Развиваться или симулировать?

В течение последних полутора-двух лет Запад преподносил нам сюрпризы, демонстрируя всё менее сдерживаемый антироссийский напор. Дошло до заявлений о готовности использовать НАТО для защиты от нашего «энергетического шантажа» и даже о принципиальной «несправедливости» того, что столь значительные запасы природных ресурсов находятся под контролем одного государства — России.

В этих условиях размещение «оборонительной системы» ПРО США в непосредственной близости от наших границ не может рассматриваться вне общего контекста.

К 62-ой годовщине Победы в Великой Отечественной войне масла в огонь подлили новые члены западного сообщества — бывшие младшие «братья» по СССР и Варшавскому договору. Причём старались задеть самую больную точку — память о погибших. А со стороны их «старших братьев» по Евросоюзу ни малейшей попытки сдерживания партнёров мы не заметили. Министр иностранных дел Сергей Лавров был вынужден заявить публично о пособничестве ряда международных организаций, таких как ЕС и НАТО, антироссийским настроениям и действиям.

Дальше — больше. Прежде наиболее стабильный и лояльный торговый партнёр — Финляндия выражает недовольство и грозит прибегнуть к санкциям. Чем же недовольны? Нашим естественным желанием перестать быть сырьевым придатком Европы и ограничить экспорт необработанного круглого леса. Не приходится сомневаться, что и эти претензии будут? поддержаны «стратегическими партнёрами», с которыми мы вместе боремся с «международным терроризмом».

Как же отвечает Россия на эти вызовы?

Казалось бы, адекватно.

«Мюнхенская речь» нашего Президента — внешнеполитический ответ. Ответ ясный, однозначный, не допускающий особого разнообразия трактовок.

Послание Федеральному Собранию — ответ, ориентированный на внутреннюю мобилизацию. Но насколько адекватен этот ответ? Насколько он однозначен и последователен, и насколько продиктованные им действия будут эффективны? Наконец, насколько базисные понятия и подходы, заложенные в основу этого ответа, соответствуют реальности?

Полноводная река и два ручейка

В Послании Президента заявлено, что наши «нефтегазовые доходы» с будущего года поступят не в пресловутый Стабилизационный фонд, а поделятся на три части: Резервный фонд, часть, направляемая на социальные расходы в бюджет, и Фонд будущих поколений. Наконец-то хотя бы одна из этих частей пойдёт на наше развитие.

Значительная часть послания посвящена разъяснению, на что именно и посредством каких механизмов будут расходоваться средства Фонда будущих поколений: здесь и инфраструктурные проекты, включая морские и авиационные порты, авиа- и судостроение, дорожное строительство, электро-, гидро- и атомная энергетика, высокие технологии, включая нанотехнологии (хотя и здесь не без странностей: биотехнологии и фармацевтика в этот список почему-то не попали), жилищное строительство и т. п. В качестве механизмов предложена капитализация институтов развития: Банка развития, Инвестиционного фонда, Российской Венчурной компании и др.

Так что же, значит, «лёд тронулся»?

К сожалению, важную информацию, ограничивающую оптимизм, можно почерпнуть из того же Послания Президента: львиная доля нефтегазовых доходов направится в Резервный фонд, который будет поддерживаться на уровне 10% от ВВП. А что же пойдёт в Фонд будущих поколений? А этот фонд, о котором известно столько подробностей и которому уделено такое внимание в Послании (равно как и часть, направляемая в бюджет на социальные расходы), будет финансироваться лишь по остаточному принципу.

Но, может быть, денег хватит на всё? Судите сами: Фонд будущих поколений начнёт формироваться в 2008 году, но уже к 2010 году, как прогнозирует Центральный банк, наше сальдо внешнеторгового баланса изменится с положительного на отрицательное — откладывать будет уже нечего. Независимые же агентства прогнозируют наступление этого момента ещё на год раньше. Нет, применительно к этому фонду вопрос об эффективности использования средств даже не ставится. Этот основной наследник Стабфонда, в который полноводной рекой потекут наши денежки, будет инвестировать лишь в «консервативные» бумаги, то есть, преимущественно за рубежом. О каком развитии тогда речь?

Русское чудо: особые «нефтегазовые» доходы

Настало время поговорить о главном — о базисном подходе, позволяющем вычленять из общих доходов государства некие «нефтегазовые доходы» и затем накапливать их в специальных фондах, отдельных от всей бюджетной системы страны. Какие тому основания? Президент не объясняет. Но это неоднократно объясняли его министры, советники, руководители аналитических центров. Приведу аргументы вкратце:

 — нефтегазовые доходы не заработаны, а практически свалились на нас с неба;

 — нефтегазовые доходы велики, поскольку нам просто повезло, а завтра удача может отвернуться, и к этому надо заранее подготовиться;

 — наша экономика сейчас просто неспособна «переварить» эти доходы; если их использовать, они вызовут неконтролируемую инфляцию, и всем нам будет хуже.

Из первых двух аргументов делается вывод, что использование нефтегазовых доходов в бюджете развращает, втягивает в «голландскую болезнь», тормозит развитие.

Если предположить, что эти аргументы верны, почему же накопление ресурсов нельзя вести в рамках общего бюджетного процесса? Почему все эти фонды, пусть даже и очень нужные стране, не внутри бюджета, а снаружи?

Уместно предположить, будь мой вопрос задан, нам бы объяснили, что внебюджетный порядок хранения и использования «нефтегазовых доходов» для того и вводится, чтобы средства от этих безответственных популистов защитить…

На деле же бюджетный процесс, при всех его недостатках, тем не менее, хотя бы прозрачен, все доходы и расходы публично подробнейше расписываются. Про операции же с деньгами из «спецфондов» мы узнаём лишь то, что нам захотят сообщить.

Но вернёмся к аргументам сторонников накопительства.

За наследство отвечаем перед потомками

Начнём с первого аргумента — о «незаработанности».

А что вообще можно назвать «заработанным», в том смысле, что заработанным только сейчас, без учёта труда предыдущих поколений? Наши нефтегазовые доходы, безусловно, заработаны. Правда, заработаны в основном нашими предшественниками.

Но проблема есть: мы сами аналогичной базы для доходов будущих поколений не создаём. Мы только планируем, какие крохи, после пустого и бессмысленного наполнения всех «резервов», на это направить…

Капризная фортуна и техника безопасности

Второй аргумент, казалось бы, более обоснован. Действительно: от одного и того же вложенного труда вчера доходы были маленькие, а сегодня — большие, и это вне зависимости от наших усилий.

Что ж, нефтегазовая сфера — не единственная, в которой есть циклы колебаний спроса и предложения, а следовательно, и циклы колебания мировых цен. А каковы колебания рентабельности сельского хозяйства, особенно в регионах рискованного земледелия? Естественно, и производители, и государства стараются страховать риски, создавать необходимые запасы. Но всё это делается в рамках единой системы ведения хозяйства, применительно к государствам — в рамках бюджетного процесса.

Ещё важнее другое: естественные (в отличие от искусственно вызываемых) колебания спроса-предложения применительно к нефтегазовой сфере — вовсе не самостоятельны, а лишь следствие циклов подъёма и спада всей мировой экономики. И тогда логичен вопрос: зачем, желая себя застраховать от падения цен на энергоресурсы, а фактически страхуясь от спада в мировой экономике, пытаться опираться именно на то, что будет падать? Любой специалист по технике безопасности вам скажет, что это — полный абсурд…

Если говорить о кризисах сбыта, вызываемых «перегревом» рынка или искусственно, то подобное кризисы бывают во многих сферах: от жилищного строительства до торговли вооружениями. Так что же, и эти доходы централизованно закачивать за рубеж?

Более того, если страна видит своё предназначение лишь в том, чтобы и дальше производить только то, что ныне поставляет на внешние рынки, например, сельскохозяйственную продукцию, то достаточно лишь организовать страхование от неурожаев или спадов мировых цен. Но если наш товар — невозобновляемые природные ресурсы, то просто подобной страховкой не обойтись, она вообще не должна быть главной задачей. Задачи должны быть иные — опережающее развитие секторов экономики, производящих товары с высокой добавленной стоимостью. Здесь всякое откладывание средств на чёрный день — целенаправленное замораживание своего состояния и усугубление отставания. А главная «страховка» — напряжение сил и мобилизация всех ресурсов на фундаментальные и прикладные научные исследования, на разработку или покупку новейших технологий, создание современных производств и завоевание своего места на мировом рынке высокотехнологичных товаров и услуг, обеспечение обороноспособности. Откуда же тут взяться «излишкам», да ещё и в размере более 10% ВВП?

Кому это выгодно?

Казалось бы, несостоятельность первых двух аргументов сторонников «откладывания» средств очевидна. Что же в истинной подоплёке их аргументов? Может быть, на Земле есть кто? то, кому просто выгодно наше подобное поведение?

Это, прежде всего, те, кто не хотел бы, чтобы подъём их экономики вынужденно, независимо от их желания, тянул бы за собой развитие экономики партнёров, обеспечивающих их сырьём. Партнёров, которые при разумном использовании доходов, то есть при вложении средств в опережающее развитие, могут, во-первых, стать конкурентами, а во-вторых, перестать быть поставщиками жизненно необходимого сырья.

Отсюда и аргумент третий — якобы неспособна наша экономика «переварить» доходы от продажи нефти и газа.

Вдумаемся: в условиях, когда США интенсивно закачивают в свои подземные хранилища энергоресурсы (а не доллары и акции корпораций), зачем нам выбирать из недр и продавать за рубеж нефти и газа больше, чем нужно для получения валюты на текущие нужды и развитие (даже если допустить, что есть какой-то лимит), а затем мучительно ломать голову, в какие акции вложить явно излишние доллары?

Если же по нашей глупости и безответственности эти доллары уже есть и продолжают поступать, то разговор не просто об их «стерилизации», но и вложении в развитие — уже шажок вперёд. Ведь инфляция растёт лишь в случае, если вы выдаёте на руки населению деньги, не обеспеченные товаром; если же вы вкладываете деньги в создание производств товаров, на которые есть спрос, инфляции взяться неоткуда. Это всем известная аксиома, но наша власть и её советники упорно делают вид, что этого не знают.

Но далее: Президент-то говорит про целенаправленное инвестирование в развитие, а его министр финансов — уже про управление средствами Фонда будущих поколений нашими и зарубежными «фондовыми менеджерами». А портфельные инвестиции, как известно, руководствуются не стратегическими интересами развития, а лишь прибыльностью, при обеспечении заданной надёжности. И откуда при таком подходе возьмётся необходимая критическая масса вложений именно в те сектора, которые нуждаются в развитии в первоочередном порядке?

С шорами на глазах и ватой в ушах

И в заключение, нельзя умолчать о факторе, игнорирование которого нашей властью не прибавляет оптимизма. Никакое централизованное увеличение объёма инвестирования в высокотехнологичные сектора экономики не даст результата, если не будет поддержано изменением всей экономической политики, включая политику внешнеторговую и таможенную, которую после вступления в ВТО мы уже самостоятельно проводить не сможем. Ведь инвестиции, как известно, идут и сами туда, где есть спрос. Но если этот спрос удовлетворяется привозным товаром зарубежного производства, например, американскими и европейскими самолётами, и этому не препятствует государственная политика, никакое создание авиастроительных корпораций и инвестирование в них части «нефтегазовых доходов» ситуации не изменит. Деньги уйдут впустую, что и явится якобы подтверждением принципиальной неспособности государства вкладываться развитие.