрясениями.