«Нет подлинного знания без очищения»

Беседа с владыкой Амфилохием (Радовичем), митрополитом Черногорским и Приморским, Зетско-Брдским и Скендерийским Сербской Православной Церкви

— Владыко, книга «Человек — носитель вечной жизни», в которой собраны ваши духовно-педагогические труды, многих из нас просто потрясла. Почему именно этой теме — воспитание в детях христианина — был посвящен ваш труд? Ведь считается, что монашествующий устремлен к Богу, и заботы мира его не волнуют…

— Кто это сказал?! Самые заботливые в мире люди — это отшельники. Такой был Сергий Радонежский, такой был Антоний Киево-Печерский, так было веками! Они бежали от мира сего, Бога нашли, и через опыт Божественного Света они просвещали и просвещают — до сих пор. Так было и так осталось.

— Сегодня многие рискуют рассказывать о Боге, даже вести к Богу, не имея того опыта Божественного Света. Можно ли, имея внешние знания о Боге, браться за воспитание человека в Боге?

— О, многие внешние знания — это как листья. Внешние знания — это ничто без внутреннего опыта. Это ничего не дает. Дает какую-то красоту, как дерево… красиво оно, но, если плода нет, все-таки дерево посекается.

— Владыко, хотелось бы попросить вас поделиться собственным опытом воспитания в духе Православия. Почему? Потому что православное воспитание видится и предлагается сегодня как мировоззренческая основа обучения в школьников России в государственных школах.

Я не знаю, следите ли вы за тенденцией в российском образовательном процессе… Но некоторые моменты мне хотелось бы уяснить. Есть проблема, которая связана с предложениями ввести в государственную общеобразовательную школу «Основы православной культуры». В частности, во-первых, возможно ли знакомить детей с миром православной веры и вести детей ко Господу через школьные методики современного российского «общего образования», в основе которых лежит атеистический взгляд на мир?

— Это искушение — общее образование в современном мире! Это такое направление, которое имеет задачей воспитывать только ум, чтобы получать больше знаний — теоретических и практических. В основе такого уклада — рационализм, который начал развиваться на Западе в начале ХVII столетия, это и гуманистическое образование, которое «принялось» и у нас… Но воспитание ума и получение знаний — недостаточны без воспитания глубинного равновесия, воспитания сердца, без духовного преображения, преображения души, сердца, ума. Это равновесие основывается на исконном опыте Церкви.

Весь человек почивает в незнании (и душа, и тело его). Незнание, которое есть качество несовершенства человеческой природы, или незнание, которое есть последствие греховности человеческой природы. Необходимо — во-первых, очищение от греховности природы, чтобы потом получать и подлинные знания. Нет подлинного знания без очищения! Знание себя самого нужно, как это говорил еще Сократ. Но знание, которое не считается с тем, что человеческая природа не только несовершенна, она в то же самое время греховна, это знание никогда не будет полным. Поэтому и воспитание не будет полным воспитанием.

Воспитание — это очень глубокое славянское слово. Это — питание. Как тело хочет питаться пищею, так и душа хочет питаться духовной пищею. А духовная пища — это не только знания, знание мира сего, знание наук разных… Это знание глубже. Оно открывает смыслы человеческой жизни. Подлинный смысл. Не только практические цели воспитания, но цели, которые через профессию открывают смысл жизни, подают возможность, чтобы человек в этом мире становился гражданином Царствия Небеснаго, смотрел на современную жизнь с высоты вечности. Это очень важно. И Церковь открывает нам эту глубинную связь между Богом и человеком, между историей и эсхатологией, между знанием природы и знанием, которое открывается от Бога, и которое освящает знание природы. Это все содержится в личности Богочеловека Христа. Вот какой масштаб! И онтологический масштаб человеческой личности, и масштаб человеческой природы. Он нам показывает: кто это — настоящий человек. И показывает в Себе Самом, открывая Собою подлинную меру человеческого достоинства. Потому что Он — Человек! Потому и сказал Пилат (не зная, что говорит): «Это — Человек». Он — подлинный Бог. Подлинный человек. Кто идет Его путем, тот и становится подлинным человеком.

— Владыко, вы только что сказали сейчас «открывает Собой"… Может ли Святая Церковь уповать на подготовленного государством нецерковного учителя в том, что такой учитель способен открыть дух Церкви, открыть дух Христа?

— Это редко. Может быть мирянин, церковный человек, сам воцерковленный, и может воцерковлять… Невоцерковленный человек может давать какие-то отвлеченные знания. Подлинный чай можно кушать «вприкуску», но можно и «вприглядку», «на придумку». А сладости нет в этом чае. Вот так и в жизни. Кто имеет эту «прикуску» Божией истины и сердце кого воцерковлено, тот может и другого учить духовной жизни.

— Владыко, расскажите о вашем личном опыте узнавания Бога. Кто вам открыл Бога? Как вы Его почувствовали? Как вы Его познали?

— Кто открыл Бога… Трудно об это говорить… Когда я был мальчиком, «Закона Божия» не было. Меня заставили читать Ленина — «Социализм и религия», чтобы убедить: Бога нет. Но Бог устроил так: в домике моего отца я нашел случайно (но ничего случайного нет!) Священное Писание Нового Завета. Не было первых страниц (помню как сегодня, мне было десять лет). Я прочел: «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою!» И это первая подлинная встреча с Евангелием, с Господом! Все, что я потом учил, — на этом! И это — чудо Божие! Бог видел, что этому мальчику надо было открыть, показать… Потому что с другой стороны настаивали: Ленин! Спрашивали: что ты думаешь о Ленине, что же он написал? Так это началось, слава Богу! И продолжается.
Вопросы задала Раиса Ильина.
3 октября 2006 г. Гостиница Свято-Данилова монастыря, Москва