Любите по-русски

Велик русский язык: сколько на нём было выговорено атеистических проклятий и сердечных молитв, сколько растиражировано догматических решений партсъездов и проникновенной лирики, сколько лжи и непотребства вылито на головы «дорогих россиян» и сколько негромких предсмертных военных команд сказано — уже в новейшее время…

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей Родины устоял язык, устоял народ. И в начале испытаний, как в первобиблейские времена, всегда было слово — невнятная, усыпляющая брежневская речь убаюкала «часовых революции», пустопорожняя горбачёвская скороговорка («знаитя, есть общечеловеческие ценности…») огорошила лёгкой выговариваемостью невозможных прежде вещей, а знаменитое ельцинское «шта?» стало главным междометием во времена «семейной» демократии.

Да, впереди всегда слово. Вспомним: сначала была высказана нашумевшая швыдковская максима: «Русский фашизм страшнее немецкого», — а уж потом, на готовенькое, явились эстонские гробокопатели. Другое крылатое выражение бывшего министра культуры «Русского языка без мата не бывает» ободрило целую генерацию писателей-матерщинников, представляющих теперь Россию в Лейпциге, Париже, Пекине, Франкфурте, Москве, Санкт-Петербурге — везде, где ещё люди изредка, но открывают книжки… Очевидно, что русский язык, русское слово, русское информационное пространство надо защищать. Возникает только вопрос: от кого? От чиновника, которого назначает президент? От правительства, которое никак не сподобится внести законопроект в Федеральное Собрание с поправками в закон о СМИ?

От писателей, которые отправляются за народные деньги представлять русскую словесность за рубежи, но при этом не желают вставать при исполнении Государственного гимна России?! От Минобрнауки, которое последовательно делает всё, чтобы выпускник средней школы вообще не обладал способностью думать по-русски?! Враги у России были всегда, и очень часто они говорили по-русски, жили на нашей земле и занимали высокие должности. Виталий Коротич, главный редактор перестроечного «Огонька» (высокая партийная номенклатура!) хвастает: «Я разрушал Советский Союз за его же деньги…» На кону стояла половина мира. Изрядно потрёпанная Россия, конечно, нечета СССР, но — нефть, газ, лес, золото, руды, земля, вода, пространства — здесь всё ещё есть чем поживиться. И «процесс пойдёт», можно не сомневаться, опять со слова: зачем России столько «излишков»?!

Не пора ли поделиться с теми, чья «зона национальных интересов» находится в районе Байкала и шельфа в Баренцевом море, на Кольском полуострове и на побережье Каспия?!

Феномен «пятой колонны» — людей, выросших в России, воспитанных на русской культуре, говорящих по-русски, но при этом яростно ненавидящих русский мир, пожалуй, наиболее точно охарактеризовал писатель Василий Дворцов: «Святоотеческая традиция среди других форм одержимости различает „чужебесие“: „любление всего чужого, с презрением отеческого“. Ненависть к своей Родине — явление чисто психологическое, врождённый болезненный комплекс, особое уродство, как правило, не поддающееся исправлению». Но, возможно, писатель ошибался. Судя по тому, что Михаил Швыдкой вошёл в оргкомитет по проведению Года русского языка в России, он — «исправился"… Как и Николай Сенкевич, генеральный директор ОАО „Газпром-Медиа“ (сия чудная организация одарила нас вещанием на НТВ и ТНТ, где так часто вместо русской речи мы слышим бесконечное „пи-пи“ — заглушку мата). В оргкомитет вошли и такие столпы государственного охранительства, как Исаак Калина, Михаил Сеславинский, Константин Эрнст и Олег Добродеев. За русский язык можно быть спокойным — в обиду его не дадут… В этом можно убедиться уже вечером, включив телевизор. Любой из каналов…

Впрочем, в нашем конспирологическом государстве трудно понять стратегию и тактику высшей власти. Всегда, анализируя какое-либо её действие, надо либо делить на два, либо умножать на четыре. Может быть, это у нас такая политика: задушить „чужебесов“ в объятьях?! Потому что идея Года русского языка (если, конечно, не трактовать её как катания обоймы привычных политологов по заграницам с целью якобы „пропаганды“) очень правильная. Дисциплинируя слово, защищая его от пустобредия, лжи, пошлости, стёба, незензурщины, мы „закрываем“ тему защиты русской культуры процентов на 70. Потому что слово — везде: в книге, в газете, в телепередаче, в спектакле, в песне, в кино…

Слово — основа государства. И надо сказать, наша власть, когда ей нужно защищать себя, изощрится, но найдет законодательное определение самым спорным терминам. Например, „экстремизм“ — и прессе, и законодателям тут давно всё ясно — к чему дискуссии?! А вот слово „порнография“ или словосочетание „культ жестокости и насилия“ всегда вызывают вязкий спор: а что про это скажут эксперты? А разве тут есть какие-то нормы?! Какие тут могут быть законы? И не лучше ли — выключить телевизор, если вам что-то не нравится?! То есть власть, когда ей нужно защитить детей, женщин, стариков-ветеранов, часто забывает то нравственное содержание, которое вкладывается в такие понятия, как „добро“ и „зло“, а предлагает нам быть толерантными, то есть забыть про иммунитет к „чужебесию“. Не странно ли это?!

Сколько говорено про Общественные советы при главных телеканалах (недавно эту тему опять поднял Сергей Миронов), а воз и ныне там! И всего-то цена вопроса, если судить по пояснительной записке на сайте Комитета Государственной думы по культуре — 72 млн рублей (стоимость средней квартиры в центре столицы!). Ну не в деньгах дело, это же ясно! Дело — в слове. Тот, кто контролирует слово, контролирует культуру, а значит, и идеологию, а значит, и „голову“, которая поведёт „ноги“ туда, куда ей скажут…

Революция, потрясшая в 1917 году мир, проходила под лозунгами: фабрики — рабочим, земля — крестьянам, мир — народам. Ныне уцелевшие фабрики принадлежат фабрикантам, земля зарастает сурепкой и чертополохом, а народы, послав своих наиболее крепких сынов в гастарбайтеры, трудятся на стройках капитализма. Но что интересно: даже „экстремисты“ почему-то не выдвигают главный лозунг, который должен стоять на повестке дня: слово — народу! Неужто не могут до этого додуматься?! Президент объявил Год русского языка.

Президент издал указ об образовании Фонда „Русский мир“. Президент на встрече с творческой интеллигенцией в Доме Державина в Санкт-Петербурге заявил: „Русский мир может и должен объединить всех, кому дорого русское слово и русская культура, где бы они ни жили, в России или за её пределами. Почаще употребляйте это словосочетание — Русский мир“.

Да, конечно, кое-что меняется в государстве: не проклятое тоталитарное прошлое, а новые учебники по новейшей истории и обществознанию, не „сырьевой придаток“, а энергетическая сверхдержава», не олигарх, а вор, который должен сидеть в тюрьме, не «империя зла», а русский мир… Далеко не всем государствам и народам удаётся породить феномен глобального размаха, который можно было бы назвать «миром». Такими мирами обладают, наряду с Россией, только Испания, Франция и Великобритания. Но наш мир был построен не корыстолюбием конкистадоров, а энтузиазмом преобразователей. Томас Манн заметил, что немецкому народу свойственно решать свои проблемы за счёт всего мира. Можно добавить, что для русского народа свойственно решать мировые проблемы за свой собственный счёт.

Сегодня на русском языке говорят около 233 млн обитателей планеты, из которых 164 млн используют его как родной (первый язык) и 69 млн — как второй язык общения. Почти треть русскоговорящих — 37% - живут за пределами России.

Но русский мир — это не только наша диаспора в дальнем и ближнем зарубежье, и не только страны СНГ, всё ещё связанные с Россией исторической памятью совместного проживания, где было много славных страниц. Русский мир — эта та часть человечества, которая живёт под влиянием русских идей, находится в орбите русского влияния.

Идеи ненасилия Льва Толстого воодушевили Махатму Ганди и победили в Индии. Христианские идеи Достоевского укрепили изрядно пошатнувшуюся веру на Западе. Коммунистическая идея советского толка до сих пор держит в своем притяжении гигантский Китай. Важно, конечно, чтобы за границей учили русский язык, переводили русские книги и учебники. Но возникает вопрос: а зачем? Что нового — после великой литературы ХIХ века, великой победы надфашизмом ХХ века и после крупнейшей геополитической катастрофы — крушения СССР — может дать Россия миру? Нефть и газ? Но для этого русский язык не нужен. Дебоши на Куршавеле? Это вовсе не культурное событие. Писателей, помешанных на поедании кала? Но и это не тот продукт, что спасёт хоть одну человеческую душу. Ясно, что от России ждут того, чем она всегда была сильна: идеи, которая даст миру иной, чем нынешнее направление, вектор развития. Американская мечта понятна. Вполне ясна и идея арабского мира. Сосредотачивается древний, многокровный Китай. Дремлет миллиардная Индия. А что же Россия?! Борьба идей была и будет всегда. Как победить? Путь только один — надо быть вместе с истиной. Сражаться за неё и побеждать, а не размениваться на тридцать сребреников. Никогда жизнеспособной идеей не будет заколачивание денег — просто потому, что их на всех не хватит…

Русский язык и в наше время остаётся по преимуществу языком Пушкина. Надо ли объяснять, что язык советских пятилеток нами почти безвозвратно утрачен? А язык Пушкина? Апелляции к великому прошлому смешны, если они ничем не подкрепляются в настоящем. (А кому наша «пятая власть» раздавала Госпремии по литературе? Вчерашним и нынешним диссидентам, разрушителям государства. Но никогда разрушитель не станет великим и национальным писателем — это закон жизни).

Пушкин, конечно, написал бессмертные строки: «И долго буду тем любезен я народу, / Что чувства добрые я лирой пробуждал, / Что в наш жестокий век восславил я свободу, / И милость к падшим призывал». Универсальная формула русской культуры и русского мира, воплощённая в русском слове.

Но сегодня, перефразируя известное высказывание, можно сказать, что для министров и чиновников от культуры не «Пушкин наше всё», а Путин наше всё. И для подавляющего большинства населения страны Путин — единственный культурный и государственный объединительный символ.

Хорошо ли это? Не много ли на одного? И почему именно Путин (а не Фрадков, Швыдкой, Соколов, Фурсенко, Кадыров, в конце концов) должен был возвышать голос в защиту русского языка? Что, разве высоким чиновникам было «не велено»? Странная у нас получается демократия — она абсолютна суверенна — ни кто ничего хорошего для страны делать не спешит. Ждут команды или воли первого лица. До этого: ни-ни! Только имитация бурной деятельности. Русским многое дано, с них много и спросится. Россия в яме — конечно же виноваты сами русские: как же, государствообразующий народ! Россия на подъёме — молодцы, все вместе потрудились, мы же многонациональное государство!..

Но Россия у нас, у русских и нерусских одна, она нуждается в нашей защите, в нашем внимании и в нашей любви. Когда-то русская культура объединяла нас всех — песни Алексея Фатьянова и «Василий Тёркин» Александра Твардовского, «Вставай, страна огромная…» и послевоенная «лейтенантская проза», энергия Лидии Руслановой и голос «писателей-деревенщиков», «Судьба человека» Сергея Бондарчука и «Калина красная» Василия Шукшина.

За годы, прошедшие со времён распада СССР, трудно вспомнить песню, роман, кинофильм, который стал бы таким — в духе пушкинских заветов — объединительным событием. Для всех — богатых и бедных. Или хотя бы для бедных — потому что их подавляющее большинство и бедными они стали не по своей воле.

На фильм Евгения Матвеева «Любить по-русски» люди собирали средства по рублику, всем миром. Режиссёр не обманул зрителей — картина состоялась, она будет жить. Это очевидно.

Слово «любовь» затаскали и замусолили юмористы, репортёры из подпольных публичных домов, сектанты и спонсоры. И всё же нормальные люди по-прежнему понимают глубокий смысл этого слова. Детям наша любовь даёт крылья мечты, работе — большой смысл, государству — лад и согласие. Семья без любви, пусть даже и богатая — несчастна.

Настанет время, когда каждого из нас суд истории спросит: любили ли вы Россию, свою родину? Что хорошего вы сделали для неё? Что мы ответим?