 |
| Единое Отечество, Одесса | 31.01.2006 |
Насколько справедливы подобные обвинения в адрес России, речь пойдет позже, а сейчас хотелось бы вернуться не в столь далекое прошлое, а именно в момент становления суверенного украинского государства и с удивлением пронаблюдать, как та же валуевщина, только с обратным знаком и в гипертрофированных формах, начала с новой силой практиковаться в современной демократической стране.
Получив неожиданно для самой себя независимость, молодая Украина, как бы спохватившись, задним числом разворачивает на своих обширных просторах национально-освободительную борьбу, и вскоре кампания по очищению от пережитков «оккупационного наследия» (где негласно, а где открыто) шла уже полным ходом.
Возьмем хотя бы нашумевшее в свое время «Обращение комиссии Киевгорсовета по национальным вопросам…» (опубликованное в прессе еще в июле 1990 года), сообщающее о грядущем сокращении русских классов в школах и настоятельно рекомендующее родителям сдавать детей в украинские классы. В нем же предупреждалось о скором переводе всех средних и высших учебных заведений Украины исключительно на украинский язык. Это была лишь первая ласточка, но для страны цивилизованной предлагаемые данным документом меры уже тогда выглядели, по мнению многих виднейших украинцев, вопиющим по своему невежеству и бесцеремонности шагом. Вскоре последовали и другие шаги. Улицы наших городов перестали носить имена Валентины Терешковой, Ильи Мечникова, Валерия Чкалова — всего, что связывало наше прошлое с «Москвой». Украина была провозглашена национальным государством, а украинский язык объявлен государственным и обязательным к употреблению во всех сферах общественной жизни и производства. Некоторые деятели чуть ли не открыто ратовали за искоренение «культуры нацменьшинства». Намеченный курс постепенно проводился в жизнь, и вскоре автор всем известных строк «Тиха украинская ночь, прозрачен воздух, звезды блещут…» Александр Пушкин вдруг оказался не обязательным для изучения иностранным поэтом, а русский язык в большинстве украинских школ вообще низвелся до статуса факультатива.
Лживая двуличная политика украинских властей, еще в начале девяностых обещавших, что русские на Украине будут жить лучше, чем в Москве, привела, в конце концов, к тому, что лопнуло терпение даже у населения восточных промышленных регионов, традиционно сдержанного в политическом отношении.
Одним из главных вопросов, волнующих сегодня миллионы людей, стало придание их родному русскому языку подобающего ему статуса.
И тут снова возопили те, кто все эти годы активно проводил политику закручивания гаек и вдруг с ужасом обнаружил, что гайки так и остались не до конца затянутыми. Только теперь их полемика сводится к тому, что языковой вопрос на Украине, дескать, искусственно создан, что русский язык никому не мешает (а с чего бы он им мешал — язык «попсы и блатняка «, по их же определению, и к тому же не имеющий никаких прав?). Пусть, мол, он себе развивается, как и положено языку любого другого нацменьшинства. Зато опять появился повод упрекнуть «русский империализм «, «руку Москвы «, которая-де в очередной раз пытается разыграть свою излюбленную карту для восстановления утраченного влияния.
Забавно то, что некоторые идеологи новой власти вдруг снова вспомнили о покрывшемся уже пылью валуевском циркуляре и, размахивая им по примеру своих предшественников из РУХ-а, объявили тотальную мобилизацию в защиту «ридной мовы «, которую, якобы, ждет неминуемое вырождение после возвращения русского языка в официальный обиход.
На этом месте, думается, нелишне прерваться и, сделав маленький исторический экскурс, ответить на вопрос, действительно ли русское влияние на другие культуры было таким «губительным «.
Необъятное Российское государство было, поистине, уникальным геополитическим и культурным образованием, отличавшимся от всех современных ему или ранее существовавших «классических «империй. Важно понять, что значительное расширение его границ в 16−18 веках происходило большей частью стихийно, подобно разливу океана — путем заселения русскими громадных пустующих пространств на севере, юге и востоке материка и постепенного их слияния с местными народностями. Полученная в результате обширная область не была, соответственно, итогом серии удачных военных кампаний, как у Наполеона или Александра Македонского. Именно благодаря мирной колонизации стало возможным создание в дальнейшем многонациональной Российской державы.
Православный монарх, которому присягали на верность народы разных конфессий, должен был помимо решительности, обладать мудростью и проявлять немалую гибкость для управления столь громадным и чувствительным механизмом. Ведь подданные даже в самых дальних уголках Империи хотели в нем видеть «покровителя и заступника».
Необходим был особый подход к различным национальным группам, и такой подход обычно находился. В самом деле, много ли мы знаем империй, в которых отдельные колонии были бы в более привилегированном положении, чем метрополия? Финляндия, например, в составе России сохранила не только свою конституцию, но и такие льготы, которых никогда не имели россияне. Там и сегодня можно встретить памятники Александру Первому — императору, присоединившему ее к России. На особом статусе входили в состав России Ливония и Польша.
Во многих случаях родовая знать вошедших в империю народностей (чеченской, грузинской, армянской, валахской и др.) приравнивалась в своих титулах к соответствующим титулам российской аристократии, а их дети, нередко обласканные российским двором, получали блестящее образование в Петербурге или Москве (как, например, дети взятого в плен чеченского имама Шамиля) и могли впоследствии сделать прекрасную карьеру.
Конечно, России приходилось вести войны, отстаивая свои интересы, как и любому другому государству того времени. Но как бы там ни было, упрекать царское самодержавие в неразумной национальной политике не стоит. Тем более что самой русской нации никогда не были присущи комплекс неполноценности, желание мести или чувство религиозной нетерпимости. Поэтому многочисленные племена и народности, вливаясь и смешиваясь с нею на протяжении веков, не чувствовали себя ущемленными и комфортно уживались с русскими еще задолго до появления таких понятий, как энергозависимость или ядерный щит.
Известный всем позорный ярлык «тюрьма народов» стал активно использоваться большевистской идеологией гораздо позднее по вполне понятным причинам. Не думаю, чтобы мы отыскали другую «тюрьму народов», куда бы народы просились добровольно (вспомним, как были приняты в состав России Левобережная Украина (1654 г.) или восточная Грузия (1801г.).
Что касается Украины, то она вообще никогда не была в ситуации колонии 1. В отличие от поляков или финнов, которые считались «иноверцами», украинцы всегда были «своими» и как обыватели Российской империи (понятия «гражданин» в привычном нам смысле тогда просто не существовало) имели те же юридические права, что и россияне. И уж тем более не правомерно утверждать, что украинцы не имели права пользоваться своим языком.
Валуевский акт (1863г.) был неумелым полицейским мероприятием, направленным, скорее, на актуальную тогда борьбу с польским сепаратизмом (поляки как раз считали Украину частью польской земли, а украинский язык диалектом языка польского). В «Истории Украины» М. Грушевского (стр. 500−501) читаем: «Правительство поверило бессмысленным наговорам, будто украинцы сговариваются с поляками. И именно тогда поднялось польское восстание. Вышло распоряжение министра внутренних дел Валуева против украинских книжек… Однако тогдашний министр культуры Головин указал, что нельзя запрещать книги, не вникая в их содержание, только за язык, на котором они написаны». Как мы видим, циркуляр 1863 года нисколько не ограничивал прав пользоваться украинским языком в повседневном общении. Речь шла только о запрете на перевод и печатание книг по экономической, политической и научной тематике, но это ни в коей мере не относилось к фольклору и обычной литературе. Уже через несколько лет цензура в России на украинские книги была снята.
Сепаратизм всегда был и будет проблемой любого государства. Вспомните, как болезненно отреагировали украинские власти на недавние проявления, с их точки зрения, сепаратизма на съезде депутатов восточных регионов в Северодонецке. Хотя там речь шла, по сути, о федерализме — а это далеко не одно и то же.
Пора бы уже перестать выискивать в истории наших двух стран только один негатив. Почему не сказать, например, что для России всего девятнадцатого века было характерно особенно доброжелательное отношение к украинской (малороссийской) истории, фольклору и самобытной культуре. Если не верите, почитайте Гоголя или Пушкина. Да и драматическая эпопея с освобождением Тараса Шевченко из крепостничества — яркий тому пример. Ведь мы как-то забыли, что великого поэта выкупили из неволи не патриоты-земляки, а группа русских интеллигентов.
Но вернемся к наболевшему: к вопросу о сегодняшнем двуязычии в Украине.
Опять с голубых экранов оранжевые культуроведы (в расчете на неосведомленность широкой публики) доказывают, что эта проблема надумана или ее вообще не существует. Дескать, украинский восток в свое время искусственно заселялся русскими для обеспечения в будущем этнического противовеса освободительным тенденциям. На такие аргументы грех не ответить.
Не надо быть большим ученым для уяснения простой истины, что русскоязычие всегда было неотъемлемой частью культуры нашего народа. В центральной, восточной и южной частях, и в Западной Украине люди испокон веков пользовались русским языком наряду с народным украинским. Никакой насильственной русификации не проводилось. Если мы обратим взгляд на историю миграционных процессов, то легко проследим, как сегодняшняя территория Восточной Украины постепенно заселялась в 14−16 веках выходцами из разных земель, в том числе украинцами 2, которые все в равной степени имеют право называться «коренным населением «, если это так важно для национально озабоченных теоретиков.
Неужели они всерьез делают ставку на незнание людьми элементарных вещей?! Например, того, что территория Украинской Советской республики была определена только в 1922 году в составе СССР, и что до половины ее составляют земли, захваченные Российской империей у Турции и татар. До того не то что украинцы, но и славяне вообще там не жили. Еще совсем недавно, как и все другие, не считал Украиной территорию Новороссийского края России (это — сегодняшний юг Украины), Слобожанщины 3 и Крыма даже украинский историк (и первый президент) М. Грушевский, когда в начале прошлого века писал свою «Историю Украины». Вы не найдете там ни слова об этих территориях. Города Днепродзержинск, Кировоград, Мариуполь, Севастополь, Херсон, Николаев, Одесса, Луганск, Днепропетровск заложены почти одновременно в 1750—1795 гг. указами Российской императрицы Екатерины II на новых землях Империи 4.
Может, некоторые теоретики станут отрицать и тот «неудобный», но бесспорный факт, что бОльшая часть Левобережной Украины (Слобожанщина), была заселена украинцами в тот период, когда эти земли уже были частью России? Подтверждение, кстати, находим у того же М. Грушевского (стр. 352): «Движение украинского народа за Днепр, даже за Московскую границу, в СлобОдщину,… еще увеличилось в 1660 годах, а в 1674−76 годах доходило до крайности». Логично представить, что там одновременно возникало и значительное русское население.
А как в этом свете оценивать легендарную «Велику Злуку» 22 января 1919 года — «День соборности», отмечаемый нами сегодня как большой национальный праздник? Ведь если вдуматься, Акт великого объединения двух Украин — основной (Надднепрянской) и западной (ЗУНР) — служит еще одним косвенным подтверждением малоприятного для радикально настроенных патриотов факта, что нынешняя центральная часть Украины рассматривалась тогда, как ее восточная окраина. Имеются в виду Киевская губерния, Черниговская и Брацлавская (Умань). Именно в таких восточных границах определена территория новопровозглашенной Украинской Народной Республики согласно данному Акту.
В заключение хочется сказать, что усматривать нечто дурное или «искусственное» в широком распространении русского языка в Украине и на этом основании отказывать ему в равном с украинским языком статусе могут лишь люди невежественные либо безответственные, которым наплевать на целостность страны. Задумайтесь, почему колониальная Индия сохранила английский язык как свой государственный, а крошечная Швейцария не стесняется иметь три официальных языка — немецкий, французский и итальянский? И почему крупнейшее в Европе государство Украина боится признать язык, которым по самым скромным подсчетам ежедневно пользуются две трети ее населения? Великое Воссоединение, в котором действительно нуждается сегодня наша страна, наступит только тогда, когда миллионы носителей русского языка перестанут себя чувствовать в ней гражданами второго сорта.
В. Калиничев журналист,
г. Киев
Сноски:
1 См. Мирослав Попович, член-корреспондент НАНУ, «Современный образ
национализма: пошли ли на пользу уроки прошлого», газета «День», 2 февраля 2002 г.
2 См. М. Грушевский, «История Украины», изд. 1911−13−90гг., Киев, стр. 198.
3 Слобожанщина = «СлобОдщина» по орфографии издания М.Грушевского.
4 Днепропетровск (Екатеринослав до 1926 г.); Кировоград (Елизаветград до 1924 г.);
Днепродзержинск (Каменское до 1936 г.); Харьков (известен как русская крепость еще в сер. 17 в.).
