 |
| Вера-Эском | Священник Пафнутий Жуков | 18.04.2005 |
Вряд ли грамматическая реформа 1918 года преследовала цель намеренного искажения великорусского языка с целью внедрения в него бесовских по звучанию слов. Ведь если атеист верит в бесов, то он уже не вполне атеист, а большевики насаждали именно атеизм как идею. Перед большевиками стояли задачи сугубо практические: адаптация грамматических правил в сторону их упрощения, поскольку одной из своих важнейших задач они считали достижение грамотности российского населения в предполагаемых Лениным масштабах. Их глобальная цель заключалась в том, чтобы как можно больше политизировать население России, обратить на свою сторону и заставить подчиниться коммунистической диктатуре. Это было бы невозможно, если не научить крестьян и рабочих читать газеты. И сложность русской грамматики в том виде, как она преподавалась в то время в российских гимназиях, то есть грамматики, зачастую не связанной со слышимым произношением, создавала серьезные препятствия к поставленной большевиками цели.
Однако придется в чем-то извинить и большевиков. Дело в том, что грамматическая реформа к тому времени и так уже назрела, споры о ней велись к тому времени уже лет пятьдесят, если не больше, и не будь большевистского переворота, который ускорил ее проведение, она бы все равно состоялась. Можно лишь предположить, что она проводилась бы менее радикально. В чем-то эта ситуация схожа с церковной реформой Патриарха Никона. Ведь исправление богослужебных книг преспокойно и не спеша велось лет аж за сто до злополучной реформы, а радикальность действий Никона, которая привела к расколу, заключалась в том, что он просто взял и запретил богослужение по неисправленным книгам, резко нарушив этим уклад и порядок церковной жизни.
А вот вопрос о том, не связано ли написание таких, например, слов, как бесшабашный, беспечный, беспокойный и т. д., с оскверненностью русского языка и незримым присутствием в речи нечистой силы, говорит больше о людях, зараженных мистицизмом, склонных к гаданию на словах, поскольку маги и в самом деле гадают на словах так же, как и на картах таро. Как-то мне сказали, что название именем лидера большевиков города на Неве послужит причиной его грядущего затопления, поскольку в этом слове есть не только имя антихриста Ленина, но еще и слово «ад»: и получается Ленинград. На мой вопрос, что означает связующее «гр», ответить не потрудились. Но в слове Петроград «адское» созвучие тоже присутствует, не так ли? Теперь поднапрягитесь, мистики и гадатели, я приведу вам пример: в том самом «адском» городе мне довелось побывать на бесплатной демонстрации замечательного документального видеофильма о Марфо-Мариинской обители. Скажите, друзья мои, в какой мере я этим осквернился?
Никто не спорит, что у слов существует причина их возникновения в языке, их изначальный фонетический образ, на который указывает корневая основа. Но опыт оккультных лженаук, которыми многие были заражены в период перестройки, когда открыто стали продаваться пособия по каббале и черной магии и когда почти в каждом доме на одной полке со Священным Писанием появились гадательные книги, сказывается и теперь, когда оккультисты стали наконец приходить в церковь. Принося покаяние, доморощенные мистики сохраняют привычку складывать встречающиеся им цифры и доискиваться до скрытого значения слов. Это происходит оттого, что путь к истинному знанию вещей, к истинной картине мира, которая открывается через непрестанное молитвенное общение с Богом, весьма труден и требует от человека значительных нравственных усилий, отверженности от себя. Однако новообращенным мистикам все еще кажется, что Господь где-то оставил для них тайные подсказки, и нужно лишь догадаться о них, чтобы без духовных усилий открыть тайное значение всех явлений. Никто и не скрывает того, что тайны Божьи рассеяны в мире. Но, увы, перед этими Божественными тайнами изощренная мудрость каббалистов оказывается бессильна, «…яко утаил еси сия от премудрых и разумных и открыл еси та младенцем» (Мф. 11, 25).
