Следующая станция: «Духовное возрождение»

Беседа с участником миссионерской поездки «За духовное возрождение России» протоиереем Константином Работой

— Отец Константин, как возникла идея организации подобных миссионерских поездок в Новосибирской епархии?

— История эта началась в 1995 году. В год 50-летия Великой Победы и возникла идея создания такого миссионерского поезда. Конечно, он не был так масштабен, как сейчас. Сейчас в нем 19 вагонов, вагон-храм, поезд «Здоровья». В нынешнем году в поездке принимало участие 200 человек. А в 1995 году поезд состоял всего из восьми вагонов. А вот участники его представляли те же самые организации, только в меньшем количестве. Это священнослужители, представитель администрации области, творческие коллективы, врачи и социальные работники. Масштаб был меньший, а нужда у людей тогда была большой. Достаточно сказать, что в те годы почти ни в одном районном центре не было своих храмов. Не случайно во время первой поездки одна из бабушек сказала владыке: «Такое впечатление, будто немцы от нас только ушли, а русские только-только пришли».

— Кто, кроме священнослужителей, путешествует на этом поезде?

— Обязательно представители власти. В поезде очень большой коллектив, им нужно управлять. Необходимо взаимодействие с органами местной власти, с местными больницами. У нас обычно формируется семь групп. Самая большая остается работать при поезде, а шесть других на автобусах выезжают в отдаленные села. Очень часто они преодолевают больше сотни километров, посещают по много сел. А вечером все вновь съезжаются, и организуется большой гала-концерт. Каждая остановка поезда длится сутки. А потом снова в путь!

— А как люди узнают о приезде миссионерского поезда?

— Мы заранее составляем программу, связываемся с местными администрациями, те распространяют информацию через районные газеты, местное радио. И люди уже проинформированы о том, что будет в нашей программе. Например, в нынешнем году мы проводили конференцию, посвященную 100-летию со дня рождения выдающегося русского филолога и мыслителя Дмитрия Сергеевича Лихачева. Об этой конференции заранее знали учителя местных школ, сельская интеллигенция. Страждущие и больные люди приходили к вагонам здоровья. Обычно таковых бывало по нескольку сотен, и врачи принимали до двухсот человек в день. Местные медики предварительно готовили рекомендации на таких больных врачам поезда здоровья. В медицинских вагонах поезда находится самое современное оборудование.

Священнослужители старались посетить все детские приюты, детские дома, коррекционные школы, обычные школы, дома ветеранов, дома милосердия. Творческие коллективы в таких местах всегда устраивали концерты. Потом артисты говорили, что это самая благодарная публика.

— А какие населенные пункты Новосибирской области вы посетили в этом году?

— В этом году мы посетили 13 районов, 63 населенных пункта. Это за восемь суток работы поезда.

— По каким критериям выбираются места, которые вы посещаете?

— Прежде всего выбираются те населенные пункты, в которых мы давно не были. Маршрут пролегает по своеобразному железнодорожному кольцу, которое мы называем «золотое кольцо Новосибирской области». Мы каждый год стараемся, чтобы помимо городов Барабинска, Куйбышева, Карасука, были и другие населенные пункты, например, Каргат, Чулым, Убинка.

— Если во время ваших поездок люди приходят к священникам, это значит, что в этих населенных пунктах нет храмов?

— Обычно, да. Правда, иногда селяне могут считать, что приезжий священник лучше, чем местный. Как говорится, нет пророка в своем отечестве. Люди рассуждают примерно так: приезжий священник, наверное, больше знает, лучше… Сколько бы поездок мы ни совершали, в вагоне-храме каждый раз крестим около 500 человек! А всего во время нынешней поездки приняли Таинство Крещения 1598 человек.

— Может ли анализ таких вот миссионерских поездок стать основанием для постановки вопроса об открытии церквей в тех местах, где их нет?

— Одна из основных целей наших поездок заключается в том, чтобы на местах создавались евхаристические общины. То есть наша цель совсем не в том, чтобы только покрестить или исповедовать людей в глубинке. Наша задача в том, чтобы люди возвращались к истокам своей веры. По сути своей это возрождение духовной жизни. В тех местах, где когда-то побывал наш поезд, как правило, возникали православные общины, и уже они впоследствии могут построить храмы. Там начинается духовная, литургическая жизнь.

Тяга к вере у людей в глубинке просто необыкновенная. Я вспоминаю, как в 1998 году меня вызвал ныне покойный владыка Сергий (Соколов; + 2000) и попросил срочно выехать в районный центр Чистоозерное. Там сделал остановку миссионерский поезд, и желающих принять Крещение оказалось 1200 человек!

А в поезде тогда было всего два священника, они просто физически не справлялись. Я за ночь проехал несколько сотен километров, чтобы принять участие в Таинстве Крещения.

Другой аспект наших поездок — это помощь местным священникам. Все-таки очень трудно одному священнику окормлять огромный район, в котором проживает 40−50 тысяч человек. И вот в поезде прибывает сразу 20 священнослужителей! Мы одновременно выезжаем в разные села, и это помогает местным священнослужителям организовать духовную жизнь в глубинке.

Когда поезд только начинал работу, храмов в районных центрах не было. Сейчас из 30 районных центров храма нет только в Усть-Тарке, но и там вопрос решается. И сейчас, по словам владыки Тихона, стоит задача возведения храмов уже в каждой деревне или поселке. Владыка Тихон рассказывает, что за день он получает по пять письменных просьб об открытии часовен и храмов.

— Я слышал, что в Новосибирской епархии есть не только миссионерский поезд, но и корабль…

— Да, есть корабль-церковь «Святой апостол Андрей Первозванный». Этот корабль, конечно, не так велик, как поезд, вместе с экипажем на нем работают всего 35 человек. Понятно, что корабль окормляет приобские села, преимущественно те, куда не доходит железная дорога. А цель у корабля та же самая — духовное возрождение.

Представьте себе населенный пункт, куда не доходит железная дорога. Обычные дороги разбиты. Теплоходы, если и ходят, то очень редко. Во время плавания на корабле-церкви я встретил женщину, которая никогда не выезжала из своего села. А было ей уже больше 80 лет. В детстве она осталась сиротой, работала в батраках, няньках, рано вышла замуж. Родилось у нее больше 10 детей. И вот, человек, прожив такую долгую жизнь, ни разу не выезжал даже в районный центр. Только ради таких людей стоило отправить в путь корабль. Эта женщина была церковным человеком. В 1962 году был разрушен храм в их селе. Храм, в котором она исповедовалась и причащалась. И наш приезд был для нее настоящим откровением. Она причастилась, исповедовалась. В следующем году, когда мы снова посетили это село, узнали, что эта старушка умерла.

— Мы привычно называем такие поездки «миссионерскими». С какой миссией они совершаются?

— Вспомните слова Спасителя: «Идите и научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа». Это и есть наша цель и наша задача.

Очень важно то, что возвращаем в лоно Церкви людей, которые исторически привязаны к Православию. Эти люди ждут нашего приезда. А понемногу мы поняли, что задачи нашей миссии должны быть расширены.

Середина 90-х годов, когда мы начинали, это были годы максимальной экономической разрухи и духовной нищеты. Наш народ был так повергнут в состояние уныния и отчаяния, что в деревнях на одного рожденного приходилось по 18 умерших. Депопуляция была ужасающей. Да, в основе этого лежало духовное обнищание, но помогать людям надо не только Божьим словом. Церковь должна нести и социальное служение, помогать хлебом насущным. Отсюда родилось обращение Церкви к администрации Новосибирской области. Администрация, надо отдать ей должное, не только пошла нам навстречу, но и стала максимально участвовать в этих миссиях. Так, в 1997 году образовалась медицинская миссия, в которую вошли восемь врачей. Возникла социальная миссия совместно с сотрудниками Управления соцзащиты. Перед поездкой стали заранее готовить продукты питания для нуждающихся, одежду, обувь, медикаменты. Ведь доходило до того, что люди, стоявшие в очередь на Крещение, падали в голодные обмороки.

…Помню, в подобной ситуации у нас с собой оказался только арбуз, и мы спешно разломили его на части и принялись кормить двоих детей, упавших в голодный обморок…

Сердце обливалось кровью, видя эту разруху… Поэтому миссия и была расширена. Только во время нынешней поездки в села было передано лекарств на 140 тысяч рублей. Малообеспеченным селянам предоставлено продовольствия, одежды, обуви на 226 тысяч рублей.

В нынешнем году в миссии участвовал ансамбль казачьей песни «Росичи», ансамбль «Гвардия» государственной филармонии. Артисты драматического театра «Красный факел», государственного художественного музея. Очень часто мы стали брать в поездки хор собора во имя Александра Невского. Мы поняли, что людям хочется услышать настоящее церковное пение.

— С какими чувствами люди на селе встречают вашу миссию?

— Поначалу администрации населенных пунктов относились к нам настороженно. Их легко понять: еще совсем недавно религия была фактически под запретом. А вот народ, несмотря на отношение администрации, сотнями выходил креститься. У нас есть удивительная фотография. Отец Александр стоит в лодке, а рядом с ним сотни людей в реке принимают святое Крещение.

— Отец Константин, вспомните наиболее поразившие вас случаи во время миссионерских поездок.

— Практически все встречи в глубинке чем-нибудь поражают. Помню, в Колыванском районе, в администрации сомневались в необходимости нашей миссии. А потом они увидели, сколько людей вышло к нам на встречу. И сотрудники администрации были потрясены! Даже на демонстрации в безбожные советские годы выходило гораздо меньше людей! Встречают нас хлебом-солью.

А в духовном плане меня более всего потрясали те люди, которые, будучи церковными людьми, долгие годы не имели возможности жить церковной жизнью. Когда-то они пели на клиросе, кто-то прислуживал в храмах. Им было по 70 — 80 лет, помню и 96-летнего человека. И вот мы через десятилетия вернулись к ним. Многие из них вскоре отошли в мир иной.

Господь им позволил за их крепкую веру дождаться Церкви, чтобы они могли исповедоваться, причаститься Святых Христовых Тайн и с миром отойти к Богу.

…Помню, в селе Кругликово Болотнинского района, приходит 75-летняя бабушка и говорит: «Батюшка, я хочу, чтобы вы причастили мою маму». Я говорю: «Уже час дня, а она, наверное, с утра кушала…» Она отвечает: «Да что вы! Пока Литургия где-то идет, она не пьет и не ест!» Вот как хранили традиции! Пока идет Литургия, люди не кушают, чтобы иметь возможность причаститься. И очень старая женщина десятилетиями соблюдала такое правило. И вот однажды дождалась…

Что касается врачебной миссии, то без нее многие люди в глубинке просто погибли бы. Помню, наш эндокринолог диагностировал шестилетнему ребенку диабет. Если бы этот диагноз не был вовремя поставлен, через два-три месяца ребенок просто умер бы. Другим спасенным стал человек со страшной паховой грыжей. Если бы не наши хирурги, он бы вскоре погиб. А в одной из деревень вообще произошел казус. Наш терапевт Андрей Петрович Сибирцев приехал в село, в котором все… ходят с «пониженным» давлением. Местный фельдшер прописал всем препараты для повышения давления. Андрей Петрович рассказывал, что они взяли тонометр местного фельдшера, измерили им себе давление. Давление было 80 на 60. Очень низкое давление! Но врачи-то знали, что у них давление в норме. Догадались… поймать козу и тем же аппаратом измерить давление у нее. Снова 80 на 60! Оказалось — сломанный тонометр. И фельдшер всем назначает препараты для повышения давления. Смешно сказать, во все населенные пункты завозили водку, а в Кругликово — кофе! Наш доктор подарил фельдшеру исправный тонометр, и тем самым «вылечил» сразу более 400 человек от «пониженного» артериального давления.

— В каких условиях вы совершаете во время таких поездок церковные Таинства?

— Нередко все это происходит в походных условиях, в самых, казалось бы, неподходящих для этого местах. По возможности мы просим выделить в селах отдельную комнату, используем помещения сельских клубов, школ. Если поблизости нет реки или озера, крестим в специально привезенной купели.

Позволяет погода — устанавливаем купель на улице. Конечно, очень часто совершаем Таинства в вагоне-храме. Таких вагонов-храмов в России всего два. Один в Москве, недавно его передали в Белгородскую епархию, и у нас. Причем, мне кажется, что наш вагон-храм даже красивее столичного.

— Мы не представляем себе храм без купола. А есть ли купол у вагона-храма?

— В нашем вагоне-храме все, как настоящей церкви. Иконостас, престол. В нем полноценно совершаются все Таинства. Есть в вагоне-храме и купол. Но мы его поднимаем только там, где нет контактных линий. Это южная кулундинская ветка: Карасук, Купино, Чистоозерное.

Вагон-храм включается в состав не только поезда «За духовное возрождение России», но и курсирует по всей Западно-Сибирской железной дороге. За год он совершает 11 выездов. Скажем, 13 ноября он отправился в Кемеровскую область. А вообще, вагон-храм выезжает в Томскую, Омскую, Новосибирскую области, в Алтайский край, в Кузбасс и даже в Казахстан. Но эти поездки больше организуются для работников железной дороги.

— Возникает ли у вас во время таких поездок ощущение, что народ тянется к православной вере?

— Обычно миссионер раньше приходил в село и шел по домам. А нам дай Бог справиться с тем потоком людей, которые приходят к нам сами. У нас ни одного населенного пункта, где мы бы остались без работы. Скажем, во время плаваний корабля-церкви количество крещений за последнее время немного уменьшилось. Это и понятно: мы многих уже окрестили. Но люди приходят и с другими просьбами. Говорят: «Батюшка, хотим, чтобы вы освятили…» Один наш батюшка только за одну поездку совершил более 400 освящений. Представляете! Целыми селами люди собирались на беседу с приезжими священниками. Такие беседы продолжались часами. Тысячи вопросов! Огромное количество индивидуальных бесед. О чем это говорит? Народ, в котором 70 лет травили и выжигали веру, остался верен. И наша задача теперь не лениться и приходить к ним.

— А нужна ли для таких миссионерских поездок специальная подготовка самих священников?

— Конечно, нужна. В храме все заранее определено. Порядок Богослужения, принятия святых Тайн, место для исповеди и бесед. А во время поездки приходится ориентироваться на месте. И даже опытному миссионеру всякий раз приходится заново выходить из положения. После поездок священники собираются вместе и делятся накопленным опытом: как поступать в тех или иных случаях, как организовывать миссионерскую работу, как общаться с людьми.

— Сибирь начала осваиваться православными около 400 лет назад. Многие сибирские святые прославились именно на миссионерском поприще. Не забывают ли этот опыт сегодня православные миссионеры?

— Конечно, не забывают, но все-таки тогда миссионерская работа была иной. Тогда миссионеры шли просвещать народы, не просвещенные Христианской верой. А наша цель — возвращать в лоно Церкви народы, которые Христа уже приняли. Конечно, опыт миссионерства Православной Церкви изучается в семинариях. Но все-таки сегодня мы поставлены перед другими реалиями, поэтому приходится действовать по-другому. Хотя, конечно, опыт предшественников обязательно учитывается.

— Отец Константин, а как вы сами пришли к вере?

— Сам я был крещен в детстве. Я родился в городе Болотном, в котором, слава Богу, тогда сохранился храм. Бабушка у нас была человеком глубоко верующим. У нее было шестеро детей, и всех она воспитывала в православной вере. И меня на первые исповеди, первые причастия в храм водила именно она. И хотя я впитал веру как бы с молоком матери, я, конечно, не помышлял о том, чтобы стать священником. Я отслужил в армии, окончил медицинский институт. Когда я пришел из армии, то снова начал ходить в храм. Стал послушником в соборе св. Александра Невского. После окончания мединститута можно было пойти разными путями, а я решил стать священником. Но это отдельный разговор.

— А что лично вам, как священнику, дают такие миссионерские поездки?

— В таких поездках, как мы говорим, ощущаешь особую благодать. Особенно чувствуешь силу Божию, помощь Божию, духовную радость. Казалось бы, уезжаешь от семьи, живешь в походных условиях, но, тем не менее, ощущаешь в себе прилив духовных сил. Я считаю, что миссионерское служение — самое радостное и благодарное. И каждый священник из тех, с кем я разговаривал, мечтает стать миссионером.
Впервые опубликовано в газете «Честное слово»