 |
| Православный Санкт-Петербург | Протоиерей Павел Красноцветов | 03.07.2007 |
— Сейчас я стараюсь как можно больше узнать обо всём, что касается воссоединения наших Церквей — РПЦ и РПЦЗ. Событие это жизненно важно: оно определит судьбу вселенского православия на много-много лет! Как ни устаю после трудового дня (а дел у настоятеля Казанского собора, прямо скажем, немало), но перед сном обязательно выкрою часок-другой, чтобы внимательно изучить литературу по этой теме…
Сейчас, когда Божией милостью Акт о воссоединении благополучно подписан, мы вспомнили эти слова о. Павла и попросили его — одного из самых уважаемых священников нашей епархии — разъяснить нашим читателям значение свершившегося великого события.
— Скажите, батюшка: для нас, для православных петербуржцев, изменится ли что-то после подписания Акта? Или все последствия воссоединения в полной мере оценят только будущие поколения церковного сообщества?
— Мне хотелось бы, во-первых, сказать, что всякое объединение, всякое прощение взаимных обид — это уже большое христианское делание. Оно необходимо как человеку, так и Церквам. Божиим попущением наша страна была разделена на две части: Русскую землю и Русское зарубежье. Нас разделяли не только пространства: мы в духе не были едины. Жители Зарубежья обвиняли нас в некоем «сергианстве», в сотрудничестве с безбожной властью, мы обвиняли их в том, что они бросили свою паству и порой становились на сторону врагов России… И те и другие обвинения по сути надуманны. Митрополит Сергий (Страгородский) совершил великий духовный подвиг: он душу свою положил за Церковь. В то время когда всем казалось, что дни Православия в России сочтены, когда осталось казнить ещё несколько сотен священников (а что это за цифра для красных палачей!) — и Церковь не устоит, — владыка взял весь удар на себя, не побоялся всеобщего непонимания, отверженности, клеветы, но по евангельскому завету принял советскую власть как волю Божию. Не осуждать, но прославлять должно этот поступок. И не осуждать, но с пониманием следует отнестись к тому, что часть нашей Церкви оказалась за рубежом: она осталась со своей паствой, вынужденной покинуть Россию, она смогла удержать русское рассеяние от действительного рассеяния, распыления в европейском вавилоне, она помогла русским остаться русскими, сохранить веру отцов и перед всем миром исповедовать Православие. Итак, всякие взаимные обвинения неуместны и неугодны Господу.
Что же касается вашего вопроса о том, как повлияет на простых русских людей воссоединение Церквей… Подумайте вот о чём: мы живём в тяжёлые времена всеобщего разделения. Общество делится на богатых и бедных, прежде единая страна делится на несколько независимых государств… Подумайте: Украина, Белоруссия — вне России!.. Казахстан, где половина населения — русские, — вне России!.. В такие дни любое воссоединение русских — великое благо, а объединение Церкви — благо втройне.
И, конечно, без воли Божией не совершается ничего; волос с головы не упадёт без воли Божией. А здесь мы видим не просто волю, но благословение Божие: Сам Дух Святой направлял митрополита Лавра и Патриарха Алексия — главных строителей новой, объединённой Русской Православной Церкви.
Помню, в 1981 году случилось мне побывать в Женеве. Оказалось, что в этом городе есть превосходный православный храм — очень красивый, благолепный… Я с радостью захожу туда, вижу, что идёт Литургия — настоящая, православная, на церковнославянском языке, хор красиво поёт, люди с русскими лицами благоговейно молятся. Я присоединяюсь к молящимся. Вдруг подходит ко мне женщина: «Вы от Московской Патриархии?» — «Да!» — «Тогда уходите. Мы — Зарубежная Церковь, нам с вами молиться нельзя». Я не стал спорить, ушёл, — но как же мне было горько! Эти дивные иконы, и Владычица смотрит со стены, — и меня изгоняют, как чужого!.. Так вот — отныне ничего подобного не будет: любой русский православный храм за рубежом открыт для гостей из России. «От восток солнца до запад хвально имя Господне» (Пс. 112, 3).
— Ваш сын — православный священник, служит в голландском городе Роттердаме, ваша дочь замужем за священником Сергием Рассказов-ским, служащим в Канаде, в Торонто. Наверное, они рассказывают вам, как русское рассеяние относится к воссоединению Церквей…
— Простые люди очень радуются этому, да и иереи в массе своей говорят об объединении как о долгожданном, необходимом событии. В Торонто есть прекрасный храм Зарубежной Церкви, настоятель там — замечательный человек. Мой зять и дочь очень дружны с ним. Долгое время у них не было жилья, а этот батюшка выручил их. Потом он помог им получить в аренду помещение местного англиканского храма — теперь там идёт православная служба. Торонтский батюшка — очень пожилой, родился уже в эмиграции, в Турции, всю жизнь там и жил и лишь сравнительно недавно был переведён в Канаду. Он гостил у нас в Петербурге — ещё до всякого воссоединения — и с тех пор при каждом удобном случае передаёт мне поклон.
— Вам приходилось общаться и с самим митрополитом Лавром?
— Ну, не то чтобы общаться… В прошлом году митрополит Лавр с группой зарубежного духовенства посещал Санкт-Петербург и совместно с нашим владыкой молился у нас в Казанском соборе. Мы служили, а гости просто молились в алтаре. Потом всех нас представили митрополиту Лавру; меня он подробно расспрашивал обо всём и был рад услышать, что в моём роду я восьмой священник, что все мои предки были священниками Калужской губернии, и сын мой — священник, и надеемся, что внуки продолжат династию… Все мы — русские батюшки, русские монахи, русские миряне, и сейчас уже непонятно, что могло нас разделять… Но вот что я вам скажу: этот этап мы прошли, теперь надо смотреть в будущее. Впереди новая цель — воссоединение со старообрядчеством. Эта рана давно требует исцеления, и я надеюсь, что когда-нибудь она затянется. Это трудно, но жить в расколе — ещё труднее, ещё разорительнее для душ. Православные должны жить едино, как и Господь сказал: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин. 17, 21)
Вопросы задавал Алексей МАКСИМОВ
