Русская линия
Русская линия Сергей Скатов15.11.2006 

Варнавинская вандея
К истории «забытого» мятежа. Подача 6


Подача 1
Подача 2
Подача 3
Подача 4
Подача 5

ДЕДА САНЯ -«МАТЕРШИННИК»

ЕСЛИ БЫ ВЫЖИЛ ОН, если бы довелось нам свидеться — как бы я его называл?

Александр Петрович Скатов — родной брат моего деда Ивана Петровича, следовательно, мой двоюродный дед. Да, наверно — деда Саня.

Взяли его на колхозном складе, который он сторожил. В народе говорили, что «за длинный язык». Будто бы как-то на завалинке кто-то скажи: «Я, когда в нужнике подтираюсь, прежде погляжу, не портретом ли чьим. А то в газетах портреты одни, и все членов ЦК да правительства!» «А мне по хрену, — брякнул деда Саня. — Я, коли нужно, и Сталиным подотрусь». Взяли, и… сгинул деда Саня в казематах. С тех пор ни слуху, ни духу…

А было так.

Сначала повязали некоего В. из соседней деревни Ключи — мужика по прозвищу «Володя-австрияк». 31 января 1938 г. с пристрастием допросили.

История его такова.

Поляк из Низовского уезда Варшавской губернии, матросил он у одного купца на пароходе «Гератея». В 14-м, с началом Первой мировой, пароход вместе с командой был арестован. Сослали парня сперва в г. Ветлугу, затем в г. Варнавин. В Варнавинском уезде, а затем районе и проживал В. безвыездно все это время.

Володя-австрияк на допросе сперва ни в чем не сознавался. Но потом признал (цитирую по протоколу):

— Я имел цель от следствия свою контрреволюционную деятельность скрыть, но сейчас вижу, что у следствия достаточно материалов, уличающих меня…

Оказывается, он и ряд жителей деревни Петушиха и села Ново-Никольское вели «…к. р. агитацию и занимались вредительством в сельском хозяйстве… Выводили из строя с/инвентарь и тягловую силу, чем немало принесено убытков колхозам…»

— Расскажите о методах вербовки, — колет «австрияка» следствие.

— Метод вербовки у нас был прост. Мы в первую очередь брали ставку вербовать людей с прошлым как-то: кулаков, служителей религиозного культа и военнопленных…

Военнопленных, поясним, — из служилых крестьян еще с Первой мировой. Среди них был назван и деда Саня.

— А братья, вот вы показываете, в Америку подались. Зачем?

Братья? Так семья В. — не из шляхтичей, бедная. За лучшей подались долей.

— Немца Томзина знаете?

Был такой, в соседней деревне. Но в 34-м куда-то съехал.

— А немца Фогта?

Нет, не знает… Американский и немецкий «следы», к великому, чувствуется, сожалению дознавателя, обрываются… Но материала и так довольно.

На другой день, 1 февраля, хватают деда Саню.

При обыске конфискуют пару охотничьих ружей, полкило пороху, ружейные гильзы и «…религиозную книгу салтырь…»

Тем же днем датирована и характеристика из сельсовета:

«…по соц. происхождению сын кр-на середняка бывшего церковного старосты бывший военнопленный. Возвратившись из плену… Скатов ненавидит Советскую власть и ее работников он открыто всячески обзывал и говорил, что надо всех коммунистов уничтожить как заразу вредную капиталистическаго строя… агитировал конюхов деревни Петушихи колхоза им. Чапаева, чтобы они умышленно морили лошадей и после этого подожгли конюшню с целью разложить колхоз…»

1-го же февраля допрашивают свидетелей по делу — партийную и советскую верхушку Петушихи и ее окрестностей. Материал множится, растет. «…в 1919 г. по прибытию во время Уренского кулацкого восстания он вступил в участие Ново-Никольского кулацкого блока…», «…восхваляет жизнь народа капиталистических стран, а именно жизнь крестьян Германии, где он находился в плену…»

2 февраля допрос деда Сани в Варнавине, в райотделе НКВД.

Все сходится. Был призван в царскую армию, в 14-м попал к немцам в плен, сидел в сборном лагере, затем был направлен на «казенные работы». В 1918 г. — уже концентрационный лагерь во Франции. Освободился по обмену военнопленными. Домой вернулся в январе 1919 г.

Сын служителя культа — бывшего церковного старосты. Сам церковный староста.

Сын «кулака» и «торговца», до революции — сам «кулак» и «торговец».

Опять же участие в кулацком Уренском восстании.

Допрос, судя по протоколу, ведется на «Вы» — вежливо, корректно.

— Вы арестованы как член контрреволюционной шпионской группы. Признаете себя виновным в этом?

Дед сознается, но только в том, что «…говорил, что в колхозе жить хуже, чем единолично, и что в колхозе посевная площадь наполовину засевается льнами, и лен не родится, даже не хватает расплатиться с государством…»

— Вы упорно продолжаете показывать неправду! — укоряет следователь деда Саню.

И деда Саня, усовестившись: «…я действительно состоял членом к.-р. шпионской группы, которой руководил В.», уточняет задачи группы: они «…стояли в первую очередь уничтожить колхозы, путем к.-р. организации среди колхозников создать вражду к Советской власти и на случай войны ввести террор на руководителей Советской власти и заниматься шпионажем в пользу воюющего государства против СССР…»

Во всем, во всем сознается деда Саня. И про коней, которых хотел уморить, и про конюшню, которую не успел спалить…

Последней же его крупной акцией было: «В 1937 г. с целью срыва подписки на займ укрепления обороны СССР на собрании… я… заявил, что… подписываться не нужно, что коммунисты выписали займ для спасения своей шкуры…».

Более деда Саню не допрашивали.

Обвинительное заключение от 23 февраля 1938 г. гласит: «Будучи к.-р. настроенным к Советской власти, проживая в деревне Петушихе, состоял членом к.-р. фашистской группы, по заданию последней проводил активно к.-р. фашистскую работу в пользу Германии и Польши…» К обвинительному заключению приложены справки: «1. Скатов… содержится в Горьковской тюрьме. 2. Вещественных доказательств по делу нет».

В окончательном варианте обвинения шпионаж сводится только «в пользу Польши», начальник областного УНКВД обвинительное заключение утверждает: «Следственное дело подлежит направлению на внесудебное рассмотрение».

Пролетарский суд скор… Из протокола № 25 заседания Особого Совещания при НКВД СССР от 28 марта 1938 г.: «…за к.-р. деятельность заключить в исправтрудлагерь сроком на 10 лет».

В 1957 г. следственные органы вернулись к делу «контрреволюционной группы» Володи-австрияка. Видимо, кто-то из родственников осужденных хотел-таки докопаться до правды.

Начали искать членов «группы». В живых не нашли никого.

Вызвали свидетелей — из той самой партийно-советской петушихинской верхушки.

Про «группу» на этот раз свидетели показали (цитирую по протоколам):

«Все они имели обычное середняцкое хозяйство… у каждого было по лошади, да по корове, ну и мелкий скот. Вот и все…».

«В 1931 г. у нас в деревне Петушиха вышло из колхоза около 20 хозяйств, из шестидесяти, в том числе ушел из колхоза и Скатов… В 1935 г. он все же опять пришел в колхоз, видимо, налоги поприжали…»

«…в моих показаниях о Скатове говорится, что он прибыл в Петушиху из плена, во время Уренского восстания вступил в кулацкий блок… Но этого я ничего не знаю. Во время Уренского восстания мне было всего лет 13… Потом я ничего не знаю и о том, чтобы Скатов давал задания… уморить лошадей».

«У нас в нашей местности вообще никого в нем (Уренском восстании — С.С.) не участвовал…».

«Видимо, в тот период времени нужно было маленько приукрасить, а я особого значения этому не придавал… и подписал протоколы…».

В то же время свидетели отчетливо помнили: деда Саня «…все ругал Советскую власть, да все вперемежку с матерной руганью…». «…Скатов больше отличался в этом, начнет ругать какого-нибудь бригадира, а кончит Советским правительством, да все матом без конца и все винил их, что жить плохо».

Следственный отдел УКГБ Горьковской области запрашивает Центральный особый архив МВД СССР: «Прошу проверить и сообщить какими материалами располагает Особый Архив о принадлежности к иностранным разведорганам в отношении Скатова Александра Петровича». Ответ: никакими не располагает.

Заключение старшего следователя Следотдела УКГБ от 15 июня 1957 г.: «Оставить за Скатовым… судимость по ст.58−10 ч.1 УК РСФСР (то есть антисоветскую агитацию — С.С.), исключив ему из обвинения участие в антисоветской группе».

Президиум горьковского облсуда (10 августа 1957 г.): «Постановление Особого Совещания… изменить, из обвинения… исключить участие в контрреволюционной группе за недоказанностью».

И лишь в 1992 г. на основании Закона РСФСР «О реабилитации жертв политических репрессий» (от 18 октября 1991 г.) областная прокуратура «автоматом» признает деда Саню невиновным… Не прошло и полвека.

А? Деда Саня? Где успокоился ты? Под каким номером? В какой братской могиле?

Говорят, били тебя очень в тюрьме в Варнавине…

«МНЕ ОТМЩЕНИЕ, АЗ ВОЗДАМ…«

ВРЯД ЛИ ДЕДА САНЯ подозревал, что его не просто репрессировали, а в очередной раз УЧЛИ, ПРОКОНТРОЛИРОВАЛИ, подчиняясь «единому плану», «общему сметному порядку"…

Его арестовали 1 февраля 1938 г., а начальника Варнавинского райотдела НКВД П.Г.Вострякова — 19 ноября того же года. Это он, всесильный Павел Григорьевич, лейтенант госбезопасности, перспективный, энергичный, волевым росчерком пера подмахнул ордер на арест деда Сани.

Поводом к аресту ответработника НКВД послужил пересмотр дел двух варнавинских крестьян — «военнопленных». Сразу скажем, что этих двух подчистую — и слава Богу! — тогда же реабилитировали.

В ходе следствия, проводимого особо уполномоченным УНКВД, и заключительного закрытого заседания Военного Трибунала внутренних войск Московского округа по Горьковской области (февраль 1939 г.) картина прояснилась следующая.

Свидетели — из непосредственных подчиненных Вострякова, участковые милиционеры, советские работники-«агенты» показывали:

«В январе-феврале… 1938 г. Востряков, приехав из командировки (по его словам, из г. Горького), созвал сотрудников… дал указания выехать в с/советы произвести учет военнопленных и тут же сказал: после учета будем арестовывать… Начальник тюрьмы сказал Вострякову: среди военнопленных есть стахановцы, ударники и т. п. Востряков сказал: „Ничего“. По приезде из с/советов мы дали списки военнопленных, а на второй день были выданы ордера на производство обыска и ареста, большинство из них были не заполнены, на ордере была только подпись Вострякова и печать. Фамилии, кого подлежало арестовать… заполняли сами. Не имея совершенно никаких материалов на арестованных, отправляли их, а сами, находясь в селе, допрашивали людей на арестованных…»

«…требовал подобрать „надежных людей“, которые бы подписали любые показания, при этом Востряков говорил, если кто не будет подписывать, нужно сказать им, что вызывать никуда не будут, дела будут рассматриваться без свидетелей…»

«…в январе… 1938 г. я получил от Вострякова письмо, в котором было два ордера на арест П. и М. с приложением записки, чтобы я скорее наскреб на них материал и помог арестовать их. О П. и М. я ничего не знал… Спустя некоторое время меня вызвал к себе Востряков и сказал мне: «…почему не собрал… материал?» Я ему на это ответил, что у меня на них ничего нет… Востряков мне сказал: «Они военнопленные и арестовывать их нужно, если материалу на них нет, присоедини их к какой-нибудь церковной группе… найди надежных людей и допроси их… скажи, что они в суд вызываться не будут…»

«…в 12 часов ночи меня вызвал к себе Востряков и предложил принести в РО НКВД штамп и печать сельсовета, что я и сделал. Востряков дал мне список человек на 20 и предложил написать справки о соц. положении. Многих из списка я не знал и даже часть из них была из других районов, ввиду чего я просил Вострякова… собрать для этой цели Президиум сельского Совета, но мне он это сделать не разрешил и сказал: „Мы больше вас знаем“. Востряков часть справок отредактировал сам и включил туда контрреволюционную деятельность, тогда как я об этом ничего не знал».

«…Востряков поручил допрашивать Б., материала на которого у меня не было, а был только вопросник, составленный Востряковым. Б. мне не признался и Востряков стал его бить, после чего он признался…».

«…при допросах обвиняемых… допускались стойки (когда людей многими часами томили на ногах — С.С.) и избиения. Я видел, Востряков ставил арестованного в угол и бил. Следуя действиям… Вострякова я также допускал стойку и бил арестованных… Эти же действия допускали и практиканты… Такие же действия допускали и другие сотрудники…»

«…в обнимку с секретаршей… фотографировался с ней… устраивал пьянки…»

Несчастный Востряков! Все грехи на него смертные! Но он-то здесь при чем?! Он же не сам по себе, он же по инструкции действовал, по указанию «сверху»! Помните, из Горького, из командировки вернулся…

В областном управлении НКВД заправлял И.Я.Лаврушин. Это Лаврушин утвердил обвинительное заключение облпрокуратуры в отношении деда Сани. Он же, Лаврушин, направил его дело в так называемый внесудебный орган — «тройку». А в «тройке» Лаврушин председательствовал…

За подписью Лаврушкина шли в райотдел «разнарядки». В том числе и по «военнопленным»: Сергач — 250, Бутурлино — 200, Красный Октябрь — 300… На ГЖД арестовали 708 «военнопленных». Бывший начальник линейного отдела НКВД Горьковской железной дороги Д.С.Лехем показывал: «Это считалось самым низким, плохим показателем».

М.А.Примильский, бывший зам. начальника одного из отделов УНКВД: «Лаврушин возглавил всю преступную работу по необоснованным арестам. Ввел систему поголовного избиения арестованных».

Но что Лаврушин… Берите выше!

Из приказа № 447 наркома внутренних дел СССР Н.И. Ежова от 30.07.37 г.:

«О мерах наказания репрессируемым и количестве подлежащих репрессиям:

1. Все репрессируемые кулаки, уголовники и др. антисоветские элементы разбиваются на две категории:

а) к первой… относятся все наиболее враждебные… Они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрению их дел на «тройках», — расстрелу;

б) ко второй… относятся все остальные менее активные… Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные… в тюрьмы…

2. Согласно представленным учетным данным… утверждается следующее количество подлежащих репрессии:

[] 32. Горьковская Первая Вторая Всего

область категория категория

1000 3500 4500

[] Операцию начать 5 августа 1937 года и закончить в четырехмесячный срок…"

Деда Саня, как видим, в «учетные данные» пока не попадал. Но будут, будут еще приказы и разнарядки…

Ежова расстреляли. Лаврушина — вслед за ним. Востряков отделался, можно сказать, легким испугом — 5 лет исправительно-трудовых лагерей… Их тоже УЧЛИ. Берии, сменившему Ежова на посту наркома, требовалось изрядно «почистить» вверенные ему войска, прежде чем начать новые победные сражения…

СМЕРТЬ КОМИССАРА

«СЕГОДНЯ — ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ 1908 года. Пятый раз я встречаю в тюрьме Новый год. В тюрьме я созрел в муках одиночества, в муках тоски по миру и по жизни. И, несмотря на это, в душе никогда не зарождалось сомнение в правоте нашего правого дела… Здесь, в тюрьме, часто бывает тяжело, по временам даже страшно… И тем не менее, если бы мне предстояло начать жизнь сызнова, я начал бы так, как начал. И не по долгу, и не по обязанности. Это для меня — органическая необходимость,» — занес в дневник, сидючи в Варшавской тюрьме, легендарный чекист Дзержинский.

И, вы знаете, нельзя в эти строки не верить. Человек жизнь отдал революции. «Железный» Феликс! Буквально сгорел — от чахотки — на боевом посту…

Но ему повезло, если уместно будет так выразиться. В том смысле, что не дожил Феликс Эдмундович до дня, когда молох революции начнет крушить головы его ближайших сподвижников, точно так же, как косили грозные чекисты бедовые головы уренских мужиков.

Повезло Фрунзе. В середине 20-х при загадочных обстоятельствах он скончался, оперируемый по поводу рядовой язвы желудка… Прошедший тюрьмы и ссылки, дважды приговоренный к смертной казни! Красавец-командарм! Умница! Прочили Михаила Васильевича на место невзрачного грубияна Сталина… По приказу Фрунзе, если помнит читатель, был организован Ветлужско-Варнавинский фронт.

Как сложились судьбы остальных — и с той, и с другой стороны — участников Уренского мятежа?

Галахова и КО, насколько мне известно, все же судили, но наказание понесли смешное, символическое или условное: варнавинские коммунисты, которые также имели к уренским «событиям» самое непосредственное отношение, по понятным причинам в излишней «суровости» и публичности приговоров заинтересованы не были (материалы этого судебного процесса десятилетия хранились в нижегородских архивах под грифом «секретно», рассекречены лишь недавно, и автор этих строк их пока не видел). Но все равно: судьба бывших всяких там «левых» эсеров, Борисенков, Галаховых и прочая, прочая, пусть даже и постарался кто-то из них перекраситься в другой, красный, цвет, была предрешена: их довольно скоро, как сами понимаете… С «кулаками», которых не добили к началу 20-х, тоже «разобрались» — в 30-х…

Понемногу, от «чистки» к «чистке», УЧИТЫВАЛА революция и жизни отметившихся на уренском ристалище коммунистов.

Об одном из них хотелось бы рассказать особо.

Филатов, Николай Александрович. Да-да, тот самый. Губвоенком, бравый комиссар, командующий пролегшим через Варнавин и Ветлугу фронтом… Его судьбой интересовались замечательные краеведы уренец В.Ф.Мамонтов и краснобаковец М.А.Балдин — на их публикации в местной прессе, как источник, и ссылаюсь.

В Большой Советской Энциклопедии от 1936 г. о Филатове сказано: «…член партии с апреля 1912 года, родился в 1891 году в с. Пушкино, Можайского района, Московской области. По профессии портной, сын рабочего-ткача. Двенадцати лет был отдан в учение в Москву к портному-хозяйчику. С 1902 по 1916 год работал рабочим в различных частных мастерских портным в Москве, Калуге, Рыбинске. В 1911 году принимал активное участие в организации социал-демократического большевистского кружка, через который вступил в члены РСДРП (б). В апреле 1912 г. (г.Москва) участвовал в большой демонстрации протеста рабочих-портных (ок. 3 тыс.) против Ленского расстрела.»

Сопоставьте дату рождения будущего комиссара и начало первых его революционных подвигов: совсем еще мальчишка! Так к нему в Московской «охранке» поначалу и относились. Но затем в делах, заведенных на портного, фиксируется: «…принадлежит к РСДРП, фракции большевиков, ленинского толка и является одним из наиболее деятельных работников местного социал-демократического подполья…»

Агентура доносит: «…ведет среди рабочих противоправительственную агитацию…», «…организовал… среди портных подпольную социал-демократическую группу из 8 человек…».

21 декабря 1913 г. Филатова арестовывают и препровождают под надзор полиции в г. Калугу. Сойдясь с местными социал-демократами, он входит в «Калужский коллектив объединенных марксистов». На тайных сходках готовится забастовка рабочих железнодорожных мастерских, приуроченная к празднованию 1-го Мая. Состояться забастовке не суждено: в канун пролетарского празднества «объединенных марксистов» арестовывают. После двухмесячного разбирательства в начале июля 1914 г. Филатова с женой, дочерью и сыном высылают под надзор полиции в г. Рыбинск… Здесь-то Николай Филатов и томится в ожидании звездного своего часа — Октябрьского переворота.

С октября 1917 г. по август 1918 г. он заведует военным отделом Костромского совдепа. В августе 1918 г. вступает в должность Костромского губвоенкома и тотчас, выполняя приказ военкома Ярославского военного округа Фрунзе, с вооруженными отрядами направляет свои стопы в Урень-край.

Какое участие проявил комиссар в разгроме уренских мятежников, читатель проинформирован.

Молодого, показавшего себя в боях (был под Баками даже ранен) коммуниста Николая Филатова ожидает блестящая, головокружительная партийно-советская карьера.

В средине 1919 г. распоряжением ЦК ВКП (б) он направляется в XIV армию Юго-Западного фронта. Здесь формирует отдельную стрелковую бригаду, во главе ее воюет с Деникиным.

В 1920 г. партия направляет его в Чернигов: губвоенком, председатель губисполкома… С октября 1922 г. — в Москве, слушатель курсов при коммунистической Академии им. Свердлова.

В 1924—1926 гг. — секретарь Ново-Николаевского (Новосибирского) окружкома партии. В 1926—1928 гг. - секретарь Омского окружкома ВКП (б).

Последующие 2 года вновь Москва, аппарат ЦК, орграспредотдел. Затем короткое время — секретарь Астраханского окружкома партии, а с 1930 по 1937 гг. — секретарь Замоскворецкого (позже Ленинского) райкома ВКП (б).

В 1932—1934 гг. — председатель Московской городской контрольной комиссии РКИ.

С февраля 1934 г. Николай Михайлович — председатель Мособлисполкома, по нынешнему — губернатор, и не какой-нибудь, а столичный.

За достижения в деле подъема сельского хозяйства Московской области награжден орденом Ленина.

Член ВЦИК нескольких созывов, Президиума ЦИК СССР. На XVII съезде ВКП (б) избран кандидатом в члены ЦК партии.

И вдруг…

Осень 1937 г. Председатель поветлужского Воскресенского райисполкома…

И при Ягоде, и при Ежове, и при Берии практиковалось: сослать неугодного с глаз долой, подальше, а там, без шума, излишней огласки … Около месяца оставалось до ареста.

О чем думал комиссар, вспоминая годы молодые, прогуливаясь по берегам Ветлуги, просторы которой когда-то бороздил с боевой дружиной?

Наверное, об иронии судьбы: там, где так лихо начинал, неужто так бесславно заканчивать?

Об ОШИБКАХ партии… Разве его приезд сюда, в Воскресенск, не ОШИБКА?!

О том, что Сталин далеко не дурак, как считают некоторые, что разберется Иосиф Виссарионович, по справедливости рассудит, ведь он — вождь, отец народов. И все образуется…

И еще, быть может, о том, что все же слабак, ох, слабак был император Николашка… Большевиков все больше под надзор полиции да по посылкам — но кто так с врагами народа поступает?!

В середине 50-х, как писали в газетах, «…имя героя гражданской войны и известного партийного и советского работника было посмертно реабилитировано и возвращено народу».

«БЛАГОДАРЮ ЗА ВНИМАНИЕ!«

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

— НЕТУ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВУ!.. Не-ету! — уверяет, ворочая на «о», мой ветлужский друг деревенский философ и горький пьяница Михалыч.

В колхозе, а ныне товариществе, где в свое время зарабатывал он себе нищенскую пенсию, и в эпоху-то Советов стадо коров да телят не превышало 200−250 голов. А сейчас нет и 40.

Большая часть полей который уже год «под паром». Пахать не на чем: парк машин разворован, разбазарен, а те «единицы» техники, что остались, нечем отремонтировать, заправить — денег ни на запчасти, ни на бензин и солярку в кассе колхоза, извините — товарищества, нет.

Правда, в посевную председатель, опять прошу прощения — генеральный директор, выпросил у нефтебазы тонны полторы горючего, в долг. Но намного ли его хватило? И сколько трактористу за посевную заплатили? Не говорит Михилыч, потому что — стыдно… К тому ж, и не заплатили вовсе, а так и остались денежки на бумаге. Потому что колхоз, то есть товарищество, в долгах как в шелках. Счет в банке «арестован».

Впрочем, председатели, они же генеральные, не бедствуют, хотя и меняются, как перчатки. Лесом активно приторговывают — сбывают спекулянтам за черный неучтенный «нал».

В райцентре тоже не поймешь, что творится. Предприятия сплошь позакрывались, работы нет. Мужики, здоровые, сильные, спозаранку встают и бродят неприкаянно по улицам, друг дружке в глаза заглядывая, кто что предложит. Предложение, как правило, одно: скинуться и выпить…

А чиновников-то, чиновников… Одной милиции увеличение не в три ли раза. Была обычная, ее укрупнили, да еще и муниципальную завели… Может, оно и к лучшему: когда народ от безделья и безденежья исходит, за ним глаз да глаз нужен…

Но вряд ли безобразие какое на социальном фронте здесь случится. Это только в Госдуме пужать любят: «Волна народного негодования!.. Всероссийская акция протеста!..» Сегодня, господа, не 17-й и тем более не 18-й год. Кому протестовать? Шахтерам? Ну, придут к Белому дому, постучат касками по мостовой — и что? Народ в основном в ступоре сейчас… Замер в недоумении и… вымирает потихоньку. Как в гражданскую войну или с фашизмом — по миллиону человек в год. Тех, кто повыше ростом или с самомнением был, давно уже подравняли-повыстригли…

И что мы, русские, за народ такой?! Нахапали вот территорий… А рядом полуторомиллиардный Китай поджимает, Япония — у ней население скоро с нашим сравняется, а землицы-то у японцев — пятачок на карте. Просят они, слезно молят — поделитесь хучь каким островком. Мы — ни в какую! Ни себе, получается, ни людям…

Хлебушка в магазинах завались. Колбас всяких. И тряпок… Да цены кусаются. Вот такая нынче свобода. Одному — свобода торговать, а другому — глядеть да облизываться.

— У-у… Ельцин… У-у… Чубайс… И этот… этот… как его?.. Гайдар толстомордый…

Интересно Михалыча посмотреть и послушать. Надо как-нибудь телевизионщиков к нему привезти.

- Михалыч, привезти?

— Вези. А чо? — Михалыч игриво стягивает кепку набок. — Стакан нальют, я им такого расскажу. Вот, — начинает, — помню, на Урале в армии служил…

И вдруг… Что за наваждение?! Михалыч-то, Михалыч… на Ленина похож!

Та же кепка! И прищур тот же! И коренаст! Широкоскул! В движениях легок! Речист не менее…

- Михалыч, — еле сдерживаю я смех. — А ведь ты — ну, вылитый Ленин!

К моему великому удивлению, Михалыч не только не смущается, но, строго поджав губы, тут же, без паузы отвечает:

— А чо? Я думал об этом. По пьянке, конечно… Он ничо не заработал, и у меня, глянь-ко, хибара разваливается… У него баба за товарища была. И я который год без старухи… Обоя бездетные. И он чего-то все протестовал, мечтал о чем-то, да ничего у него не вышло… И получается, зазря, зазря мы с ним жисть-то прожили…

И уж не смеяться тут, а плакать впору.

Н-да, Михалыч… Учудил… А ведь все могло бы сложиться в его судьбе иначе. При одном лишь условии — на своем, а не на чьем-то куске земли. Уж он-то его обработал бы! Уж он бы его взлееял и возлюбил! И себя бы тогда прокормил, и страну. И был бы СМЫСЛ, и была бы ЦЕЛЬ.

Понимают ли это нынешние политики?

Вряд ли. Потому что одержимы они очередными ИДЕЯМИ, от которых и Михалычам, и всем нам, родной матушке России ни просвета нет, ни будущего.

И вот что закономерно: многие из них — внуки и правнуки тех столь же одержимых комиссаров, что некогда под оружейные залпы устроили нам «коммунизм» — пресловутый рай на земле. А значит. Достойные они продолжатели дела отцов!

Нет, не случайно, далеко не случайно все не дает покоя Михалычу бывший премьер Гайдар. Гайдар-дедушка, как известно, по неразумной юности не полком, а в Хакасии свирепым продотрядом командовал, кровушки-то пролил!..

— Нету сельского хозяйству!.. Не-ету!

— Эх, Михалыч!.. Не выпить ли нам?

- Благодарю за внимание…

http://rusk.ru/st.php?idar=110764

  Ваше мнение  
 
Автор: *
Email: *
Сообщение: *
  * — Поля обязательны для заполнения.  Разрешенные теги: [b], [i], [u], [q], [url], [email]. (Пример)
  Сообщения публикуются только после проверки и могут быть изменены или удалены.
( Недопустима хула на Церковь, брань и грубость, а также реплики, не имеющие отношения к обсуждаемой теме )
Обсуждение публикации  


Каталог Православное Христианство.Ру Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика