 |
| Интернет против телеэкрана | Рустем Вахитов | 05.07.2007 |
К научно-фантастической литературе принято относиться как к некоему свободному полету авторской фантазии, творению воображаемых миров, которые могут быть какими угодно. Если в отношении «серьезной» реалистической художественной литературы давно уже признано, что она отражает существующие в обществе, где вырос автор, идеологии, ценности, семиотические коды (причем, независимо от того, хочет этого сам автор или нет и пишет ли он о политике или о любви: напомним в этой связи знаменитое заявление специалиста по анализу дискурсов Патрика Серио: «социальные дискурсы… никогда не бывают нейтральными и невинными, и какое-нибудь высказывание литературного характера, например, «Маркиза вышла в пять часов» не менее идеологично, чем высказывание «Франция французам"[1]), то на фантастическую литературу смотрят как на пространство более или менее свободное от идеологии. Такой массовый интерес и даже любовь к научной фантастике среди советской интеллигенции «эпохи застоя» и объясняется тем, что в фантастике искали отдыха от тяжеловесного грохота словес вульгарно-марксистской идеологии, в рациональные, ясно сформулированные положения которой уже мало кто верил.
Однако такой взгляд на фантастику, увы, является наивным. На самом деле, любые воображаемые миры творятся по той же сетке категорий, которая заложена в сознании человека того или иного общества, и наиболее важную роль при том играют почти не формулируемые на уровне сознания «самоочевидные» положения идеологии. Автор произведения может считать себя стоящим выше примитивного «пропагандистского продукта для промывки мозгов», но когда он начинает «свободно фантазировать» как раз и обнаруживается, что он подвержен тем же стереотипам, что и большинство его соотечественников.
Мы рассмотрим это на примере произведения, посвященного попытке захвата Земли инопланетной цивилизацией при помощи захвата тел и разумов землян Это роман Роберта Хайнлайна «Кукловоды» (1951) (по нему снят одноименный фильм). Роман был написан в разгар «холодной войны» и, несмотря на то, что речь в нем идет казалось бы о событиях фантастических, мы покажем, как сквозь эти события «просвечивают» реалии и стереотипы «холодной войны» (тем более сам Хайнлайн, как показывает его публицистика, был не просто крайне политизированным человеком, он был воинствующим антикоммунистом, доходящим в этом до абсурда: в одном из своих произведений, описывающем его пребывание в Москве в качестве интуриста он всерьез доказывал, что население Москвы насчитывает… несколько сот тысяч человек, а «миф о семи миллионах» придумала коммунистическая пропаганда дабы скрыть масштабы смертности от голода в «нищем Советском Союзе».
2. Американский образ инопланетного врага: кукловоды у Хайнлайна
Сюжет романа Хайнлайна «Кукловоды» вкратце сводится к следующему. Инопланетная цивилизация, которая в романе называется «кукловоды», захватывает в космосе все новые и новые планеты при помощи порабощения тел аборигенов планет и превращения этих тел в носителей инопланетного разума. В Солнечной системе «кукловоды» обосновываются на спутнике Сатурна Титане и оттуда ведут наблюдение за разумными расами нашей системы (по Хайнлайну, разумная жизнь существует еще на Венере и на Марсе) в течение нескольких столетий. Сначала они пытаются поработить земных поселенцев на Венере (действие романа происходит в ближайшем будущем, когда Венера и Марс уже колонизированы), но им мешает венерианская болезнь, которая убивает инопланетян, но оставляет в живых их «носителей» — землян. Затем они начинают колонизацию Земли. Они беспрепятственно колонизируют СССР (события в романе разворачиваются после третьей мировой войны, которая, хоть и была ядерной, но не только не уничтожила человечество, но и не привела к победе какой-либо из сторон и противостояние СССР и США продолжается). Лишь попытка проникнуть в Северную Америку в конце концов приводит инопланетян к краху. Собственно, борьбе свободолюбивых «стопроцентных американцев» и инопланетян, лишающих людей свободы, и посвящен роман. Инопланетный десант начинается с того, что в Алабаме приземляется летающая тарелка. Находящиеся в ней кукловоды подчиняют себе множество людей, в основном выбирая полицейских, военных, госчиновников, начиная с городского начальства и кончая членами Конгресса. Постепенно они захватывают город за городом, затем весь штат. В борьбу против зловредных инопланетян вступает секретное подразделение спецслужб США, о котором знает лишь президент Соединенных Штатов, а именно — суперагент Сэм, его подруга, а затем жена Мэри, а также Эндрю, которого называют Старик, и который, как выясняется — отец Сэма. После череды головокружительных приключений они, конечно, побеждают. Сначала Сэм, Эндрю и Мэри обнаруживают кукловодов, убеждают президента в том, что они реальны и представляют большую опасность, затем Сэм сам на время становится рабом кукловода, его освобождают, та же участь постигает Мэри, Сэм помогает ей вернуть свободу, возглавляет диверсионную группу, заброшенную на территорию, захваченную противником, находит способ уничтожения кукловодов без смертельного ущерба для «носителя», освобождает своего отца, который под конец, когда, казалось бы, победа над инопланетянами была предрешена, неожиданно стал их жертвой.
Роман заканчивается описанием подготовки похода на Титан для уничтожения инопланетян в их собственном логове.
Для нашего дальнейшего исследования важно обратить внимание на описание самих кукловодов и их взаимоотношений с людьми.
Кукловоды изображены в виде мерзких, склизких, обладающих щупальцами насекомоподобных тварей. Сами по себе они беспомощны и не могут без «носителя» (то есть автохтонного, в нашем случае человеческого тела) ни передвигаться, ни добыть себе пропитание, ни защитить себя. В этом своем «первоначальном» состоянии они легко гибнут от жары или от электрического удара. Но стоит им вцепиться в спину человека или любого другого существа (за это их в романе называют еще «наездники»), как они полностью подчиняют себе его психику и становятся практически неуязвимыми. Человек, ставший рабом кукловода, не просто предоставляет все свои знания, умения, силы и энергию для выполнения целей, которые ставит хозяин-кукловод, он еще и совершенно счастлив, беззаботен, равнодушен к земным радостям, удовольствиям (собственно, по безразличию к особам противоположного пола, их и стали узнавать) и даже состоянию своего тела и вообще здоровья. Пока Сэм был под властью кукловода, он ел раз в два-три дня, не мылся (хотя брился и каждодневно менял сорочки, так как кукловод хотел, чтобы носитель выглядел респектабельно), ни разу за много месяцев не снимал ботинки, хоть они были не по размеру. После освобождения Сэму пришлось долго лечиться, у него обнаружили чесотку, вши, цингу, язвы на теле. Также через несколько месяцев после оккупации Алабамы кукловодами там начались эпидемии чумы и холеры. То же самое произошло и в Советской России, которая, по Хайнлайну, была захвачена инопланетянами почти вся.
Тем не менее, восторг человека-раба перед хозяином-кукловодом неподделен. Сами кукловоды говорят, что несут людям счастье, мир, спокойствие, как, например, кукловод, которого допрашивали на базе сверхсекретной спецслужбы под руководством Старика. Но и люди, которых кукловоды подчинили себе, утверждают то же самое. Старик, ставший рабом, делится своими ощущениями со своим свободным сыном: «-ты не сказал мне, каково это на самом деле. Я даже не подозревал, сынок, что такое возможно — покой, удовлетворение, благодать. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким счастливым…. Разве что до того, как умерла твоя мать. Впрочем, сейчас мне даже лучше.». В фильме, снятом по этому роману, об этом говорится более прямолинейно. Один из персонажей замечает, что кукловоды пользуются скрытыми потребностями человека, еще и в этом состоит их сила.
Ни в книге, ни в фильме про самих кукловодов, вне их отношения к людям не говорится почти ничего. Известно лишь, что они — одно суперсущество, то есть коллективный организм, что они обмениваются информацией между собой, для чего устраивают «конференции» (в книге они состоят в том, что два человека-слуги поворачиваются спинами друг к другу, снимают одежду и твари общаются напрямую, в фильме все слуги ходят в специальных «храм» или, как его называют «улей», где происходит таинство деятельности коллективного разума), что они «размножаются» делением, при этом новый кукловод сразу же обладает всеми знаниями, которые имеются и у всех остальных. Заметим, что Хайнлан и его «положительные герои» из американских спецслужб, не пытаются понять кукловодов, взглянуть на мир их глазами, увидеть в них такую же разумную расу, как и люди, пусть со своими особенностями. Кукловоды для них — абсолютное зло, которое должно быть уничтожено любой ценой. Конечно, супермены из спецслужб изучают кукловодов, но ровно настолько, сколько нужно, чтоб их уничтожить. Ученые еще могут уделить несколько минут праздным размышлениям о бытии кукловодов, но у всех остальных есть лишь одно желание — убить их. Девиз этой войны, как мы уже говорили — смерть и разрушение.
И уж естественно, кукловоды у Хайнлайна все как один проникнуты одним стремлением — поработить человечество; у них нет и не может быть оппозиции, которая видела бы по другому судьбу и перспективы расы кукловодов. Хайнлайн вообще не допускает сотрудничество кукловодов и людей к их общему благу (хотя противоположные случаи — добровольное подчинение непорабощеных людей кукловодам в романе упоминаются, конечно, это низкие предатели, которые действуют лишь из корысти и страха). Кукловоды — все без исключений враги, которых необходимо уничтожить.
Как видим, герои Хайнлайна не могут похвалиться приверженности принципа «гуманизма» (конечно, в расширенном варианте, который распространяется не только на людей, но на любые разумные расы). В этом смысле даже кукловоды, которые в романе нарисованы крайне неприглядными, более «гуманны», чем их враги — стопроцентные американцы. Кукловоды хотели поработить человечество, но при этом сохранить жизнь людям, пусть и очень низко комфортную (более того, кукловоды вовсе не лгали, что они несут человечеству мир, в той цивилизации, которую они создавали, не было места войнам и физическому уничтожению людей, так как их тела — большая ценность для «хозяев»). Борцы же с кукловодами — свободные земляне из числа рекрутов американских спецслужб вовсе не собираются даже как-то использовать кукловодов, заставлять их работать на себя, искать с ними общий язык, наконец… Они хотят лишь одного — уничтожить всех инопланетян до последнего, причем, не только на земле, где инопланетяне, действительно, захватчики, но и на «нейтральной территории» — на их базе на Титане (а если б смогли — и на их родной планете). Ненависть и отвращение — вот нехитрый набор чувств, которые движут героями Хайнлайна.
3. Дешифровка идеологических кодов Хайнлайна
Трудно сказать, осознавал ли это сам Роберт Хайнлайн (видимо, до конца все же нет, хотя, как показывает его эссеистика и мы об этом уже говорили, он искренне верил в идеалы либеральной пропаганды и был убежденным и даже чересчур рьяным антикоммунистом). Но теперь, по окончании той исторической эпохи легко заметить, что тема вторжения инопланетных «похитителей разумов» есть не что иное как перенесенная в научно-фантастическую плоскость модель той самой «холодной войны», на фоне которой эти произведения создавались. Ведь главная особенность этой войны состояла в том, что это было противостояние идеологическое, в котором победа достигается не за счет физического уничтожения противников, а за счет проникновения в их мозги, превращения их в носителей идеологии противоположной стороны, соответственно, либерализма или коммунизма, то есть, говоря метафорически, за счет своеобразного «захвата тел и разума» иным разумом и волей, принадлежащим чуждой цивилизации, хотя и не инопланетной, а нашей, земной.
Итак, инопланетяне, которые в романе называются «кукловоды», «наездники», «хозяева» — это, конечно, правители СССР, странные и непонятные «коммунисты», увиденные глазами западного человека и через призму западной либеральной пропаганды. На правоту этого предположения указывают не только абстрактные рассуждения, но и значимые оговорки и у самого Хайнлайна. Так, устами главного героя романа Сэма он заявляет: «и почему, подумалось мне, титанцы не напали сначала на Россию? Страна для них просто идеальная. Или… Может, они давно уже напали? Но тогда изменилось ли там хоть что-нибудь?». Смысл этой фразы достаточно прозрачен: советские люди и без того рабы своих паразитов-коллективистов — коммунистов, влачащие жалкое, нищенское существование, если коммунистов сменят инопланетяне-коллективисты, то ничего, по сути, не изменится. Отсюда недалеко и до соотнесения инопланетян и коммунистов или вообще представителей советской цивилизации и землян и американцев или представителей вообще западной цивилизации.
Далее, социальная организация кукловодов наподобие сообществ насекомых — это представление капиталистического Запада об обществе «реального социализма» (кстати, это не оригинальная находка Хайнлайна, а общее место в американской научной фантастике: представители инопланетных цивилизаций там почти всегда изображаются в виде «разумных насекомых»). Глубоко в подсознании каждый человек Запада, если только он разделяет основные положения либеральной пропаганды, думаем, и вправду был убежден и остался при этом мнение и поныне, что жители СССР (теперь — России) — это не люди в той мере, в какой люди — стопроцентные американцы или англичане, или немцы, а безличностные функциональные единицы суперобщества, выполняющие каждый свое предназначение — производство, охрана, слежка, наподобие того, как в улье есть пчелы-солдаты, рабочие пчелы и т. д. Людьми же пропаганда Запада согласна считать только человека общества модерн западного типа — одиночку-индивидуалиста, который руководствуется лишь выгодой, воспринимает мир упрощенно рационально и нормой отношений с другими считает жестокую конкуренцию.
Нападение кукловодов на «свободную Землю» есть аллегория нападения «коммунистов» на «свободный мир» — Запад и в первую очередь США. То обстоятельство, что кукловоды, по Хайнлайну, сами по себе беспомощны и обретают силу только когда начинают паразитировать на человеке, отражает веру любого западного либерала в то, что лишь частная инициатива, устремления и интересы «свободного индивида» могут быть «движителем прогресса», а все коллективисты — бездельники и трутни, способные лишь жить за счет других. Плохое питание, болезни, голод и лишения человека, которого поработил кукловод — символ «крайней нищеты» жизни при коммунизме, о чем постоянно твердила и твердит западная пропаганда. Сеансы прямого общения кукловодов, во время которых они обмениваются информацией — это намек на коллективистские социальные ритуалы — собрания, съезды и т. д. Бесполое размножение кукловодов — восприятие человеком Запада, пресыщенным эротической образностью, которой пронизан весь его быт, викторианской строгости советского общества (для западного обывателя патриархальные в сексуальном отношении представители советской цивилизации могут казаться даже бесполыми; отсюда, кстати, широкая популярность хохмы «в СССР секса нет»).
А теперь обратимся к самому главному — острому ощущению счастья, которое переживает человек под властью кукловода. Если немного продолжить мысль Хайнлайна, то станет ясно, что кукловоды «нащупали» слабое звено в психике индивидуалиста: он всегда один, даже если он с друзьями, с любимой или любимым, он и только он несет ответственность за свои поступки, он не всегда уверен в правильности своих действий. Отсюда тщательно скрываемая даже от себя тревога, страх. Когда же этот человек становится лишь инструментом воли «хозяина», все тревоги, волнения, сомнения исчезают, в обмен на свободу он получает душевный покой, те самые безмятежность и отрешенность, которые пугали свободных людей при виде «слуг», но которые так нравились самим «слугам». Очевидно, на самом деле речь идет о том, что идеи коммунизма представляли собой для Запада огромную реальную опасность (как бы парадоксально и абсурдно не прозвучало это для советского интеллигента, который еще с 70-х годов начинает глядеть на марксизм как на набор догматических и никого не убеждающих положений). Оказывается, идеи коммунизма, и прежде всего, идея обретения счастья общения и взаимной поддержки, хоть и в обмен на свободу очень соблазнительна для человека атомизированного общества, каковым является капиталистический Запад, общества «одиночества в толпе», общества разорванных традиционных связей между людьми, даже состоящими в близком родстве, общества унифицированной, бесчеловечной свободы, которой большинство людей давно и откровенно тяготится. Александр Зиновьев писал о множестве феноменов «реального коммунизма» на Западе — тоталитарных сектах, гипертрофированной бюрократии, диктате внутри корпораций — это тоже одна из разновидностей бегства от свободы в буржуазно-либеральном ее понимании, родственная увлечению коммунизмом в политическом смысле. Недаром же американцы почти поголовно, включая наиболее критически настроенную часть общества — интеллектуалов воспринимали вполне всерьез идеологию «холодной войны», и всерьез, почти иррационально и фанатично боялись поражения США в «холодной войне», они чувствовали слабое место в броне либеральной пропаганды (а наши деятели агитпропа это слабое место пропустили)…
Наконец, стремление только лишь убивать нелюдей-инопланетян, не пытаясь с ними иметь какие-либо дела — это довольно таки откровенное самораскрытие стратегии западного мира в «холодной войне»; в отличии от нашей, советской стороны, которая, во всяком случае на уровне пропаганды воспринимала Запад как сообщество, где большинство — нормальные люди, трудящиеся, такие же как и в ССCР, и лишь меньшинство — злобные буржуи, поработившие трудящихся и подлежащие уничтожению, западные архитекторы «холодной войны» видели врагов, которых можно и нужно лишь истреблять во всех коммунистах и шире во всех русских. Если для нас «холодная война» была войной за освобождение угнетенных трудящихся Запада, то для них — война на уничтожение большинства соперничающей цивилизации нелюдей — СССР, с сохранением меньшинства-индивидуалистов, так сказать «русских западного типа» (к этому важному выводу мы еще вернемся).
Коммунисты подчинили себе трудолюбивых и энергичных индивидуалистов в своей стране и превратили их в верных своих рабов, выполняющих с радостью любые приказы, и то же самое они хотят сделать со славными американскими парнями. Если они победят, американцы лишатся не только свободы, но и всех материальных благ и будут влачить жалкое существование. Не нужно пытаться понять коммунистов (и «старых русских» вообще). Не нужно их жалеть. Они — нелюди. Они подлежат абсолютному уничтожению. Таков смысл повествования Хайнлайна о нападение кукловодов на США, если понимать его не буквально, а вычитать из него идеологические цитации. И точно таков же смысл идеологического отношения американцев к своим противникам в «холодной войне» — к представителям советской цивилизации, ко всем нам.
Понимание этого прекрасно объясняет многие факты, вплоть до победы США в «холодной войне». Соцопросы в США в 70-е — 80-е годы показывали, что несмотря на значительный страх перед ядерной войной, все же большинство американцев одобрили бы решение своего правительства первыми начать ядерные бомбардировки СССР и верили в победу Америки в третьей мировой, ядерной войне. В то же самое время в СССР подавляющее большинство были убеждены, что в ядерном конфликте сверхдержав не будет победителей, потому что погибнет все человечество и сторона, начавшая ядерную войну совершила бы абсолютное зло. Неудивительно, что уже в эпоху перестройки углубление социально-политического кризиса в СССР шло на фоне настроений, которые можно выразить фразой: «пусть произойдет что угодно, лишь бы не было войны». Мы оставим в стороне причины такого пацифизма советский людей и агрессивности американцев (хотя можем указать, что на наш взгляд, немалую роль тут сыграла глубочайшая психологическая травма, полученная народами СССР в страшную предыдущую, 2 мировую войну — благополучная Америка таких травм не знала). Мы ограничимся заявлением, что советские люди в большинстве своем морально были готовы к поражению в цивилизационном противостоянии — они и потерпели это противостояние. И даже до сих пор многие из них не поняли: какой жестокий и коварный враг им противостоял, и по сути, продолжает противостоять.
В заключение хотелось бы сказать, что роман Хайнлайна «Кукловоды» — не агитка, а произведение литературы. Это значит, что Хайнлайн проводит в нем свои политические стереотипы не прямо и сознательно, а сам того не понимая, исподволь. Дешифровка их позволяет защитить свое сознание от них — и читать и перечитывать этот увлекательный роман, получая от него эстетическое удовольствие и не рискуя заразиться ядом американской пропаганды времен «холодной войны».
[1] - П. Серио Как читают тексты во Франции/Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса М., 1999. -С. 21
