О ложном пути выхода из кризиса современной науки

Развитие квантовой механики в корне изменило методологию физики, основанной до этого на редукционизме, давшему методологическую основу всей современной науке. Это сблизило методологию современной физики с методологией биологии, основанной на холизме. Имеет смысл отметить, что отец Н. Бора, — создателя копенгагенской школы современной физики, — был крупным физиологом, и поэтому сам Бор еще в юные годы окунулся в сферу оживленных дискуссий, которые велись в их доме коллегами отца по животрепещущим вопросам научного познания и которые потом навсегда остались в центре его внимания. В частности, обсуждение вопросов светотерапии давали обширную пищу для размышлений о взаимодействии физических (световых квантов) и биологических объектов и в целом о взаимодействии физического и биологического познания природы. По крайней мере, оказалось, что «квантовая механика в принципе отрицает возможность описания мира путем деления его на части с полным описанием каждой отдельной части — именно эту процедуру часто считают неотъемлемой характеристикой научного прогресса. Вследствие указанной характерной особенности квантовую механику иногда называют холистской теорией» (А. Cадбери. «Квантовая механика и физика элементарных частиц», М., «Мир», 1989).

Именно создатели квантовой механики — Р. Оппенгеймер, Н. Бор, В. Гейзенберг — в один голос говорят о сближении и даже отождествлении идеологии современной физики с холизмом древневосточных философий. Так Бор поместил на своем гербе символы китайской философии инь-ян. Но наиболее активно выступают против рационализма значительная часть современных биологов, которые сегодня не согласны с принципами познания, в разработке которых доминирует физика и вообще точное знание. Сегодня центр интересов в научных исследованиях прочно переместился в биологию, и биологи сами разрабатывают свою собственную научную концепцию, резко отличную от принципов классической физики, то есть основанную не на физикализме, а на биоцентризме, религиозные корни которого уже гораздо ближе к пантеизму, чем к западном христианству, которому, как говорилось выше, отвечает механицизм. Первопричиной смены религиозной мотивации научных исследований явилось здесь, конечно, в первую очередь, осознание ограниченности навязанной схоластикой католицизма рационалистического противопоставления субъекта и объекта познания, осознание субъектом познания того, «что мы сами являемся одновременно актерами и зрителями драмы жизни», (Н. Бор. «О понятиях причинности и дополнительности», в кн.: «Избранные научные труды», т. II, М., «Наука», 1971), осознанием того, что наука не позволяет субъекту «создать в себе простую и ясную картину мира», которой можно «заменить этот мир созданной им картиной». Это осознание привело к пониманию неприемлемости западнохристианского мировоззрения при познании окружающей человека природы как отчуждающего его от этой природы, а потому закрывающего ему возможность ее познания. Так, история науки (в который раз!) подтвердила фундаментальность и необходимость опоры научного познания на религию, то есть фундаментальность принципа религиозного обоснования, религиозной мотивации научных исследований.

И именно смена мироощущения привела к пониманию невозможности редуцирования биологии к физике и химии и, более того, открыла возможность понимания существования биотической регуляции геофизических и геохимических процессов. Возникли даже новые направления исследований — учение о биосфере и геофизиология, биофилософия и биополитика.

«Философское осмысление нового мировидения предполагает создание нового образа философии природы. Современная натурфилософия не может конструироваться по прежним физикалистским образцам, ведущим к противостоянию человека и природы, к равнодушно-объективированному отношению человека к миру природы, которое постоянно оборачивалось желанием господства над ней. Включенность самого человека в природу (курсив мой — И.Н.) предполагает общую биологизацию философии природы» (Р.С. Карпинская «Биофилософия — новое направление исследования». В сб."Биофилософия", М., 1997), «целый ряд непременных мироощущений, мировосприятия человека связан с отношением к живой природе… с осознанием принадлежности человека ко всему живому… через это осознание лежит дорога к Космосу, к восприятию Универсума..(курсив мой — И.Н.)» (Р.С. Карпинская «Биология и гуманизм». В сб.: «Философия биологии: вчера, сегодня, завтра», М., 1996).

В приведенных высказываниях инициатора исследований по биофилософии пантеизм выступает как религиозная мотивация данного научного мировоззрения (хотя, надо отдать должное, в меньшей степени, чем у остальных сторонников этого мировоззрения).

Что же касается второго принципа научных исследований — принципа красоты как критерия истинности понимания, то в новом научном мировоззрении этот принцип, в силу специфики объектов исследования, имеет еще большее значение. Хотя по отношению к биоте применимо, также как и к объектам физики, первое определение красоты — правильное согласование частей между собой и с целым, однако «красота организмов возрастает по мере общего усложнения и совершенствования форм жизни. У наиболее просто организованных живых существ она почти не выходит за пределы простой симметрии, свойственной не только органическому миру, но природе вообще и проявляющейся уже в очень совершенной форме в мире кристаллов. Почти все структуры растений, вплоть до высших их представителей, цветковых, также более или менее просто симметричны. У животных более сложные формы симметрии, к прямолинейным ее формам присоединяются криволинейные, а далее появляются структуры, в высокой степени совершенные в эстетическом отношении, но уже не сводимые к сколько-нибудь простым проявлениям симметрии» (Б.С. Кузин. «О принципе поля в биологии». Вопросы философии, 1992,. 5). То есть, по мере продвижения вверх по иерархической лестнице природы красота проявляется во все большей степени, то есть во все большей степени согласуется со вторым своим определением: «Красота — это свечение в материальном явлении вечного сияния Единого».

Хотя современная биология все же принимает первое определение красоты, акцент теперь в этом определении здесь уже падает не на выделение частей, которые должны быть здесь согласованы между собой, с тем чтобы сформировать нечто, а на обнаружение целого (что и является целью целостного познания), например, биогеоценоза, в котором его части согласуются между собой и с целым. То есть принцип красоты в холизме, как уже отмечалось выше, приобретает, если так можно выразиться, еще большую необходимость.

Кузин подчеркивает фундаментальность понятия красоты следующим образом: «Мнение, что красота в природе есть нечто привнесенное в нее нами и объективно не существующее — так же близоруко и так же противоречит простому чувству реальности, как целиком надуманное сомнение в реальности видимого мира или в существовании цели поведения живых существ… Мне кажется насущно необходимым вводить эти понятия в науку и разрабатывать соответствующую терминологию. Жизнь не будет постигнута достаточно полно вне категории красоты, как она не будет понята вне категории цели» (Там же).

Действительно, с позиций рациональной науки невозможно дать определение жизни: «Мы вынуждены признать, что не можем дать строгого определения, что такое жизнь, и не можем сказать, как и когда она возникла. Все, что мы можем, — это перечислить и описать те признаки живой материи, которые отличают ее от неживой.» (Н. Грин, У. Стаут, Д. Тейлор «Биология», т. 1. «Мир», 1990). Конечно, это не означает, что в биологии полностью неприменимо формальное мышление. На самом деле биологи делятся на морфологов и физиологов в соответствии с двумя типами мышления: формально-математическим и непосредственным, образным. Это деление существует, несмотря на то, что строение органа или всего организма невозможно понять без изучения его функций, механизма его функционирования и, наоборот, нельзя понять функционального значения органа, не изучив его формы. Между тем вопросы физиологии в том смысле, как они понимаются в современной науке, решаются без выхода за границы формального познания. Конечным результатом физиологии являются количественные соотношения, формулы, графики. В морфологии же основное значение имеет качественная сторона явлений, сущность которых не может быть выражена количественными соотношениями. Количественные характеристики имеют значение при изучении взаимоотношений между организмами в экологии, но не имеют самостоятельного значения при изучении поведения животных.

При характеристике живого организма обычно перечисляют различные его функции: обмен, раздражимость, размножение, наследственную передачу признаков и т. п., но ни в чем жизнь не проявляется так характерно, как в форме. «Ни одно природное тело не имеет ничего общего ни с каким организмом, прежде всего по форме. Любая из физиологических особенностей живых существ в отдельности (но никогда в совокупности с остальными) в том или другом виде наблюдается и в неорганическом мире. Но никогда не их форма.» (Б.С. Кузин. «Упадок систематики (I. Система, эволюция, мультимодация)» Природа, 1992,. 5). При однообразии физиологических функций и ограниченном числе схем физиологических механизмов у самых разнообразных видов мы имеем огромное разнообразие живых организмов, что проявляется именно в разнообразии форм живых существ и их органов. «Форма — наиболее специфичное и самое богатое проявление жизни, Но именно поэтому в ее изучении наименьшая роль принадлежит формальному познанию.» (Там же). Форма как наиболее адекватная характеристика жизни проявляется во всей своей целостности в красоте. Жизнь — это красота. Критерий познания формы, познания жизни — красота. Однако здесь переживание красоты существенно иное, чем в физике. Красота и истина здесь обнаруживаются, а не создаются. Если физик создает красоту как математическую структуру, то биолог обнаруживает, выявляет ее в реальном мире.

Прежде чем перейти к следующим трем принципам холистической науки, необходимо, конечно, отметить, что приведенные выше принципы принимаются (или осознаются) далеко не всеми биологами, как и приведенные ранее необходимые принципы рациональной науки признаются (скорее, осознаются) далеко не всеми физиками, несмотря на авторитет Бора, Гейзенберга, Эйнштейна, выдвинувших эти принципы или поддерживающих эти принципы. Точно также, и как уже говорилось выше, принцип дополнительности многими физиками до сих пор не принимается. Да и сама квантовая механика также не имеет всеобщего признания — начать хотя бы с того же Эйнштейна, хотя и получившего Нобелевскую премию за вклад в ее создание.

Многие биологи, в частности, занимающиеся молекулярной биологией, физиологией, остаются сегодня в орбите рационального мышления и рассматривают биофизику и биохимию в качестве научного фундамента биологии. Но, конечно, приверженцев холизма как методологии биологии гораздо больше, чем приверженцев такой методологии в физике. Однако даже сама биология как наука о живых организмах сама по себе не может рассматриваться как целостная наука, поскольку живые организмы с геохимической точки зрения охватывают лишь внутренний поток вещества общего потока Кювье, который нельзя понять, не рассматривая и внешний поток Кювье, обеспечивающий существование самого организма. То есть целостными объектами, как с точки зрения их изучения, так и с точки зрения их самого существования, являются (в том числе и исходя из принципа красоты как правильного согласования частей друг с другом и с целым) не отдельные живые организмы и даже не отдельные их виды, а биогеоценозы. И поскольку биота является лишь частью биогеоценоза, то биология здесь выступает лишь как составная часть общей науки о биосфере, правда, как фундамент этой науки, как фундаментальная наука о биосфере, ибо все процессы в биосфере контролируются биотической регуляцией. Конечно, такое представление о биологии не принижает, а наоборот, значительно повышает ее статус в познании природы.

При таком понимании биологии геофизические и геохимические процессы должны объясняться не действием физических и химических законов, которые, как отмечено выше, действуют в строго контролируемых искусственных условиях, а их функциями в целостной жизни биосферы, в процессах поддержания жизни на Земле (принцип биоцентризма). То есть геофизические и геохимические процессы должны рассматриваться в своем единстве физиологией Земли — составляющей наук о биосфере, занимающейся процессами в земной коре, мантии и ядре Земли.

Рассмотрим теперь третий принцип — принцип взаимоотношения точности и полноты описания — принцип описания изучаемого объекта, — который в рамках рациональной науки требовал непременного достижения точности описания за счет его полноты. Естественно, в свете сказанного выше относительно науки о биосфере, охватывающей всю непосредственно окружающую человека природу, здесь этот принцип утверждает противоположное физическому описанию соотношение точности и полноты, а именно, непременное достижение полноты за счет точности. То есть здесь работает принцип дополнительности первого рода, утверждающий дополнительность точности и полноты научного описания, в рамках которого холизм требует достижения полноты описания за счет его точности, считая главным, достаточным качественно верное описание объекта познания, что необходимо для более целостного его восприятия. Фактически, третий принцип холистического (целостного) познания выступает здесь как принцип полноты описания мира.

Четвертый принцип, присущий рационалистической науке — принцип редукционизма, в рассматриваемом случае также требует обобщения, чтобы быть применимым в холистской науке. Если при редукционизме познание разных уровней иерархии мира означает редуцирование верхних уровней к нижним, и, в конце концов, к самому нижнему, то в общем случае здесь возможны три подхода в методологии познания: редукционистский, холистический и иерархический. То есть, кроме сведения познания данного уровня иерархии мира к познанию более нижнего уровня, существует представление о невозможности такого редуцирования и стремления: или 1) рассматривать данный уровень иерархии мира как самостоятельный, автономный, охватывающий все проблемы познания мира; или 2) искать объяснение данного уровня на более высоком уровне иерархии мира. Поэтому четвертый принцип может быть в общем случае определен как принцип объяснения. И если в методологии редукционизма объяснение объектов, процессов на данном уровне сводится (редуцируется) к действию составляющих их элементов, относящихся к более низкому уровню, то в методологии холизма объяснение объекта, процесса заданного уровня сводится к определению функции данного объекта, данного процесса в деятельности заданного уровня иерархии мира в целом, исходя из стремления доказать целостность данного уровня иерархии мира. Конкретно, в геологии и биологии объяснение означает определение, как уже сказано выше, функций объекта, явления в жизни биогеоценоза, то есть здесь принцип объяснения есть принцип биоцентризма.

Обобщение пятого принципа, который применительно к рациональной науке был сформулирован как принцип формирования феноменов, подчиняющихся действиям неких законов, также должен быть обобщен, чтобы быть применимым в холистической науке. Таким обобщением является формулировка этого принципа как принципа взаимоотношения субъекта и объекта. Если в рациональной науке субъект формирует объект познания — феномен, определяемый законом взаимосвязи описывающих этот феномен величин, то в холистической науке субъект и объект равно являются участниками единого жизненного процесса, служащего предметом познания. Это стремление установить связь субъекта с объектом познания вполне согласуется со стремлением к целостному познанию мира.

Однако само стремление к целостному описанию мира вскрывает противоречивость всякой холистической науки, стремящейся свести все явления к одной (присущей данной науке) горизонтальной плоскости. Холистическая геология стремится свести все явления природы к геологическому уровню, холистическая же биология — к своему, холистическая психология — к своему. В итоге такие «целостные» описания мира, не замечая друг друга, на самом деле противоречат друг другу, то есть, конфликтуют друг с другом, что опровергает целостность всех этих описаний. Для преодоления этого противоречия геология должна осознать, по крайней мере, единство геологических и биологических процессов. Но аналогичное по логике признание единства биологических и психических процессов означает сведение человека на уровень животного, что возможно только в пантеизме. То есть холистическая наука может быть обоснована только при принятии пантеистического мировоззрения, в котором и божественное растворено в мире.

Подводя итог характеристике холистической науки необходимо отметить, что в отличие от иерархизма холизм, растворяя Бога в тварном мире, отсекает тем самым субъект от личного Бога, и погружает самого субъекта в объект. Такое познание, также как и рационалистическое, фактически основано на эксперименте, поскольку здесь рассматриваются искусственные условия, в которых нарушена естественная связь между Богом и тварью (в том числе и субъекта). Пантеизм, растворяя человека в твари, стремится ограничить, таким образом, его душу даже не животной, а растительной силой.