Монархия или демократия?

К итогам маленькой дискуссии

Маленькая дискуссия по поводу моей предыдущей статьи «Монархист и партия — вещи несовместные» обнаружила, что говорить о формах участия монархистов в политической и общественной жизни рановато. Во всяком случае, наша разъяснительная работа о преимуществах монархической формы госу-дарственности должна опираться на сравнительный анализ монархии и демократии. Ибо для людей сомневающихся преимущества монархии далеко не очевидны.

Такой сравнительный анализ давно и неоднократно сделан. Можно назвать, например, работы русских государствоведов Льва Александровича Тихомирова «Монархическая госу-дарственность» и «Критика демократии», Ивана Лукьяновича Солоневича «Народная монар-хия», архиепископа Серафима (Соболева), цикл статей Ивана Александровича Ильина «О грядущей России» и другие. Их можно найти на ресурсе patriotica.ru.

Но, может быть, есть необходимость снова проделать исследовательскую работу, пере-лопатить исторический материал с целью сравнительного анализа форм государственного устройства. В том, что вопрос этот для нашей, Русской, цивилизации животрепещущий, нас убеждают события последних десятилетий.

Мы можем до бесконечности спорить, что лучше — демократия или монархия, если не выйдем из заколдованного круга схоластики, не зададим главный вопрос: «Лучше для чего? Для чего предназначено государство и формы его устроения?». Ибо любое явление только тогда и можно понять, когда узнаешь о его предназначении.

Двадцать лет назад идея «построить» демократию втемяшилась нам в башку не сама со-бой, её подсунули. Хорошо известно, как много денег вкладывает Запад, особенно США в «промывку мозгов» на территориях, которые он эксплуатирует или собирается эксплуатиро-вать в свою пользу. Это нормально, скажете вы, Запад преследует свои интересы.

Это нормально для Западной цивилизации, но не значит, что это нормально вообще. Как показывает история, все цивилизации погибали, когда начинали паразитировать. Причем даже внутри себя — центр паразитировал на окраинах, те, в свою очередь, стремились освобо-диться и разграбить центр. Этим и заканчивалось существование цивилизации. И так из од-ной тысячи лет в другую.

И эта дурная бесконечность так и продолжалась бы, если бы Творец не послал Сына Своего заложить основы цивилизации нового типа. Слова-семена Спасителя упали на раз-ную почву. В самой Иудее, на каменистой почве, они быстро проросли и сразу увяли, не имея корней. В Западной Римской империи (ныне просто Запад) эти семена взошли и укоре-нились, но вокруг выросли тернии житейских забот, старых привычек и постепенно задавили добрые всходы. Христианская цивилизация на Западе вытеснена другой — цивилизацией ма-моны, корысти, земных благ.

Восточная Римская империя с центром в Византии благодаря высокой древнегреческой философской традиции восприняла, поняла, сохранила и передала семена Христовы новой Земле, получившей название Свято-Русской. Сама Византия, будучи уже тогда зрелой циви-лизацией старого типа, не смогла переродиться, не смогла собрать вокруг себя народы и пала под двойным натиском молодых цивилизаций — Запада и мусульманской.

И только цивилизация-младенец, возникшая на Великом водном пути из Балтийского моря в Черное и Каспийское, впитала слова Христовы с детской непосредственностью и стала цивилизацией нового типа. Нового!

«Забыли русские люди, что такое Русь! — сетовал Иоанн Кронштадтский в предреволю-ционную пору. — Она есть подножие престола Божия».

Что же в ней такого принципиально нового? Во-первых, главным ее носителем, цемен-том, скрепляющим народы в одно целое, стало не племя завоевателей, а народ-слуга, народ-работник, которого представители других цивилизаций презрительно называют «прирожден-ным рабом». Что ж, нам так Господь велел: «Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не [для того] пришел, чтобы Ему служили, но чтобы по-служить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф. 20:12−34).

Соревновательность в природе человека. Но во всех других цивилизациях люди сорев-нуются в том, кто сильнее, кто умнее, кто большим завладеет, кто больше имеет и тому по-добном. А в чем соревнуются христианские святые (а они — образцы для подражания!)? В том, кто смиреннее, кто ставит себя ниже всех и считает себя грешнее всех: «Все спасутся, один я погибну!».

А теперь для сравнения посмотрим, какой образец для подражания берут американцы. В знаменитом американском фильме «Унесенные ветром» есть эпизод, где главная героиня произносит своего рода клятву самой себе: «Я украду, убью, но голодать мы больше не бу-дем!». И всеми художественными средствами — музыкой, пейзажными съемками — авторы подчеркивают величие момента. Героиня произнесла символ веры молодого американского народа (действие там происходит во время гражданской войны и становления самостоятель-ной государственности Соединенных Штатов). Героиня выполнила свою клятву: она и укра-ла, и убила, и стала респектабельной, обеспеченной дамой.

Логическим следствием такой соревновательности стал призыв Ницше, а затем и Гит-лера: «Я освобождаю вас от химеры совести!». Напротив, в нашей цивилизации родилось понятие «диктатура совести». Здесь дьявол с Богом борется, а поле борьбы — душа человека", говорил Достоевский. Человеку свойственно воплощать свои душевные силы и свойства в чем-либо материальном, поэтому борьба дьявола с Богом приобретает в человеческой исто-рии даже видимые формы.

Наша цивилизация существует тысячу лет после Крещения, а если прибавить «внутри-утробный период» до Крещения, то получится — полный срок жизни типичной цивилизации. Кстати, Запад тоже прожил весь срок типичной цивилизации, и если до сих пор еще не пре-кратил свое существование, то, наверное, только потому, что вначале жил как христианская цивилизация. Теперь Запад стремится продлить свою жизнь, паразитируя на своих окраинах, и хочет сделать такими окраинами весь мир. Только так он может продлить свой образ жиз-ни. А потом утащить с собой в небытие тоже весь мир.

А мы хотим жить далее как цивилизация, как самобытное культурно-историческое яв-ление? Или готовы духовно умереть и влиться в население цивилизации-победителя? Если мы хотим жить своей жизнью, своей судьбою, развивать свою цивилизацию, то нужно поду-мать о том, как не дать себя затоптать, сжечь или перерезать. Исторический опыт у нас есть.

Вот с такой точки зрения далеко не все равно, какая у нас будет государственность, ка-кая форма самодержавия (по латыни — суверенитета), какой образ жизни и образ хозяйство-вания. С этой точки зрения понятно, для чего Запад вкладывает огромные деньги для того, чтобы ввести у нас демократию, «гражданское общество», «открытое общество», «культур-ный плюрализм» и прочие «ценности». А там, где возможно, Запад вводит «демократию» огнем и мечом — в Югославии, в Ираке, далее везде.

Речь идет не об идеалах, а просто о выживании. Как для нас, так и для Запада. Постин-дустриальное общество существует пока только как теоретическая возможность. На Западе не создано и не создается постиндустриальное общество. Происходит простое вытеснение индустрии к месту эксплуатации рабов, чтобы не возить последних к себе в Золотую Орду и не засорять экологию своих ухоженных газонов и скверов. Источником потребительских благ для Запада остается именно индустрия, а не принципиально новые технологии. Они и не могут быть созданы в недрах торгашеской цивилизации, потому что не сулят коммерческого успеха.

Принципиально новые технологии могут быть созданы именно у нас. Только для этого нам надо осознать себя, опомниться, понять, что торгашеская цивилизация — это не наше. Наша цель — духовно-нравственное совершенствование личности, а вовсе не материальное богатство, не рост потребления. Средства для жизни, конечно, нужны, но можно и нужно создавать их с минимальными затратами вещества и энергии, а кроме того, делать вещи как можно более долговечными, а не такими, чтобы покупатель поскорее пришел за новыми.

Наконец, наша миссия по отношению к Западу заключается в том, чтобы поставить его перед необходимостью уже сейчас переходить на постиндустриальные технологии, уже сей-час перестраивать образ жизни, пока еще можно обойтись малыми жертвами. Чем далее будет Запад оттягивать агонию индустриально-торгашеского образа жизни, тем больше че-ловеческих жизней будет стоить вынужденный переход, когда ресурсы всех «окраин», всего мира будут исчерпаны.

Таким образом, нам есть для чего жить, есть что сохранить для потомков. Это, в пер-вую очередь, слово и дело Христово, это уникальность нашей цивилизации, это благотвор-ная, хоть и неблагодарная роль в жизни всего человечества. В контексте идущей войны ци-вилизаций (которую нам навязывают) демократическая форма государственности почти гарантированно приведет нас к поражению и гибели, монархическая — к спасению и сохране-нию нашей цивилизации.