Во славу Премудрости Божией

История храма Святой Софии Константинопольской

Храм святой Софии стал кульминационным архитектурным моментом, отражающим состояние Византии в VI веке. С этого момента имя св. Софии неразрывно связано с судьбой Восточной Римской империи, вплоть до ее гибели в сер. XV века.

Константинопольская София — смелость размеров, гармония частей, прочность и вместе с тем необыкновенная легкость, а также обширный плоский купол — наглядно демонстрирует высоту древнего византийского искусства, которое «объединило пышную зрелищность и утонченный спиритуализм в единую художественную систему, строго каноническую, проникнутую духом торжественного и таинственного церемониала». Духовное блаженство, совершенство горнего мира находили свое отражение в блеске и парадности, золоте и мраморе, красочности и сиянии. И вместе с тем эта роскошь, эта зрелищность так хорошо отвечала вкусам богатого, знающего толк в наслаждениях двора.

Символом духовного обновления Римской империи с принятием христианства становится город Константинополь, названный именем основавшего его императора, св. равноапостольного Константина Великого. Новая столица империи находилась на границе Европы и Азии, на берегу моря, удобного для торговли и сообщения, посреди плодородных цветущих холмов и долин.

Довольно скоро Константинополь приобретает черты римского города: были воздвигнуты два императорских дворца, построены цирк, ипподром, амфитеатр, портики на площадях, бани, водопроводы, фонтаны. На главной площади была поставлена привезенная из Рима порфировая колонна; вдоль улиц вытягиваются вереницей статуи богов, взятые из языческих алтарей и потерявшие теперь свое сакральное назначение. Тут находились и Аполлон Пифийский, и треножник Дельфийский, и музы Геликона, и обитатели Олимпа. Но церкви, устроенные на месте языческих храмов, и крест, царствующий повсюду, говорят нам, что это город христианский.

Кто дал имя храму святой Софии, неизвестно. Во всяком случае, в IV веке его уже называли Софией. Протоиерей Г. Флоровский говорит, что «нетрудно сказать, как понимали это имя христиане того времени. Это было имя Христа, Сына Божия, под этим именем предвозвещенного в Ветхом Завете (прежде всего в книге Притч), которое затем повторяет апостол Павел (1 Кор 1:24). В IV веке много говорили и спорили о Божественной Премудрости. <…> Эта была основная экзегетическая тема в спорах православных и ариан, и обе стороны были согласны, что Божественная Премудрость <…> есть Сын Божий. Такова была богословская традиция. <…> В известном символе Григория Чудотворца Христос называется Словом и Премудростью и Силой… Вряд ли можно сомневаться, что воздвигнутый в IV веке храм Премудрости был посвящен Христу, Воплощенному Слову. И напрасно догадываться, не посвящали ли тогда храмов отвлеченным идеям… Во время правления Юстиниана, когда империю терзали напряженные христологические споры, опять-таки уместнее было посвятить «великую церковь» Христу, Премудрости и Слову. Во всяком случае, впоследствии в Византии всегда и неизменно считали Константинопольскую Софию храмом Слова. В этом отношении особенно характерно известное сказание о построении Юстинианова храма. <…> Здесь рассказывается о явлении Ангела, «стража храма», который клялся именем Софии — «и потому получил храм именование: Святая София, что значит: Слово Божие"… Не следует спрашивать, в какой день совершался «престольный праздник» в Юстиниановой Софии. И много позже Юстиниана еще не существовало престольных или храмовых праздников в современном смысле. <…> Храмы посвящались Христу или Богоматери, но при этом еще не выделялся какой-нибудь один определенный праздничный день из общего годичного круга <…>. Вообще же годичный праздник каждого храма совершался в день «отверзения врат», в годовщину освящения или «обновления» храма. В Константинопольской Софии праздник обновления совершался в канун Рождественского сочельника, 23 декабря, — так как храм был освящен впервые 25 декабря (537 г.) и обновлен после восстановления купола 24 декабря (563 г.). В службе на день обновления по Типику Великой Церкви X в. мы не находим никаких особенностей, которые бы указывали именно на Софийский храм, на определенное его посвящение. Служба совершается о покровении града вообще. С течением времени в Византии как бы забывают об особенном посвящении Великого храма, который стал национальным святилищем и святыней. Он стал для византийцев храмом вообще, храмом по преимуществу, средоточием всех молитвенных памятей и воспоминаний. И вместе с тем стал символом царства, символом царственного достоинства и власти — «мать нашего царства», говорит о Софии уже Юстиниан…»

На месте будущей Софии император Константин Великий построил небольшую церковь-базилику. Храм был богато украшен: редкий мрамор, серебро, золото, мозаики. Но освящен он был уже при императоре Констанции, в 360 году. Констанций увеличил храм так, что современники стали называть его «великой церковью». В 404 году из-за народных волнений при императоре Аркадии, по поводу изгнания из столицы св. Иоанна Златоуста, базилика погибла в пожаре. Император Феодосий Младший в 415 году отстроил церковь заново. В 532 году при императоре Юстиниане вспыхнуло народное восстание, известное под названием «Ника», в результате которого погибло 35 000 человек. Погиб в огне и многострадальный храм Софии. Восстание было подавлено. После этого Юстиниан на месте сгоревшей базилики решил воздвигнуть великолепный храм, который своими размерами и пышностью затмил бы все, что было построено в Константинополе до него.

Закладка фундамента состоялась 23 февраля 532 года, а строилась святая София всей империей. В Константинополь прибыли драгоценности, взятые из развалин языческих храмов, терм, портиков, дворцов Азии, Греции, островов Архипелага Италии. Ефесский претор прислал восемь колонн зеленого с черными пятнами мрамора, взятых из храма Дианы. Римская знатная госпожа Марция пожертвовала восемь изящных порфировых колонн из храма солнца в Бальбеке. Можно было также видеть редчайшие украшения, привезенные из Троады, Кизика, Афин и Циклад; белый с розовыми жилками мрамор Фригии, зеленый мрамор Лаконии, голубой — Ливии, красный гранит Египта, порфир Саиса. Все доходы империи за пять лет не покрыли расходов на сооружение храма. Например, только на амвон и хоры был потрачен годовой доход от Египта. Строительство храма разорило народ, даже чиновникам перестали выплачивать жалование.

Император поручил строительство двум архитекторам: Анфимию из Тралл и Исидору из Милета. Траллы и Милет — древнейшие греческие города в Малой Азии, процветающие богатые торговые и культурные центры того времени. Анфимий отлично знал механику, а Исидор был превосходный ваятель. Первому понадобилось неполных два месяца для создания проекта и подготовки к строительству. Само же строительство продолжалось 5 лет, 10 месяцев и 10 дней — сообщают византийские летописи.

Под начальством каждого архитектора состояло 100 мастеров-каменщиков, и каждому из них было дано в распоряжение по 10 работников. Таким образом 5000 работников было приставлено к правой стороне здания и 5000 — к левой. Работы шли равномерно и правильно. За строительством наблюдал сам император: он нередко приходил к месту постройки в простой льняной одежде и осматривал материалы, мастерские, поощрял и награждал рабочих. Дно рвов, которые были вырыты для закладки фундамента, было покрыто особым раствором извести, очень быстро приобретавшим крепость железа. Столбы, предназначенные для опоры купола, клали из больших глыб известкового камня, связывая их свинцовой заливкой и железными полосами. Стены строили из особых кирпичей, которые уменьшали тяжесть громадного купола. Эти кирпичи были сделаны из родосской глины и так легки, что по просушке дюжина их весила не более одного обыкновенного кирпича. На них были оттиснуты слова: «Господь да поможет».

План купола был очень сложным и казался невыполнимым. Правда, и раньше строили широкие купола. Но этими куполами увенчивались кругообразные здания (Пантеон Агриппы в Риме), поэтому купол опирался со всех сторон на стены. Купол же св. Софии предполагалось воздвигнуть на строении в форме квадрата. Это было достигнуто следующим образом: четыре массивные столба, установленные в квадрат, были перекрыты со всех сторон арками. Промежутки между соседними арками были заполнены сводами в форме надутых треугольных парусов. Верхние ребра этих парусов создали, соединившись, в плане форму круга, на который и легло основание полусферического купола. Этот прием стал впоследствии применяться во всех православных храмах.

Таким образом, с построения св. Софии начинается новый период в истории христианского зодчества. Храм св. Софии есть базилика, в соединении с куполом получившая новый вид и характер. План этого храма представляет собой несколько удлиненный четырехугольник в 250 футов длины и 235 широты, разделенный на три корабля колоннами и четырьмя огромными столбами, поддерживающими купол, который органически связан с остальным покрытием посредством парусов, сводов и полукуполов. Вообще купол поражал своими размерами: диаметр его — 32,9 метра, высота от пола до самого купола — 55,6 метра. У основания купола сделано 40 больших арочных окон, через которые льется яркий свет южного солнца, и, таким образом, громадный купол, вознесенный на головокружительную высоту, кажется невесомым, парящим в воздухе.

Впечатление необыкновенной легкости и пространственности интерьера создалось также за счет применения мозаики. Внутренние поверхности купола, сводов и арок покрывались мозаичными орнаментами, иконами и картинами на темы Священного Писания на золотом и темно-лазоревом фоне. Мозаикой был украшен не только храм Софии, но и принадлежащие ему постройки, например, баптистерий.

«Мозаика — дело роскоши, она требует значительных материальных затрат, которые для столицы богатой, склонной к пышному великолепию и роскоши Востока, не представлялись обременительными. Налицо были и богатые средства, и любовь к делу, и отличные художники. К сожалению, сперва алчность и невежество крестоносцев, топором рубивших мозаики Константинополя, а затем турок — мусульман, превращавших христианские храмы в мечети и враждебно относящихся к христианским изображениям, уничтожили большую часть этих сокровищ. Мусульманская кирка и молот прошли по всем древним мозаикам Константинополя. До настоящего времени от всех константинопольских мозаик сохранились лишь некоторые остатки, притом поврежденные от времени и замазанные по требованию мусульманства. Наиболее видное место занимают мозаики в храме св. Софии <…> Замечательная правильность рисунка, изящество форм, прелестное сочетание красок ставят софийскую орнаментику в разряд лучших произведений византийского искусства».

Среди дошедших до нас мозаик св. Софии необходимо отметить крупное мозаичное изображение величия и славы Господа Иисуса Христа, помещенное над царскими вратами. Это изображение выполнено в формах, заимствованных от византийского придворного церемониала. Спаситель с серьезным выразительным лицом, обрамленным темно-каштановыми длинными волосами и бородой, восседает на троне, изображенным в виде роскошного кресла с подушкой, разукрашенной золотом и серебром с геометрическими и крестообразными фигурами. Голова Спасителя увенчана золотым нимбом, который разделен на четыре части белым крестом; две одежды — раззолоченная туника и серый гиматий — покрывают все тело; на ногах сандалии. С правой стороны Спасителя — медальонное изображение Богоматери в синем мафории, с руками, простертыми к Спасителю, с левой стороны в таком же медальоне — архангел с жезлом, в белой одежде, со светло-желтыми крыльями, с каштановыми волосами, перевязанными тороками. Несколько ниже Богоматери изображен византийский император (возможно, что это Лев Мудрый), припадающий к ногам Спасителя. Император одет в светло-голубой хитон с золотыми поручами и светло-зеленый далматик, застегнутый на правом плече; на ногах — желтые сапоги, украшенные перлами (привилегия властелина). На голове императора золотая диадема с крестом впереди; вокруг головы золотой нимб. Тип лица близкий к старческому: борода седая, волосы длинные.

На южной стороне храма, в довольно глубоких нишах, находящихся внизу окон, уцелели изображения святителей: Анфима, епископа Никомидийского (+ 311 г.), Василия Великого, епископа Кесарии Каппадокийской (+ 379 г.), Григория Богослова, патриарха Константино-польского (+ 391 г.), Дионисия Ареопагита (+96г.), Николая, архиепископа Мирликийского (+ 330 г.), Григория, просветителя Армении (+325г.). Все эти святые изображены в строго византийском стиле, с греческими вертикальными надписями. На северной стороне уничтожены все изображения святителей и уцелело несколько изображений пророков: Иеремия в виде зрелого мужа с длинными волосами и бородой, в плаще, с благословляющей десницей и со свитком в левой руке, Иона — с короткими волосами и со свитком в монументальной позе и Аввакум в виде молодого человека.

Сохранилось также изображение Богоматери с Младенцем Иисусом, которое находится на подпружной арке храма с западной стороны. По сторонам Богоматери два апостола — Петр и Павел. В парусах сводов видны очертания фигур серафимов. От мозаик, украшавших некогда алтарь храма, осталось на своде лишь мозаичное изображение ангела в тунике с крыльями, с державой в левой руке и скипетром в правой. Мозаики хоров, или гиниконитов, имеют по преимуществу декоративный характер и представляют собой геометрические и растительные фигуры. Среди этих декораций выделяется картина, изображающая сошествие Святого Духа на апостолов. Мозаика, сохранившаяся на восточной арке, представляет композицию «Уготование престола»: изображен престол с покровами и книгой; по сторонам его Богоматерь и Иоанн Предтеча, внизу портретное изображение императора Иоанна Палеолога, последнего реставратора храма и мозаик.

«Блеск золота, разнообразие цветов и теней, величавые мозаические изображения Иисуса Христа и святых в их цельном первоначальном виде должны были производить неотразимое впечатление на зрителя. Под влиянием таких впечатлений Павел Силенциарий говорил, что никто, вступив в этот храм, уже не пожелает отсюда возвратиться назад <…>».

Юстиниан настойчиво стремился к тому, чтобы храм не имел себе равных во внутреннем убранстве. В своем рвении он зашел так далеко, что весь пол в храме захотел вымостить золотыми плитками. Придворные отговорили императора от этого предприятия. Пол был выложен редкими по красоте разноцветным мрамором, порфирой и яшмой.

Несомненно, что внутреннее великолепие храма превосходит самое смелое воображение. Золото для сооружения престола в алтаре было сочтено недостаточно драгоценным, и для этого употребили особый сплав из золота, серебра, толченого жемчуга и драгоценных камней, так что поверхность престола имела 72 разных цвета и оттенка. Престол инкрустировали драгоценными камнями. Над престолом возвышался в виде башни балдахин, кровля которого из массивного золота покоилась на золотых и серебряных колоннах, украшенных инкрустацией из жемчугов и алмазов и золотыми лилиями, между которыми находились шары с крестами из массивного золота весом в 30 кг, равным образом осыпанные драгоценными камнями; из-под купола балдахина спускался голубь, изображавший Святого Духа, внутри голубя хранились Святые Дары. Престол был отделен от народа иконостасом, украшенным рельефными изображениями святых; иконостас поддерживали 12 золотых колонн. В алтарь вели трое врат, задернутых драгоценными завесами. Посреди церкви находился особый амвон, имевший полукруглую форму и окруженный балюстрадой. Над ним был тоже балдахин из драгоценных металлов, покоившийся на восьми колоннах и увенчанный золотым, усыпанным драгоценными камнями и жемчугом крестом в 40 кг весом.

На этот амвон вели мраморные ступени, перила их, равно как и балдахин, сверкали золотом.

Сюда выходило духовенство, и здесь же возвышался императорский трон. Все священные богослужебные предметы — чаши, сосуды, ковчежцы — были из самого чистого золота и ослепляли сверканием драгоценных камней; книги Священного Писания с их золотыми переплетами и застежками немало весили. Из золота были все священные принадлежности и предметы придворного церемониала, при короновании и разных византийских церемониях, славящихся своей сложностью и пышностью. Шесть тысяч канделябров в виде громадных гроздей, столько же переносных подсвечников, каждый весом в 45 кг. Мозаики на куполе сверкали от сияния канделябров, серебряные лампады висели на бронзовых цепях, бесчисленные огни отражались в мозаиках и драгоценных камнях.

Врата были из слоновой кости, янтаря и кедрового дерева с наличниками из позолоченного серебра. В притворе находился яшмовый бассейн со скульптурами львов, извергавших воду. В Дом Божий могли входить, только омыв ноги.

Юстиниан достиг поставленной цели. Созданный храм превзошел своим великолепием знаменитый храм в Иерусалиме, построенный царем Соломоном. Когда император вошел в храм в день его освящения 26 декабря 537 года, он воскликнул: «Слава Всевышнему, Который избрал меня для совершения этого великого дела! Я превзошел тебя, Соломон!» Освящение храма было всенародным праздником. Император осыпал серебром народонаселение столицы. Рассказывают, что в ипподроме по этому случаю было убито 1000 быков, 10 000 баранов, 600 оленей, 1000 свиней, 10 000 куриц, 10 000 цыплят, и все это роздано народу, точно также, как и 30 000 мер зернового хлеба.

«Византийский Геродот» Прокопий от лица всех, кто видел святую Софию, говорит следующее: «<…> Поистине, зрители не могут сказать, на что они более всего должны были бы смотреть, но, с немеющей мыслью и пораженным зрением, чувствуют невозможность постичь искусство и даже, потеряв охоту удивляться, отвращают взоры. Чистое золото, золото, покрывающее своды, увеличивает блеск, который отражаясь от золота, передается (полированным) мраморам… <…> Кто исчислит все портики? Кто изобразит красоту камней и колонн, украшающих храм? Можно подумать, что находишься на прекрасном лугу, усеянном цветами, и удивляешься разнообразию красок их <…> Никто не в состоянии точно исчислить сокровища этого храма и все сосуды, устроенные из серебра и дорогих камней, пожертвованные царем». На протяжении нескольких веков храм святой Софии являлся кафедральным храмом константинопольских патриархов и был безмолвным свидетелем коронований императоров и церковных соборов.

Через 17 лет после освящения сильное землетрясение привело к обрушению части купола. Восстанавливал его Исидор, внук (а по другим источникам — племянник) архитектора Исидора-старшего, который создал проект св. Софии. Исидор-младший приподнял купол на девять метров, отчего тот потерял свою легкость, восхищавшую всех. Вторично купол обвалился в 986 г., и реконструировал его архитектор Трдат из Армении. Этот купол и сохранился на св. Софии до наших дней.

В 1204 г. с благословения римского папы Иннокентия III «благочестивое» крестоносное воинство (4-й крестовый поход) вместо борьбы с «неверными» за освобождение Иерусалима и гроба Господня свернуло к Константинополю. Алчных и жестоких рыцарей прежде всего интересовала добыча. В Западной Европе было известно о сказочно богатой Византийской империи. И вот город-крепость под натиском многочисленного войска крестоносцев пал. Пожары и грабежи приобрели чудовищные размеры. Крестоносцы уничтожали многочисленные произведения искусства, не представляя себе их неизмеримой художественной ценности. Были разорены сотни церквей. Грабежу подвергся и храм св. Софии. Аналои необыкновенной красоты, затканные драгоценностями, всех приводившие в изумление, были разрублены на куски и разделены между воинами вместе с другими драгоценными вещами. Когда рыцарям было нужно вывезти из храма священные сосуды, серебро и золото, которыми были обложены кафедры, амвоны и врата, они ввели в притворы храмов мулов и лошадей. Животные, пугаясь блестящего пола, не хотели идти, но их били, из-за чего священный пол храма осквернялся кровью. Грабители разорили усыпальницы византийских императоров: саркофаги были взломаны, а находящиеся в них золото и серебро с драгоценными камнями были украдены. В поисках сокровищ они выбрасывали из гробниц мощи святых. Православным монахам вспарывали животы, думая, что они проглотили драгоценные камни.

На развалинах Византийской империи возникло на короткий срок несколько крестоносных государств. Небольшая Латинская империя со столицей в Константинополе жила продажей в Западную Европу награбленных драгоценностей, ибо других источников дохода в сожженной и разграбленной стране почти не было, население погибло или разбежалось. К концу XIII века Византийская империя была восстановлена, Константинополь почти на два столетия снова стал столицей. Но прежнего величия и могущества Византия уже не могла вернуть. Храм святой Софии много раз украшался и реставрировался, но прежней роскоши восстановить было уже невозможно.

29 мая 1453 года Константинополь впал в руки султана Магомета (Мехмета) II. В бою героически погиб последний византийский император Константин XI Палеолог Багрянородный. В сер. XV века столица Византии уже не представляла собой такой сказочной добычи, как для крестоносцев-христиан 2,5 веками ранее. Некоторые историки считают, что при грабеже Константинополя турками в их руки не попало и половины того, что получили латиняне в 1204 году. Св. София была поругана. Магомет, въехав в нее на коне, объявил, что этот вековой храм православия делается мечетью султана. 1 июня 1453 года в пятницу там была совершена первая мусульманская молитва. Святой крест был заменен луной, а впоследствии вокруг храма были сооружены четыре минарета. Магомету II приписывают устройство юго-восточного минарета, Селиму II — северо-восточного, а Амурату III — двух западных. Великолепные мозаики были частично сбиты, частично замазаны известкой. Чудный храм, приводивший когда-то в изумление весь мир своей красотой и богатством, опустел и обнищал. Только изящные ряды колонн, величественные своды, купол, мрамор — вот то, что напоминало еще о прежнем его величии. При султанах Селиме II и Амурате III были устроены тяжелые, массивные и некрасивые контрфорсы, имевшие, однако, своей целью предохранение здания от падения в случае землетрясения. Но все равно драгоценнейший памятник византийского искусства находился в печальном состоянии. «Расщелившиеся своды и купол давали доступ дождю, ветру и снегу <…> Внутри здания гнездились тучи голубей и хищных вредоносных птиц; одним словом, все содействовало близкому разрушению св. Софии».

Султан Абдул-Меджид (сер. XIX в.), сблизившийся с европейским образованием, пожелал очистить и обновить храм. Для реставрации были приглашены итальянские братья-архитекторы Фоссати. Труды обновления продолжались два года и были успешно завершены. Части здания, наиболее пострадавшие от времени, были перестроены; свинцовая крыша починена, купол освобожден от четырех тяжелых подпорок и опоясан двойным железным поясом, тринадцать колонн на хорах, вышедших со своих мест от давления сводов, выпрямлены. Внутренность храма была отчищена от копоти и грязи. Были также восстановлены несколько мозаик, в том числе портреты императоров Константина и Юстиниана. После реставрации они были снова замазаны мусульманами…

В 1934 году по решению первого президента Турции Кемаля Ататюрка мечеть в храме св. Софии была упразднена, и вместо нее был открыт музей, где можно видеть мозаичные образы Богоматери с Младенцем, Христа Пантократора и другие многочисленные шедевры византийских мастеров. «Посетитель и ныне испытывает совершенно особое чувство в этом храме, купол которого как бы являет собой небесную сферу, опрокинутую над головой, — пишет Л.Д. Любимов, — как некогда людям средневековья, подлинным чудом кажутся легкость, торжественная свобода, с которыми, обрамляя грандиозное сияющее пространство, вырастают кругом арки и галереи с их порфирными, мраморными или малахитовыми колоннами да вьющимся над ними изумительной тонкости каменным кружевным узором».

Одна из стен св. Софии уже несколько десятилетий снизу доверху закрыта строительными лесами. Здесь, в правой части храма, имеется небольшая ниша, и если приложить ухо к стене, то можно услышать шум. Христианские жители Стамбула сложили легенду, согласно которой в день штурма Константинополя турками в храме скрывались 10 000 верующих. Когда турки ворвались в храм, там шло богослужение: священник, держа в руках чашу со Святыми Дарами и продолжая читать молитву, направился к боковому нефу. Мечи уже были готовы поразить его, но тут стена неожиданно раскрылась, и он исчез в ней. Священное предание утверждает, что священник в своем укрытии продолжает читать молитву, и когда над святой Софией вновь засияет крест, он вернется к алтарю, чтобы продолжить службу…
Никита Анохин, воспитанник III курса Казанской Духовной Семинарии

Впервые опубликовано на официальном сайте Казанской епархии РПЦ