 |
| Столетие.Ru | Владимир Ямин | 30.01.2007 |
Если рассматривать фильм поверхностно — будет еще один «Крепкий Орешек», только вместо полицейского-одиночки выступает будущий вождь племени — «Большая лапа». Действия фильма проходят не в джунглях мегаполиса, а в настоящих джунглях, где разные племена живут первобытно-общинным строем. Они охотятся, смеются и танцуют. Но вот однажды их захватывают в плен и уводят в город. Большая лапа успевает спрятать свою семью в колодце и потом весь фильм думает о своих близких, так как обещал к ним вернуться и освободить — это становится его стимулом, его целью жизни. Он преодолевает все препятствия и тяжелые испытания, кажется, ему помогает сама природа — его джунгли, его лес, его дом, его любовь. Он в одиночку расправляется с завоевателями и спасает семью в самый последний момент, как в образцовых американских road movie, при этом его жена успевает родить ему еще одного сына, пока ждет мужа на дне колодца.
Но классическим road movie, когда зритель ненапряженно смотрит на экран, поедая попкорн, эту картину назвать нельзя. Здесь присутствуют стиль и спецэффекты американских кинобоевиков, иначе обычным зрителям будет просто неинтересно смотреть, а фильм — продукт, который должен окупить производство и принести прибыль. Поэтому и в «Апокалипсисе» мы видим красочные сражения, погоню через джунгли и спецэффекты. А также очень много жестокости, которая не просто дань моде на извращения, как это было показано в «Хостел», но несет важный подтекст — раскрывает кровожадность и первобытное безумство, которые, к сожалению, все больше и больше проникают в сознание современного человека…
Сейчас, как и во времена Майя — люди находятся в постоянном страхе. Информационный гипноз со всех сторон давит на сознание человека, заставляет его бояться — то экономической блокады, то войны, то террористов, то природных катаклизмов. Психологи стараются повлиять на сознание людей, настраивая их на позитивное восприятие жизни, но кто поможет побороть страх Большой лапе? Только он сам. Однажды осознав, что бежать от врагов бесполезно, он начинает с ними бороться, становясь хозяином положения.
Гибсон стремится, чтобы искушенный зритель мог понимать знаки и образы, которые он расставил. Он специально пригласил на роли неизвестных актеров, герои говорят на индейском наречии, титрами дублируется перевод, чтобы зритель не акцентировал внимание на кинообразе и не расставлял заранее оценки: кто плохой, а кто хороший, кто главный герой, а кто злодей. Режиссер пытается заставить думать зрителя, конечно, если последний привык это делать.
Итак, что такое лес, где живет Большая лапа? Это его дом, это его территория со сложившимся укладом и традициями. И вот в эту среду варварски проникают воины, посланные жрецами Майя. Воины идут напрямик через джунгли и берут в рабство всех, кто попадается им на пути. Оставляют только детей, но не из-за жалости или гуманных побуждений, а только потому, что дети не могут еще полноценно трудиться, но зато смогут расплодиться в своих джунглях и можно будет придти еще раз за новыми рабами. В фильме есть просто ужасающие кадры не для слабонервных, например, когда воин держит за ногу младенца перед матерью, когда крошат черепа дубинками, вынимают сердце то из дикого кабана, то из человека…
Гибсон показывает варварское доминирование более цивилизованного общества, в данном случае — Майя, над первобытными племенами. Сильный беспощаден к слабому. Но какие высокие цели преследуют жрецы Майя? Они омывают кровью пленников свой храм, вынимают пленникам сердце и отрубают им голову. Это жертва, которую они приносят мифическому богу Солнца. Они культивируют рабство низших слоев, которые потом как отработанный материал покрывают бездыханными телами местную свалку.
Элита, состоящая из правителя, жрецов, работорговцев и их семей жирует, тогда как их соплеменники работают до смерти. Эта тема господ и рабов, конечно, не нова, и была экранизирована еще в 1927 году Фрицом Лангом в «Метрополисе». Но у Ланга все заканчивается восстанием, революцией. А здесь нет. На остров высаживаются европейцы. Они прекрасно вооружены, более цивилизованы и, как показывает история, они подомнут под себя все племена, а сопротивлявшихся уничтожат. Что хочет этим показать Гибсон? Наверно, ответ довольно ясен — он показывает, что цивилизация не несет всем благо, она лишь перемалывает все живое и более слабое…
Война в Ираке. Не эта ли трагедия послужила отправной точкой для Гибсона? Смерть Хусейна была таким же безумным актом приношения крови чьим-то богам, как и жертвоприношения жрецов Майя… Во время съемок фильма война с Ираком только начиналась, но понимание того, что она затянется и не обойдется без больших жертв, было и тогда.
Парадокс ситуации, описанной в фильме — жрецы приносят жертвы богу Солнца, чтобы собрать хороший урожай. В это время происходит солнечное затмение, о котором жрецы скорее всего знали и которое помогает им еще больше укрепить веру в себя. Гибсон как бы обыгрывает события, описанные Иоанном Богословом в Апокалипсисе, где перед концом света антихрист являет чудеса.
Ясно, на наш взгляд, прослеживаются творческие черты Гибсона как создателя фильмов. Присутствует некая определенность событий свыше, их предначертанность. Фильмы несут тяжелую эмоциональную нагрузку. Сохраняется недосказанность в финале… И если в «Страстях Христовых» это можно было объяснить тем, что Гибсон — католик, а потому для него Распятие важнее Воскресения, то здесь это вызывает недоумение.
Смотреть этот фильм я бы не рекомендовал людям со слабой психикой или тем, кто хочет увидеть подлинную экранизацию исторических событий.
