 |
| Фонд стратегической культуры | Александр Бесов | 02.07.2007 |
Были приглашены известные по телевизионному экрану и в медиасообществе люди — В. Ерофеев, Н. Сванидзе, В. Третьяков, А. Ципко, а также новые на этом поприще Л. Поляков и В. Голованов. Под редакцией доктора философских наук, профессора и завкафедрой общей политологии ГУ-ВШЭ Л. Полякова издано «Обществознание. Глобальный мир в XXI веке» (книга для учителей). В. Голованов, очевидно, представлял цех историков вместо А. Филиппова, автора еще одной книги для учителей: «Новейшая история России 1945−2006 гг.».
Книги изданы «Просвещением» небольшим тиражом и стали сюрпризом для участников состоявшейся в Москве 18 — 21 июня Всероссийской конференции школьных учителей и методистов, посвященной преподаванию новейшей истории и обществознания в школах. Конференция явилась одним из проявлений заботы государственной власти об «истории», первые импульсы которой четко обозначились в 2003 году. Тогда Минобразования сняло свой гриф с учебника И. Долуцкого «Отечественная история XX века» для учеников 10−11 классов общеобразовательных учреждений России в силу того, что он был написан в «болезненно-надрывном ключе». На прошлой неделе из Госдумы дали понять: уже подготовлен законопроект по проведению экспертизы учебников, допущенных к использованию во всех аккредитованных государством средних общеобразовательных учреждениях, чтобы авторы учебной литературы рассказывали об исторических событиях «в едином ключе».
Настало время новых авторов и политтехнологов. Немудрено, что обсуждение данной темы состоялось и в программе В. Познера. Обратим внимание на два аспекта. Первый касается состава участников обсуждения, второй — содержания их споров.
Проблему преподавания истории в школе обсуждали историки-непрофессионалы. Употребляя термин «историки-непрофессионалы», должен оговориться: не умаляю их достоинства и не оспариваю их точки зрения на историю России. Бывает, что непрофессионал даст фору многим остепененным историкам. В то же время принимаю во внимание один важный аспект — влияние участников передачи на общественное сознание с помощью находящихся в их распоряжении информационных ресурсов федерального уровня.
Профессиональных историков представлял заслуженный учитель Якутии, победитель конкурса лучших учителей России в рамках нацпроекта «Образование — 2006″ В. Голованов. Его пригласили, очевидно, потому, что он употребил для характеристики процесса преподавания истории термины „заповедник“, в котором обязательно должны быть „егеря“. По содержанию преподаваемой дисциплины ему практически высказаться не удалось. Телеведущий и член Общественной палаты Н. Сванидзе сразу после окончания истфака МГУ работал в Институте США и Канады, а потом пробивался на телевидении, как мог, следуя принципу: „Меняется время, меняюсь и я“. Он давно не занимается исследованием истории, хотя является активным участником проекта „Исторические хроники“. Однако та информация, которая предоставляется ему для передач и озвучивается им, покрыта таким слоем желчи в отношении советского прошлого, что она вообще перестает что-либо значить с точки зрения того времени, к которому прикасается „хроникер“. Все советское прошлое для него — это „преступление режима“. Это свое кредо Н. Сванидзе подтвердил и на передаче у В. Познера.
Автор и ведущий программы „Апокриф“ на канале „Культура“ писатель В. Ерофеев также остался верен своему девизу: „Мы занимаемся душевной стоматологией“. Если данный девиз действительно годится для передачи „Апокриф“, то к истории его не применишь. Историк (в отличие от В. Ерофеева) не может говорить (и никогда не скажет), что развал СССР стал „радостью“, что произошло „освобождение от прошлого“, что советский период истории нашей Родины представлял собой „дерзкий эксперимент“, но „противоречил человеческой природе“. Для историка такие оценки — нонсенс. Впрочем, с В. Ерофеевым надо согласиться по двум позициям. Первая: России как правопреемнице СССР надо перестать каяться перед другими странами. Вторая (вытекает из сказанного В. Ерофеевым): есть история, и есть философия истории. Писателю думается, что в школе нужно изучать философию истории. Тогда начинать философствовать нужно с детского сада.
В. Третьяков как профессор факультета международной журналистики МГИМО (У) прямо сказал: нам нужно уйти от шизофрении в осмыслении и преподавании истории, все называть своими именами, покончить с „холодной гражданской войной“ в общественном сознании. Однако других участников передачи В. Познера он не убедил.
Восходящая звезда на поприще осмысления истории доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник Института международных, экономических и политических исследований РАН А. Ципко (работает в данном институте с 1972 года, в прошлом — Институт экономики мировой системы социализма АН СССР) высказал свои опасения в связи с предпринимаемой попыткой „во имя государственности, патриотизма уйти от исторической правды“ и от „минусов“ своей истории, с непониманием в обществе того, что после 1991 года в России совершена „антибольшевистская“, „антикоммунистическая“ контрреволюция», что наша история советского периода сопряжена с «уничтожением своего народа». Он подчеркнул, что страх перед негативными явлениями истории основан на «не вере в собственный народ». А. Ципко дал жесткую отповедь Л. Полякову: «не согласен, что гражданские права, ценности человека [нам] кто-то навязал».
Л. Поляков, ощущавший комфорт на Всероссийской конференции, на передаче у В. Познера оказался в другой ситуации. Прежде всего, потому, что он заявил следующее (цитата по стенограмме): «Мы действительно в 1991 году сказали: „Все! Коммунизм — плохо, это — тупик“. Мы добровольно это приняли сами, в большинстве своем. Конечно, есть люди… которые еще там. Но мы в большинстве решили, что мы ошиблись, 70 лет шли не туда, и сказали: „Все вот эти наши орудия — взгляд на мир коммунистический, учение о том, что история состоит из 5 формаций, что будет коммунизм, — это все ложь и неправда, теперь будет новое мировоззрение“. Оно из чего состоит? Из таких понятий, как демократия, рынок, правовое государство, гражданское общество, права человека. Хорошо. Вот это вот все нам насыпали. Это же не мы сами изобрели эти понятия — к нам они пришли, мы их активно импортировали. И каша сложилась из прежнего коммунистического мировоззрения плюс вот эти понятия. И все это, вместе перемешавшись, создает совершенно неудобоваримую какую-то пищу, которая на выходе, извините за аналогию, дает ничто. Человек, который питается такой бурдой, он не россиянин, он не гражданин мира и он не гражданин СССР».
Отступление: Чем сильна стенограмма, так это тем, что воспроизводит непричесанные мысли, а если она еще и неправленая, то дает прекрасный материал для историка как исследователя. Мысли Л. Полякова совпадают с идеями куратора нашей внутренней политики, высказывавшимися в период 2003-го и последующих годов. Об этом (правах и свободах, европейском пути России) я писал в свое время в статьях для Фонда стратегической культуры «История России: непредсказуемое прошлое?», «Борьба и „партийное строительство“ в России: об идеологических исканиях „правящей партии“». «Параллели» идей совпадают еще больше, если привести слова Л. Полякова из выступления на конференции, объясняющие, зачем была написана книга для учителей. У В. Познера он на это не решился.
На конференции он сказал: «Все факты, изложенные в нашей книге, вам хорошо известны. Наша задача состояла в том, чтобы, собрав их вместе, построить целостную картину мирового сообщества, которая определяется борьбой национальных интересов… мы смотрим на мир с позиции гражданина России, для которого интересы России превыше всего! Смысл нашего проекта в том, чтобы, преподавая обществознание, мы вкладывали в умы, души и сердца детей привычку мыслить глобально, руководствуясь интересами своей Родины… Мы играем по правилам либерального мира, главное из которых — неограниченная свобода конкуренции. Чем быстрее мы научимся жить по его законам, тем либеральнее мы будем». В учебнике, заметил автор, сделана попытка изложить точку зрения на мир российской нации как коллективного субъекта, действующего в современном социуме. В книге дана периодизация истории российской демократии: 1990-е годы — период олигархического режима («господство немногих, получивших богатства и приватизировавших власть»), 2000-е годы — суверенная демократия, то есть демократия, опирающаяся на собственные ресурсы.
Если бы Л. Поляков успел сказать это на передаче у В. Познера, то он заслужил бы не только неприятия своей позиции, например, В. Ерофеевым («меня пугают два историка, которые сидят передо мной» и говорят об «импорте демократии и прав человека» в Россию и о необходимости «егерства» при преподавании истории), но и более резкой оценки.
Дискурс переместился в плоскость оценок истории с точки зрения морали. В. Третьяков в связи с этим заметил, что стали говорить не о сути событий (холодная война, война в Афганистане), а об их оценках. Ведущий тоже не стерпел: «Я все-таки вам напомню, что мы обсуждаем преподавание истории в нашей школе».
***
Что можно выделить в этих разговорах и какие напрашиваются выводы?
Хорошо, что дискуссии об истории или о преподавании истории есть. Видно, что мы «имеем» и куда идем.
Для участников программы «Времена», как видно, нет разницы между «Историей» и «Историей России», хотя государственные стандарты предусматривают дисциплину «Отечественная история». А смешение «Обществознания» и «Истории» имеет под собой только одно основание — у каждого явления своя история.
Участников и данной передачи, и других «форумов» не интересует, в каком состоянии находится историческая наука в Росси и как идет процесс приращения исторических знаний.
Оценочные суждения по поводу исторических событий меняются по мере приобретения новых знаний. Без этого (без новых знаний) смена оценок прошлого сродни «древнейшей профессии» или в лучшем случае — «политика, опрокинутая в прошлое».
В отечественной практике преподавания продолжается устоявшаяся традиция: история России выступает не наукой (дисциплиной), изучающей жизнь и деятельность государства и общества в различных областях, а историей государственной власти. Никто не предлагает школьникам, студентам задуматься над системой отношений между людьми, между обществом и властью, между государством и обществом, о повседневной жизни, труде своих предков и старших поколений, о достижениях культуры, о степени их доступности для общества. В результате никакие уроки из истории не извлекаются, а потрясения или «издержки» былых времен списываются на отдельных людей (царей, вождей, тиранов, олигархов), внешних врагов. Осознанного патриотизма при таком состоянии преподавания истории Отечества ждать не следует.
Добротные учебники по истории России могут появиться из-под пера исследователей и педагогов — но не по политическому заказу под «суверенную демократию». Когда пишутся «официальные учебники», в которых признается воровской режим 90-х годов, а правовая система государства безмолвствует, то возникает до боли знакомая по нашей истории ситуация с гражданским обществом, правовым государством, правами и свободами граждан — правда, теперь уже в новых условиям «игры по правилам либерального мира».
По законам природы, школьник не может «мыслить глобально». Насаждение «глобального» мышления наряду с введением ЕГЭ по тестам ведет к тому, что у выпускников школ отсутствуют элементарные знания отечественной истории и логическое мышление как таковое. Применительно к советскому периоду истории в памяти остается только «преступный политический режим», но нет знаний о созидательном и ратном труде своих же отцов, дедов, всех предшествующих поколений.
Мне за всю мою многолетнюю педагогическую практику в высших учебных заведениях вплоть до нынешнего года еще не приходилось встречаться с некоторыми «либеральными явлениями». А сейчас столкнулся. Например, на экзамене студент говорит: я ненавижу политику, поэтому не хочу рассказывать о преобразованиях в СССР в 20−30-е годы XX века, об «оттепели» Н.С. Хрущева. Или: в ходе Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. Красная Армия освободила от фашистской оккупации «ряд государств Европы», среди которых были Эстония, Латвия, Литва, Белоруссия, Украина, Молдавия (?!). Это о своей-то стране…
При подготовке Государственных образовательных стандартов высшего профессионального образования третьего поколения шла борьба за то, чтобы «Отечественная история» была определена как обязательная для изучения дисциплина в вузе. Вопрос пока остался открытым. Может, действительно школьники освоят историю на уровне «глобального мышления», и в вузе такой предмет будет не нужен? На худой конец, у нас и опыт есть — «Истории ВКП (б). Краткий курс». Книги для учителя уже апробированы, как основы съедобной (вернее — удобоваримой) пищи.
В конечном итоге, все зависит от человека. Прав был В.О. Ключевский:
«При крепостном праве мы были холопами чужой воли; получив волю размышлять, мы стали холопами чужой мысли». Сто лет прошло.
БЕСОВ Александр Григорьевич, доктор исторических наук, профессор
