 |
| Общенациональный Русский Журнал | Владимир Казарезов | 05.04.2007 |
Сегодня самое время соотнести феномен ренессанса, переживаемого сто лет назад российской деревней, с её нынешней деградацией. Прежде всего во имя того, чтобы в опыте прошлого увидеть подсказку — что же нам? то делать с сельским хозяйством.
В основе произошедшего подъёма, подобного которому не знала Россия ни в предшествующей истории, ни в последующей (за исключением краткого периода нэпа), лежат известные обстоятельства — ликвидация остатков крепостнических отношений; ослабление сдерживающего влияния общинного землевладения, сковывавшего инициативу крестьян; появление в результате столыпинской реформы многочисленного класса крестьян, самостоятельных хозяев-собственников. Солью земли русской называл крестьян Столыпин и с развитием крестьянских хозяйств, а не крупных (помещичьих) землевладений связывал надежду на развитие производительных сил России.
Его убеждения опирались на отечественную сельскохозяйственную и экономическую науку, занимавшую тогда передовые позиции в мире. К.А.Вернер, И.Н.Иванюков, Н.А.Каблуков, Н.А.Карышев, Н.Д.Кондратьев, А.П.Людоговский, Н.П.Макаров, М.И.Туган-Барановский, А.Ф.Фортунатов, А.В.Чаянов, А.Н.Челинцев, А.И.Шишкин — это только часть имён из созвездия выдающихся экономистов-аграрников, блиставших на небосводе отечественной и мировой науки.
На все наработки этих учёных было наложено табу проводниками социалистического переустройства деревни, а их имена преданы забвению. И не в силу небрежения к собственному интеллектуальному достоянию (в своём отечестве пророка нет), а потому что их научные теории мешали утверждению утопических проектов — через крупное общественное хозяйство привести деревню к счастливой жизни.
Прошло двадцать лет, как в России восторжествовали гласность и идеологический плюрализм. И что же? За это время извлечены из небытия великий А.В.Чаянов, в какой? то мере Н.Д.Кондратьев, появились скромные публикации со ссылками на труды некоторых других учёных. Но всё это совершенно не соответствует значению сделанного русскими экономистами? аграрниками. И речь здесь идёт не столько о том, чтобы воздать должное знатным соотечественникам (что важно само по себе), сколько по причине актуальности их трудов для нашего времени. Во многих из них содержится ответ на вопрос: что нужно предпринять сейчас для вывода отечественного сельского хозяйства из кризиса?
Знакомьтесь, Карышев!
Сделав столь пространное вступление, представлю читателям «Русского Журнала» одного из самых известных в своё время экономистов-аграрников — Николая Александровича Карышева (1855−1905). Десять лет, до самой кончины, возглавлял он кафедру политической экономии в Петровской (Тимирязевской) академии (в 1894—1917 гг. — Московский сельскохозяйственный институт). Главным его приоритетом и предметом научных исследований было крестьянское хозяйство. Ему же посвящены и важнейшие литературные и публицистические труды учёного. Защита интересов крестьян являлась жизненной установкой.
В книге «Труд, его роль и условия приложения в производстве», изданной в 1897 году, Карышев разделяет хозяйства, ведущиеся самими собственниками, на три типа:
— мелкие хозяйства — когда земледелец является и землевладельцем;
— средние — когда землевладелец кроме своего труда использует труд наёмных рабочих;
— крупные — где обработка земли ведётся только наёмным трудом, а собственник выполняет административную функцию.
А ведь это, уважаемый читатель, точь-в-точь про наше время. Именно на такие категории делятся сельскохозяйственные предприятия частного сектора сегодняшней России (фермерские хозяйства, домашние подворья, крупные агрокомплексы). И потому актуальными для сегодняшнего дня представляются выводы учёного: «Собственник работает на себя так интенсивно, как никогда при прочих равных условиях не может работать наёмный работник на хозяина и даже временный пользователь земли (съёмщик)». (Читая эти строки, Ленин писал: «Вместо того, чтобы изучать разложение крестьянства, г. Карышев подставляет произвольные и неверные ссылки о среднем крестьянстве. Поэтому все его аналогично построенные заключения и выводы…не могут иметь никакого значения». Как же окажутся близки эти ленинские слова сегодняшним крестьянофобам!)
Более основательно тема крестьянского хозяйства разрабатывается Н. Карышевым в книге, изданной в 1905 году, — «Из литературы вопроса о крупном и мелком сельском хозяйстве». Автор добросовестно, скрупулёзно рассмотрел преимущества и недостатки различных хозяйств и сделал выводы и предложения, сохраняющие безусловную актуальность сегодня. Сначала учёный говорит об аргументах в пользу крупного хозяйства. Они те же, что высказывают его сторонники и в наше время:
а) сокращаются материальные и трудовые затраты на единицу продукции;
б) используются возможности от разделения труда, повышающего производительность каждого отдельного работника;
в) применяются дорогие высокопроизводительные машины и проводятся масштабные мелиоративные работы;
г) существуют выгоды при осуществлении снабженческих и сбытовых операций; крупному хозяйству доступнее кредит и т. д.
Но, разложив всё это по полочкам, Карышев указывает на обстоятельства, сводящие на нет названные выгоды, потому как «увеличение размеров хозяйства имеет свой предел, за которым оно становится невыгодным. Чем же объяснить это? Прежде всего тем, что в земледелии увеличение размеров хозяйства сопряжено с необходимостью расширения площади предприятия, затраты времени, сил и средств на надзор, перевозку, помещение наёмных рабочих и т. д. Производительность более крупных хозяйств уступает производительности более мелких. Почему?»
Учёный сам же и даёт ответ на этот вопрос. Преимущества мелкого крестьянского хозяйства он видит в следующем:
а) здесь рабочий соединён с орудиями производства, работа на себя бывает гораздо более производительной, чем работа на другого, будь то феодал или капиталист;
б) такое хозяйство не имеет необходимости гнаться за рентой и прибылью, срочная уплата которых висела бы над самим существованием хозяйства дамокловым мечом;
в) отсюда — целый ряд весьма благоприятных для мелкого хозяйства последствий. Оно в массе оказывается более интенсивным, чем крупное. Оно обладает большей урожайностью, относительно большим количеством скота. Будучи по своей сущности скорее потребительскими, чем товарными, мелкие хозяйства менее подвергаются риску вследствие колебания цен на рынке, чем специально-товарные крупные, и потому обнаруживают большую устойчивость в борьбе с кризисом
О том, что наёмный рабочий и управленец хуже работают, чем работающий на себя, мы уже говорили. Отметим другое — способность к выживанию малых хозяйств в кризисных ситуациях. Трижды за сто пятьдесят лет мелкие хозяйства России демонстрировали свою устойчивость, а если быть более точным — спасали страну от голода.
После реформы 1861 года крупные помещичьи хозяйства стали разоряться, а мелкие крестьянские скупать их земли. Это первый пример. Второй — после коллективизации крупные хозяйства (колхозы и совхозы) оказались неспособными кормить страну. Взяли это на себя личные подсобные хозяйства. Третий пример — обвал сельского хозяйства в 1990-х годах, случившийся в результате бездарно проведённых реформ. Крупные хозяйства, оказавшиеся без государственных дотаций (превышавших порой валовой объём производимого колхозами и совхозами продукта), в абсолютном большинстве стали банкротами и прекратили существование. И вновь основными производителями продовольствия оказались мелкие крестьянские хозяйства (ЛПХ).
Во многих отношениях прав Карышев, отдавая предпочтение крестьянскому хозяйству по сравнению с крупными латифундиями. И его позицию разделяют другие учёные, как его современники, так и наши. В частности А.В.Чаянов, творивший почти сто лет назад. Из наших современников сошлёмся на недавно ушедшего из жизни академика А.А.Никонова: «Закон концентрации в сельском хозяйстве действует с большими ограничениями… Превышение оптимального уровня ведёт к негативным результатам, что особенно наглядно проявилось при безудержном укрупнении колхозов…»
Однако продолжим рассказ о Карышеве, идеи которого поддержали столь маститые последователи. Он — добросовестный исследователь и потому не выпячивает только преимущества мелких хозяйств, а говорит и об очевидных их недостатках: чересполосица, невозможность применять прогрессивные севообороты и высокопроизводительную технику, переутомляемость членов крестьянских семей и т. д.
Как же предлагает Карышев выйти из этого противоречия? Как организовать мелкие крестьянские хозяйства, чтобы из них следовали все выгоды крупных сельскохозяйственных предприятий? Путь к этому — кооперация. Карышев пишет: «Кооперация сохраняет все технические выгоды крупного производства… Все преимущества крупного хозяйства… при кооперации находятся в пользовании всего кооперативного населения, но в то же время ни один из… недостатков современного крупного хозяйства не может быть свойственен кооперации, так как ей чужд капиталистический характер производства».
Мы только обозначили кооперативную тему, имея в виду посвятить ей отдельную публикацию. Здесь же оценим степень востребованности идей Н.А.Карышева по поводу эффективности крестьянского хозяйства в наше время. Увы, нынешняя аграрная политика и практика мало соприкасаются с наукой, которую сто лет назад представляли Карышев, Чаянов и другие учёные.
Мы пойдём другим путём
Игнорирование властью аграрной науки началось с вождя народов. Ещё только-только предпринимались малопродуктивные усилия по объединению крестьян в колхозы, а Сталин в знаменитой статье «Год великого перелома» в 1929 году уже писал: «Рухнули и рассеялись в прах возражения науки против возможности и целесообразности организации крупных зерновых фабрик в 40−50 тысяч гектаров. Практика опровергла возражения „науки“, показав лишний раз, что не только практика должна учиться у науки, но и науке не мешало бы поучиться у практики».
Так и учили науку. Вожди сменяли друг друга, каждый критиковал предшественника (Хрущёв — Сталина, Брежнев — Хрущёва), но неизменной оставалась фетишизация концентрации производства. Для этого укрупнялись колхозы и совхозы, уничтожались «неперспективные» деревни, строились агрогорода и комплексы? гиганты. А результат — стали завозить десятками миллионов тонн зерно. Кончился социализм, но гигантомания осталась. Только теперь уже сталинские 50 тысяч га на одно хозяйство — это мелочи. Озвучиваются намерения создавать хозяйственные образования в сотни тысяч га. И такое безумие поддерживается законодателями. Председатель аграрного комитета Государственной Думы Г. В.Кулик, например, писал ещё пять лет назад: «Если может человек взять сто тысяч гектаров, освоить их, создать всю инфраструктуру и ещё собирать хороший урожай — пусть действует…» («Московский комсомолец», 8 апреля 2002 г.).
Депутат Государственной Думы, он же крупный агропредприниматель, В.А.Семёнов 6 лет назад сказал: «Я считаю, что будущее сельскохозяйственного производства — за крупным, корпоративным, товарным сельским хозяйством. Я имею в виду развитие вертикально интегрированных холдингов. Мне кажется, что в ближайшие 10 лет 75% товарного производства будет сосредоточено в руках крупных, вертикально интегрированных корпораций».
Увы, не сбываются прогнозы Семёнова!
Подчеркну ещё раз: я не против крупных хозяйств. Россия настолько разнообразна по своим природно-климатическим, историческим, культурным условиям, что в ней могут сосуществовать сельские хозяйства разных форм собственности и размеров — от самых крупных до самых малых. Но в 2006 году (как и в предыдущие годы) 62% всего продовольствия, производимого в России, дали фермерские и личные подсобные хозяйства.
Так что государству нужно поддерживать в первую очередь мелкого и среднего сельхозтоваропроизводителя, на чём настаивали ещё сто лет назад ведущие русские учёные. Это подтверждает и мировая практика. Но всё это не указ для нас.
Левым крестьяне мешают, так как лишают их социальной базы в деревне. Если основу деревни будут составлять сознающие своё достоинство собственники, то там не будут востребованы уравнительные социалистические идеи.
Для так называемых инвесторов (латифундистов) фермерские хозяйства как кость в горле, так как стоят на пути к полному захвату земель. И получается, что как для левых, так и для правых экономические резоны не самые существенные в формировании отношения к крестьянскому хозяйству. Вот почему остаются невостребованными наработки русских учёных.
И, наконец, в заключение. К чему привела российскую деревню колхозная уравниловка — мы знаем. К чему приведёт латифундизация — тоже видим. И дело уже не в меньшей или в большей экономической эффективности, а в социальных последствиях. Единицы земельных магнатов на фоне массы нищего крестьянского населения — это прямой путь к русскому бунту, «бессмысленному и беспощадному"…
Владимир Казарезов, кандидат экономических наук
