 |
| Известия | Марина Гарина | 18.04.2005 |
Напомним, что Галина Старовойтова была убита в подъезде своего дома в Петербурге 20 ноября 1998 года. Шестерым подсудимым вменяется 277-я статья УК РФ «Покушение на жизнь государственного или общественного деятеля». Юрия Колчина прокуратура считает организатором преступления, Виталия Акишина — непосредственным исполнителем. Им обоим в прениях обвинение потребовало назначить особенно жестокое наказание — пожизненное лишение свободы с отбыванием первых десяти лет в тюрьме. Еще четверым подсудимым инкриминируется соучастие в преступлении, при этом Игорю Краснову и Юрию Ионову прокурор затребовал 15-летний срок наказания, Игорю Лелявину — 12 лет лишения свободы, а Алексею Воронину, который активно сотрудничал со следствием, — четыре с половиной года.
Выступление защиты продолжалось три дня. Адвокаты настаивают: невозможно говорить о политической деятельности погибшей как о мотиве убийства, если в качестве заказчика по сей день фигурирует «неустановленное лицо». Вячеслав Михайлов, один из троих адвокатов Юрия Колчина, в прениях выступил первым. «Теперь политики носят деньги в коробках из-под ксерокса или в полиэтиленовых пакетах». Дело в том, что, по одной из версий, Старовойтову убили из-за миллиона долларов, который она якобы везла из Москвы. Как следует из показаний стюардессы, в полете она не выпускала из рук некий пакет. «Старовойтова мертва, Линьков жив, денег нет», — заявил Михайлов.
После своих адвокатов выступил и сам Колчин (до этого он истово крестился). Он говорил полтора часа. Он читал текст, перебирая листы бумаги, а на руке у него болтались четки. Подсудимый настаивал на своей невиновности и просил суд оправдать его.
На второй день Евгений Русаков, выступая в защиту Игоря Краснова, был краток, но эмоционален: «Мне безумно больно сознавать, что у нас можно вот так обвинить человека…» — повторял он. Елена Солодова, адвокат Юрия Ионова, была чуть сдержаннее, но и ее речь сводилась к одному — Ионов и Краснов оказались замешаны в преступлении абсолютно случайно.
Речь адвоката Леонида Баланева, защитника Алексея Воронина, была больше похожа на обвинительную. Он говорил о Колчине, и это вполне понятно, если учесть особую роль его подзащитного. Напомним, что Воронин дал показания о подготовке преступления и о статусе Колчина в «коллективе». Сам Воронин, который прежде признавался лишь в установке прослушки, неожиданно заявил: «Я признаю свою вину полностью, так как еще и уничтожал следы преступления».
Вслед за адвокатами выступил прокурор Игорь Соханенко. По его словам, тактика защиты свелась к тому, чтобы «поставить в кавычки» все доказательства по делу, искусственно создать собственную систему оценок и попытаться свою логику навязать суду. При этом, напомнил прокурор, в ходе судебного следствия было допрошено больше 70 свидетелей, а не 70 раз один свидетель с логикой адвокатов.
Ольга Старовойтова, сестра погибшей, в коротком интервью «Известиям» заявила: «Если бы я не читала материалов дела, у меня могли бы быть какие-то сомнения в том, что вина подсудимых следствием доказана. Но есть вещи, которые невозможно подделать».
23 мая подсудимые скажут последнее слово, и после этого будет объявлена дата приговора по «делу Старовойтовой».
15.04.2005
