Монреальская трагедия

В ночь на воскресенье, с 24 на 25 января 1998 года, сильнейший пожар практически уничтожил единственную в Монреале (Квебек, Канада) русскую православную церковь — Кафедральный собор во имя Святителя Николая Чудотворца, архиепископа Мир Ликийских.

Здание религиозно-культового назначения на бульваре Святого Иосифа было возведено в 1911 году по проекту канадских архитекторов Эдварда и Уильяма Максвеллов, известных своими многочисленными общественными, промышленными и жилыми постройками, в том числе знаменитым Монреальским музеем изящных искусств. Поначалу здесь разместился приход пресвитерианской церкви Святого Жиля, а затем — синагога.

В 1964 году здание выкупила русская православная община во главе с будущим Предстоятелем Русской Православной Церкви Заграницей митрополитом Виталием (Устиновым), в то время канадским епископом. В его стенах стараниями священства и паствы был оборудован православный кафедральный собор, внутреннее убранство которого вызывало благоговейное восхищение у всякого, кто входил под его своды. Кроме того, приход, по меркам зарубежной церкви, был на редкость многочислен и насчитывал более четырехсот семей: в дни двунадесятых праздников, особенно на Пасху, Свято-Николаевский собор, отнюдь не отличавшийся малыми размерами, едва мог вместить всех молящихся.

В тот субботний вечер, накануне празднования памяти Святой мученицы Татианы, была отслужена Всенощная. В девять часов верующие стали расходиться. А уже около полуночи, в четверть двенадцатого, сработал сигнал тревоги. Подоспевшая пожарная команда обнаружила, что внутри храма вовсю неистовствует огонь. И хотя было вызвано подкрепление — свыше восьмидесяти пожарных из семи муниципальных районов города, — спасти интерьер церковного здания не удалось.

Пламя было настолько сильным, что грозило перекинуться на соседние дома. В некоторых из них уже стали загораться оконные переплеты и вылетать стекла. Реальная угроза нависла над находящейся поблизости резиденцией премьер-министра провинции Квебек Люсьена Бушара. В числе прочих жильцов он был срочно эвакуирован.

Весть о разыгравшейся трагедии мгновенно распространилась среди прихожан, и они тут же поспешили к горящему храму, с которым у многих были связаны памятные в жизни события. Кого-то здесь крестили, кто-то держал здесь перед аналоем венчальные свечи, кто-то отпевал здесь своих родных и близких. И для большинства из них, выходцев из России, именно Свято-Николаевский собор стал воплощением Русской Православной Церкви, тем духовным стержнем, который помог им в эмиграции выстоять, сохранить свою русскость, свое национальное самосознание.

Очень тяжело переживал случившееся митрополит Виталий (ведь храм был его детищем). Долго, потрясенный, он бродил по еще не остывшему пепелищу в поисках уцелевших святынь. В бушевавшем на протяжении нескольких часов пожаре сгорели свыше двухсот икон, имевших невосполнимую богослужебную, историческую и художественную ценность, в том числе красивейший алтарь с образами, написанными специально для монреальского собора иерусалимскими монахинями. Огненная стихия поглотила частицы мощей Святителя Николая, оптинских старцев, священномученицы Великой княгини Елизаветы Федоровны… Безвозвратно оказались утраченными церковная утварь, облачения, книги. От собора остались лишь обгоревшие каменные стены, да кухня с трапезной, расположенные в нижней части здания. Пожар пощадил только две иконы: в трапезной — образ Спасителя, который был еще в самом первом церковном здании этого прихода, а также надвратную икону Святителя Николая — небесного покровителя собора.

Некоторые в испепелившем храм пожаре увидели третье за последние три месяца явленное в Монреале апокалиптически-судьбоносное Божье Знамение. Так, в Рождественскую ночь, во время праздничной литургии, Свято-Николаевский собор вдруг погрузился во тьму. Тогда посчитали, что виной случившемуся стало замыкание в электросети, произошедшее вследствие обледенения проводов — стихийного бедствия, охватившего в то время всё атлантическое побережье штата Мэн в США и юго-восток Канады.

Еще раньше, в конце октября прошлого года, в Афинах при невыясненных обстоятельствах погиб мученической смертью прихожанин монреальского Свято-Николаевского собора легендарный Хосе Муньос-Кортес (в Православии — Иосиф), за пятнадцать лет до этого привезший из Спасо-Рождественского скита Афоно-Иверской обители в Канаду образ Иверской Божией Матери (Вратарницы), ставший одной из главных святынь Русской Зарубежной Церкви. Именно в Монреале икона начала мироточить (святое миро истекало главным образом из рук Девы Марии и Спасителя, а также из звезды, находившейся на плече Богородицы). И именно в Монреале перед отъездом Иосифа Муньоса в Грецию для свидания с написавшим Чудотворный образ отцом Хризостомом ее в последний раз видели.

С тех пор следы Монреальской Мироточивой иконы затерялись. Одни полагают, что брат Иосиф, обычно всегда бравший ее с собой в поездки, — а он побывал в большинстве приходов Русской Зарубежной Церкви в Америке, Австралии, Новой Зеландии, Западной и Центральной Европе, где сотни тысяч верующих имели возможность приложиться к Чудотворной, — на этот раз оставил ее то ли у матери, то ли у иного доверенного лица. По другой версии, он вернул икону на Афон. По третьей, — она была украдена при погроме, произведенном неизвестными лицами в его гостиничном номере в Афинах…

Накануне страшного злодеяния, совпавшего по времени с торжествами по случаю 15-летия обретения Мироточивого образа Иверской Божьей Матери, судьба иконы и ее безопасность оказались предметом споров между православным священноначалием. Словно предчувствуя грядущие события, Патриарх Константинопольский и глава элладских старостильников митрополит Киприан стали настоятельно требовать «возвратить греческую икону в Грецию». Ожидали ее и в приходе Русской Зарубежной Церкви в Суздале. А митрополит Виталий, будучи убежден, что икона должна находиться в монреальском Свято-Николаевском кафедральном соборе, еще в середине июля 1997 года направил брату Иосифу письмо, в котором, в частности, говорилось: «Мой долг, теперь, упорядочить Ваши скитания по свету: отселе я должен знать куда Вы ездите, где Вы находитесь за пределами Монреаля… На каждую поездку вы должны получить мое благословение. Все это Вас обязывает, только когда Вы путешествуете со Св. Иконой Иверской, которая принадлежит всем нам, чадам Св. Православной Церкви вне границ многострадальной России. Я теперь уверен, что выражаю волю Пресвятой Богородицы, Которая никаким образом не желает внести беспорядок и самочиние и Ея Церковь…»

Но адресат послания, видимо, не внял обращенным к нему увещеваниям. Через три месяца его труп был найден в пользующемся дурной славой афинском квартале. И хотя при жизни брат Иосиф ни разу не подал ни малейшего повода усомниться в своей нравственной чистоте, его мученическая смерть, с подачи «желтой прессы», породила прельстившие многих чудовищные домыслы, сплетни, укоры. Лишь по прошествии какого-то времени началась переоценка случившегося.

Отец Роман Лукьянов, настоятель Богоявленской церкви в Бостоне, принимавший участие в отпевании хранителя Монреальской чудотворной иконы в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле, рассказывает, что когда на тринадцатый день после кончины тело убиенного прибыло в монастырь и был вскрыт пластиковый мешок, в котором оно перевозилось, всех поразило отсутствие каких бы то ни было признаков тления. Так и хоронили брата Иосифа в открытом гробу. Причем, отчетливо были видны следы страданий и пыток, которым он подвергнулся в последние часы своей жизни: переломанные в суставах пальцы, багровые рубцы от каната на лице, шее, в местах, где были связаны руки.

С тех пор в православной среде Америки и Канады из уст в уста стали передаваться чудесные случаи, связанные со смертью Иосифа Муньоса Кортеса.

Кто-то вспомнил, что еще летом 1996 года хранитель Мироточивой иконы ездил на Афон, чтобы проститься с умирающим схиигуменом отцом Климентом, много лет назад вверившим ему Чудотворный образ. На смертном одре старец предсказал брату Иосифу, что в следующем году произойдут страшные для него события и он будет подвергнут чудовищной клевете.

Припоминали, что приблизительно в то же время делился брат Иосиф с близкими ему людьми привидевшимся ему ночью не то сном, не то явью, что был он опутан по рукам и ногам, а рот у него завязан так, что не мог ни говорить, ни кричать, и только молился в себе…

Приводили слова Иосифа Муньоса из интервью журналу «Русский пастырь»: «Верующие должны быть готовыми умереть за истину, не забывать, что приобретая здесь врагов, приобретаем Небесное Царство… Потеряв земную жизнь, обретаем небесную. Мы не должны бояться смерти за Христа».

Буквально накануне гибели брат Иосиф вместе со священником из Аргентины отцом Александром Ивашевичем совершил паломничество к святыням монастыря на греческом острове Андрос. Открывший им двери главного храма обители монах был чрезвычайно встревожен тем, что древний настенный образ Богородицы стал обильно слезоточить, так как считается, что икона эта плачет накануне трагических событий. С отцом Александром была видеокамера, и он запечатлел чудо слезоточения. А на брата Иосифа знамение Божией Матери произвело настолько глубокое впечатление, что он закрыл лицо руками и несколько раз в отчаянии повторил: «Очень скоро произойдет что-то страшное. Не знаю, что именно, но что-то произойдет…» И в самый день своей мученической кончины, во время совместного завтрака, он снова поделился с отцом Александром своими предчувствиями…

Богомольцы в один голос свидетельствуют об особо благодатном настроении, навеянном им стоянием в храме у гроба с телом усопшего. Когда после отпевания похоронная процессия крестным ходом направилась на кладбище, многие на протяжении всего пути чувствовали сильный аромат мира.

И уже по прошествии нескольких дней на могиле было явлено небесное знамение — негасимые в снегу, на ветру свечи…

Что же до разрушительного пожара в монреальском Свято-Николаевском соборе, то известно, что здание было застраховано на 1,7 миллиона долларов. В настоящее время митрополит Виталий вместе с активистами прихода обсуждает возможность восстановления храма. «О деталях пока говорить рано, — считает церковный староста Петр Пагануцци. — Для того чтобы решить, что делать дальше, мы должны изучить историю самого здания, какие законы существуют в отношении исторических построек, имеем ли мы право разобрать остатки стен и построить храм заново» [1].

Тем временем богослужения ведутся в пригороде Монреаля Лашин, в небольшой буковинской (униатской) церкви.

Пока длится следствие, официальные лица и представители православной общественности не склонны высказываться со всей определенностью на тему о причинах возникновения пожара. Быть может, полагают они, виной возгорания стали последствия обледенения: где-то просела крыша, или произошло еще одно короткое замыкание в неисправной электропроводке… Правда, 27 декабря выходящая в Монреале ежедневная «The Gazette» сообщила, что к поиску разгадки вспыхнувшего пожара подключено специальное полицейское подразделение, расследующее умышленные поджоги. Его представитель Ришар Симар заявил буквально следующее: «Если следствие вынуждено было обратиться к нам за помощью, значит на то были веские причины. Почему конкретно, не знаю. Скажу только, что речь идет о газовых баллонах, найденных на месте трагедии, однако пока слишком рано обсуждать эти находки"…
Февраль 1998 года.

Примечание:

1 — К настоящему времени благодаря самоотверженным усилиям соборного священства и мирян здание Свято-Николаевского храма в Монреале восстановлено, и в нем вновь проходят церковные службы.